Loe raamatut: «Юла»
В память о моей любимой бабушке Людмиле Васильевне. У тебя были самые лучшие сказки про «Трёх медведей».
Глава 1
Лес вокруг был темный и туманный. Солнце совсем не пробивалось сквозь ветви многовековых сосен. Девушка с ребёнком, укутанным в синий платок, быстрым шагом шла по дороге. Сквозь её черный капюшон плаща на лоб пробивалась белая прядь волос, а по бледным щекам катились слезинки. Мальчик, на вид которому было около двух лет, мирно сопел в её руках и видел самые сладкие сны. Он ещё не понимал, что объятья матери вот-вот разомкнутся навсегда. Где-то вдалеке сломалась ветка. Девушка обернулась и увидела, что какая-то черная фигура приближается по направлению к ней. На лице матери промелькнул страх. Ребенок что-то почувствовал во сне и ещё сильнее вцепился в мамин плащ. Сердце девушки зашлось барабанным боем, каждый вздох давался с трудом.
– Нет, я не могу так поступить. – раздался ее шепот, и она рванула с места, не разбирая дороги под ногами. Голоса раздавались со всех сторон. Они что-то нашёптывали и требовали. Ей не надо было слушать, чтобы их понять. Они хотели забрать то, что является самым дорогим для нее. Черные несуразные тени стали маячить на стволах деревьев. Длинная вытянутая фигура, в таком же плаще, как и она сама, возникла у неё на пути. Девушка чуть не упала, потому что пришлось остановиться. С ее головы слетел плащ, открыв светлую голову, совсем юное лицо и полные слёз глаза.
– Не плачь, это самое правильное решение- отдать его, – прошептала фигура, поглаживая её по-отечески. Девушка вздрогнула и припала к плечу фигуры, громко всхлипывая. – Так будет лучше, в первую очередь для него.
– Ты готова, дитя? – вторая тень, которая напугала её, оказалась красивой девушкой с золотыми волосами, в венке из ягод и полевых цветов. Она смотрела на неё добрыми, полными любви глазами. Бережно взяла у девушки из рук ребёнка. Мать нехотя отдала его, поцеловав на прощание в лоб.
– Об одном прошу, защити его. Он самое дорогое для меня.
– Обещаю. Но ему всё равно суждено вернутся в наш мир. Он связан с ним так же тесно, как иголочка с ниточкой. Не волнуйся за него.
Мир снова погрузился во тьму.
***
Голова у меня дико трещала. Я сел на пол и понял, что снова упал в обморок. Я опять вижу эти странные видения. Они начались не так давно, а точнее после того, как я увидел то кровавое месиво в общаге. Но почему я опять провалился в забытье? Я огляделся вокруг и всё вспомнил. Думал странности закончились, а они, видимо, только начинаются
– Эх, слабенький какой…Ты чего как девка на выданье? Чуть- что и в обморок падаешь. Юла, выпей чай, расслабься, и давай поговорим.
Ко мне подошёл серый пушистый кот и сел рядом, глядя на меня своими зелёными глазами.
– Чуть- что? Ты серьёзно считаешь вот это всё- обыденными обстоятельствами? И, вообще, отстань от меня! Коты не разговаривают!
– Ага, а призраков не существует, – прокряхтел старческий голос, где-то рядом с буржуйкой. Я увидел, что там находится суховатый дед, задумчиво глядящий в окно напротив. – Что за имя такое- Юла? – наконец он перевёл взгляд на меня. Я ещё сильнее вжался в угол, в котором ещё минуту назад валялось моё бездыханное тело. Как по мне- лучше бы валялось дальше. Это какой-то глюк, не иначе, на фоне стресса так бывает.
– Меня должны были назвать Юра! – произнёс я сильно севшим голосом. – Но так получилось, что отец с алкоголем не рассчитал, когда шел записывать меня в свидетельство о рождении. А потом, так и осталось, – я на минуту замялся. – И, вообще, ты глюк, а я с глюками не разговариваю.
Кот и дед дружно уставились на меня.
– Это он тебя в глюки записал! Говорил же тебе, что не надо так резко появляться и травмировать человеческий ум, сначала я с ним должен был поговорить.
– Ну да, говорящий кот – это, конечно, менее травматично, чем неупокоенная душа, – обиженно буркнул дед.
