Loe raamatut: «Помни меня»

© Наталия Рай, 2021

ISBN 978-5-0053-1085-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

– Мамочка, если вы сейчас на выполните моих распоряжений и не вернётесь в палату, мы не отвечаем за вашу беременность!

– Я не вернусь, выпишите меня!

– У вас угроза выкидыша. И что мы скажем вашему мужу?

– Скажете, что я сама ушла. – Зоя не собиралась вдаваться в подробности относительно мужа.

– Вернитесь в палату. У вас уникальный случай – вторые роды и угроза выкидыша. Но у вас ведь уже есть ребёнок…

– Нету. Он умер.

Зоя соврала: ребёнок был жив. Но дочь носила другую фамилию, долгое время жила в детском доме, а Зоя только навещала её, как можно чаще. Но скрывала факт её существования от всех, в том числе и от человека, который теперь считался её мужем.

Выкидыш был ей нужен, чтобы избавиться от ребёнка, которым она забеременела в результате акта насилия от человека, с которым она вступила в брак с совершенно другими целями! Да, этот фиктивный муж был Зое нужен, но лишь затем, чтобы забрать из приюта, официально удочерить собственную, родную дочь. О чём, конечно, муж, точнее, участник сделки, узнать не должен был ни при каких условиях.

Поэтому она рвалась из больницы: пока была возможность избавиться от нынешнего состояния и успокоить дочь, которая, наверняка, ужасно волнуется из-за исчезновения Зои.

Её, Ксении, появление было для Зои большой бедой. Всё случилось так странно и неожиданно, что она оказалась перед необходимостью самостоятельно решать эту проблему.

Жила она себе спокойно с отцом (мать недавно умерла) в довольно большом городе, и в какой-то чёрный день пришлось ей навестить тётю, живущую в другом, примерно такого же размера, как родной, городе. А что ещё делать в каникулы?

Прямого пути не было: они жили на одной железнодорожной линии сообщения с Москвой (прибывали на Павелецкий вокзал), тётя – на другой (прибывали на Казанский вокзал). И, чтобы добраться от одной линии до другой, а не ехать через Москву, местные власти договорились и пустили автобус между станциями. Вот на такой автобус Зоя и села.

Всё бы ничего, да только автобус опоздал: сломалось в нём что-то и пока водитель чинил машину, поезд, на который торопилась Зоя, взял и уехал. И она осталась на станции ждать следующего. А следующий, поскольку приехала она уже совсем поздно, ожидался только утром, потому что последний по графику почему-то отменили.

Кроме неё на той же станции оказался ждать свой поезд ещё парень. Как выяснилось, демобилизованный солдат с огромным рюкзаком. Сидеть в клетке небольшой станции было скучно, поэтому они вышли из здания и нашли уютную скамейку: у парня было с собой пиво. Зоя не отказалась, хотя этот напиток был ей пока незнаком. Такая она была «отсталая», что ничем, кроме учёбы не интересовалась: очень хотела поступить в московский институт. И поступила.

Под утро она обнаружила, что парня и след простыл, а сама она – от одежды до общего вида – производит впечатление просто ужасное. И самое печальное – она даже точного имени его не знала: сначала он представился Эдиком, но потом, в процессе общения, вдруг сознался, что он на самом деле Николай. Просто не любит этого имени.

Почему он исчез, она не понимала: вроде бы ему нужно было на тот же поезд? Бросил её одну в ночи: да, вроде бы ничего не взял, но ведь другие-то могли её обидеть. Чай, не королевская резиденция, а сквер при станции. Но, поскольку особых потерь она вроде не претерпела, то сходила в здание станции, привела себя в порядок (обнаружив, что из неё почему-то вытекло довольно много крови) и стала ждать поезда.

Но потом она сообразила, что именно произошло – Зоя прочитала достаточно много книг, чтобы связать потерю крови, свой растерзанный вид, привычки мужчин и поехала в обратную сторону. В Москву.

