– Да, это понятно! В Грандоне граф де Лаган нашёл Антуана, там затерялись следы Виктора и Эжена. А Жан отстал от них раньше. Значит Жан… – Анри развернулся к другу, словно примерил к нему это имя, и тут же поделился впечатлением, – А знаешь что? Имя Жан тебе подходит!

– В самом деле? – горько усмехнулся Френсис.

– Да, я серьёзно, – и Анри и правда стал серьёзен, – Это конечно тебе решать, с каким именем жить дальше. Просто думаю…

– Что? Договаривай уж! – Френсис уже был готов вспылить, но осёкся на полуслове, потому что явно увидел, как на лицо Анри набежала тень. В этом он не ошибся. Анри уже развернулся к сестре.

– Но это ведь ещё не всё? – решился уточнить он, – У вас есть хоть какие-нибудь мысли о том, как сын Ромена де Монсар оказался в лакеях у потерянного Жана де Гурье?

– В лакеях?.. – Марианна сокрушённо вздохнула, – Признаться в голове не укладывается… Герцог хотел сделать из моего брата лакея…

– Нет, правильнее было бы сказать раба, – вдруг горестно выдал Анри.

– Что!?! Раба!?! – ужаснулась Марианна и тем тут же заставила Анри пожалеть о неосторожно оброненном слове.

– Право, не стоит так волноваться! – поспешил возразить юноша, – Я же сказал, так никогда не было!

– Было, – вдруг жёстко возразил Френсис.

Лица брата и сестры де Монсар одновременно развернулись к мрачному Фрэнку.

– Что? Хочешь сказать, что уже забыл, как тебе доставалось от меня в детстве?

И Фрэнк угрюмо поджал губы. Сейчас он смотрел на Анри, но на самом деле перед его мысленным взором замелькали картины давно минувших дней.

Раннее детство – он со всего размаха и с превеликим удовольствием размазал по лицу Анри пирожное, за что тот намертво вцепился в его волосы. Герцог оторвал их друг от друга и с такой силой ударил маленького слугу, что тот перелетел через всю комнату, а его, Фрэнка, герцог поощрительно похлопал по плечу, но ему, Фрэнку, почему-то стало очень неприятно от этого… И подобных примеров услужливая память вдруг извлекла из своих закромов великое множество, примеров того, как маленького Анри били и унижали едва ли не все домочадцы дворца Бетенгтон, как это делал сам Фрэнк, с детской непосредственностью стараясь угодить отцу… Но этот удушающий калейдоскоп быстро прервался другой картиной.

Раннее утро. Фрэнк проснулся от ощущения чужого присутствия в комнате. Открыв глаза, он понял, что не ошибся. Странно знакомый мальчишка накрывал на утренний столик.

– Ты кто?

– Анри Монсо, – представился незнакомец, – Ваш новый слуга. Или правильнее сказать старый? Это как хотите… Не думал, что вы успеете меня забыть…

– Мне знакомо твоё лицо.

– Ещё бы, – усмехнулся Анри.

– Как ты смеешь усмехаться, болван!

В этот момент Анри стоял у кровати господина, и Фрэнк попробовал его ударить. Слуга увернулся, нахмурившись, отошёл и вдруг не по-детски сурово произнес:

– Мне сказали, что вы больны. Так и лежите себе смирно. Подраться ещё успеем.

Фрэнк искренне изумился, и в этот момент рядом возник учитель:

– Зачем ты хотел его ударить? – мягко поинтересовался он.

– Он мой слуга, но имеет наглость не бояться меня! Он насмехается и…

– … жалеет тебя, – закончил за него Генрих Рай, – Ляг, – учитель присел рядом, – Дружок, спроси себя, что для тебя важнее? Чтобы тебя боялись, перед тобой унижались, или чтобы тебя уважали, с тобой дружили? Анри, подойди сюда. Вы, по-моему, ровесники и оба хорошие мальчишки. Почему бы вам не подружиться? Ведь вы оба очень одинокие. У вас нет друзей, так будьте ими друг для друга. Фрэнк, Анри прежде всего человек, а потом уже слуга. Анри, Френсис твой ровесник, по сути, тоже сирота. Поверь, он славный мальчишка. Ну же! Пожмите друг другу руки.