Комнатка была совсем небольшая, но ровно посередине разделялась половиной стены. С одной стороны, стол с буржуйкой, а с другой хромоногий стул, кровать и шкаф. Я осмотрелся. Всё вокруг больше напоминало старый домик в деревне, в котором давно никто не живет. Только сегодня тут откуда-то появились незваные гости.
Я смотрел на них и вспоминал, как всё начиналось.
Всего за неделю до этой злосчастной ночи на кладбище, я жил в общаге при университете. Мои родители погибли три года назад, единственную квартиру забрали за долги, поскольку прописан я был у моей бабушки совершенно в другом городе. Когда-то родители оттуда уехали со скандалом и больше ни с кем из родственников не общались. Что это был за скандал, я не знаю, родители никогда при мне об этом не говорили. Когда они умерли, я унаследовал квартиру и маленькое кафе, которое было делом их жизни. Я совершенно потерялся, не знал, что делать с кафе, как пережить уход самых близких мне людей. И пустил все на самотек.
Потом я понял, насколько я инфантильная личность и как мало уделял времени тому, что действительно было важно. Я загнал себя в немыслимые долги, из-за которых сначала забрали кафе, а со временем и квартиру. И вот мне сейчас двадцать три. Поступив каким-то чудом на факультет психологии, я закончил первый курс. Из-за того, что не смог уберечь ничего из родительского наследства, я очень много пил и клял судьбу за несправедливость этого мира. Однажды я проснулся в воняющей бомжами и перегаром палате под капельницами и понял: дно – вот оно, и от него надо оттолкнутся, выплыть наверх, как бы трудно мне не было. Сначала бросил пить и все компании «друзей», а потом поступил в местный вуз. Как хотели мама и папа. Моей главной задачей стало вернуть всё, что для них было важно и ценно в жизни, и приумножить это. Когда я рыдал там в палате, после самого жесткого алкогольного отравления, из-за которого чуть не впал в кому, вспоминил слова матери: «Юла, ты- наша надежда и наше продолжение. Когда нас не станет, мы будем жить в тебе». Я чуть не потерял последнее, что напоминало бы этому миру о таких прекрасных людях, как мои родители. Себя.
И вроде, всё пошло хорошо, и жизнь начала налаживаться-выдали комнату в общаге. А на лето, после первого курса, законченного на четвёрки и пятёрки, мне разрешили остаться тут, чтобы я сделал ремонт в комнатах. Я был счастлив, так как деваться мне было некуда, подработка барменом приносила мало, а учеба отбирала много сил и времени. На съем нормального жилья денег бы не хватило, а перспектива спать на вокзале меня не устраивала. В какие-то периоды было очень стыдно, что я уже достаточно взрослый человек, а потратил почти четверть века на гулянки. Я решил все исправить, стать достойным человеком, и жизнь потекла по- новому. Мне казалось, что все наладилось. До одного случая.
Была душная ночь конца августа. От жары меня не спасали ни мокрая простынь, ни открытые настежь окна. Я обливался потом, не мог уснуть и меня успокаивала только одна мысль, что скоро сентябрь, а за ним придут дождливые дни (я их очень любил) и прохладный ветерок. В сотый раз обвёл свою любимую комнату взглядом. Пустая кровать Кирилла, накрытая зелёным пледом. Заваленый учебниками стол и пара стульев. Напротив стены совдеповский шкаф с моей одеждой. Скоро мой общажный друг приедет, лето он проводит у родных. Он и меня хотел взять с собой, но мне максимально неудобно было стеснять его родителей. Если бы я знал, что произойдет, то лучше бы поехал с ним…. Но, что теперь об этом думать. Тогда я ещё не понимал, что это последняя моя спокойная ночь.
В комнату падал свет от фонаря, который тоже мешал мне уснуть. Я, рассматривая незамысловатый рисунок обоев, думал о том, как бы здорово было вернуться опять в детство и начал постепенно проваливаться в сон.
Громкий крик раздался где- то совсем рядом. Я открыл глаза и сердце сжалось от страха.
– Всё хорошо. Это, видимо, был кошмар, – успокаивал я сам себя.