Зое было не с кем поговорить о своей проблеме: тем не менее, она понимала, что с ней произошло нечто очень нехорошее. И когда она поселилась в институтском общежитии, по разным признакам и разговорам соседок она догадалась, что, когда месячные исчезают, этому, как правило, есть только одна причина. Изменения, происходящие в её теле, подтверждали, что с ней произошло именно то, о чём говорили девчонки.

Она впала в дикий ужас: что теперь делать? Наверное, нужно сделать аборт, но для этого надо пойти в поликлинику. А это будет институтская поликлиника. И о её состоянии немедленно узнают все!

Тогда придётся рожать? Но ведь все заметят, что она беременна. Надо срочно найти выход! Интернет знает всё и там можно узнать, что другие девушки делают в подобных случаях!

В конце концов, у Зои созрел план: надо найти очень похожую на неё, Зою, девушку и стащить у неё паспорт. А рожать поехать в какой-нибудь городок, где она никогда не бывала и больше никогда не будет. Ребёнка она бросит прямо в роддоме и вернётся в институт.

Её беременности никто не замечал: во-первых, она носила специальный бандаж, во-вторых, одевалась так, что на неё никто особенно не обращал внимания и раньше. А теперь, когда она стала резко неразговорчивой, когда отказывалась от любых предложений – от сходить в кино до прошвырнуться по распродажам – к ней потеряли интерес даже соседки по комнате. Чего она и хотела добиться.

В одно из воскресений она съездила в тёткин город и оттуда послала самой себе телеграмму о тяжёлой болезни тёти. С этой телеграммой она сходила в деканат и получила разрешение пропустить лекции. И исчезла на целую неделю.

Она действительно уехала из Москвы, но с другого, белорусского вокзала: осознанно взяла билет в конечную точку маршрута, но оказалась в ближайшем городке районного значения. Там её, прямо со станции, отправили в роддом: она (спасибо интернету) вовремя приняла лекарство, которое вызывало родовые схватки. Украденный паспорт оказался единственным документом, который был при роженице. Никто и не усомнился, что паспорт может принадлежать не ей.

Когда она почувствовала, что уже может вернуться в институт, то обратилась к главврачу и написала отказ от ребёнка.

– Даже не уговаривайте. – И она рассказала, каким образом оказалась беременной. – Если бы я была ваша дочь, вы бы мне тоже советовали этого ребёнка оставить?

Врач потупился и промолчал. Потому что заявить, что его бы дочь в таком же положении не оказалась, означало изобразить из себя Господа Бога. А ни один разумный человек никогда подобного не сделает.

Но она пообещала врачу, что, по возможности, будет появляться. Если ребёнка никто не удочерит, она будет о нём заботиться. Но забрать девочку ей совершенно некуда. Тем более, что она ещё учится, причём курс только первый. Не в общежитие же забирать младенца. Родственников, которые помогли бы, у неё тоже нет. Так что или так, или никак – уедет и не вернётся. Если нельзя приезжать время от времени.

– Я придержу ваш отказ: пока будет можно держать её в больнице – она достаточно слабенькая – я буду держать её здесь. А потом, уж извините, передам её в дом малютки.

На летние каникулы Зоя домой не поехала: отец, молодой ещё мужчина, чуть за сорок, успел привести в дом женщину. А она не хотела эту женщину видеть. Отцу ничего не оставалось, как выплатить дочери стоимость её части дома и просить выписаться. Зоя на эти деньги смогла купить очень маленькую комнату (на какую денег хватило) в одном из дальних подмосковных городков и прописаться на собственную жилплощадь. В том городке, куда перевели из больницы её незаконнорожденную дочь.

