Tsitaadid raamatust «Надлом»
«Люблю, люблю, − шепчет она, − одного тебя люблю. И всю жизнь буду любить».
Нет, она не забыла его, он все так же вызывает у нее сладостный трепет, влечение, которое она не в состоянии была контролировать. С замиранием и восторгом принялась она его рассматривать, сперва украдкой, потом все смелее и смелее. Он показался ей еще привлекательнее, чем раньше. Он казался ей даже красивее, чем раньше, мужественнее в этой военной форме и фуражке, которая так шла ему. И вновь она оказалась в том состоянии неги и блаженства.
Мы с твоей мамой ничего не жалели для тебя, для твоего воспитания, создали все условия для учебного процесса, по дому ничего не просим делать, лишь бы готовилась к экзаменам, лишь бы поступила. А теперь что? Ты неблагодарная, не ценишь того, что тебе дают родители! Уже люди говорят, что ты встречаешься с солдатами. Как не стыдно?! Ты позоришь нас, а мы не заслужили такого позора!
В ее юном сердце едва только зародилось то новое, радостное чувство влюбленности, и как быстро оно было подавлено родительским недовольством, как резко и грубо ее маленькое счастье было растоптано, и кем − родным отцом.
Обожаю «Мираж». У них такая песня есть, сейчас напою: «Наступает ночь, зовет и манит, чувства новые тая. Только лишь поверь, что ночь сильнее дня…»
Лиза открыла глаза. «Ух, ты!» – воскликнула она и прильнула к окну. Далеко елееле виднелись горы – Карпаты. «Какая красота!» – сказала она потише, чтоб не привлекать внимание пассажиров. Горы не имели острых вершин, они выглядели аккуратными ровными возвышенностями
