Loe raamatut: «Кощей моей мечты»

Font:

ISBN 978-5-0050-2774-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

« – Так не люблю я тебя, Кощей…

– Полюбишь, – уверенно отозвался Бессмертный. – И пары дней не пройдёт, как моей насовсем станешь.

Ничего не оставалось Василисе, как вложить руку в сильную мужскую ладонь. Всем хорош Кощей оказался: и красив, и умён, и знатен, и в колдовстве – первый из первых. Да к тому же, ночью тайну какую-то поведать обещал, а Василиса до тайн ой, какая любопытная!» (найдено на просторах интернета).

Я убрала телефон, на котором читала рассказ, в карман и усмехнулась: и такие сказки бывают, надо же! Кощей и Василиса, которая обычно влюблена в Иванушку… а хотя… я бы глянула на такую парочку. Ну, со стороны, не участвуя, так сказать, в процессе. А то, мало ли, сейчас намечтаю ещё на свою голову. Совпадения, конечно, бывают, и со мной уже случались, но лучше без них, ничем хорошим это обычно не заканчивается.

Вот, например: родители назвали меня Василисой, варианта у меня по сказкам было два, и оба я воплотила в жизнь. В детстве слыла Василисой-Прекрасной, а теперь, надеюсь, доросла до Премудрой. И вот совпадение: встретился на моём пути мальчик по имени Ваня. Ой, дурак дураком! Жаль только, что я этого сразу не поняла, и мы успели довольно долго повстречаться, всю юность на него угробила!

Я была такой влюблённой, что никого и ничего вокруг, кроме своего Иванушки, больше не замечала, строила планы на будущее, мечтала, что мы вместе уедем из родной деревни в большой город, и там тоже всегда будем вместе, но… Нет, часть моих фантазий сбылась: в город Иван уехал, только без меня. Он закончил школу раньше меня на год, и ждать свою девушку не стал, отправился в Москву сразу, поступил там в университет, и перестал со мной общаться, а я… Ревела в подушку целый год, а потом передумала ехать за Ваней. Хотя, тут, конечно, стоит уточнить, что он и не звал. Учится, работает администратором в каком-то неплохом клубе, даже девушку, говорят, нашёл… Ладно, чёрт с ним!

Надо сказать, что теперь я тоже живу в Москве, это меня брат уговорил. Мы с ним после школы отучились в техникуме, успели немного поработать по специальности в городе, что рядом с нашей деревней, а потом Никите захотелось большего. Разумеется, я своего брата-двойняшку никогда одного не отпустила бы, да и родителям так спокойнее, но… Честно сказать, живём мы тут совсем не так хорошо, как планировали. Конечно, мы понимали, что с распростёртыми объятиями нас в столице никто не ждёт, что всего придётся добиваться самостоятельно, у нас ведь родители не настолько хорошо на хозяйстве зарабатывают, чтобы обеспечить нам жизнь в Москве. Это вот Ивану повезло, у него родители побогаче: и квартиру сыну купили, и за учёбу платят… Блин, опять мыслями к нему вернулась!

Я фыркнула на саму себя и нахмурилась, привлекая внимание брата.

– Вась, ну хватит уже! Договорились ведь, только попробуем!

– Ой, да я о другом задумалась, – отмахнулась я, не желая уточнять, о чём именно, а то начнёт сейчас… У них с Иваном отношения всегда были так себе.

Никита окинул меня недоверчивым взглядом и подтянул к себе футляр с гитарой. А ехали мы на станцию метро Комсомольская-Кольцевая, она, по мнению гугла – самая оживлённая в Москве. Никита уговорил меня там петь, пока он будет на своей гитаре играть. Да, мы едем побираться. Ну, или как это Ник называет – «зарабатывать деньги честным трудом». И мне это совсем не нравится, но он прав – выбора у нас пока больше и нет.

Переехав в Москву, мы сняли однокомнатную квартиру в спальном районе, Ник устроился тренером в спортивный клуб неподалёку. Мы по профессии – учителя физкультуры, но в школе, как оказалось, денег особо не заработать, поэтому школы мы сразу отмели, как варианты работы. Меня же приняли в центр детского творчества, где я преподаю малышам гимнастику. Платят мне и брату мало, а вторую работу мы пока не нашли, вот Ник и предложил так заработать.