Но и сюда она ребёнка приводить не собиралась. Она вообще не собиралась кому бы то ни было сообщать о существовании этого человечка. По крайней мере – ближайшие годы, пока не получит диплом и не устроится на работу. А когда устроится – будет видно. Пока же, она нашла подработку, которая не мешала учёбе, хотя Зоя и получала стипендию: жила крайне скромно, поскольку хотела накопить на квартиру. Здесь, в Москве. Так что на визиты в дом малютки времени особенно не было. Примерно раз в два-три месяца она там появлялась, чтобы самой не привыкнуть. Она уже постановила, что когда выйдет замуж, то это будет сделка: она предложит мужу взять ребёнка из детдома. А когда он согласится, привезти его именно сюда, к дочери. И официально её удочерить.

Но до этого было далеко: она пока училась только на третьем курсе. Поэтому оставалось выполнять все запланированное, чтобы, пусть и не к концу учёбы, но вскоре после неё, купить квартиру в новостройке, причём с нулевого цикла – чтобы подешевле. Год-два, пока будут строить, она подождёт. Тем более, что пока она так и живёт в общежитии, то есть имеет полную возможность экономить как можно больше.

Зое сильно не нравилась безалаберность соседок по этажу: бесцеремонно взять чужую еду считалось нормальным: а что такого, ты тоже возьми моё. Ну да, ну да, особенно если учесть, что твоего-то в холодильнике почти не бывает. Посему пришлось переходить на «быструю еду». Она отыскала два очень полезных места: очень дешёвую кафешку, где обедала и покупала кое-что навынос, чтобы съесть его по дороге в институт или на работу, и не менее дешёвую кулинарию, где покупала то, что можно было быстро приготовить и тут же съесть. Дабы не вводить в соблазн голодных соседок. Так что холодильником она пользоваться почти перестала.

На те немногие потребности, которые она себе позволяла, ей хватало стипендии. А всё, что она зарабатывала, она клала в банк. А потом ещё и догадалась, что ведь комнату-то можно сдавать: денег немного, но и они лишними не будут. Правда, теперь она лишалась места, куда время от времени ездила отдыхать от шума и гама общежития, но цели должны быть достигнуты. А это, дополнительное, лишение пережить будет легче, если сказать себе, что ведь отец мог ей ничего не выплачивать. Так что это она просто не ценит подарков судьбы. А за них, эти подарки, вообще-то, принято благодарить.

Она и благодарила. И постоянно интересовалась ценами на недвижимость: когда она дождётся своей квартиры, эту комнатку она продаст и за эти деньги сделает ремонт и купит мебель и прочие бытовые приспособления. Она искала достаточно надёжного и при этом дешёвого застройщика: статьями об обманутых дольщиках были полны все интернет-издания.

Все её цели были достижимые и реальные. Но одна была крайне трудной: она хотела иметь семью. А для этого надо было найти достойного мужчину. Это казалось просто нереальным: Зое теперь казалось, что все мужчины просто помешаны на сексе и при этом поголовно больны полным отсутствием нравственности. Разве он не видел, что ей всего семнадцать, что она пила впервые в жизни и просто выпала из реальности? Видел. Парень после армии, то есть старше её, самое малое, на два-три года и опытнее на приличный кусок жизни. Но ничто ему не помешало сделать то, что он сделал. И смыться.

Она не жалела, что не знает его имени. Даже если бы знала, не только не стала бы искать, но предприняла бы все меры, чтобы он о её несчастье не узнал. И она точно знала, что в Москву он не поедет, поскольку она рассказала, что поступила в именно московский институт.

После этого случая она изменилась: если раньше могла болтать о своих делах с кем угодно, то теперь этого не делала в принципе. И терпеть не могла подобные вопросы. И каждый раз обрывала собеседника:

– Я у тебя ведь ничего подобного не спрашиваю? Так с какой стати ты суёшь свой любопытный нос в мои личные дела?

Народ был в шоке, но вскоре вопросы ей задавать перестали. Светскую беседу с ней можно было вести сколько угодно – об искусстве в любых его видах, о погоде, о благоустройстве дома, города и страны… Но только не о личном. Это запретная территория.

