Loe raamatut: «Путь домой. Четыре близнеца», lehekülg 19

Глава 18. Гостеприимная хозяйка.

– А вот и наша благодетельница! – радостно воскликнул Франсуа, глава актёрского семейства, и тут же обернулся к Марианне, – Госпожа, это очень большая удача! Теперь я уверен, всё будет хорошо!

Сейчас их окружало светло кружево берёзовой рощи. Где-то позади остался небольшой приток Сьены, они недавно перешли его вброд и теперь прокладывали себе путь прямо по лесу, сторонясь даже просёлочных дорог, ведь их цель – укрыться от людских глаз. С другой стороны, им была нужна помощь сильного покровителя. Артисты надеялись, что таким человеком для них станет Анна графиня де Шероль, потому открыто обрадовались, встретив её уже сейчас.

Марианна не возражала, но и не спешила разделить эту их радость, так как очень хорошо понимала, что несёт с собой большие проблемы, и далеко не каждый согласится в такой ситуации протянуть руку помощи. Так что надо быть готовыми к отказу, и тогда придётся умолять графиню де Шероль забыть про эту их встречу.

Что ж, Марианна обратила взор в указанном Франсуа направлении и увидела двух всадников, молодых мужчину и женщину в богатых дворянских платьях верхом на прекрасных гнедых скакунах. Мужчина одет в тёмно-синее, женщина в светлое платье, имеющее приятное глазу сочетание белого и кремового цветов. Эти двое заметили приветственные жесты Жюльена, юноши лет пятнадцати, сына Франсуа, и теперь определённо направлялись к фургону бродячих артистов, так что уже очень скоро появилась возможность разглядеть их получше.

Графиня де Шероль оказалась редкой красавицей, блондинкой, молодой девушкой, вряд ли старше Марианны, и в седле держалась не хуже нашей испайронки. Она уверенно правила своим конём, открыто получая удовольствие от быстрой скачки. Молодой человек, её спутник, тоже был миловиден лицом и ладно слажен, но в искусстве выездки явно уступал своей подруге, сейчас заметно отставал, и было видно, что это сильно расстраивало его.

– Она не одна… – нахмурилась Марианна, – Ты знаешь, кто это с ней?

– Да… Это маркиз де Рельгро, – при этом открытии оптимизм Франсуа явно поубавился.

Заметив такую его реакцию, Марианна сочла за благо снова спрятаться дверным пологом фургона.

– Приветствую тебя, маэстро! – воскликнула разгорячённая скачкой графиня де Шероль. Она резко остановила коня прямо перед фургоном и легко спрыгнула наземь.

– Да прибудет с вами удача, благодетельница вы наша! – Франсуа театрально вскинул руку, и в тот же миг под этой рукой возникло личико его маленькой пятилетней дочки.

– И тебе привет, Анжелика! – воскликнула, завидев её, Анна де Шероль и даже призывно распахнула руки.

– О! Госпожа! – звонко отозвалась страшно обрадованная девочка.

Она резво спрыгнула с передка фургона, и почти сразу оказалась в тёплых объятиях хозяйки этих земель.

– Ваше Сиятельство госпожа графиня! – вдруг раздался над ними раздражённый голос маркиза де Рельгро, – Что вы делаете!? Эта оборванка испачкает вас!

Маленькая Анжелика уже была достаточно взрослая, чтобы понять смысл этих слов, ей уже довелось приобрести горький опыт гонения сельской детворой, поэтому она тут же сменилась с лица, словно маркиз замахнулся на неё плетью. Чуткая графиня де Шероль заметила эту случившуюся с её любимицей перемену и тут же за присела на корточки, сразу став ниже Анжелики:

– Не слушай его! – шепнула она на ушко девочки, – Он хоть и взрослый, но страшно глупый! Никак не хочет понять, что ты моя самая любимая подруга! Ну же, выше носик, звёздочка!

Девочка заглянула в прекрасные серо-голубые глаза графини и в тот же миг оттаяла, благодарно кивнула в ответ. Она поверила в искренность любимой госпожи, которую считала доброй волшебницей, и обняла её за шею, крепко-крепко, от всей своей огромной детской души. Разве можно лучше выразить свои чувства? И Анна де Шероль с большой радостью приняла такое проявление любви девочки, крепче прижала её к себе.