Но крик повторился. Он был похож на вой и на жуткий смех вперемешку с воплем. Я вскочил с кровати и встал как вкопанный. Это было где-то в здании. Крик, ставший ещё громче, раздался совсем рядом с моей комнатой. Я попятился назад и ударился пятой точкой о стол, на котором стояла кружка с водой. Она упала с таким грохотом, как будто весила тонну. В коридоре послышалось шуршание. Я сглотнул слюну. Услышал приближающиеся шаги, но не смог двинуться с места. Дверь! Я не закрыл её на замок! Эта мысль вертелась в голове, но двинуться я не мог. Шаги приближались. Я собрал всю волю в кулак и, как молния метнулся к замку, быстро провернув ключ. Шаги прекратились. Стояла мертвая тишина. «Может, никого нет? Или кто-то прикалывается надо мной? Может, это Денис и Рита приехали? Они ведь говорили, что могут вернуться раньше на неделю.» Я себя успокоил и хотел выйти в холл, чтобы отвесить обоим. Но тут в дверь постучали три раза.
– Ребята, это не смешно! – я боялся открыть дверь. Меня накрыла новая волна паники.
Ещё три удара. Тишина.
– Денис, это ты?! – по телу градом лился пот. В комнате резко стало холодно. Мне даже показалось, что от моего тела идет пар. Я дёрнулся, пытаясь включить спасительный свет, но он не поддавался. Только луна немного рассеивала темноту. Я продолжал давить на кнопку, послышался щелчок, но светлее не стало. Грёбаная лампочка- перегорела что ли?
– Это уже вообще не смешно! Бред какой-то! – сердце колотилось, воздуха в лёгких не хватало. Казалось, я вот-вот потеряю сознание.
– Юла, открой, это Валентина Павловна, комендант, – знакомый голос старушки немного успокоил мой страх.
– Да, да. Конечно! – я, на плохо гнущихся ногах, подошел к двери и открыл замок. На пороге стояла моя комендантша. Бодренькая бабулька с волосами цвета бордо, отличалась нахальностью и бестактностью. Могла и в душ завалится, когда кто-то долго моется, с криками: «опять воду понапрасну разливаете!» А если опоздаешь на минуту после отбоя, хрен впустит. Короче, достаточно неприятный экземпляр, уже в преддверии старческого маразма. Но в этот момент, я очень рад был ее видеть! Раз она здесь, значит, все более- менее под контролем, и страшные звуки были ничем иным, как видимо, прихватившая у старушки спина.
– Ты чего, Волчок? – удивилась она, безбожно переврав мое имя, – стучу, стучу, а ты не открываешь. Такая духота стоит, ты не спишь поди. Решила зайти в гости.
– Да я-то спал, а вот зло видимо не дремлет… – пробубнил я себе под нос. – И вообще, вы же в деревню свою умотали на три дня. Завтра только вернуться должны были.
– Не твоё собачье дело, Марсель, когда и куда мне возвращаться. А ты, небось, тусовки тут устраиваешь! – мне резанула ухо эта фраза. Комендантша никогда не называла меня по фамилии, хотя и говорила, что имя у меня дебильное, но фамилия ещё хуже, и много чести ее запоминать. Так, по крайней мере, заявила, когда мы только познакомились. Узнав, что я занимаюсь ремонтом, она решила выяснить, как можно этим воспользоваться. Ясное дело, я отказался переклеивать у её родственников за бутылку обои и посоветовал обратиться к местным алкашам. Ну, как говорится, на древности не обижаются. Кстати, сказал я это вслух. Так началась наша вражда, которая в конечном итоге затянула петлю на моей шее.
– Валентина Павловна, я, конечно, всё понимаю, но страшные сны на ночь я не заказывал, поэтому…
Но старушка быстро перебила меня:
– Ты мне тут поговори, завтра же будешь ночевать на улице, даже ректор твой не спасёт. Стервец! – последнее слово, как будто вышло из контекста. Так бывает, когда люди играют роль, но резко забывают слова. – Там твои одногруппники явились среди ночи, разбудили меня. Я бы их не пустила, да только отец Риты нам с ремонтом крыши помог. В общем, иди и отдай им ключи от комнаты.
Я сразу и не задумался о том, почему она сама этого не сделала. Страх прошел, но сомнения у меня остались.
– Вы ничего не слышали случайно? Девушка кричала. – я замялся. Сейчас всё, что происходило до, казалось мне сном.
– Ты что, ирод, сюда баб водить вздумал?!
– Да какие бабы, в чем логика?