Авторитет Генриха Рая был велик, так что мальчики послушались, угрюмо протянули друг другу руки, и вдруг Анри улыбнулся! Эта улыбка старого-нового слуги изумила Фрэнка. А ведь и правда, во дворце кроме него больше не было детей, такова была воля недавно уехавшего герцога. А тут мальчишка, ровесник, слуга… и так открыто улыбается!? И Фрэнк не смог не ответить тем же…

Все это дела давно минувших дней… Френсис никогда не увлекался такого рода воспоминаниями, слишком неприятно. Но сейчас… как бы то ни было горько признать, Анри прав, припомнив изначальное намерение герцога сделать из него раба. Вот в чём причина постоянного душевного дискомфорта, который Френсис испытывал всякий раз при мысли о том, что Анри слуга. Ему было нестерпимо стыдно за свою детскую жестокость. И в ответ своим горьким мыслям он сокрушённо вздохнул:

– Я очень хорошо помню, как сильно тебе доставалось от меня… – и Фрэнк отвёл хмурый взгляд, – Мы с тобой никогда не вспоминали о тех временах, но я помню, ЧТО позволял себе в отношениях с тобой… Если бы не учитель…

– Никаких если бы! – Анри схватил руку друга и так заставил посмотреть себе в глаза, – Ты же слышишь мою сестру? Мы с тобой были обречены на крепкую дружбу! Так что не надо, не копайся в этом прошлом! Главное происходит сейчас, здесь! Слышишь меня!?

Френсис благодарно кивнул, и только после этого Анри снова развернулся к сестре.

– Я понимаю, это горькая история, но всё-таки… Сестра, вы сказали, что перед смертью бабушка рассказала вам что-то особенное о гибели наших родителей и…

– Да, верно… – Марианна с готовностью откликнулась, – Анри, я оплакивала вас все эти годы… Только сейчас многое становится понятнее. Но прежде, позвольте мне закончить свой рассказ… Теперь я уверена, что близнецов Лаганов похитил герцог Бетенгтон, но каким-то образом троих упустил… Это стало его местью Арабелле и Алену де Лаган. Для Ромена де Монсар он приберег не менее ужасную месть…

Марианна перевела дыхание и решилась-таки коснуться этой части своей истории:

– Это случилось, когда мне было только два года от роду, а моему брату четыре. Так что всё это я знаю со слов других людей… Я собирала эту историю как драгоценную вазу из осколков, на которые её разбили герцог и барон… Позвольте представить на ваш суд уже склеенный мной сосуд. Пока не все осколки найдены, есть явные дыры, но общая форма уже видна достаточно ясно…

Марианна смахнула предательскую слезу, гордо выпрямилась и, ни на кого конкретно не глядя, заговорила быстро, несколько бесцветно, просто выдавая факты, не допуская к сердцу горечь болезненных переживаний, во всяком случае, она решила попытаться это сделать:

– Однажды к нам приехал барон и попросил у родителей приют. Скоро стало явно, что он не прочь остаться у нас. Неожиданно мама воспротивилась этому. Она не желала жить с братом под одной крышей, но у папы не нашлось веского повода отказать барону, и тот остался. С этого момента счастье покинуло наш дом. Беда наступала неслышно, но неуклонно. В один из своих приездов к нам бабушка нашла меня больной, и мама с радостью позволила увезти меня из дома, чего раньше за ней не водилось. Бабушка вспоминала, как к ней подошёл мой четырехлетний брат и совсем по-взрослому попросил: «Берегите её, бабушка. Когда я выросту, я никому не позволю её обижать». Бабушка очень удивилась этому заявлению и не на шутку заподозрила, что дядя обижал малюток. Скоро после этого на неё обрушилась страшная новость – Ромен, Эспиранта и их сын Анри умерли от тифа. Много лет спустя, на смертном одре бабушка обвинила в их смерти дядю, но доказать это всё ещё не могла…

Марианна всё-таки почувствовала в горле ком слёз, и ей потребовалось время, чтобы укротить этот приступ слабости:

