Loe raamatut: «Музыка внутри»

Наталья Александровская

Font:

* * *

Внутри каждого из нас есть компас, который, несомненно, приведёт к счастью.

Орга́ну, моему псу из детства!

Глава 1
Подарок

– Никитич, встречай гостей! – услышал Николай знакомый голос.

Кряхтя, он приподнялся на диване, всунул ноги в стоптанные тапочки и пошёл к двери, держась за стенку. Голова всё ещё кружилась, а перед глазами расплывалась пелена.

Ему повезло. Гость не стал дожидаться появления хозяина дома – отряхнул снег на крыльце и зашёл в избу. Это оказался друг Николая Никитича, лесник Ковылкинского района Матвей Игнатьевич Соболь.

– Ну как ты? – спросил седовласый мужчина и протянул руку.

– Да потихоньку, – ответил Николай.

– Врача вызывал? – нахмурился Матвей Игнатьевич.

– Ты же знаешь, не люблю я это… Сейчас пристанут с анализами, госпитализацией, – махнул рукой Николай. – Траву вот лечебную заварил… А на крайний случай таблетки есть.

Он не успел сделать пару глотков из эмалированной кружки, как раздался лай, постепенно переросший в протяжный вой. Из-под телогрейки Матвея Игнатьевича выглянула мохнатая морда с янтарными блестящими глазами.

– Вот глазюки! – оторопел Николай. – Откуда?

– В лесу нашёл, – ответил лесник. – В березняке. Думаю, от охотников отбился. Я слышал выстрелы, а проехался – нет никого. Только протекторы шин… Да и красавца этого не сразу обнаружил. Затаился он. Дня два сидел… А потом к дороге вышел. Вот я подобрал – и к тебе.

– Так его, наверное, искать будут. – Николай потрогал пса за висящие уши. – Он породистый ведь… Русская гончая, не иначе. Да и куда мне с ним…

– Да ты что! Тебе товарищ нужен! А то закис, как сметана, – и Матвей Игнатьевич вручил ему щенка.

Николай почувствовал невероятное тепло от этого коричневато-белого комочка со смешными ушами. Сердце вдруг радостно забилось, а на щеках впервые за несколько дней появился румянец: собак Николай любил.

– Ты глянь, как смотрит! – провёл по холке сухой морщинистой ладонью хозяин дома.

– А я что говорю! У тебя ему будет хорошо. Да и ты со скуки не свихнёшься, – улыбнулся лесник и, потрепав щенка за уши, добавил: – Ну бывай. У меня ещё объезд владений. В следующий раз возьму вас с собой.

Он хлопнул товарища по плечу, обулся и вышел в сени.

А Николай так и остался стоять посередине комнаты с собакой на руках.

– А звать-то его хоть как? – опомнился Николай. Но лесник уже ушёл.

– Значит, без имени, дружок. Ну что ж, будем собирать совет! – настроение Николая Никитича улучшилось, и, нацепив очки, он набрал номер внука.

Глава 2
Особенное имя

– Генка! Знаешь, какое чудо у меня теперь живёт! – сообщил Николай в трубку, едва прозвучало родное «Алло!».

– Да ты что?! – не поверил Генка. Мальчик и сам мечтал о собаке, но из-за папиной работы и частых разъездов ему никого не разрешали заводить. – Какой он?

– О, он красавчик! Породистый охотничий пёс. Его Игнатьич в лесу нашёл. Голова коричневая, с белой расщелиной на лбу. Уши смешные, висячие, – рассказывал Николай. – И ты знаешь, Генка, мне кажется, он поёт, – прошептал в трубку дедушка.

– Поёт? – удивился внук. – А как?

– Не лает, а протяжно воет. Но вой этот мелодичный какой-то. Необыкновенный он, понимаешь? На вот, послушай, – Николай поднёс трубку поближе к щенку. Тот, будто понимая, тихонько «запел», а затем лизнул руку деда.

– Ничего себе! Деда, смотри не отдавай его никому. Мы в выходные приедем – я уговорю папу, – затараторил Генка. – Обещаешь?

– Обещаю-обещаю! – засмеялся дед. – Только надо ему имя придумать.

– Э-э-э… Дружок, Черныш… Нет, не подходит. Нужно что-то необычное, особенное. Я набросаю варианты и тебе перезвоню, – Генка запрыгал по комнате.

– Добро! – ответил дед.

Оставшийся вечер Николай суетился в избе. Надо же лежанку собаке приготовить. Мисочки всякие. Он уже и забыл, каково иметь таких маленьких друзей-питомцев.

К вечеру щенок затосковал. Янтарь в его глазах сделался блёклым. Пёс лёг на циновку, печально опустил голову на передние лапы и неотрывно смотрел в окно, будто ожидал кого-то там увидеть. Кого-то только ему известного, но, несомненно, родного, нужного.

Щенок чувствовал себя, словно листочек с дерева, который оторвался от ветки и попал в неведомый мир. А за окном лишь кружились крупные хлопья снега и медленно опускались на землю. Позже щенок не подошёл даже к миске, в которую Николай заботливо положил куриные консервы, а продолжал неподвижно лежать.

– Так не пойдёт, дружочек. Надо… – дед с пониманием посмотрел на щенка. Николай вспомнил, как его съедала тоска, когда внезапно не стало жены Настасьи, и он вдруг остался один в этом большом доме. Разве думал он в тот момент о еде. Разве хотел с кем-то разговаривать…

– Ну, иди сюда, иди. Вместе прогоним твою хандру, – Николай подхватил кряхтящий комочек и, положив себе на колени, принялся наглаживать мохнатые бока, чесать за ухом. – Думаешь, я не знаю… Всё знаю… А хочешь, пойдём в лес?