– А в том, что знаю я вас! Выясню, что девки к тебе по карнизам лазают, выкину как котёнка! – опять посыпались беспричинные угрозы
– Да причем тут бабы, я никого не вожу! – я уже пожалел, что продолжил с ней говорить.
– Так ты из этих? Как Моисеев, что ли? – комендант скривилась и поправила торчащий клок серо-бордовых волос. – А я-то думаю, чего у него ни одной девки не лазало по карнизам! Фу, ты! – она плюнула.
Я обалдел от таких выводов. Откуда в её голове собираются такие цепочки?
– Да из нормальных я!
Она сунула мне ключ, развернулась в другую сторону, и очень быстро пропала в густом мраке коридора. Вслед удаляющимся шагам, в голове промелькнула мысль, как она там в такой темени не убилась, а потом вспомнил, что такие рептилии, как она, видят и в полной темноте.
– И вам спокойной ночи, Валентина Падловна!
Отлично, теперь я получил ещё новые подозрения и возможно клеймо от комендантши. Хоть не разговаривай с ней. Странная старушка.
– Юла, братка! – из ниоткуда появилось два силуэта.
Я подпрыгнул.
– Вы все сегодня решили меня до сердечного приступа довести!
Рита и Денис стояли прямо на пороге и дружно улыбались.
– Вы почему так поздно? – спросил я, заходя в комнату, но они за мной не последовали.
– Нам нужно было немного времени, чтобы кое-что доделать… – замялась девушка, и её карие глаза немного погрустнели. – А сейчас- нам бы отдохнуть.
– Давайте я вам ключ отдам, выспитесь с дороги, а завтра расскажете. – я протянул ключ, Дэн хотел его взять, но тут же отдёрнул руку.
– Пошли с нами, по дороге кое-что расскажу.
Мне не хотелось идти. Подсознание вопило, что надо делать ноги и, вообще, лучше вернуться к себе, пусть сами открывают. Но я всё скинул на то, что ещё не отошел от ночного кошмара. Если бы я прислушался к себе и остался в комнате!
В коридоре было темно, я подсвечивал дорогу фонариком. Наконец, добрались до комнаты, я повернул ключ в замке.
– Стой, – девушка встрепенулась. – Прежде чем ты откроешь дверь, послушай внимательно. Освободи нас, пожалуйста, нам не место среди них.
В этот момент я толкнул деревянную дверь, И от увиденного, меня сначала замутило. Комнату освещали черные свечи, вокруг стоял запах серы и крови, которая была разбрызгана повсюду. Пол густо заливала эта темная жидкость. И в ней я увидел два измученных тела. От шока я не сразу понял, что это были за тела, а точнее, чьи они. Во рту пересохло, нервы натянулись как струна. Я резко зажмурился и помотал головой. Я очень надеялся, что это всего лишь мираж. Открыл глаза, но в комнате ничего не изменилась. Я наконец смог разглядеть черты лица и одежду нещадно искромсанных тел. Это были Рита и Денис.
–Нет, этого не может быть, они же тут, стоят за мной, -вертелось у меня в голове. Но обернувшись, я увидел только пустой черный коридор. Я, заорав, что есть силы, хотел бросится в темноту, но тут позади услышал неприятный скрежет и чавканье. Этот звук ударил мне по ушам, словно кто-то провёл вилкой по стеклу. Огромная коричневая сколопендра ела моих друзей с аппетитом чавкая. Мои ноги вросли в землю, чувство тошноты подкатило к самому горлу. С,ущество отвлеклось на звук и уставилась на меня своим безглазым панцирем. Оно изучало меня, как будто мысленно подбирало, какой кусок от меня, ей хотелось бы попробовать первым. Я не дал ей такой возможности. Быстро, словно меня ударили в спину, вылетел из комнаты, и побежал, не разбирая дороги. В темноте я упал и содрал кожу на ладонях и коленях. Звук маленьких ножек приближался в темноте со всех сторон. Это значило, что она была здесь не одна. Я нащупал в кармане телефон и, включив фонарь, опять рванул с места. Я бежал и бежал, а коридор даже не собирался приводить меня к лестнице. За новым поворотом был ещё один точно такой же. Надо подёргать двери, забаррикадироваться, может, вылезти в окно, если удастся. Но уловив эту мысль, я понял, что в этом лабиринте не встретил ни одной двери. Только белые стены отражались в свете моего фонаря. Безысходность накрыла меня. Бежать стало тяжело, дыхание сбилось, и я вновь рухнул на пол. Тысячи ножек послышались со всех сторон и углов. Они были на потолке, справа, слева и впереди. Они клацали своими щупальцами и издавали отвратительные звуки. – Отвалите от меня!!! – заорал я, и из последних сил, побежал ещё быстрее. И вот за очередным поворотом, показалась одна открытая дверь, из которой исходило слабое свечение. Наконец -то, спасение!
