Loe raamatut: «Её ночной секрет»

ПРОЛОГ

Гостиничный номер, полумрак.

Я стояла около кровати в ожидании его. Того, кто знал мое тело лучше меня самой. Того, кто играл на струнах моего желания, как виртуозный музыкант. Того, кто каждый раз, говоря, что любит, просто уходил в ночь, так и оставаясь для меня ночным Незнакомцем.

Сегодняшняя игра начнется по его правилам, но вот финал… Финал будет моим!

Щелчок замка входной двери – как тихий предвестник нарастающей бури. Бури эмоций, шквала наслаждения от страсти, возгорающейся во мне лишь в его ласковых объятиях.

– Привет, детка. – Тихий шепот над ухом опаляет мою кожу. – Ты ждала меня? – Его рука, скользнув по моему напряженному животу, уверенно отодвинула тонкое кружево миниатюрных трусиков, и ловкие пальцы прошлись по влажным складочкам набухшей плоти.

Сладострастный стон сорвался с моих губ. Я прижалась спиной к его широкой груди, подняла руки вверх и, закинув их немного назад, обхватила ладонями его голову, притягивая её как можно ближе к себе. Тихое хмыканье, и жадные губы впились в изгиб моей шее, оставляя на коже яркие отметины.

Его пальцы умело доводили меня до грани безумного наслаждения, то порхая невесомыми касаниями, то погружаясь в изнывающее лоно. Он знал все чувствительные точки моего возбужденного тела.

Его губы распаляли огонь желания, сжигающий все мои протесты и страхи. Тугой узел возбуждения снедал остатки моего терпения. Необузданная страсть плотным облаком окутывала нас. Еще чуть-чуть, и я сорвусь в пропасть, паря в эйфории.

Легким толчком незнакомец подтолкнул меня к кровати, вынудив нагнуться и упереться руками в упругий матрас. Тихий треск разорванной ткани порочной музыкой пронёсся по комнате. Волны дрожи от нетерпения прошлись по телу.

Я хотела его до одури, а он лишь дразнил меня. Неспешно скользнул членом между моих ног, прошелся всей длиной по складочкам, мягко задев клитор, плавными движениями ласкал меня, доводя до исступления.

В попытке завлечь его, направить головку его восставшей плоти в свое изнывающее лоно я бесстыдно крутила попкой, а он уклонялся, продолжая поглаживать и дразнить меня своей эрекцией.

Мужчина провел пальцами по припухшим влажным складочкам, а я подалась назад в попытке насадиться на них. Но он отдернул их и двинулся к запретному колечку. Я напряглась, когда его палец начал кружить над тугими нетронутыми мышцами.

– Я могу трахнуть тебя сюда. – Его хриплый шепот обжег затылок, и по телу побежали мурашки.

Незнакомец продолжил свою сладкую пытку, пробуждая нервные окончания, о существовании которых я даже не подозревала. Затем аккуратно протиснулся внутрь, вырвав из меня гортанный стон. Его палец заполнил меня, и он начал ритмично работать им внутри моей попки. Ритмичные фикции нежно подавили мое сопротивление, жаром удовольствия растекаясь по спине. Каждое движение посылало новую волну возбуждения к лону, отдаваясь томительной болью в клиторе. Сознание, затянутое пеленой наслаждения, парило в экстазе от новых ощущений.

– Еще… – хрипела я.

– Да, детка, – вторил он, продолжая таранить меня.

Несколько легких шлепков по пульсирующему клитору, и я взорвалась, рассыпалась на миллиарды мелких крупинок. Волны остаточного оргазма прокатывались по телу. Я неровно дышала, упиваясь полученным наслаждением.

Жаркая дорожка влажных поцелуев покрывала мою спину, заводя на новый круг удовольствия. Во мне будто что-то щелкнуло, я хотела видеть его, хотела наконец-то узнать, кто он. Вытянув руку, нащупала близко стоящую тумбу и щелкнула по клавише светильника. Сдернула атлас повязки с глаз и развернулась к опешившему мужчине.

– Ты? – сдавленно ахнула я. – Все это время…

– Тише, детка. – Он протянул ко мне руки, пытаясь обнять.

– Нет, – вырвался у меня протест, и я отползла в сторону. – Не смей, слышишь? Не смей меня трогать! – Меня накрыло чувство неконтролируемой злости и обиды.

Он всегда был рядом, сто раз имел возможность признаться во всем, но все равно продолжал играть со мной.