– Вскоре после смерти родителей приезжал граф де Лаган, он хотел забрать меня, но, как я уже говорила, бабушка не смогла расстаться со мной. Она решилась на это только, когда ощутила близость своей кончины. Теперь она сама отправила графу де Лаган письмо с просьбой позаботиться обо мне, и сказала мне об этом. Не скрою, это очень обрадовало меня, я не любила дядю, и уж никак не хотела становиться от него зависимой. Но… Граф де Лаган почему-то не появился, и потому увернуться от опеки барона я не смогла. После смерти бабушки мою жизнь окутал кромешный мрак. Я никогда не ладила с дядей. Он тоже не любил меня. По сути, он почти разорившийся дворянин, а я единственная наследница состояний родителей и бабушки. Да, я очень богатая невеста. Думаю, только желание выгодно выдать меня замуж сдерживало дядю… Хотя моё замужество и сопряжено с определённым риском потерь для него, но он всегда знал, что делал. А я… А я ждала графа де Лаган, день и ночь выглядывала на дорогу. Как я позже узнала, бабушкино письмо было перехвачено, а меня надёжно укрыли от глаз графа, когда тот приезжал просто по собственному желанию…

Девушка сокрушённо вздохнула и продолжила рассказ:

– Я была близка к отчаянию, когда где-то год назад случилось нечто, подарившее мне смысл жизни. Старый слуга барона, точнее, наш слуга, в прошлом продавшийся барону, перед смертью решил исповедаться последнему отпрыску сгубленного с его помощью рода. Так я узнала страшную правду. Желая быть единоличным владельцем наших владений, барон стал постепенно подсыпать моим родителям странного свойства яд. Скоро они слегли, не подозревая об истинной причине болезни. С ними заболели и ещё ряд слуг, неугодных барону. Внешне это очень походило на эпидемию. Однажды мой маленький брат неосторожно проник в тайну дяди, но был замечен, и с того злосчастного момента он больше не видел родителей. Барон сначала просто прятал малютку, а потом отдал, или точнее продал, какому-то богатому брианцу, тайно прибывшему в наши края. Слуга говорил, что брианец с трудом уговорил отдать ему мальчика, барон согласился на это только с условием, что тот будет умерщвлён по первому требованию барона. В то же время слуга убеждён, что эта так сказать эпидемия началась сразу после тайного приезда брианца в наши края. Этот брианец и барон… Они, эти двое, были рядом с нашими, Анри, родителями в последние часы их жизни… Папа и мама умерли одновременно…

И Марианна не выдержала. Тщательно возводимая ею плотина рухнула, и из глаз хлынули потоки горючих слёз, но девушка не остановилась, она твёрдо решила покончить с этим прямо сейчас:

– Позже барон получил известие о том, что и моего брата, вас, Анри, убили. Но ещё раньше он постарался организовать ваши похороны. Да, Анри, ваша могила там, в нашем родовом склепе рядом с могилами наших родителей. Вот теперь и правда всё…

Марианна схватила длинные концы своей великолепной шали, закрыла ими лицо и наконец сдалась, позволила себе уже в который раз оплакать горькую долю своих родителей. Анри больше не мог смотреть на это горе со стороны. Он присел рядом с сестрой и нежно-нежно обнял её за плечи. В первый момент девушка напряглась, даже испугалась этого прикосновения, но то был лишь один миг, а уже в следующий она с благодарностью приняла этот порыв брата и прильнула к его широкой груди. Так они стали одним целым. Анри всем своим существом ощущал её горячее дыхание, надорванное горем сердцебиение и с предельной ясностью осознал, что теперь он в ответе за жизнь этого хрупкого прекрасного создания.

Только когда Марианна начала затихать, Анри позволил себе задать так сильно смущающий его вопрос:

– Как же ты меня узнала, Марианна, дорогая? Ведь получается, когда мы расстались, ты была очень маленькой. Даже я ничего не помню… – Анри сам не заметил, как перешел на «ты», и Марианна приняла это с благодарностью.

Она ответила, не поднимая головы:

– У бабушки в замке висит большая прекрасная картина нашей семьи – папа, мама, ты и я, в полный рост. Ты сейчас вылитый папа, каким он был тогда! Точная копия!!! Понятно, что барон испугался. Ведь даже если бы мы с ним ошиблись, и ты оказался бы только просто очень похожим, оставлять тебя в живых… Анри, он боится тебя! Чувствует вину!!!

– И правильно делает! – в голосе юноши послышался металл, – Он ответит нам за смерть родителей!!!