Маркиз был страшно недоволен поведением своей спутницы и прилагал неимоверные усилия, чтобы ещё раз не высказаться по этому поводу.

Наконец, графиня де Шероль отпустила девочку, выпрямилась и обернулась к маркизу. Она верно распознала его душевные муки, слабым кивком поблагодарила за такую попытку угодить ей. После этого Анна снова обратилась к Франсуа и Жюльену:

– Разве вы не обещали приехать ко мне в конце прошлого месяца? Я уже начала волноваться?

– Что вы, благодетельница! – тут же запротестовал Франсу, – Принести вам беспокойство? Как мы можем! Да я скорее съем свою шляпу! Просто… просто мы не рассчитали свои силы, слишком далеко зашли в своём странствии, и повернули назад позже, чем следовало бы…

– Значит публика хорошо вас принимала? Я рада это слышать, – улыбнулась графиня.

Она продолжала нежно обнимать девочку за плечи, приветливо улыбнулась восхищённо взирающему на неё Жюльену и, наконец, поняла, что её смущает:

– А почему я не вижу Маргарет… Похоже, всё-таки что-то случилось…

Франсуа обернулся к фургону и искренне растерялся. Он только что опрометчиво пообещал съесть свою шляпу в случае, если причинит графине де Шероль неприятности. Не пора ли уже приступить к трапезе?

Пауза затянулась. Потому графиня де Шероль легонько толкнула Анжелику и задала вопрос ей:

– Солнышко моё, где твоя мама? Жива ли? Здорова?

– Мама в порядке! Она здесь! – охотно откликнулась девочка и вскинула руку в сторону фургона.

Белокурая красавица обернулась в указанном направлении и обмерла. Вместо хорошо знакомой матери этого славного актёрского семейства она увидела… Марианну.

Графиня де Монсар спустилась на землю и так оказалась лицом к лицу с графиней де Шероль. Две графини, бесподобные красавицы, одна достойная звания королевы звёздной ночи, другая ослепительно светлая словно богиня утренней зари – они застыли друг напротив друга, и никто не смел нарушить магию этой встречи. Марианна отчаянно искала ответ на вопрос, можно ли довериться этой белокурой незнакомке. Анна, в свою очередь тоже страшно разволновалась, даже прижала руки к груди. Было видно, что и она в страшном смятении, отчаянно ищет ответ какой-то свой вопрос. Она-то и не выдержала, первой нарушила молчание:

– Вы… испайронка, верно?

Марианна удивлённо повела бровью. Это впервые, когда её приветствовала таким образом представительница голубой крови. При других обстоятельствах она бы сочла такую вольностью за грубость, или даже оскорбление, но сейчас, глядя в глаза Анны, Марианна поспешила отмахнуться от такой мысли и предпочла дать прямой ответ:

– Моя мама испайронская сеньорита, а отец фрагийский дворянин.

– Девушка благородных кровей, на половину испайронка, на половину фрагийка, – словно заворожённая резюмировала Анна и, кивнув каким-то своим мыслям, поспешила осмотреться.

У Марианны появилось острое ощущение, что Анна ожидает увидеть кого-то ещё. Её поведение удивляло всё больше и больше. Марианна остро нуждалась в ответе:

– Госпожа графиня, позвольте спросить, почему вы так странно…

– … веду себя? – графиня де Шероль за неё закончила мысль и примиряюще улыбнулась, – Кто знает, может быть, когда-нибудь я отвечу на этот вопрос. А пока лишь прошу меня извинить, если это вас смущает. Думаю, наши имена, моё и моего спутника, вы уже знаете.

Марианна утвердительно кивнула и тут же предположила:

– И теперь вы ожидаете услышать моё имя… Но дело в том, что… Если вы откажете мне в помощи, всем будет проще, если вы и ваш спутник останетесь в неведении… Пока я готова сказать только то, что я, как и вы, графиня, но сейчас нахожусь в бедственном положении. Мой брат тяжело… болен, – Марианна оглянулась на фургон, – Милая Маргарет делает всё, что в её силах, но надежда слаба. Нам очень нужна возможность где-то остановиться… чистая вода, какая-нибудь чистая ткань, просто место, где мой брат мог бы спокойно лежать. Маргарет говорит, что сейчас для него лучшее лекарство, это покой…

Решившись произнести эти слова, Марианна пробила плотину, которой прежде запечатала свою боль, и теперь слёзы хлынули из её глаз неудержимыми потоками. Графиня де Шероль тут же подошла к ней ближе и протянула свой белоснежный платок. А тем временем из фургона показалась тучная жена Франсуа.