Я – дура! Да! Я поддалась на его желания, я упивалась всем, что он мне давал. Но это всегда было будто под запретом, словно мы у кого-то воровали эти наши жаркие ночи.

Я вскочила с кровати, отпихивая его, подхватила висевшее на стуле платье и натянула на голое тело, наплевав на нижнее белье, сорванное с меня в порыве страсти и валявшееся где-то на полу.

– Софи… – Он опять попытался обнять меня. – Детка, успокойся, давай поговорим. Я виноват, прости…

– Замолчи, слышишь?! Замолчи! – Я закрыла уши ладонями. – Я не желаю тебя слышать, я не желаю тебя видеть! Я ненавижу тебя! – Со мной случилась истерика.

Схватив сумочку, молнией вылетела из номера, пронеслась несколько пролетов вниз по лестнице и, оказавшись на свежем воздухе, согнулась пополам от душивших меня слез обиды.

Телефон пиликнул входящим сообщением. Я открыла его, не разобрав номера отправителя из-за пелены слёз, застилавших глаза.

«Я люблю тебя! Я всегда буду любить тебя! И я не отступлюсь от нашей любви!»

ГЛАВА 1

– Соня!..

Его голос с сексуальной хрипотцой преследовал меня… Он отзывался глубоко внутри ураганом чувственных эмоций. Он возбуждал меня до жаркого клубка похоти, концентрирующегося внизу живота. Голос был тихим и властным, как будто ласково шептал мне все то, что будет со мной делать. Этот голос вот уже больше года каждую ночь слышался мне во сне.

«Я собираюсь раздеть тебя, сладкая, и ласкать, пока ты не начнешь задыхаться. Я проверю своим языком насколько ты влажная. Я проведу с тобой ночь! Я буду трахать тебя! Я заставлю тебя выкрикивать мое имя вновь и вновь…»

– Соня!..

Резкий возглас совсем с другими модуляциями, и определенно не мужскими, нахально ворвался в мой сладкий, влажный и такой томительный сон. Я распахнула глаза и наткнулась взглядом хмурое мамино лицо. Ох, я и забыла, что она у меня в гостях.

– Ты вставать собираешься? – Ее возмущение беспочвенно, на часах еще нет и семи, а будильник у меня заведен на семь моё личное пространство

– У меня еще минимум полчаса до подъема. – Я – сама вежливость, потому что возмущаться сейчас – себе дороже. – И я никуда не опаздываю.

– А Юля в школу? – придумала она очередную причину для моего немедленного пробуждения.

– Ма-а-а! – Перевернувшись на бок, я прикрыла глаза и посильнее натянула на себя одеяло. – Мы все успеем. Иди, блинчики испеки, внучка их так ждала. Сказала, что у тебя самые вкусные, – продолжила я, дав ей повод гордиться собой и на время оставить меня в одиночестве.

– Хорошо, – с толикой превосходства согласилась она на мое предложение, – только ты все равно не залеживайся.

– Угу, – все что смогла ответить я, погружаясь в пучину так грубо прерванного сна.

И опять этот голос! Его шикарный голос… Этот человек способен возбудить мне до влажности в трусиках произнеся всего лишь пару слов в знак приветствия. Его убийственный голос c легким намеком грубости, казалось, предлагал всю ночь заниматься жарким, безудержным сексом всю ночь.

Я никак не могла перестать думать о нем, прекрасно понимая, что я птица не его полета. В свои тридцать пять в арсенале мероприятий по поддержанию красоты и здоровья я использую всевозможные мероприятия: частые походы в спортзал, необходимый минимум косметических процедур для поддержания тонуса кожи, маникюр, педикюр, модная стрижка… Но всего этого, видимо, недостаточно для того, чтобы составить конкуренцию тем куколкам, что окружают его. А если добавить к этому еще и дочку-первоклашку, то мои шансы на его внимание стремительно приближались к нулю.

А мне так хотелось, чтобы он смотрел на меня не только как на сотрудницу. Но, увы, для него я лишь специалист среднего звена в развивающейся сети общепита, в которых Давид был одним из четырех совладельцев. И жирную точку на исполнении моего заветного желания ставил еще и мой статус: я – бывшая жена его старого приятеля.

Все против меня, и он, к сожалению, только моя мечта!