У нас в деревне была только музыкальная школа, туда нас родители и записали. Теперь я умею неплохо петь, а брат мастерски играет на гитаре. А если вспомнить его слова, пока он меня уговаривал на эту сомнительную «шабашку», то пою я просто «опупенно», Басков и рядом не стоял, хотя я с ним соревноваться как-то и не думала даже.

В общем, мне ничего не оставалось, как согласиться, денег ведь действительно не хватало, а у родителей уже брать стыдно. В конце концов, именно зарабатывать мы сюда и ехали, так, может, это и есть наше призвание. Тьфу-тьфу. И это временно, пока не появится нормальная вторая работа, такая, чтоб совмещать с первой. Сегодня вот попробуем, поглядим, принесёт ли такая затея хоть какие-то деньги.

Мы выбрали место пооживлённее, да подальше от района, где живём, но я всё равно настояла на «маскировке». Работать будем в капюшонах, чтоб узнать нас было как можно труднее, а то знаю я этих слушателей. Начнут на телефоны снимать, в интернет выложат, а мне потом – в деревне красней. Мы же с Ником рассказываем там, что живём в Москве припеваючи, а тут такое.

Брат моё условие не одобрил, ему, тщеславному, хотелось славы, и Ник был готов получить её если на большой сцене, то хотя бы в метро. Но я была не согласна, и Никите пришлось смириться с капюшоном. Потом брат даже решил, что так лучше, стал вслух мечтать о том, как нас заметит какой-нибудь крутой продюсер, будет искать, чтобы предложить нам работу, и так выйдет даже приятнее. Так сказать, шумиха вокруг поиска таинственных талантов… в общем, Ник замечтался, а я не стала мешать ему наслаждаться пустыми иллюзиями. Я же понимаю, что ничего из того, что так желает мой брат, никогда не случится. Хотя бы потому, что продюсеры вряд ли пользуются услугами метро.

А насчёт моего страха засветиться у Ника было своё мнение, он мне не верил, когда я говорила, что не хочу, чтобы об этом узнали в деревне. Брат был уверен, что я переживаю о другом. О том, что Иван узнает. Блин, да конечно я переживаю! Кто хочет, чтобы твой бывший, у которого жизнь складывается прекрасно, узнал, что ты в метро поёшь, попрошайничая?! Нет, мы попрошайничать не собираемся, но… со стороны же оно так и выглядит.

В общем, помимо капюшона я спрятала волосы в толстовку, а на голову ещё и кепку надела, и Никиту заставила сделать так же. И теперь мы были прямо сама таинственность, голову опустить – и отлично.

Скромно расположившись у стены, мы с братом разложили на полу футляр от его гитары, чтобы туда принимать заработанное, и начали свой «концерт». Я поначалу дико нервничала, забывала слова, чувствуя себя так, словно я правда выступаю на огромной сцене, но потом, поняв, что на нас практически никто и внимания не обращает, мне стало полегче. Репертуар у нас сегодня был различный – мы присматривались, на что вообще реагирует народ. После пары бесполезных песен я порывалась уйти, но Ник меня остановил.

– Ты обещала! – прошипел он.

– Но бесполезно, посмотри! – я указала брату на почти пустой, за исключением мелочи, футляр.

– Пой! – рявкнул он, снова берясь за дело.

Я вздохнула и запела, а когда увидела в футляре первый полтинник – даже приободрилась. Где-то с середины нашего выступления стало ясно, что народ предпочитает слушать то, что сейчас популярно, что крутят по радио, ну а мы с братом умеем петь любые песни, лишь бы слушатели были щедры. К концу я совсем освоилась и думала даже открыться публике, получив заслуженные овации, но всё же решила, что не стоит этого делать. Вдруг, нас и правда кто-нибудь на камеру снимает, не хочу светиться и радовать Ивана тем, что без него у меня тут не особо…

Тряхнув головой, я допела последнюю на сегодня песню, и мы стали собираться. Никита уложил гитару прямо поверх денег, что мы успели заработать, и, схватив меня за руку, потащил к подъехавшей как раз электричке.