– Добрый день, Маргарет! Что, больной так плох? – тут же поинтересовалась Анна.

– Очень плох, госпожа! – горестно вздохнула актриса, – Этот мальчик потерял очень много крови. Скажу честно, то, что он ещё жив большое чудо. И это лучшее доказательство того, что этот человек достоин нашей помощи. Умоляю, госпожа, дайте приют этим господам.

– Надо полагать, тайный приют, так?! – не выдержал маркиз.

Он всё ещё восседал на своём коне и взирал на происходящее с нескрываемым раздражением. Анна де Шероль лишь нахмурилась в ответ на эти его слова, разворачиваться не стала, как не стала и отвечать. Она обратилась к Маргарет:

– Здесь недалёко мой охотничий домик. На пути туда нет оврагов. Место там тихое и в доме есть всё необходимое. Это сгодится? Что скажешь, Маргарет, твой подопечный перенесёт такой переезд?

Актриса радостно всплеснула руками и энергично закивала. Анна улыбнулась ей и снова развернулась к Марианне:

– Я рада вам помочь! Вам и вашему юному брату!

– Юному? – Марианна и правда не поняла, почему Анна так решила. Ей уже мало-мальски удалось совладать со слезами, но победа эта была ещё крайне ненадёжна.

– Маргарет назвала его мальчиком… Я неверно услышала? – Анна улыбнулась ещё теплее.

– О нет, госпожа, я просто так неудачно выразилась! – поспешила оправдаться Маргарет, – Молодой господин старше госпожи графини, хоть и ненамного…

При этих словах взгляд Анны замер. Заметив эту перемену, Марианна даже подалась ближе:

– Это что-то меняет, сударыня?!

Анна растерянно отвела взор. Пока она подбирала слова, чтобы как-то объяснить своё замешательство, маркиз спрыгнул с коня и бросился к фургону. Он двигался так стремительно, что никто не успел преградить ему путь. В миг позабыв о своей брезгливости, маркиз вскочил на подножку и заглянул вовнутрь. Увиденное там лишило его дара речи. Он так и развернулся, ошеломлённо открыв рот. Но Марианна уже пришла в себя. Она подбежала к нему, схватила за руку, так заставила спуститься на землю и отойти. Теперь она загородила собой фургон и всем своим видом дала маркизу понять, чтобы он оставил своё мнение при себе. Но маркиз был не из понятливых:

– Да это же!.. Это же… Столько крови! Вы бандиты!?! Кто бы так изранил добропорядочного человека!? Признавайтесь, почему скрываете имена!? Вы преступники!?! – взвился маркиз де Рельгро.

– Нет! – и Марианна гордо вскинула голову, – Мы честные люди! Но сейчас скрываемся от влиятельных врагов! Вот их-то надо называть бандитами! Если бы королевская власть знала о их злодеяниях, нас бы защитили!

– Кто вы такие!? И кто эти ваши так называемые влиятельные враги!? – потребовал ответа маркиз и в запале даже топнул ногой.

– Я сразу сказала, что для вас будет лучше не знать это, – Марианна нахмурилась, и в голосе её ясно зазвучал властный холод.

– Ах вот как?! Так и убирайтесь ко всем чертям! – и маркиз вскинул руку, словно указывая место обитания тех самых чертей.

– Достаточно, Ваша Сиятельство! – Анна де Шероль подошла к маркизу и легонько ударила по его всё ещё вскинутой руке, – Вы в моих землях! Здесь решающее слово за мной! И я своё слово уже сказала. Если вас что-то не устраивает, я более не смею вас задерживать.

Эти слова стали для маркиза словно ледяной дождь при ясном небе:

– Анна, опомнитесь! Ваше милосердие делает вам честь, но надо же хоть чуть-чуть прислушиваться и к голосу разума! – взмолился маркиз, – Вы обещали свою помощь, плохо представляя с чем именно столкнулись… Эти мошенники нагло обманули вас, намерены использовать, подставить под удар…

– Вот к чему весь этот драматизм? – графиня де Шероль и правда рассердилась, – Я уже приняла решение!