– И герцог тоже, – решительно поддержал друга Френсис.

Анри невольно сощурился. Заметив это, Фрэнк веско кивнул:

– Да, ты верно услышал. Я был слеп, упрям. Но… теперь этот мерзавец должна бояться меня!!!

Глава 14. Злой рок.

Марианна насилу вырвалась из крепких объятий сна и открыла глаза. Лучина едва-едва тлела, но в ней уже и не было надобности, ведь пробил час, когда ночь должна отступить под натиском утренней зари, отступить медленно, с величавым достоинством, минута за минутой, шаг за шагом. Этот плавный танец уже успел преобразить мир, заставил его начать открывать свои секреты. Мягкий свет зари нашёл возможность просочиться даже вовнутрь этой ветхой хижины, благо решето щелей в потолке и стенах было лишь иллюзорным препятствием.

Девушка осмотрелась и сразу же ужаснулась. Что она здесь делает? Как попала сюда?! Но уже в следующий миг ей припомнился ночной разговор, и от сердца отлегло. Она здесь, а значит, чудесное воскрешение брата не было сном. «Но где же он!?. Где же Анри и… Жан? Френсис? Как мне называть этого человека? И вообще, что меня разбудило в столь ранний час?» – Марианна нуждалась в ответах, а потому решила встать и, может быть, даже выйти из этой хижины.

И тут до её слуха донёсся осторожный шёпот. Девушка прислушалась и скоро смогла разобрать слова. Не желая тревожить её сон, молодые люди решили обсудить свои проблемы на свежем воздухе.

– … я понимаю тебя, – Марианна узнала голос Лагана, – Но ты начинаешь горячиться сверх меры! Остынь! Не ты ли всегда призывал меня трезво смотреть на вещи? Идти сейчас к барону выяснять с ним отношения, это полное безумие. Ты же видел, какая там охрана!

– Мне надоели твои нравоучения! – вспылил Анри, – Фортуна нам улыбается! Я говорю с тобой об этом только потому, что вдвоем будет легче, но, если ты боишься, я справлюсь и один.

– Решил взять меня на испуг? Давно ты не позволял себе такое ребячество. И ты знаешь, что это означает, – отрезал Фрэнк.

Ответом стало тягостное молчание. Марианна, затаив дыхание, пристроилась у ветхой двери. Ей повезло, в неверном свете утренней зари сквозь дверные щели она смогла различить лица друзей. Фрэнк стоял напротив сидящего на полене мрачного Анри и нервно теребил давно засохшую травинку. Сейчас они не смотрели друг на друга, оба были явно сердиты.

Сердце Марианны сжалось. Какими же близкими, родными стали для неё эти в общем-то ещё малознакомые, ещё вчера чужие люди. Как же непередаваемо приятно смотреть на них, молодых, красивых… Как много они значат друг для друга! Марианна попыталась представить, что хотел сделать из них герцог, и, как ни старалась, не смогла. Казалось, само собой разумеется, что план Его Светлости провалился. Между этими людьми не может быть других отношений! Да, сейчас они сердиты, но ведь ссоры случаются и меж друзьями… Впрочем, справедливости ради, надо отдать должное и их учителю, Генриху Раю. Вспомнив об этом человеке, Марианна от души благословила его.

А тем временем Фрэнк решился прервать это затянувшееся молчание:

– Как много мы узнали, но вот ведь… Правду говорят люди, чем больше знаешь, тем…

– … хуже спишь? – усмехнулся Анри.

– Ну… я другое имел в виду. Впрочем, да, соглашусь. Ещё остаётся так много неудобных вопросов…

– Например?

– Да вот хотя бы взять графа де Лаган. Марианна испытывает к нему тёплые чувства, а по мне так, он не заслуживает такой чести, – и Фрэнк с досадой поджал губы.

– О как!? Ты решил и этого отца держать на расстоянии? – не удержался от издёвки Анри.

– Просто… Вот ты скажи, почему он оставил дочь своего лучшего друга в лапах барона!?