– Куда мы спешим?! – недоумевала я, едва поспевая за братом.

Ник ответил только тогда, когда мы устроились в конце вагона, но сначала подозрительно огляделся, пугая меня своим поведением.

– Мало ли…, – выдохнул он, видимо, не заприметив ничего опасного. – Вдруг, тут свои законы.

– В смысле? – так и не поняла я.

– В смысле, за каждый заработок в таких местах обычно надо платить.

– Кому?! – окончательно испугалась я.

Ник растянул губы в довольной улыбке:

– Ну, раз никто нами не заинтересовался – то никому.

– Это был первый и последний раз, тебе ясно? – тут же решила я. – Ещё нам таких проблем не хватало!

– Ой, не начинай! – цокнул он, закатывая глаза и отворачиваясь от меня, тем самым давая понять, что говорить на эту тему больше не намерен.

Да и пожалуйста, пусть себе отворачивается! Я-то всё равно уже решила. К тому же, денег в футляре не так уж и много, чтобы рисковать нашими жизнями.

На всякий случай тоже оглядев вагон, я повернулась к окошку, пытаясь успокоить себя, что чувство слежки и пристального взгляда, которые я испытываю сейчас на себе – всего лишь результат страха. Мне кажется, верно? Кому мы нужны?

А потом я заметила в окне ворона. В окне метро! В тоннеле было темно, но птицу было видно хорошо, у него даже глаза блестели! Они, разве, летают с такой скоростью? Но этот малый несётся, не отставая от электрички, да ещё иногда и голову в мою сторону поворачивает! Но этого же не может быть, верно? Откуда в тоннеле ворону взяться? Значит – снова кажется.

На несколько секунд отвернувшись, я вновь глянула в окно, но теперь увидела только темноту. И правда – привиделось. А я этих птиц люблю, у меня в детстве был ворон, я звала его Кеша. Он долго был моим питомцем, а окружающие не понимали, почему я к нему так привязана, и почему бы мне не завести вместо него собачку, к примеру. А мне не нужен был другой, эта птица понимала меня! Кеша сам прилетел ко мне, сначала следил за мной с подоконника, потом позволил себя погладить, и вскоре мы и вовсе не расставались. А потом Кеша в один миг исчез, словно его и не было. Просто улетел и больше не вернулся. Я тогда только с Ванькой начала встречаться, мы его вместе даже искали по деревне, но Кеша так больше и не появился.

Вздохнув, я всю оставшуюся дорогу мечтала о том, что ворон мне не привиделся, что это и был Кеша, который смог преодолеть такое большое расстояние и отыскал меня в огромной столице. И плевать, что я даже не знаю, сколько моему ворону было лет, ведь Кеша появился в моей жизни так же внезапно, как потом и исчез, появился уже взрослым вороном, а эти птицы живут всего двадцать-тридцать лет. Мой ворон прилетел ко мне в мои шесть, улетел, когда мне было четырнадцать, с тех пор прошло ещё восемь, и вот я снова вижу прекрасного ворона… Конечно, это не Кеша, но меня так согрела мысль, что он мог быть рядом.

Дома Ник первым делом бросился считать «прибыль», я же просто сидела рядом, наблюдая, как брат копается в мелочи, откладывая из футляра бумажные купюры.

– Неплохо для первого раза! – сделал он вывод, разбирая деньги.

– И последнего, – строго напомнила я.

– Ой, угомонись! – отмахнулся Ник. – Опупеть… смотри! – он вытащил из футляра пятитысячную купюру и стал трясти ею перед моим удивлённым лицом.

– Да ладно? – не поверила я. – Фальшивка, наверно.

– Сама ты – фальшивка! – счастливо отозвался брат, разглядывая купюру на свету. – Настоящая! Охренеть!

– Да ну…, – всё не верила я. Нет, мы, конечно, выступили отлично, но не до такой же степени!

– Последний раз, говоришь? – усмехнулся Ник, видя мои сомнения на этот счёт.