– Почему эта… эта… – маркиз секунды две тщетно пытался сообразить, как бы назвать Марианну, но не справился с задачей, – Почему она не назвала своё имя!?

– Потому, что вы, сударь, не внушаете мне доверия! – с вызовом воскликнула Марианна.

– Вы это слышите?! – возмутился маркиз.

– Да, и это понятно, – Анна гордо повела головой, – При таких обстоятельствах я поступила бы так же. Маркиз де Рельгро, если вас хоть немного заботит мое мнение о вас, потрудитесь оставить мне право самой решать, что делать. Благодарю за приятно проведённое время. И прощайте!

И больше не обращая внимания на маркиза, очаровательная графиня де Шероль легко взлетела в седло своего великолепного коня.

– Следуйте за мной! – она ободряюще кивнула Марианне.

Та уже была в фургоне и ответила Анне благодарной улыбкой. Артисты тоже успели занять свои места.

– Прощайте, господин маркиз! – Франсуа приподнял шляпу и стегнул пару запряжённых в фургон коней.

Маркиз остался недвижим. Графиня де Шероль больно ранила его самолюбие, и он уже чувствовал, как в его душе закипает страшная буря.

– Но Я не прощаюсь, Анна! – процедил он сквозь зубы и, выхватив шпагу, с досадой рассёк бедный куст дикого шиповника, неосторожно оказавшийся рядом.

* * *

– Что здесь происходит, Пьер?! – Анна изумлённо обвела глазами чёрных коней и карету, сделавшую внутренний двор её дворца почти непроходимым.

Седовласый слуга помог хозяйке сойти на землю и поспешил объяснить.

– Ой, моя госпожа, и не говорите! Приехал очень странный человек. Его сопровождает добрый десяток слуг, и ведёт себя этот человек, так вызывающе. Он вошёл в главную гостиную дворца и заявил, что намерен дождаться вас.

– Имя этого человека!?

– Он отказался представиться, но это несомненно дворянин, быть может, испайронец. У него нет одного глаза…

– Этого ещё не хватало!!! – графиня заметно побледнела, – Ладно, Пьер. Прошу тебя, позаботься о Витязе, но пусть его пока рассёдлывают.

– Как скажете, госпожа. Этот гость приказал сделать тоже самое.

Анна удивлённо повела бровью, но кивнула и направилась к парадному крыльцу. Её мысли пришли в полный беспорядок. Ещё будучи под впечатлением от краткого рассказа Марианны, Анна была ошеломлена столь неожиданно скорым появлением барона. Что делать графиня не представляла, но прежде, чем появиться перед гостем, она нашла силы взять себя в руки.

Барон дожидался хозяйку в гостиной. Он удобно расположился в глубоком кресле и развлекал себя общением с Виктором и Карлосом. Слуги стояли напротив господина, но при появлении Анны поспешили отойти в сторону, тогда как барон напротив, бодро поднялся из кресла и сделал несколько шагов навстречу хозяйке дома.

– Разрешите представиться, сударыня, барон Парадесс, – и барон энергично взмахнул шляпой.

Графиня ответила величавым кивком, но протянуть гостю руку не спешила.

– Чему обязана, господин барон?

К такому открыто холодному приёму барон оказался не готов. Он выпрямился и скривил губы в улыбке:

– Мне говорили, что хозяйка этих великолепных владений отличается исключительным радушием и гостеприимством, поэтому я, проезжая мимо, и осмелился просить у вас приюта.

Анна проявила полное равнодушие ко всем этим комплиментам, так как услышала только одно – барон решительно намерен остаться здесь! «Почему он вообще заявился ко мне!? Совпадение? Или этот человек уже что-то прознал!?» – загудело в голове молодой графини де Шероль. Рассказанное Марианной уже успело окрасить образ барона в демонические оттенки, и теперь, при личной встрече с ним, избежать объятий страха оказалось невозможно.

Признавшись себе в этом, Анна страшно рассердилась на себя и в этой злости почерпнула недостающие силы. Ей удалось-таки сохранить внешнее самообладание. Девушка скрыла тяжёлый вздох и обратила внимание на спутников своего нежданного гостя. Боковым зрением она уже успела оценить их платья и сделать вывод, что это лишь слуги барона, но теперь появилось желание понять, что они из себя представляют, возможно ли прогнать с глаз долой хотя бы их.