Анри сокрушённо повёл головой:

– Зришь в корень. Я тоже об этом подумал… Барон официальный опекун, закон на его стороне, да ещё и закон Испайры. Мы с тобой мало знаем о нравах этой страны…

– Ладно, я готов допустить, что просто пока чего-то не знаю, и потому не понимаю. Но как граф де Лаган умудрился выпустить из поля зрения герцога? За двадцать лет ни сам не полюбопытствовал увидеть сына злейшего врага, ни кого-нибудь из своих слуг не подослал? – Фрэнк почувствовал, что начинает распыляться, и поспешил взять себя в руки.

Анри снисходительно улыбнулся и снова кивнул:

– Значит, он не любопытный, и у них с герцогом это взаимно.

– В каком смысле?

– Почему-то мне кажется, что и Его Светлость не знает о том, что ты и Антуан де Валеньи близнецы. Иначе я не понимаю, на что он рассчитывал, натравливая тебя на графа де Лаган, – и Анри горько усмехнулся, видать, представив что-то забавное из теперь вряд ли возможного будущего, – Вон, и граф де По сразу клюнул на это ваше сходство… Теперь ясно, что за витиеватые речи вёл его сынок… А если подумать, какую выгоду этот пройдоха де По намеревался извлечь из твоего неведения?

– Не знаю, – мрачно отмахнулся Френсис, – Я вообще мало что понимаю в происходящем, и это так раздражает… Вот хотя бы взять твою казнь. Если уж барон ищет твоей смерти, зачем всё так усложнять? Зачем было выводить тебя на виселицу? Почему было просто не убить, раз уж ты оказался в его руках?

– А вот тут, думаю, надо сказать спасибо тебе, – Анри даже шутливо поклонился другу.

– Мне!?

– Ты сбежал, а значит стал свидетелем этого безобразия. Что если, барон сильно опасается мести кого-то из твоих отцов: герцога Бетенгтона, чьё имя ты носишь, или графа де Лаган, чьим сыном являешься на самом деле?

– И потому барон решил убрать тебя чужими руками? – закончил мысль друга Френсис, – Что ж, может быть, и так, хотя всё равно сложно… Как слишком уж сложно поведение и герцога. Признаюсь, мне всё ещё не верится, что та болезнь была розыгрышем. Так утруждаться, чтобы настроить меня против графа де Лаган!? Это не в духе Его Светлости…

– Так значит!? Не в духе… Ты берёшься судить об этом человеке, что в его духе, а что нет!? Даже учитель был осторожен в таких суждениях, помнишь?

– Учитель просто не верил герцогу, вот и всё суждение. Но все мы люди и можем ошибаться…

– Отлично! А что делать с твоим сходством с Антуаном де Валеньи!? Или ты уже и в этом сомневаешься!? Ты ведь сам видел! Дружище, я понимаю, что твоей душе противно и больно от всей этой лжи и недосказанности. Но невозможно теперь совсем никому не верить! Согласен?

– Согласен с чем?

В ответ Анри сокрушённо повёл головой:

– Фрэнк, скажу честно, я очень сильно надеюсь на твою помощь… И знаешь что? Вдруг именно я и стану ключом, который вернёт мир твоей душе?.. Вот скажи, ты веришь в то, что я очень похож на своего отца?

Френсис кивнул.

– А в то, что это признал не только барон, но и герцог, ты веришь? Отлично. Значит ты признаёшь, что уж я-то ему не друг, и это взаимно. Так давай же до поры сосредоточимся прежде всего на моих проблемах, раз уж тут всё предельно ясно. Ты поможешь мне защитить сестру от этих двоих?

Френсис горько поджал губы, но кивнул быстро, уверенно, без тени колебания. Анри в ответ даже благодарно поклонился, и чуть смущённый поведением друга Френсис поспешил отвести взгляд:

– Светает, – тут же заметил он, – Пора всё-таки решить, что делать дальше… Вот что я тебе скажу, Анри, когда ты призовёшь барона к ответу, я буду рядом, и будь уверен, позабочусь о том, чтобы вам не мешали. Но…

– Но?.. – Анри даже подался вперёд, так ему захотелось скорее услышать продолжение оборванной мысли.

– Но это надо отложить. Здесь, в Рунде, мы слабы. Барону каким-то образом удалось приручить здешнюю стражу и взять правосудие в свои грязные руки. Надо, пока тихо, убраться из этого города. Сейчас главное – это безопасность твоей сестры.

Марианна почувствовала, как эти слова тёплым эхом отозвались в её сердце. У неё появились друзья, защитники! Могла ли она мечтать об этом ещё вчера утром?!

