Loe raamatut: «В нашем сне – наедине»
Сегодня день, когда она закончит свою жизнь. В расцвете лет.
Сегодня она зайдет в Большой театр в последний раз. Ей никто не говорил об этом. Ни присылал голосового сообщения на слуховой имплант. Ни голограмму на сенсфон. Она чувствует это на уровне подсознания.
Милена ступает на серую, потертую временем брусчатку, и ненадолго замирает возле фонтана со световой водой. В надвигающихся сумерках разноцветные струи искрятся и переливаются, озаряя прогуливающихся людей. Дети с визгом носятся сквозь искусственную воду. Падают на поток света, который «бьет» прямо из земли, и он преломляется.
Лет десять назад здесь еще был настоящий фонтан, и от него веяло прохладой и единением с природой. Но потом власти решили, что световое шоу в любое время дня и ночи с лихвой заменит обычную воду. Частично они оказались правы. Большой театр, одно из немногих зданий, которое не изменилось за последние тридцать лет, в свете прожекторов и окружении разноцветных фонтанов выглядит великолепно. Но искусственно. Так же, как и Милена. Вся ее жизнь, которая началась пятнадцать лет назад, наполнена искусственными ролями, репетициями и одинокими вечерами. Она проживала их в тщетных попытках вспомнить прошлую жизнь.
Над головой проносится летомобиль, и Милена провожает его пустым взглядом. Пока еще не все могут позволить себе столь дорогой транспорт и довольствуются электромобилем. Стоишь в пробках, зато дешево. Относительно… Цены на электричество растут, как на дрожжах.
Милена оттягивает ворот черного платья, который заканчивается прямо под подбородком, и, как тень, проскальзывает мимо мраморных колонн. Они видели многое. На их глазах сменялись целые эпохи, и Милена для них очередная пешка на шахматной доске.
За эти годы она может с закрытыми глазами пройти через главное фойе, а затем в исторический зал. Именно здесь в этом великолепии насыщенного золота и темного красного, словно кровь течет по венам, среди многоярусных балконов, стоя перед главной примадонной театра – сценой в узорчатом одеянии, Милена чувствует себя по настоящему живой. Здесь пятнадцать лет назад она родилась, на этой сцене в роли Джульетты, не помня своего настоящего имени, прошлого и в растерянности перед будущим.