Горестно простонав, я решительно откинула одеяло. От прохладного воздуха комнаты по коже, разгорячённой эротическими сновидениями, поползли мурашки, и плескавшееся во мне возбуждение слегка остыло,, но не исчезло окончательно.

Встав с кровати я, взбудораженная и неудовлетворенная, отправилась прямиком в ванную комнату. Только там, стоя под упругими струями ласкового душа, прикрыв глаза и воскресив в памяти образ своего сексуального босса, я смело отдалась во власть своих тайных желаний. Пробежалась пальчиками по набухшим складочкам. Нежными касаниями, кружа вокруг клитора, накаляла добела и без того полыхавшее огнем желания пульсирующее лоно.

Еще! Мне надо еще!

Один, второй… Я погрузила в источающее соки возбуждения лоно свои шаловливые пальчики. Нежная плоть, жаждущая быть наполненной, плотно обняла их. Спазмы похоти волнами наслаждения прокатывались по телу, срывая дыхания, затуманивая голову. Замерла на миг, ловя предвестники скорого взрыва упоения, что неугомонными бабочками порхали по телу. Другой рукой лаская грудь, сдавила и слегка оттянула сосок. Иголочки томительной боли яркими вспышками взорвали сознание.

Я на пределе…

Мне мало лишь собственных рук, мне нужен он! Его умелые руки на моем теле, его страстные губы, порабощающие мой рот, его большой член, страстно трахающий мою киску… но за неимением этого, в роле суррогата выступала латексная игрушка из секс-шопа. Заполняла, растягивала, надавливала на нужные точки, и я уплыла, растворилась в океане экстаза. Сорвалась на крик, заглушаемый лишь шумом воды. А по щекам текли слезы. Удовольствие мощной волной вышибло меня из реальности. Я млела от фантомных ощущений мужских ласк на своем разгорячённом теле. Упивалась иллюзией целостности накатившегося наслаждения.

Это моя реальность – вот уже больше года. Все это время, что прошло с момента развода, только мои пальчики, резиновый друг и мысли о сексуально недоступном боссе были спутниками всех моих оргазмов.

– Мам, – стук в дверь и крик дочери мощным ударом разнесли в хлам то упоение, что накрыло меня после оглушительной разрядки, – ты скоро там?

ГЛАВА 2

– Уже выхожу, – крикнула в ответ и нехотя отключила воду, что живительными струями смывала с меня негу ночи, а вместе с ней и расслабленность от полученного удовольствия утекали в канализацию.

Нанесла на влажную кожу легкое масло и не вытираясь укуталась в махровый халат. Свою “игрушку”, быстро убрала в неприметную коробку и вернула в укромное местечко – на самую верхнюю полку так удачно встроенного шкафа-купе в нашей большой ванной комнате. Дополнительно прикрыла ее разными бутылочками и баночками с химическими средствами для уборки.

Когда после развода и продажи нашей трешки в центре я искала квартирку для нас с дочерью, в эту влюбилась сразу и даже не торговалась, а приобрела и заселилась в кратчайшие сроки. Новая, милая двухкомнатная квартира с большой кухней, шикарным санузлом (раздельным) и изолированными комнатами находилась, пусть и не в центре, но и не на задворках нашего города. Огороженный двор и школа в пяти минутах ходьбы – дополнительные плюсы.

Десять лет брака я скинула с себя как, наскучивший наряд, подаренный любимой бабулей,– вроде бы и неплох, но уже не радовал. Все было каким-то механическим, по привычке и без энтузиазма. Я все надеялась, что стоит мне сменить прическу, проявить инициативу, и все изменится, но, увы… Муж по-прежнему был целиком и полностью занят на работе, появляясь дома поздно ночью, трахал меня, как автомат, а я в это время мысленно составляла списки продуктов на завтра. Я честно пыталась расслабляться, вливаться в процесс даже белье сексуальное прикупила. Вот только фразой «Ты где нахваталась этой похабщины?» – муж убил во мне все желания.

И когда в один из дней он пришел и просто предложил развестись, я даже вздохнула с облегчением. Мы уже давно были семьей только на бумаге: я и дочь – сами по себе, Кирилл – сам по себе. Переживала ли Юлька по поводу нашего расставания? Нет! После развода для нас с ней мало что изменилось. Мы лишь изменили место жительства, и по нашей квартире не были раскиданы мужские носки. Ну, и еще я поменяла место работы – уж очень не хотелось ловить на себе жалостливые взгляды и слушать перешептывания за спиной о моей несчастной доле брошенки. Все остальное было так же, как и прежде.

