Tsitaadid raamatust «Татьянин дом»

отбиваться от попыток залетных кавалеров подкупить его.

не увлекся, не поддался порыву, соблазну, а именно полюбил, то глубоко и серьезно, ведь решился нас оставить. Я не могу, да и глупо сражаться против влечения его ума, души и тела, против его любви. – Но как же твои душа и тело? Их он

котлетном фарше, – событие. А что такое фьючерсная сделка или маркетинг – темный лес. Я могла обслужить только одну, и очень

тное геройство! – возмущалась Татьяна. – Я бы сама прекрасно справилась. – Да, – согласился Борис,

Похозяйничал у вас в кабинете, стащил

вползал страх. Атаки внезапного ужаса она переживала и раньше. Первый приступ запредельной боли у мамы

перламутровым блеском шаров и мишуры. Под звон курантов в четыре

бивался дружного солдатского храпа. Разбудить аудиторию мог только своими историческими оговорками, которые случались с большого

Туалетная бумажка, на кнопочку нажал, воду спустил. Я свою красоту, мечты… на алтарь. А меня под зад коленом – отслужила, больше не нужна

Обнять Бориса мешали какие-то ветки, закрывавшие его