Анри резко встал:

– Чёрт тебя побери, Фрэнк… Как бы я хотел тебе возразить! Как бы хотел!!! Но… не получается…

– Верно, Анри, надо ехать, – Марианна, наконец, решилась прервать этот тяжёлый разговор и появилась на пороге хижины.

Юноши тотчас развернулись на её голос, и Анри поинтересовался:

– Мы разбудили вас, сударыня?

– Нет, – не задумываясь, солгала Марианна, – Кстати… я была бы рада, если бы вы обращались ко мне на «ты» и по имени. Ведь вчера ты, братец, уже даже сделал это. Не стоит теперь идти на попятную. Хорошо? – и Марианна обворожительно улыбнулась, а, получив утвердительные поклоны в ответ, тут же продолжила, – Я согласна, нам надо выбираться из города.

– Да, конечно, – неожиданно легко согласился Анри. – Это дело решенное.

– Что же вы здесь обсуждаете? – Марианна лукаво сощурилась.

– Ничего особенного. Время коротаем…

– Вот как? – Марианна развернулась к Френсису и поймала его восхищенный взгляд прежде, чем юноша успел смущённо опустить голову.

– Мы готовы отъезду. Ждали только пока ты проснёшься, – деловито заявил Анри.

– В самом деле? А мне послышалось другое… – обронила девушка.

Друзья тут же встрепенулись, переглянулись. Френсис лишь непонимающе повёл плечами, а Анри поспешил перейти от защиты к нападению:

– Вот значит как! Подслушиваем? Так, так, сестричка. И давно ты проснулась?

В ответ Марианна смущённо потупила взор:

– Нет, лишь несколько минут назад.

– Проснулась и затаилась! – Анри в полном осознании своего положения старшего брата, казалось, наслаждался, напуская на себя праведную строгость. Но на этом дело и закончилось. Он снова стал по-деловому серьёзен, – Несколько минут… Думаю, тогда нам ещё есть, что тебе рассказать, чем порадовать. Мы с Фрэнком всё подготовили. Для тебя конь, правда, с мужским седлом…

– Седло не проблема, только где вы взяли коня в такое время?

– У дядюшки, конечно. Это даже не назовёшь воровством, верно? Во-вторых, все остальные подпруги в той конюшне перерезаны. Это конечно вредительство, но тут уж ничего не поделаешь. Зато погони в скором времени не будет.

– Превосходно! – искренне восхитилась Марианна.

Анри согласно кивнул и продолжал:

– И, наконец, в-третьих, Фрэнк хвалится, что в общих чертах знает строение города, так что блуждать нам не придётся.

– Вы сегодня спали?

– Да. Час, полтора.

– Сумасшедшие!

– Нет пока, по крайней мере я, – усмехнулся Анри, намекая на рассеянного Френсиса, на которого присутствие Марианны действовало как-то странно.

Щеки юноши залил предательский румянец, руки сошлись в замок на груди, а взгляд блуждал по контурам приютившей их хибары. Конечно же Марианна поняла намёк брата, и нельзя сказать, что это не доставило ей удовольствие. Что ж, Анри был удовлетворён, ведь что скрывать, ему очень приглянулась возможность просватать сестру за лучшего друга.

– Так, где же кони? – Марианна с любопытством осмотрелась.

– Здесь недалеко нашлось удобное место. И там они менее заметны, чем в этих трущобах, – легко объяснил Анри, – Так что, сестричка, ты готова отправляться в путь?

Марианна лучезарно улыбнулась и кивнула в ответ.

* * *

Они добрались до северных ворот Рунда менее, чем за полчаса. Это оказалось даже слишком быстро. Ворота ещё были закрыты.

– Может быть, зря мы решили двинуться на север? – вдруг подумал Френсис вслух.

– Почему же зря? – не понял Анри, – Естественно предположить, что в сложившейся ситуации мы поедем в Фонтэнж искать графа де Лаган, то есть покинем город через южные ворота. Ведь это единственный союзник для Марианны. Тут то мы их и обхитрим.

– Эта хитрость белыми нитками шита, – возразил Френсис.

– О чём вы? Анри, разве не ты сказал, что погоня нам не грозит? – вмешалась Марианна.