Так что её репутация – скрытной и даже хитрой – была, в общем, заслужена. Хотя никакой хитрости в ней не было. Но как при таком, так сказать, имидже, встретить нужного мужчину? Кто рискнёт с ней, такой хитрой, связаться? А самое главное – с кем рискнёт связаться она?

Впрочем, времени у неё в запасе было много.

Глава 2

Забыть совершённое с ней представителем мужской половины человечества Зоя так никогда и не смогла. Понимала, что переносить впечатление от поступка одного на всех остальных, по меньшей мере, глупо, но ничего с собой поделать не сумела. Хотя, ещё до всего этого, и планировала выйти замуж. Но потом условия изменились и основным двигателем стала необходимость: удочерить собственную дочь, записанную под совсем другой фамилией. И при этом никто не должен был знать, что это именно её дочь. Особенно – муж.

Зоя для себя решила и постановила, что, поскольку с привычкой мужчин «приходовать» всё, что шевелится, никто справиться не в состоянии, то она примет ухаживания того, кто будет готов взять ребёнка из детдома. А ещё точнее: заключит с ним договор именно об этом. Все остальные нюансы и аспекты семейной жизни она просто отметала – цель её замужества была сугубо корыстной. Именно для достижения своей тайной цели она была готова выйти замуж за кого-то более-менее приличного. Условием было хотя бы временное его состояние порядочности.

Её не тревожило, что фиктивный муж может воспылать к ней какими-то чувствами. Это будут его проблемы! Сама она влюбляться не собиралась: поверить, что в мире существуют по-настоящему порядочные мужчины, она была не в состоянии. Пока у него действует нижняя часть, о порядочности и речи быть не может. Она точно знала: даже в случае, когда он по-настоящему любит, любая призывно взметнувшаяся юбка превращает человека в охваченного похотью самца. Так что Зоя заранее была готова к изменам. Впрочем, это и не измены даже, а неконтролируемый выброс гормонов, который превращает человека в животное. Пусть и временно. Но факт остаётся фактом.

Зоя считала, что если заранее быть готовой к определённым фактам, то её замужество состоится и она сможет прожить нужное для удочерения количество времени. А потом можно и развестись, если всё остальное её резко не устроит. Ибо терпеть то, чего можно не терпеть – глупо.

Она не хотела проверять, есть ли у неё возможность удочерить ребёнка без вступления в брак. Пока, она и так понимала, у неё нет работы с достойным заработком и собственного жилья, её шансы равны нулю. Но и потом, когда оба фактора станут реальностью, шансы повысятся не очень. Органы опеки предпочитают отдавать сирот в полные семьи. Так что придётся через это пройти. И Зоя готовилась психологически, чтобы не выказывать будущему супругу своего не просто недоверия, но и постоянного, в глубину загнанного, но неистребимого омерзения от знания, что такое особь мужского пола в натуральном виде. Какого бы статуса не достиг и сколь обаятельным не выглядел бы.

Оставшиеся два года учёбы Зоя постоянно присматривалась к окружающим, оценивая, кого из них она смогла бы вынести в ближайшем своём окружении. Причём нельзя забывать, что ведь, вполне возможно, придётся исполнять супружеские обязанности. Ссылаться на мнимую головную боль она не станет, но постарается этого избежать в принципе. По договорённости. Есть другие способы удовлетворить так называемые «мужские потребности». Без её участия. Вот когда у неё образуются какие-то отношения… А они образуются либо когда она обнаружит искомого партнёра, либо когда получит диплом, устроится на работу и купит жильё.

С работой проблем быть не должно: Зоя выбрала самую популярную профессию экономиста-бухгалтера. Если ты хорошо разбираешься в, так сказать, функционировании «потрохов» бизнеса, то останется только выбрать честную контору, где руководство не ворует, точно зная, что сидеть будет не оно, а те, кто будет выполнять незаконные операции.