– Завтрак на столе, – услышала я мамин голос, выходя из ванной комнаты.

– Только не устраивай заплыв, – назидательно предупредила я дочь, ждавшую под дверью своей очереди на утренние гигиенические процедуры. – У нас еще полноценный завтрак, а ты же знаешь, что бабуля не выпустит нас из-за стола, пока мы все не съедим, – понизив голос до заговорщицкого шепота, напомнила Юльке.

Дочь притворно возмутилась, закатив глаза к потолку, и прошмыгнула в ванную.

– С добрым утром, мам! – заходя на кухню, поприветствовала я родительницу, с серьезным видом раскладывавшую по тарелкам воздушный омлет. Кофе, как всегда, она проигнорировала и заварила зеленый чай.

– С добрым! – не отрываясь от своего занятия, проговорила она обдав меня волной недовольства. – Выспалась?

– Да-а-а-а, – довольно протянула я, присаживаясь на стул и пододвигая к себе «полноценный завтрак» и чашку с ароматным чаем (кофе я на работе выпью, чтобы уж сильно не нервировать мать).

У нас были неплохие отношения, а на расстоянии – вообще замечательные. И вот такие вот ее приезды в гости были не частыми, но носили поучительный характер: как жить, работать и кормить семью, чтобы муж не сбежал (на минуточку, ее мужья уходили от нее трижды). Мой развод она до сих пор переживает, как собственную трагедию, и не может поверить, что для меня это стало не драмой, а глотком свежего воздуха. Но маму не переубедишь, а я и не стремлюсь.

Расквитавшись с предложенной едой, мы с дочкой дружно вышли из-за стола и, покинув кухню, разошлись по комнатам. Наши стандартные пятнадцать минут на сборы, и вот дочь в школьной форме и с портфелем обувалась в прихожей, а я наносила последние штрихи своего макияжа.

– Ты на работу? – Изогнувшиеся от удивления мамины брови взлетели вверх.

Я кивнула, аккуратно обводя контур губ красным карандашом.

– В этом? – Её брови поднялись так высоко, что скрылись под густой челкой, и она окинула мой наряд таким презрительным взглядом, что платье от одного из популярных брендов резко приобрело статус «вульгарного ширпотреба».

И на этот ее вопрос я тоже кивнула, проигнорировав мамину оценку моего внешнего вида. Сегодня конференция, и я целый день проведу в компании своего босса. На мне платье до середины бедра яркого сапфирового цвета, оно идеально подчеркивает все манящие изгибы моего тела, красиво обтягивая попку и грудь второго размела. Мой наряд дополнили туфли–«лодочки» на умопомрачительной шпильке (мои ноги точно не скажут мне спасибо к концу рабочего дня).

Вся эта «упаковка» – моя надежда на то, чтобы он все же увидел во мне не только опытного и добросовестного работника, но и женщину. Вздыхающую по нему женщину.

ГЛАВА 3

Закинув Юльку в школу, я поехала в офис. Он располагался всего в нескольких кварталах от нашего жилого комплекса, и этот существенный фактор позволял мне утром лишний час провести в кровати. Я – «сова2, и ранний подъем убийственен для моего настроения.

До начала Региональной конференции у меня еще в запасе два часа, и я успевала заехать на работу, чтобы пробежаться глазами по идеально составленному тексту выступления Давида Станиславовича. Мероприятие, проводимое раз в год и собиравшее под одной крышей, точнее, в одном зале, представителей различных сопутствующих областей пищепрома, важно для дальнейшего развития нашей фирмы.

Расправившись с докладом, решила и вчерашний отчет доделать. Там всего-то и надо было, что вычленить из кипы различных документов две недостающие цифры и внести их в общую сводную таблицу.

Спустя час все необходимые документы были готовы, и у меня появилось время на чашку любимого кофе. Так что с чувством выполненного долга, я сидела на маленькой кухоньке и, обхватив ладонями керамическое чудо посудной промышленности, вдыхала бодрящий аромат. Каждый глоток терпкой жидкости дарит так необходимый мне по утрам заряд жизненной энергии. Я прикрыла глаза от гастрономического наслаждения, теплыми волнами прокатывавшегося по телу, но тут же распахнула их: в запах моего утра бессовестно вторгся аромат, будоражащий меня с первого дня работы под началом Майера Давида Станиславовича.