Когда я залетел внутрь и закрыл дверь, с меня стекал холодный пот. Я повернулся. Уже изъеденные лица друзей, снова встретили меня, лежащие на полу в луже собственной крови. Я заорал и сполз вниз по двери, в которую долбились панцирные чудовища. Закрыв голову руками, я стал раскачиваться назад и вперёд.
– Это не реальность, это просто сон. – послышался шёпот. – Тебе надо проснутся.
– Как?! – отчаянно простонал я, не отрывая рук от головы.
– Чтобы проснутся, надо просто умереть.
Я перестал качаться и прислушался.
– Юла, просто выйди в окно.
Голос говорил правду, помню, что читал об этом. Резко встав на ватных ногах, чавкая тапками по крови, аккуратно прошёл и открыл створки окна. В лицо мне смотрела кромешная тьма. Пустота. Улицы не было, не было ощущения духоты или ветра. Было только сплошное ничто.
Желание прыгать отпало. Что-то внутри кричало мне, что если я упаду, то больше уже не проснусь. За дверью я слышал царапанье и шорох. Быть съеденным или умереть от падения в неизвестность? Теперь у меня стоял только этот выбор. Твари прогрызли проход в двери и полезли ко мне, цокая и чавкая так громко, что в ушах зазвенело. И вдруг, когда первый из них уже был рядом с моей ногой, комнату озарил свет. Глаза запекло, я зажмурился. Громкий женский голос произнёс:
– Этот ребёнок под защитой Светлых Богов! И я использую своё право и очищу скверну!
Послышался визг и шипение, как будто сосиски жарятся на сковородке.
Я не открывал глаза, мечтая очутиться подальше отсюда. Тут в ушах раздался шум, меня дернули, и я провалился в полную темноту.
*****
Кирилл вышел из такси, кинул на плечо сумку и побрёл в общагу. Обстановка на улице была куда лучше, чем три дня назад. Жара спала, а в город пришел холодный циклон с дождями. Кирилла всегда раздражало солнце, когда его было много. В понимании второкурсника психологического факультета- всё должно было быть по расписанию. Правда, погода как раз-таки не знала, что у него есть собственное расписание и поэтому, редко ему соответствовала, что не могло не бесить. А по жизни, Кирилл был весёлый и привлекательный парень. Особенно для противоположного пола. Девушки из универа ходили за ним толпами, даже со старших курсов, и с удовольствием слушали его истории. Он был этакий любимец публики. Преподаватели тоже его обожали за усидчивость и ответственность. На него всегда можно было положиться, поручить собрать команду на соревнования или, если преподаватель отсутствовал, проконтролировать, чтобы группа не разбежалась до следующей пары. Даже злая комендантша всегда расплывалась в улыбке, при виде высокого блондина со светло-зелёными глазами. Кирилл всегда был стильно и аккуратно одет. На голове он носил небрежный ёжик, который даже не укладывал. Но и тут выходило идеально – он был всегда, как только что из салона. Как ни странно, Кирилл к себе особого внимания не любил. Дружить ни с кем не дружил. И был всего один человек, с которым он с удовольствием общался, и даже сам к нему тянулся – его сосед по комнате со странным именем Юла.
Сначала, когда их поселили вместе, Кирилл не обрадовался. Юла держался особнячком, постоянно, о чем-то думал, не поддерживал веселые студенческие вечеринки. Иногда проводил время с Денисом и Ритой, которых знал раньше. Но как-то случайно, Кирилл услышал разговор двух преподавателей, которые обсуждали Юлу, и понял, что на такое поведение у парня были свои причины.