Имея сейчас возможность подрабатывать, она очень тщательно выбирала фирму, которой предлагала свои услуги. Начинала она со сбора информации о данной фирме. Если уметь эту информацию собирать со вполне открытых источников в интернете, то можно составить такое досье на любую контору, что его за приличную цену можно было бы сбывать различным спецслужбам. Если только они располагали бы средствами на такие приобретения. Это Зоя, кстати, сделала своим хобби и способом заработка на будущее. А почему нет? Вполне можно составить каталог досье на любые предприятия. И иметь на этом неплохой приработок. Но это – потом. Пока ей были нужны обычные заработки и она не желала влипнуть. То есть она искала фирму, в которой перешла бы со временной на постоянную работу. Без опасности в будущем загреметь на нары. И она тщательно разбиралась, кто чем дышит.

Благодаря хорошему владению компьютером, Зоя работала в удалённом режиме. Это давало ей возможность располагать своим временем так, как ей удобно и угодно. Ежедневно, после лекций, она шла в обычное кафе – пообедать, а потом в интернет-кафе – работать.

У неё был свой ноутбук, но она старалась им в общественном месте не пользоваться. Всё равно приходится платить за пользование, так отчего же не пользоваться? Она и пользовалась, а всё, что удалось выполнить в этот день, просто сбрасывала на флешку и разбиралась с этим уже в общежитии. Там была комната для занятий, но Зоя в ней появлялась только тогда, когда могла надеяться, что основная студенческая масса занимается разными другими делами – спит, гуляет, ушла развлекаться и прочая.

Если проверка сделанной работы показывала, что всё в порядке, Зоя отправляла файл на работу, показывая, что готова к дальнейшему труду на благо фирмы. Что не мешало ей продолжать собирать информацию как на эту контору, так и на все подобные, куда можно было в будущем устроиться на нормальную должность.

Решая два важнейших вопроса, Зоя не забывала и о третьем – поисках будущего мужа. Если кто-то казался ей достойным внимания, она и на него собирала досье: от сплетен до фактов биографии и карьеры. Правда, таких кандидатов пока было всего трое, но она никак не афишировала своего к ним внимания. Настолько, что они даже не подозревали, что удостоились изучения со стороны такой закрытой особы.

Отбирала она их не потому, что они ей понравились – ей никто не нравился, потому что она никому из мужчин не доверяла даже на сотую долю процента – а потому, что мнение о них было скорее положительным, чем отрицательным. Не в общественном мнении, а в её, Зоином. Правда, со временем имена менялись – о каждом появлялась информация, негативная настолько, что они начинали представляться в её сознании такими же, как тот, кто осквернил её, оскорбил и разрушил. Всё, что было в ней нежного и открытого, было растоптано человеком, которому она не сделала совершенно ничего плохого. Почему он так поступил? Потому что он – мужского пола. Со всем отсюда вытекающим.

Нет, Зоя не стала мужененавистницей. Скорее – мужефобкой. Она боялась в каждом того момента, когда гормоны отключают мозг и вполне приличный, до этого мгновения, человек становится способным изнасиловать любую, которая в эту чёрную минуту оказалась в его поле зрения. А она больше ни в чьём поле зрения не окажется.

Если её что и радовало, так это размер её накопительного счёта. Ещё год и она сможет внести половину суммы за будущее жильё. Вторую половину она накопит за время строительства. А на ремонт и обустройство пойдут деньги за комнату, которую она продаст сразу же после получения квартиры в личную собственность.

Зоя всё больше склонялась к мысли, что замужество должно быть просто сделкой: ты мне штамп в паспорте и помощь в удочерении, я тебе – определённую сумму. Но без всяких физических обязательств с моей стороны. В таком огромном городе как Москва найти даму для удовлетворения своих, так называемых мужских потребностей никогда проблемы не составляло. Впрочем, до этого ещё очень далеко.

Ближе к диплому Зое пришлось оставить одну из трёх работ, тем более, что фирма проявляла все, пока неочевидные для других, признаки близкого банкротства. Понятно, что рядовые сотрудники этого не знали, зато руководство было в курсе. И Зоя была в курсе. Потому что её интересовало настоящее положение дел. Никому об этом сообщать она не собиралась, но как место будущей работы данная фирма не подходила совершенно. Так что она рассталась с ней на том основании, что больше не располагает возможностью работать: диплом нужно писать. И её спокойно отпустили.