Он стоял ко мне вполоборота и разговаривал по телефону, придерживая его плечом, и что-то записывал на лист, лежавший на стойке рецепции административного этажа. Стильный, привлекательный, с густыми темными волосами, с серо-голубыми глазами, чётко очерченными скулами. А его широкие плечами… При виде их любая женщина, достигшая пубертатного возраста и смело через него перешагнувшая, бессовестно хмелела от желания быть оттраханной им. В офисе все шептались у него за спиной, что в постели он настоящий самец. Он брал все до последней капли, доминировал и давал взамен не менее страстные наслаждения.

И мне так хотелось хотя бы разок почувствовать на себе его страсть, оказаться под ним и заняться с ним жарким сексом! Перед моим мысленным взором пронеслись пропитанные развратом картинки, на каждой из которых мой Мистер Сексуальность затаскивает меня в постель, уверенным движением раздвигает мои ноги и овладевает мною с таким напором, что от стонов наслаждения мой голос становится хриплым.

Черт! Только от одних этих образов я уже возбудилась, в трусиках стало жарко и влажно. Всего лишь пара касаний по набухшему, пульсирующему клитору, и я способна кончить за считанные секунды… Дыхание чуть сбилось, сердце сменило ритм и чувственной вибрацией по телу прокатились импульсами вожделения. Жар желания охватил мое неудовлетворенное тело.

,София! Если ты не перестанет думать о голом и сексуальном боссе, то лишишься работы, со свистом вылетев на улицу!» – в сотый раз поучала я себя.

Поставив кружку на столик, боясь расплескать ее содержимое, приложила дрожащие ладошки к пылающим щекам. Опять прикрыла глаза, мысленно перебирая список дел на сегодня завтра и, может еще, послезавтра… медитативная попытка восстановить равновесие и вернуть себе здравый рассудок с треском провалилась, как только до моего слуха донеслись его слова.

– София Сергеевна! – Бархатный голос, произносящий моё имя, окутал меня коконом упоения – Документы для конференции готовы?

И мой взгляд вновь распахнут. Я смотрела на него, такого желанного и такого недоступного, почти не моргая. Во рту пересохло, а недопитый кофе остыл и потерял привлекательность, но я потянулась за ним, чтобы хоть чем-то занять дрожащие руки, которые так и норовили посчитать пуговки на его рубашке…

Мои фантазии, не успев опасть прошлогодними листьями на приземленность бытия, вновь расцвели буйным цветом: он обнаженный, возбужденный и готовый меня взять… Вот только все это лишь мои мечты и полет оголодавшей фантазии. А Давид, мать его, Станиславович обращает на меня свое бесценное внимание только лишь в моменты профессиональной необходимости!

– С тобой все в порядке? – перешёл он на неофициальное обращение, а в голосе звучало беспокойство.

– Да, – утвердительно кивнула я, сделав глоток холодного напитка.

– Точно? – В его взгляде мелькнуло сомнение в правдивости моего ответа. – Ты покраснела. Может, стоит прилечь?

Я чуть не подавилась от двусмысленности этой фразы. Прилечь? Нам?

ГЛАВА 4

На его лице отразилось беспокойство.

– Извини, – пробормотала я, мысленно отвесив себе оплеуху, – у меня действительно все хорошо. Просто немного задумалась…

Я перевела взгляд на чашку в своих руках, дабы не утонуть окончательно в омутах его манящих глаз.

– Документы на столе, – вернулась я к рабочим вопросам, – сейчас принесу.

– Нам пора выезжать. – Давид сверился со своими наручными часами.

– Да? – встрепенулась я, избавляясь от ненужных фантазий.

– Да… – Он замялся, будто хотел сказать еще что-то. – Вы тогда возьмите документы и спускайтесь на парковку. – Он опять перешел на деловой тон. – Я буду Вас ждать.

– Хорошо, – кивнула я, неловко вставая со стула, и оправила платье, юбка которого сейчас казалась не слишком короткой, а декольте на груди – вызывающим.

Он окинул меня непроницаемым взглядом, передернул плечами, будто стряхивая осевшую на его идеальный образ невидимую пыль обыденности, взметнувшуюся в воздух от моих действий. Я обошла его и с гордо поднятой головой направилась в кабинет.

«Дура ты, Кравец! Дура с большой буквы «Д»! – ругала я себя последними словами. – Нахрена вырядилась так?! И как теперь пережить пять часов в непосредственной близости, когда его реакция на весь наряд явно не в твою пользу?»