Юла внешне не признавал всеобщей любви к Кириллу и поначалу даже игнорировал его, но не потому, что завидовал. Он в принципе, не знаком был с этим чувством. Ему было глубоко фиолетово на нового идола общаги и университета, как, в принципе, и на остальных. У Юлы были свои цели, и он старался идти к ним, не замечая ничего и никого. Кириллу нравилось, что несмотря на то, что к парню многие относились снисходительно и даже пренебрежительно, считая его не от мира сего, тот не обращал на это никакого внимания. Никто не понял, как они подружились, да и сами ребята тоже не заметили, как стали постоянно общаться. Даже, когда на лето Кирилл уезжал к родным, он уговаривал приятеля поехать к ним. Говорил, что будет весело вместе, и родители только за. Все лето обещал веселиться и гулять с девчонками, ездить на речку. Но Юла отказался, потому что ему было неудобно. Нельзя просто врываться в чужие семьи без копейки денег, да еще и на всё лето. Пусть он этого не сказал и нашёл миллион причин почему не поедет, но Кириллу и так было понятно.
Лето пролетело, и пришла пора возвращаться в общагу. Кирилл открыл дверь, улыбнулся и кивнул головой Павловне, та в ответ показала свои золотые зубы, но пропускать его не торопилась. Ей было, что поведать соседу Юлы.
По мере ее рассказа, лицо парня менялось, становилось серого цвета. История Юлы была преподнесена во всех красках и, даже с дополнениями деталей от себя, которых на деле и в помине не было. Кирилл делал заинтересованный вид, изредка кивал и говорил «ага» в такт, чтобы она не подумала, что он её не слушает.
– Вот так, Кирюшенька, убивцем и душегубом оказался наш многоуважаемый Юла Витальевич, – она словно смаковала каждое слово. – А я тебе всегда говорила: «Нечего с ним дружбу водить, сразу видно, кровь паршивая.»
Хорошо, что померли его родители, такого бы стыда за сына они бы не пережили.
Он сжал кулаки, стараясь не показывать эмоций. Но выходило очень плохо, благо, собеседница этого не заметила. Она уже кому-то другому стала пересказывать эту историю, ещё больше добавляя, явно несуществующих подробностей. Кирилл развернулся и направился в комнату.
– Ты куда, Кирюша? Там комната опечатана, следствие идет, – отвлеклась от своих новых слушателей Павловна.
– Там мои личные вещи, мне надо их забрать, – и сквозь зубы добавил. – Чтобы твой язык тебя же и погубил.
Но этого она уже не услышала.
Поднявшись на этаж, Кирилл зашел в комнату и глубоко вздохнул. Он знает, что это сделал не Юла. Ему прекрасно известно, что этот парень никогда не поступил бы так со своими друзьями. Да и с кем бы то ни было тоже. Он знал о нём даже больше, чем сам Юла о себе. Тут, что-то не чисто, и в этом стоило бы разобраться. Кирилл так и знал, что нельзя его одного оставлять, и вот, пожалуйста, вляпался по самое «не хочу».
Парень плюхнулся на свою кровать, она заскрипела под его весом. Он достал свой телефон и стал по памяти набирать цифры. После пары гудков ему ответили. Кирилл ровным тоном стал разговаривать.
– И как это называется?
В трубки, что-то буркнули. Потом голос там стал громче и наглее.
– Ничего вы без папочки сделать не можете, да? Короче, я скоро всё решу и появлюсь, а пока сделайте так, чтобы он с катушек хотя бы не слетел.
Кирилл повесил трубку, не дослушав своего собеседника. Вот так бывает, погода пришла по расписанию, а вот события- нет. Всё пошло не по плану, и это вызывало раздражение.
Он набрал ещё один номер.
– Здравствуйте. Я уже всё знаю. Хочу только спросить. Судом – Сам занимается?
В трубке послышалось утверждение, собеседник прекрасно понял, кого Кирилл имел ввиду.
– Отлично, тогда и вам тоже скажу. Его мозги должны остаться на месте. Всё будет напрасно, если он будет пускать слюни, а не выполнять то, что должен, – Кирилл уже хотел положить трубку, но добавил. – Если он умрёт раньше времени, вы знаете, кто будет недоволен. Вы же не хотите этого, правда?
С чувством выполненного долга, он положил трубку.
Кирилл задумчиво смотрел в потолок и размышлял. Уже как-то успел привыкнуть к спокойной жизни, жаль будет её оставлять.