– Я подумаю, – улыбнулась я. Чёрт, а ведь неплохая прибыль…

ГЛАВА 2

Следующим днём была суббота – мой законный выходной. Я занялась домашними делами, а Ник умчался на работу, предупредив меня, что вечером мы снова едем на «шабашку». Ну, а я пока так и не решила, что делать. С одной стороны, после слов брата о том, что нужно будет кому-то платить, нарываться не хотелось. С другой же стороны, меня грела эта купюра, которая чудом оказалась в нашем футляре, и покоя не давала мысль о том, что если пять тысяч к нам попали не случайно, то щедрый слушатель снова может появиться на нашем концерте.

Конечно, скорее всего, два раза подряд такое чудо вряд ли случится, но моя надежда совсем не хотела умирать. В конце концов, не этот придёт, так другой. А вот вдруг?

В общем, до прихода брата я так и не смогла определиться, а он моего решения больше и не спрашивал, быстро поужинал и стал собираться. Да ещё был такой таинственный, странно-возбуждённый, что мне даже страшно стало. Потому что обычно Ник так выглядит, когда его голову посетила очередная «гениальная» идея. Ну, или он снова влюбился. Этот вариант был менее опасен, брат у меня – тот ещё бабник, но каждый раз уверяет меня, что именно сейчас влюбился по-настоящему. Так что пусть он лучше снова потерял голову от любви, чем что-то другое.

Решив, что лучше пока мне не стоит спрашивать Никиту о причинах его таинственной морды лица, чтобы не портить себе настрой перед выступлением, я твёрдо молчала до самой электрички. Но Ник прямо выпрашивал, сверкая в мою сторону глазами, чтобы я поинтересовалась, и я, разумеется, не выдержала.

– Выкладывай! – решительно выдохнула я, когда электричка стала уносить нас в сторону Комсомольской-кольцевой.

– Я нашёл подработку! – радостно выпалил братец. – Главное, чтоб взяли!

– Куда? – почему-то испугалась я.

– Сегодня на работе у нас шумиха такая, прошёл слух, что в Лукоморье охранник требуется, и я…

– Куда? – перебила я.

– В Лукоморье! – брат посмотрел на меня так, словно я задала сейчас самый тупой вопрос в мире. – Ты чё, Вась? Это ночной клуб, один из самых крутых в Москве, как бы не самый… Там зарплаты, говорят, такие…! – Ник мечтательно прикрыл глаза.

– Лукоморье. А директор там – Баба-Яга? – фыркнув, пошутила я.

Лукоморье… что за идиотское название?

– Не, Кощей, – на полном серьёзе ответил брат.

– М-м-м…, – промычала я, хихикая. – Хорошее место, и директор адекватный.

– Я серьёзно! – рассмеялся он. – Реально Кощей, ну, погоняло у него такое!

– Почему? – невинно поинтересовалась я, забавляясь. – Такой же страшный?

– Не, бессмертный, – пожал плечами Ник. – Блин, да фамилия у него – Кощеев, чё ты привязалась? Так вот, завтра утром поеду туда, анкету оставлю. Вдруг, возьмут? А потом гляну, может, и для тебя работа найдётся.

Ник ещё что-то говорил, мечтая вслух, как мы скоро заживём, но я уже его не слушала. Странно, но я размышляла об этом Кощееве, Кощее, улетев мыслями далеко в сказки.

Мне вообще по детству импонировал именно этот сказочный герой, ведь всё в нём было, на мой взгляд, прекрасно. Опытный и сильный мужчина, что ещё нужно? Ну… подумаешь, староват, но ведь там у них ещё и молодильные яблочки бывали, так что возраст – не проблема. Я много о нём знаю, о настоящем Кощее. Точнее, о сказочном. Раз уж родилась Василисой, то и живи в сказке, верно? И любую реальность можно превратить в сказку.

Я вот в это верю, поэтому на моём пути и встречаются, наверное, такие совпадения. Сначала я влюбилась в Иванушку, потом приручила ворона… Кстати, а ведь если верить книжкам, то Кощей как раз в ворона и превращался! И вот, если у Ника всё сложится, то, возможно, я скоро буду работать на человека, у которого, снова по стечению обстоятельств, фамилия как раз самая подходящая. Получается, что этот загадочный персонаж всю жизнь меня незримо преследует, ну, или это я сама его и призываю своей заинтересованностью. Фух, что-то я запуталась и совсем далеко мыслями умчалась от реальности.