Пёс встрепенулся и заглянул Николаю в глаза. Так, не моргая, он смотрел несколько минут. Янтарь засветился ярче.

– Вот, другое дело! Только сначала перекусим, идёт?! – и Николай поднёс щенка к миске. – Это вкусно, попробуй.

Щенок понюхал еду и начал есть. Николай довольно улыбнулся и налил себе щей.

– Сейчас оденемся и пойдём… Я ж понимаю, ты не мой. Тебе к своим хочется. Но я так рад, что ты у меня есть! Ты сделал меня немного счастливее.

Пёс внимательно слушал, склонив голову набок. Пообедав, Николай надел чёрную кожаную кепку с расправленными «ушами» и накинул серое пальто. Щенка сунул за пазуху, чтобы не замёрз. Но пройдя несколько домов, Николай вдруг задохнулся. Руки снова стали неметь, а перед глазами всё задвоилось.

– Переоценил я пока свои возможности, – сказал он показавшемуся щенку. – Ну ничего, считай, погуляли, развеялись. А теперь лучше вернуться. Дойдём до леса в другой раз. – И, придерживаясь за штакетины забора, Николай побрёл к дому.

Отряхнув на крыльце веником снег с обуви, старик зашёл в избу, спустил на пол щенка и сел измерять давление и пульс.

– Ничего, ещё повоюем, – подмигнул он щенку, который внимательно следил за действиями старика.

Николай же сунул под язык таблетку и, снова посадив на колени щенка, включил радиоприёмник. Зазвучал Шопен. А они так и сидели под величественную музыку, посматривая то друг на друга, то в окно. Вдруг щенок начал подвывать.

– Я знаю! – просиял Николай. – Ты будешь Орга́ном!

Глава 3
Дом с синей крышей

С каждым днём Николай проходил всё бо́льшую дистанцию и уже спокойно мог добраться до леса, где было хорошо обоим. Орга́н носился по сугробам, только уши на ветру развевались. А Николай снимал лыжи, садился на складной походный стульчик и слушал птиц.

– Скоро весна! – щурился он на пока ещё бледном солнце.

– Что же, дружок, если бы не ты, так и просидел бы я дома до лета, – потрепал Николай мохнатую холку. Щенок протяжно гавкнул и понёсся за сорокой.

– Охотник! – ласково протянул дед и налил из термоса чай.

С появления щенка прошло больше месяца. Орган заметно подрос и вовсю проявлял природные способности: гонял галок, облаивал пробегающих мимо собак и редких коз, а потом скромно прятался за Николаем. Тот смеялся, гладил собаку, и они вместе возвращались домой.

– Вон наш дом, с синей крышей! – говорил Николай Органу. – Запомни! И всегда возвращайся сюда.

– Николай, привет! – голос соседки Ираиды заставил обернуться. – Вот молодец, что стал на улицу выбираться.

Ираида дружила с Настасьей и знала, как Николай тяжело переживал смерть жены.

– Это всё он, – улыбнулся Николай и показал Ираиде щенка.

– Хороший какой! – соседка сначала расплылась в улыбке, а потом нахмурилась и погрозила: – Смотрите только мне. Скоро цыплята пойдут. Я вам тогда.

– Да будет тебе! До лета ещё дожить надо.

Они попрощались и пошли домой – ужинать, смотреть в окно и ждать. Орган – какого-то своего собственного чуда, а Николай – сына с семьёй. Что, собственно, тоже было своего рода чудом. Визитами его не баловали – всё работа, работа, кружки и секции у внука… Николай знал, что они не приедут ни сегодня, ни в выходные. Но почему-то всегда ждал. Дождаться бы…

Внезапное появление собаки положительно сказалось на здоровье пожилого мужчины. Теперь приходилось каждое утро ходить в магазин за мясом, гулять. Хождение пешком нравилось обоим. К тому же с Органом Николай перестал чувствовать себя одиноким: его сердце снова было согрето светлым чувством, которое хотелось разделить с кем-то ещё. Николай заметно взбодрился, ходил уже не сгорбившись, давление у него не скакало, как раньше.

В субботу утром раздался телефонный звонок.

– Папа, как ты? Генка говорил что-то про собаку. Как ты решился? – голос сына вызвал у Николая улыбку, в груди потеплело. – Мы только через три недели приедем, слышишь? Что тебе привезти?

– Ничего не надо! Сами приезжайте. Я вас с Органом познакомлю, – говорил Николай и с грустью смотрел на всё, что накупил в магазине к приезду внука. «Опять придётся самому есть», – думал он.

Трубку выхватила Наталья, жена сына:

– Николай Никитич, как ваше давление? Вы отдыхайте больше. А мы вам фруктов привезём. И лекарства. – Она зажала рукой трубку и чуть слышно прошептала: – Просто у Витюши сейчас очень много работы. Важный проект. Понимаете?!

– Да понимаю, понимаю. Благо не один я. С Органом не пропаду. Генку, Генку мне позовите!

Трубку передали внуку, и Николай в подробностях рассказал про лес, про первые проталины, про то, как прикормил снегирей в лесу и как вырос Орган.

Tasuta katkend on lõppenud.