– Почти не грозит, – мягко поправил её Френсис, подарив нежный взгляд, – Всегда стоит иметь в виду прихоть фортуны и возможную помощь городской стражи. Ведь повесить Анри барон взялся чужими руками…

– Наконец-то! Открывают! – встрепенулся Анри.

Ворота, яростно возмущаясь той бесцеремонности, с которой их осмелились пробудить ото сна в столь ранний час, натужно заскрипели и стали медленно и неуклонно раскрывать свои створы. Привратники старались поскорее выполнить эту работу, словно их подгоняла чья-то неведомая сильная воля.

На площади по эту сторону ворот собралось немало людей: кто-то спешил покинуть город и вернуться к своим семьям, но большинство ожидали прибывающих торговцев, чтобы перекупить у них товары, ведь в этом деле кто первый, тот и выиграл. Взгляды и порывы всех сейчас были устремлены в одну сторону. Анри и Френсис не стали исключением. Они так же подались вперёд, но почти сразу осадили коней, стали пятиться назад. Это их замешательство очень удивило замешкавшуюся Марианну. Она вновь обернулась к воротам, и вот он ответ!

Оказалось, что в город входит большая группа всадников во главе с очень богато одетым грозным дворянином. Этот человек с величественной ленью обводил взором открывшуюся перед ним площадь, но то была лишь напускная лень. Конь Френсиса громко фыркнул, и этого оказалось достаточно, чтобы взгляд грозного дворянина ожил и обратился именно в эту сторону. Глаза графини де Монсар встретились с глазами незнакомца, и девушка вдруг ощутила какой-то благоговейный трепет, сильно смахивающий на ужас.

– А вот и умирающий папаша собственной персоной! – с досадой воскликнул Анри.

Да, это был герцог Бетенгтон. Но Френсис всё ещё отказывался поверить своим глазам, ведь он очень хорошо помнил, в каком состоянии оставил лже-отца во дворце Бетенгтон. Увидеть его сейчас здесь!? «Так всё-таки Анри оказался прав!? И эта болезнь была лишь очередной ложью!?» – Фрэнк искренне растерялся, ему очень не хотелось признавать, что тогда он так легко обманулся.

Хоть он и верил в искренность Марианны, какой-то частью своей души юноша ещё допускал мысль, что девушка могла что-то перепутать, обмануться и невольно обмануть и их, что история вражды Бетенгтона и Лаганов излишне драматизирована. Оказывается, Френсис был готов дать герцогу возможность объясниться, оправдаться, ведь этот человек усыновил его и все эти годы хорошо к нему относился! Но неожиданность встречи не дала герцогу время обдумать свои действия, и молния ненависти метнулась в сторону Френсиса.

В тот же миг всё стало предельно ясно.

– Марианна! Анри! За мной! – приказал Фрэнк и пустил коня галопом в ближайшую улицу.

Краем глаза он видел, что спутники его не отставали.

– Анри, кто этот человек? – не удержалась от вопроса Марианна.

– Герцог Бетенгтон! – мрачно ответил Анри.

Девушка содрогнулась.

– За ними! Доставить их мне! Всех троих!!! Живыми!!! – приказал герцог, и его люди вороньей стаей бросились в погоню.

Узость и извилистость улиц вытянула преследователей в цепочку по одному, по двое, и они упустили-таки беглецов из виду. Возникло некоторое замешательство.

– Рон, ты говорил, что знаешь город! – зарычал Ламороу.

– Я говорил, что знаю окрестности, а не город! – огрызнулся тот.

– Чёрт тебя побери, ты что, не бывал в Рунде?!

– О, дьявол! Бывал… – Рон чуть задумался, – Они, конечно же, отправились к южным воротам… Путь туда через центр самый быстрый… А их цель быстро сбежать…

– Веди!!! – рявкнул Ламороу, и Рон не заставил себя упрашивать.

Фил и Пит скакали сразу за ними, бок о бок.

– А что, если они решат затаиться? Я бы на их месте так и сделал, – на ходу предположил Фил, – Пит, что думаешь?

– Я согласен с Роном. Эти трое пытались покинуть город в такую рань. Их цель сбежать, – отозвался Пит и тем положил конец этому краткому спору.

