Tsitaadid raamatust «Бабушка сказала сидеть тихо»
Бабочка была красивая и мертвая. Все красивое быстро умирает. Хорошо, что Купринька страшненький, говорила бабушка Зоя, будет, значит, долго жить. Да и сама баба Зоя такая жуткая, что вообще никогда не умрет, пожалуй.
бабушка Зоя помолчала-помолчала, с пару часов этак, а потом занемогла от вынужденной немоты. Невозможно же это: жить вот так, шуршать по дому, готовить еду и молчать. Это и скучно, и
Садитесь жрать без «пожалуйста».
стоишь, как пень? Пляши, Купринюшка, пляши! Веселое сердце лечит, а ежели унывать, то злой дух кости все посушит 12 . Вчера убрала она злосчастную
выскочить-выпрыгнуть, некуда деться от меня. Много всего есть в мире, но не для тебя. Давай-ка покажи мне себя, да со всех сторон. Полюбуюсь своей жертвой, прежде чем сожрать ее. Кланяйся мне, кланяйся, мне будет приятно думать, что ты любил меня, перед тем как умереть».
Баба Зоя передвинула свою табуреточку поближе и вновь уставилась на Куприньку, на сей раз торчащего посреди шикарной навозной кучи. Красота. Навозный запах нисколько не смущал бабу Зою: она деревенская, она к таким ароматам давно привыкшая. Да и потом, всякий запах можно потерпеть ради такого-то зрелища: Купринька, обездвиженный коровьим говном. Просто прелесть, хоть картины пиши. «Хатит!» – молил Купринька