В кабинете накинула пиджак и застегнула его на все пуговицы, взяла нужные папки с докладом и распечатками презентации. Несколько глубоких вдохов-выдохов немного успокоили мое сердце, бешено колотившееся от волнения, которое охватывало меня всякий раз при встрече с ним.

Ехали в полном молчании, и это угнетало, даже ненавязчивые мелодии популярной радиостанции не могли пробиться сквозь густую тишину, царившую в салоне. Я теребила край пластиковой папки, нервно покусывая нижнюю губу. Дрожь пробегала по телу от смешенных чувств, накатывающих на меня в его присутствии в точение всего времени нашего знакомства.

Восемь лет я знала его как друга семьи, и уже полтора года я работаю с ним бок о бок. Но «бабочки» в моем животе так и не научились смирно переносить его присутствие в радиусе километра. Они порхали, порой лишая меня здравого смысла.

– Может, ты, пока мы едем, прочтешь мой доклад? – нарушил тишину Давид, внимательно следя за дорогой.

– Весь? – удивилась я. – Он рассчитан на двадцать минут выступления, а ехать нам не так далеко.

– Давай основные тезисы, – пожал он плечами.

– Хорошо.

Я зашуршала страницами, пробежалась глазами по напечатанному тексту и, вычленив основную мысль, бегло пересказала Давиду.

– Ты так хорошо его знаешь! – От его улыбки, лишившей меня очередного глотка воздуха и увеличившей частоту сердцебиения, в салоне, казалось, стало светлее.

Вот зачем он опять это делал?!

– Слушай, а давай ты сама выступишь? – с искренней надеждой в голосе предложил он, и на его лице отразился весь спектр эмоций.

От удивления даже «бабочки» затихли, сложили крылышки и замерли. Я глянула с сомнением на всегда собранного и во всем уверенного мужчину. Не может быть, чтобы он боялся публичных выступлений!

– Ты боишься? – почти по слогам проговорила, в упор разглядывая его строгий профиль.

– Не люблю, – поморщился он, как будто лимон пережевывал.

– Никогда бы не подумала, что Давид Майер не любит публичности. – Как же это необычно находить в нем чёрточки, которые делают его обычным приземленным человеком!

– Ну вот… – Зловеще сощурив глаза, Давид ухмыльнулся, постучав пальцами по рулю, как будто задумал что-то недоброе, – Теперь ты знаешь мою тайну, и мне придется тебя…

– О, боже, пощади! – засмеялась я. – У меня ребенок-первоклашка, мне и так несладко.

– Что? Все так плохо?

– Я просто в шоке от школьной программы! Учусь вместе с ней, и это несмотря на мой аттестат «хорошистки» и красный диплом, – вздохнула я.

В ответ он лишь многозначительно покачал головой, а я не стала более развивать эту тему. Ему это точно не интересно, да и вопрос он задал из вежливости. Я сложила документы назад в папку и оставшуюся часть пути невидящим взглядом наблюдала за мелькающим городским пейзажем.

Пять часов я пыталась сконцентрироваться на том, что вещали докладчики, старалась вычленить из их речей полезное и зафиксировать в блокноте, но всё было тщетно. Его запах, его комментарии к словам того или иного выступающего, произнесенные с хрипотцой и с завуалированной серьезностью, да и просто то, что он находился на расстоянии вытянутой руки, отвлекало меня неимоверно, и глупые «бабочки» шелестели «крылышками2, затуманивая разум. И лишь во время перерыва я смогла побыть одна, в то время как Давид завязывал новые знакомства, и не только с пользой для бизнеса.

– Ты сможешь сама добраться до офиса? – поинтересовался он, когда мы покидали зал. – У меня еще парочка дел наметилась.

Я лишь кивнула, сглотнув ком подкативший к горлу от непрошеной ревности. Растянула губы в улыбке и заверила его, что поймаю такси.

– Отлично! – Он отдал мне все материалы по конференции. – увидимся завтра – И ушел.

И это стало последней каплей, погубившей все мои надежды на этого мужчину. Я послала по известному адресу и его, и все свои мечты, уничтожила всех чешуекрылых, утерла слезы и решила пойти ва-банк. Помнится, Павел из экономического отдела предлагал мне не замутненные бытом отношения? Вот и воспользуюсь шикарным предложением: вечерние прогулки и жаркий секс, без претензий на «вместе и навсегда!»