Но досье на фирму и руководителей у Зои осталось: мало ли, вдруг в каком-то ещё штате всплывут фамилии этих мошенников и аферистов? Даже при временно блестящем положении дел можно не сомневаться, что и эта контора вскоре отправится в списки банкротов.

Искать замену Зоя не стала: диплом действительно нужно было писать. И она тратила на это всё остающееся от двух работ время. Тем более, что опыт работы в нескольких фирмах дал ей обширный материал для иллюстраций своих тезисов. Она была намерена получить красный диплом и не сомневалась, что это ей удастся, причём довольно легко. В чём Зоя оказалась совершенно права. Она знала аргументированные ответы на все заданные ей на защите вопросы. Ещё бы ей этих ответов не знать!

Поскольку одна из задач была выполнена, Зоя нашла близко от центра маленькую, а потому недорогую комнату, куда и переехала. И приступила к поиску будущей постоянной работы. Но она начинала не с рассылки резюме, а с изучения имиджа будущего работодателя. Поскольку она имела свой личный кабинет в налоговом ведомстве, то выяснить данные о любой фирме труда не составляло. Оставалось изучить балансы за последние пару-тройку лет. Если фирма оказывалась растущей – во всех положительных смыслах – тогда Зоя расширяла свой интерес к ней.

Когда всё, что выложено в открытом доступе, было ею досконально проанализировано, в две из них Зоя послала свои резюме. Учитывая, что с каждой своей временной работы она позаботилась получить характеристики и отзывы (их, конечно, писали, как подтверждение прохождения практики), она позволила себе указать эти конторы как места, где она приобретала практический опыт работы по специальности.

Приглашение на собеседование она получила из обеих фирм. Оставалось теперь привести себя в безукоризненно деловой вид. Зоя уже давно позаботилась приобрести довольно дорогой деловой костюм и несколько рубашек к нему. Обувь и прочие аксессуары были выдержаны строго в тон рубашке и галстуку.

Она научилась накладывать макияж так, что его практически не замечали. С причёской она решила проблему просто: постриглась коротко, но модно. Такие волосы легко было причесать и уложить так, что они долго сохраняли форму. За руками она следила очень тщательно: когда собеседнику неловко смотреть прямо в лицо, он смотрит либо на одежду, либо на руки.

Ну, и завершающий штрих – духи – она нанесла с полным удовлетворением. На что нельзя жалеть денег, так это на парфюм!

Она тщательно и придирчиво осмотрела себя в зеркало со всех сторон. Такой ошибки – спереди навести полный порядок, но забыть о том, как ты выглядишь сбоку и со спины – она себе позволить не могла.

Обе фирмы, куда она отправила резюме, назначили собеседование на один и тот же день, с разрывом в два часа. Первая была похуже, в некоторых аспектах, и туда следовало придти к девяти часам. Вторая, с гораздо более достойными характеристиками, назначила на половину двенадцатого. Но расстояние между ними было приличным, а спешка была противопоказана. Поэтому Зоя, явившись чётко без десяти девять, поскольку терпеть не могла опаздывать, так и сидела на стуле даже через сорок минут.

Взглянув на часы, она молча встала и вышла. Из комнаты, а потом из здания: если люди не в состоянии исполнить собственные обязательства, связываться с ними – себе дороже!

По второму адресу она прибыла с солидным запасом. А поскольку время у неё было, она внимательно осмотрела офисный центр: нарисовать цифры тоже можно, если уметь, какие угодно. А реальность часто бывает чрезвычайно угнетающей…

Так же, за десять минут до назначенного часа, она появилась в офисе, заявила о своём прибытии и уселась ждать на указанное кресло. Вызвали её точно в указанное время.