А ведь Никита меня своей новостью обрадовал. Было бы неплохо, если бы его взяли на ещё одну работу, раз уж там хорошо платят. А потом и меня заодно пусть возьмут. Я ведь могу в вечернее время там официанткой подрабатывать, уж не гордая. И тогда, правда, как заживём!

Петь сегодня было намного легче, чем вчера. Я уже больше не волновалась, к тому же меня подстёгивала мысль о возможной прибыли, и желательно такой, как вчера. По настрою Никиты тоже было понятно, что он весь в надеждах на светлое будущее, выступление у нас сегодня вышло бодрее. В какой-то момент я обратила внимание на футляр, в котором среди мелочи одиноко лежала красивая оранжевая купюра. Сердце ёкнуло, я осторожно, чтобы сильно не показывать своё лицо, приподняла голову и быстро обвела взглядом наших слушателей, пытаясь вычислить из них самого щедрого. Найду и стану работать только на него, пусть радуется, заслужил ведь!

Около нас стояло человек двенадцать, но подозрительных среди них я не нашла. Ведь тот, кто уже второй раз подряд нас так «подкармливает», точно должен отличаться от общей массы. И точно не пользоваться услугами метро, верно? А может, вчера этот замечательный человек оказался тут случайно, заслушался моим дивным голосом и чудной игрой моего брата, что сегодня пришёл сюда намеренно? У нас появился поклонник?

Блин, да какая мне разница?! Платит – и хорошо, зачем я вечно углубляюсь в такие дебри? Ох, тяжело нам, премудрым…

Ник денюшку тоже заметил, стал даже приплясывать от радости. Да, у нас определённо наступает белая полоса. Настроение у обоих было прекрасное, но недолго. Ровно до того момента, когда наш концерт подошёл к концу, слушатели разошлись, и мы начали собираться.

И тут к нам подошли. Двое парней, ничем особо не примечательных, но холодком повеяло. Мы с братом в страхе переглянулись, догадываясь, зачем эти ребята пожаловали. Чёрт.

– Кто такие? – без приветствия начал один из них.

Я судорожно сглотнула, впадая в панику, а Ник выглядел увереннее.

– Проблемы? – невозмутимо поинтересовался мой брат, пока я молилась, чтобы электричка поскорее подъехала, и пыталась придумать, как бы нам потом скрыться из поля зрения этих парней.

– Проблемы будут у вас, – ответил Нику второй. – Два дня подряд работаете и не делитесь.

– Нехорошо, – согласился с ним напарник.

– Сколько нужно? – пропищала я, готовая отдать всё, что есть, только бы ноги отсюда поскорее унести.

– Ещё чего? – возмутился мой полоумный брат. – Где написано, что мы вам что-то должны?

– Ты чё, дерзкий? – возмутились они в один голос.

– Пошли, – это было уже мне. Ник одной рукой обнял футляр с гитарой и деньгами, другой схватился за меня и, кажется, всерьёз собирался просто уйти.

Но, конечно, не тут-то было. Ребята недоумённо переглянулись, опешив от такой наглости, а потом снова преградили нам путь.

– Э, вы охерели?!

Это был риторический вопрос?

Я уже хотела ответить «нет» и ещё раз согласиться им заплатить, как в нашей компании прибыло. К нам подошёл страшный дядька огромных размеров, и, судя по лицам парней, они его тоже видели впервые. И тоже испугались, хотя я, например, и так была напугана.

– Идите, – сказал нам с Ником дядька, вставая между нами и насторожившимся ребятами.

– Спасибо! – выдохнул брат, мигом срываясь с места и таща меня за собой.

Надо сказать, что за нами, к счастью, никто не погнался.

– Кто это? – залетая в подъехавшую электричку, запыхавшись, спросила я.

Брат, оглядываясь, пожал плечами:

– А чёрт его… но хороший мужик, точно тебе говорю! Вышибала чей-то, скорей всего.