Праиэры не ошиблись. Оказавшись за пределами южных ворот, они обнаружили, что ужасно отстали, но, главное, беглецы были ещё в пределах видимости.

– Черт побери! Как нам их догнать!? – в отчаянии воскликнул Ламороу.

– Легко, – усмехнулся Рон.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Только то, что дорога сильно петляет, а местность холмистая, – усмехнулся тот.

– Тогда вперёд! – скомандовал Ламороу.

* * *

– Откуда они взялись на нашу голову?! – с досадой воскликнул Анри, когда увидел, как много ближе, чем ему того хотелось бы, на дороге позади них возник отряд преследователей. Они появились словно из-под земли, и дали понять своим жертвам, что не намерены отпускать добычу. Поднялась пальба, но беглецы не замедлили скорость.

– Марианна, как ты?! – поинтересовался Анри, поравнявшись с ней.

В ответ девушка неожиданно спокойно улыбнулась.

– Было бы прекрасно, если бы Фрэнк знал эти места, так же хорошо, как и город! – искренне пожалел Анри.

– Ну уж извините! – откликнулся тот, оглядываясь, и тут же с тревогой заметил, – Они разделились!

– Как же мне это не нравится! Ох, как не нравится! – нахмурился Анри.

Всем стало ясно, что их преследователи замышляют какой-то обманный ход.

Вдруг конь под Марианной сильно захрапел, явно захромал и.. начал падать.

– Анри!!! – вырвалось из груди девушки.

Но Анри, не выпускавший сестру из поля зрения, и сам всё увидел. Он резко осадил своего коня. Марианна ловко высвободила ноги из стремян и прежде, чем конь упал, успела соскочить на землю. Бедное животное, сражённое пулей преследователей, уже не могло подняться.

Всё, что произошло в следующую минуту, было подобно урагану. Анри подлетел к сестре. Девушка почувствовала неожиданную боль под лопатками, и уже в следующий миг очнулась в седле перед братом.

– Я не слишком тебя помял? – заботливо поинтересовался Анри, уже пришпоривая коня.

– О, нет! – только и смогла выдохнуть изумлённая девушка.

Она успела заметить, как они вихрем промчались мимо непрерывно разряжающего свои пистолеты Френсиса. Крики позади дали ей понять, что он не промахивался.

«Откуда у него такой арсенал?» – мелькнула мысль в голове девушки, но следующее открытие заставило её содрогнуться. Из-за ближайшего холма прямо им наперерез им неслась недавно отделившаяся и исчезнувшая из виду половина преследователей. Они уже праздновали победу.

Анри отчаянно ударил коня, но тот уже и так делал всё, что мог, неся на себе двойную ношу на предельной для него скорости, и требовать от него большего было бессмысленно. Это поняли все, и Френсис принял решение:

– Анри, постарайтесь добраться до леса! Всего вам!!!

И, резко взяв в сторону, он стрелой помчался на грозивших перекрыть им дорогу гвардейцев герцога, ведомых Питом.

– Фрэнк!!! – простонал Анри.

Отчаяние охватило его душу, но он был не в состоянии чем-либо помочь другу. Анри только крепче прижал к себе сестру и стал шёпотом молиться, сам того не замечая. И Марианна прекрасно понимала брата. Она просто не могла оторвать взгляда он удаляющейся спины Френсиса.

А тем временем пальба сзади прекратилась, ведь появилась реальная возможность остановить беглецов без помощи пуль. Следующие несколько секунд бешеной скачки прошли в ужасном напряжении, раздавался лишь свист плетей, стук копыт да вой ветра в ушах.

Конь Френсиса, казалось, разделил порыв хозяина, и бог весть откуда взяв силы, несся в двое быстрее прежнего. Френсис уже не подгонял его, а только поглаживал, и секунды превратились в года. Вот уже Френсис летит прямо на обманную группу гвардейцев. Его намерения были более чем ясны, и это поколебало решимость тех, всё же заставило их снизить скорость. Кто-то из гвардейцев даже попытался отвернуть в сторону, но мчавшиеся следом не дали ему это сделать, всё же такие приказы должен отдавать возглавляющий погоню праиэр. А тем временем, Френсис развернул невероятной длины кнут, что сделало его ещё более устрашающим. И Пит принял решение, осадил своего коня и жестом приказал другим гвардейцам обогнать его.