Loe raamatut: «Парадоксы»

Наталия Дмитриева

Font:

ISBN 978-5-4496-7341-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПАРАДОКСЫ

ОЧЕВИДНАЯ ИСТИНА

Я знаю:

Земля вращается вокруг Солнца.

Я знаю:

Луна вращается вокруг Земли.

Но я вижу,

оставаясь на месте,
как солнце и луна
вращаются вокруг меня,
попирающего неподвижную землю ногами…

НЕОЧЕВИДНАЯ ИСТИНА

Я хочу не тебя, но ты можешь мне дать, что хочу получить от другого.

И ты дашь мне пищи, но я не утолюсь, а пресыщусь. И ты дашь мне влаги, но я не утолюсь, а возжажду.

И ты дашь мне прохладу в зной и тепло в непогоду. Ты дашь мне кров в пути, и покой в смятенье, и ответы в неведенье…

И получишь в ответ не благодарность, а досаду, ненависть, но не любовь…

КАТЕГОРИЧЕСКАЯ ИСТИНА

То, что делать нельзя —

надо делать тихонечко и маленечко.

А то, что нельзя категорически —

надо делать тихонечко, маленечко
и в одиночестве.

Но есть один секрет:

Не надо делать того,
чего нельзя категорически,

потому что потом не удастся сохранить это в тайне:

очень захочется рассказать!
Непреодолимо захочется!
Неизбежно!!
Ка-те-го-ри-чес-ки!!!

ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ИСТИНА

Бог появился только тогда, когда он создал что-то.
Не было творения Его – не было и самого Его.
Ибо один не может быть.
Ни что единственное не может быть в ничём.
Один не существует. Один – никакой.
Ибо каждый – не высок, низок, прекрасен, умён, добр и прочее. А один выше или ниже, красивее или безобразнее, умнее или глупее другого.
И даже то, что для одних он щедр и милосерден, для других скуп и равнодушен в одном и том же поступке своем – не делает его никаким, а делает всего лишь разным.

ИСТИННОЕ ЗНАНИЕ
или
ИСТИНА БРЕДОВАЯ¹

Истинное знание не вмещается в отдельный человеческий разум.

У человека нет обособленной бессмертной души, способной к индивидуальному возрождению.

Единый Дух (душа и разум, знание как таковое) существует вне отдельных тел самостоятельных людей. Это необходимое условие сохранения и гармонического развития Единого духа.

Кроме того, что данное даром Знание – развращает, неизбежно приводит к гибели не развивающийся, а почивающий разум, последний необходимо также защищать от перегрузки, ужаса, бездны познания.

Тело человека и его индивидуальная жизнь микроскопически малы в энергетическом, пространственном и временном смыслах. Отлучение человеческого существа на миг земной жизни – акт сохранения человеческого разума и Единого духа.

СЛЕПЕЦ

Слепец, прослышавший, что горы
На свете есть, что выше облаков,
Вскарабкался на взгорок, в луже омочив ступни свои,
И сел на камне в тени древесной,
Где ветер обдувал его лицо,
И лист сухой, спорхнув с ветвей,
Скользнул по носу, и лошадь, мимо проходя в молчанье,
По макушке хвостом махнула, волосы задев и растрепав.
Сидел так долго, в слепоте соей блаженствуя.
А после спустился к людям, о восшествии своём
Ликуя, возомнив себя единым, кто постиг
Вершину мира, ибо никого не встретил себе подобного.

Однажды слепец на жизненном пути столкнулся с альпинистом.
Скалолаз делился радостью, как чуден мир,
С вершин великих простирающийся без границ,
Как светел, радостен, непостижим и величав,
И непокорен, что лишь мечтою дерзкой человек
Едва ль коснуться может тайн его…

Слепец с улыбкой слушал наглого лгунишку.
Ничтожного.
Ведь он-то точно знал: весь мир у ног его
Лежал однажды, когда взобрался так высоко,
Что солнце не смогло достичь его главы лучами,
Что облака, ступней его едва коснувшись, слёзной влагой истекали.
И боги сами, своей одеждой ветхой по носу задев,
Величественной дланью по власам его ласкали.

Дивился альпинист…

АРОМАТ СЧАСТЬЯ

Подари мне белые розы!

Я так долго мечтаю о чуде: вдруг раздастся звонок в квартире, я распахиваю входные двери и вижу совершеннейшее из созданий. Ослепительно нежные лепестки, чуть вздрагивающие влажные листья и едва уловимый аромат счастья…

Подари мне белые розы.

Только не допусти ошибки. Если я попрошу тебя, даже нет – просто обмолвлюсь намеком, ты загадочно улыбнешься, исчезнешь неспешно… Я буду ждать… Ты вернешься, я открою тебе дверь и увижу твое счастливое лицо и розу в твоей руке и скажу… Нет, я промолчу – это не ты виновен. Это я хладнокровный убийца.

Не дари мне белые розы, если я тебя попрошу… Это страшно.

Но смертельней цветов на надгробье я боюсь, что свершится чудо – ты, без просьбы и без намеков, сам, нечаянно и внезапно… а я поставлю на плиту молоко, и когда оно поднимется шапкой, затрезвонит звонок, так некстати. Ты внесешь домой долгожданное счастье.

И оно будет пахнуть подгоревшим молоком и перспективой приниматься за ужин снова.

Не дари мне белые розы!

А впрочем…

МЯЧИК
В кабинете начальника обнаружил себя мячик. Откуда взялся – никто не знает, зачем появился – ни в чью голову не пришло. Зайдешь в кабинет к начальнику, он круглый такой, пузатенький – так и хочется с ним поиграть. Но никто не играл – не знали: пнуть его или подбросить, или похлопать по резиновой лысине? Иные понимали: хоть пинай его, хоть подбрасывай, хоть об стенку бей – что ему станется-то, мячик ведь! А иные побаивались: вдруг начальник обидится? Или кто там еще? Чей мячик-то? Никто не знал. Даже начальник.

ЗАГАДКА

Я живу на необитаемой планете…

Я пришла к вам в гости. Мы сидим за столом. Пьем чай. Разговариваем о разном.

Я вижу, как моя планета, не вращаясь вокруг оси, – потому что я смотрю на вас – отлетает всё дальше и дальше. Я протягиваю руку за чашкой в надежде – остановить полет или хотя бы замедлить движение. Я навожу взгляды, словно мосты через пропасти…

Я живу на необитаемой планете.

Не обитаемой никем, потому что никто не живет на Планете.

Все живут в спальнях и кухнях, казино и театрах, цирках и школах, семьях и коллективах прошлым и будущим. Еще бывает – живут в палатках, в которых ничем не торгуют. Еще бывает – не живут вовсе.

Вы читаете мудрые книги о преодолении времени и пространства, где герои сквозь немыслимые грани проникают в неведомые миры… Я отхлебываю чай из чашки. Я сегодня. Сейчас. В настоящем. И я не могу стать фантастом, разбивающим грани миров.

Я лечу на своей Планете и пытаюсь понять одну странность: почему из мира в мир без труда попадают варенье в вазе, чай, отхлебываемый из чашки, стол, окутанный разговором, и музыка, вырастающая из слов… И никогда никто не может проникнуть в мир другого, который ближе…