– Чей? В метро?! И зачем ты с ними спорил?! – зашипела я. – Жить надоело?!

– Ой, прямо, – цокнул Ник. – Угомонись, всё же нормально.

– Нормально только потому, что этот бугай вовремя появился! А если бы нет?

– Не нуди, – брат нагло отвернулся, а я заметила, как он сжал свободную руку в кулак и сглотнул.

Тоже испугался? Но, конечно, никогда не станет мне этого показывать…

Злость и страх тут же отступили, я тяжело вздохнула:

– Вот теперь точно был последний раз, хорошо? Пожалуйста.

– Посмотрим, – не поворачиваясь, ответил он. – Если устроюсь в клуб – то да.

– И если не устроишься – тоже да.

– Ладно, я могу и сам просто на гитаре играть, – пожимая плечами, решил мой упрямый брат.

– Никита! – цокнула я.

– Василиса! – передразнил он. – Не выноси мне мозг, завтра будет видно.

Теперь обиженно отвернулась я, и дальше мы ехали молча. И дома тоже молча деньги разбирали. Снова мелочь, да пять тысяч – стабильность. Но даже с такой приятной стабильностью я так больше рисковать не согласна. Что ж, какой-то щедрый меломан завтра огорчится…

Тут ко мне пришла мысль. А что, если добрый большой дядька – и есть тот самый слушатель? Ну, или это его охрана, например, и он, заметив опасность, послал человека на защиту бедных музыкантов? Думаю, так и есть, бугай похож именно на вышибалу, Ник прав. Бред, конечно, ну а вдруг? Только не очень вяжется… богатый, с охраной ходит, но ездит на метро? Или, правда, именно на концерт пришёл?

И вот я снова ушла в думы, а Нику, кажется, совсем плевать, с чьей помощью мы сегодня отделались лишь лёгким испугом. Ещё и снова туда собрался!

Ночью мне не спалось, и я решила совершить набег на холодильник. Ничего страшного, завтра у меня ещё выходной, так что могу сходить к Нику в зал, сожгу там всё наеденное на беговой дорожке. А пока предамся обжорству, а то не усну.

Я лакомилась печеньем с молоком, когда почувствовала на себе пристальный взгляд. Первым делом посмотрела на кухонную дверь, решив, что это Ник за мной наблюдает, но не угадала. Дверь была закрыта, да и брат бы не стал молчать по поводу моих ночных «поедушек», он же у нас за здоровое питание по часам, а не в три ночи. Оглядевшись, я решила, что мне просто показалось, а потом заметила в окне горящий взгляд чёрной птицы. Снова.

Сначала я испугалась, а потом на смену страху пришла радость, и я, счастливая, бросилась к окну. Совпадений больше быть не может.

– Кеша! – открыв окно, я сделала шаг назад, приглашая ворона войти, но он так и остался на той стороне карниза. Как и когда-то давно, когда мы привыкали друг к другу. – Не бойся, – улыбнувшись, прошептала я. – Ты ведь меня помнишь? Ты меня нашёл!

Птица всё это время не сводила с меня глаз, я осторожно подошла ближе, боясь его спугнуть. Я чувствовала родство с этим вороном, и будто и не было тех шести лет разлуки. И я видела, что он узнал меня, видела по слишком умному для птицы взгляду, в глубине души удивляясь, как такое возможно. Но радость от встречи затмила моё удивление, и в голове не осталось мыслей, кроме: он меня нашёл!

– Я так скучала. Где ты был?

Конечно, Кеша мне этого не расскажет, но я всегда раньше с ним разговаривала. Ворон знал все мои секреты, я всё ему рассказывала. Он был отличным слушателем, и я точно знала, что мои тайны останутся с ним навечно.

Я присела на стул у окна, а ворон всё не сводил с меня глаз. И не улетал, что безумно меня радовало.

– А ты скучал?

– Кар!

Я тихонько рассмеялась.

– Не бросай меня больше, ладно?

– Кар! – повторил ворон, чуть склонил голову, а потом взмахнул крыльями и улетел.

А я так и осталась сидеть с глупой улыбкой на лице. Он вернулся. И он вернётся снова.