Loe raamatut: «Не надо меня оценивать, – это ничего не изменит»

Меня многие просят рассказать о том, как я девушка из маленького провинциального городка стала автором текстов песен для звезд нашей эстрады.

«Когда будешь рассказывать, делай упор на то, что ты добилась этого, не выезжая из своего города» – сказал мне знакомый представитель консалтинга.

Да, я живу в провинции, но мои песни поют Алла Пугачева, Максим Фадеев, Валерий Леонтьев, Наргиз, Слава, Эмин, Григорий Лепс, Лолита, Валерия, Филипп Киркоров, Александр Малинин, Стас Михайлов, Лайма Вайкуле, Юля Савичева и далее по списку…

Больше всего меня знали как автор текста песни «Вдвоем» в исполнении Максима Фадеева и Наргиз. Тогда с нее и начну рассказ…

В тот день я ехала с кладбища, где только что после двухмесячной нашей общей предсмертной агонии отпели и зарыли в землю мою бабушку, как она просила – в ее родном селе, рядом с дедушкой. За рулем была моя младшая двоюродная сестра, вторая сидела рядом на переднем. Они приехали на похороны из своего города.

– Как она была последнее время? – спросила Лена.

Я сидела на заднем и все говорила и говорила….

Она никого не узнавала:

– Баба, ты узнаешь меня?

– Я своих- то не узнаю, – и вдруг вскочила и, показывая в угол потолка пальцем, крикнула: – Наташа!!! Смотри! Смотри! Ты видишь?

– Что??? Там ничего нет!

– Ну вот же, смотри!!! – с восторгом ребенка кричала она, – …вот!

– Кого ты там видишь?

– Ну вот же, вот, смотри!

– Ангел пришел!

– Смотри!

– За тобой???

Она крикнула:

– Наташа!

…Наташа! Наташа!.. Я старалась объяснить сестрам:

– Я так рада! Понимаешь?! В последний момент она узнала меня! Она уже не ходила. Мы на себе почти носили ее в туалет, на ципочках она еще могла!…

Потом Лена и Таня приглушенно говорили о предстоящих им завтра делам с детьми. (у них маленькие дети). Я замолчала…Я не могла говорить сейчас кроме как о похороненной моей бабе… Машина все ехала по просёлочной дороге.

По радио запел Цой.

– В нашей семье кто- то кроме меня еще любит Цоя? – удивилась я.

– Ну да. – сказала Лена. – Ну, и мне кажется в тему…

– Да…, – я прижалась лбом к холодному стеклу машины и смотрела на мелькающие звезды, деревья… По радио кто-то запел Есенина «Старый пес мой давно исдох…». Я подумала, что так правильнее всего ехать с похорон близкого человека.

Потом мы с мамой сидели на кровати всю ночь при включенном свете, и я повторяла ей все это…

Потом позвонил Сережа и я повторяла ему все это еще раз. Он сказал, что давно не видел рядом с собой мертвеца…

Потом я курила на кухне и в голове повторяла все это:

– Бабушка, тебе не больно?

– Мне не больно. Нет.

– Мне не больно! Мама, неси памперс! Памперс новый, этот мокрый уже у нее! Баба стой прямо!

– Я хочу пить!

– Мама у тебя губы синие! Не плачь! Ну пожалуйста! Пожалуйста! – это я к маме. Она в панике:

– Наташа, мы не справляемся! Мы не справляемся! Нас становится все меньше! Это же мать моя, понимаешь! Я не то говорю!

– Мама, звони дяде Вове! Мы не дождёмся врача!

– Почему она так дышит?

– Вова! Наташа звонила. Баба умирает!

– Доктор, почему она так дышит!???

– Уберите собаку! Готовьтесь!

…Готовьтесь! Готовьтесь!..

– И еще, понимаешь, – говорила я Сереже – только совсем недавно умер папа мой… – Я его за руку держала после операции, говорила: «Папа, не бросай меня! Папа, я приходила вчера, меня не пустили в палату!». «Ничего, мне скажут, что ты приходила. А что мне еще нужно?! – говорил он.

…А что мне еще нужно…

…А что мне еще нужно…

Он один раз уже умирал, когда обгорел, врачи говорили: шансов нет. Когда мама зашла в палату, он ей тоже говорил: «Мамка пришла…Ну вот, теперь можно и умирать».

Я докурила сигарету…папы и бабушки уже нет…нет…Но там в спальне на снотворном плачет мама…

– Мама, – сказала ей я, – Мы вдвоём все это должны пережить… – я обняла ее… – Только я больше не выдержу, если я потеряю последнего человека, поэтому хочу умереть с тобой в один день…

Я взяла айфона и забила в заметки: «Мы вдвоем все на свете вместе переживем и когда-нибудь в один день умрем»…

Я дописала это стихотворение и отправила «ВКонтакт» композитору, с которым познакомилась несколько дней назад в сети, почти еще незнакомому мне тогда Олегу Шаумарову.

Он тут же ответил:

– Очень! А можно попробовать его? Или я опоздал?)

– Нет. Не опоздал.

– Я загорелся.

– Тогда делай!

– Спасибо! Ты сделала мой вечер интересным;)

Утром Он прислал на эти стихи демо той самой песни «Вдвоем».

– Очень нравится! – ответила я.

– Неужели я сегодня не облажался? – улыбнулся Он. – Во ты знаешь, сел и через минуту она уже была, без всяких ковыряний. Я очень доволен, даже если никто не купит. – сказал он.

Он, кстати, был прав). Ее никто не захотел. Песню, под которую будут не танцевать, а которую любить. Миллионы. Сотни миллионов.

Я тогда отправила послушать демо своей ближайшей подруге Соне, она спросила

– И что, никто из артистов не взял эту вашу песню?

– Неа.

– Не пробовала звонить певцам, продюсерам?

– Я стесняюсь, – сказала я, – Артисты – это же богема. Куда я полезу к ним?

– Богема – само слово не несёт за собой изысканности. Это первое! – засмеялась или разозлилась Соня. – Артисты и прочее творческое – богема. Не от слова «божественный» совсем!