Вид седовласого Карлоса заставил девушку содрогнуться. Пират, закоренелый убийца, вот кого в нём видели люди, мгновенно попадая под чары грозного выражения смуглого лица и неизменно мощного арсенала всякого рода оружия – множество ножей за поясом, шпага, и даже два небольших складных арбалета за спиной – всё это убранство впечатлит кого угодно. У графини де Шероль мгновенно пропало желание иметь дело с этим человеком, и она поспешила отвести взгляд, словно это было способом и правда избавиться от его присутствия.

Признавшись себе в такой наивности, Анна горько усмехнулась и обратила взор ко второму спутнику барона Парадесса. И вот оно, новое потрясение. Высокий стройный синеглазый красавец смотрел на неё с таким откровенным восхищением, словно видел в ней небожительницу, никак не меньше. Юноша сам не замечал, что лицо его озаряет улыбка неподдельного счастья.

Анна де Шероль знала цену своей красоте, уже давно привыкла ловить на себе восхищённые взгляды не только мужчин, но и женщин, но в лице этого молодого человека было что-то много большее. Эти синие глаза… Такой взгляд таких глаз буквально зачаровал Анну, заставил забыть про барона и его несчастных племянниках. Перед ней стояло живое воплощение её девичьих грёз! Всё прочее в миг утратило значение.

Барон и Карлос обменялись изумлёнными взглядами, и барон решил вклиниться в немой диалог молодых людей.

– Госпожа графиня, позвольте рекомендовать вам моих верных слуг – Карлоса Дегально и Виктора Ровиньоля. Они готовы исполнить любое ваше желание.

Трескучий голос барона заставил Анну содрогнуться, послужил грубым толчком, сбросившим девушку с небес на землю.

– Любое?.. – Анна вновь обратила взгляд к Виктору, который склонился перед ней в поклоне, – Виктор Ровиньоль… Так вы слуга барона!?

– Да, мадемуазель, это так, – ответил Виктор и снова поклонился.

Его голос тёплым эхом отозвался в душе девушки, а вот смысл слов в сознании никак не укладывался: «Он слуга!? Слуга барона!? Как так!?!… И даже если так… если всё, что сказала Марианна, верно, как человек с таким лицом может служить этому негодяю?!» От этого внутреннего конфликта Анну прошиб озноб, и она невольно сложила руки в крепкий замок, но голос её не утратил твёрдости:

– Признаюсь, барон, ваш приезд оказался очень неожиданным, а настойчивость, с которой вы дожидались меня, и нежелание представиться дворецкому удивляют. Но так или иначе, я рада, что вы нарушили однообразие моей жизни.

Барон благодарно поклонился и тут же осмелился пойти дальше:

– Сударыня, скоро ночь, позвольте остаться у вас. Комната и немного еды, вот все мои неприхотливые желания.

– Браво, господин барон, у вас талант навязывать своё общество, – несколько нервно рассмеялась Анна, – Солнце ещё высоко, и ночь придёт нескоро, но раз уж ваше путешествие так наскучило вам, то я не вижу причин возражать. Оставайтесь, и окажите такую любезность, отобедайте со мной. Думаю, обед уже готов.

– С большим удовольствием! – наконец-то барон был удовлетворён.

Анна оперлась на предложенную им руку и уже хотела было направиться с ним в столовую, как вдруг решила задержаться.

– Господин барон, позвольте предположить, господин Ровиньоль дворянин? – вдруг поинтересовалась она.

Виктор онемел от неожиданности, а острый взгляд барона просто впился в графиню.

– Почему вы так решили? – осторожно поинтересовался он.

– Мне показалось, что это… возможно… Почему бы бедному дворянину не служить барону? Простите, если я ошиблась, – просто объяснила девушка.

– Преклоняюсь перед вашей проницательностью, сударыня, – улыбнулся барон, – Вы рассмотрели его голубую кровь даже невзирая на столь бедное платье. Я восхищён!

Анна удовлетворённо кивнула, только теперь с удивлением заметив, что Виктор и правда одет очень бедно. Она ведь увидела это сразу, ещё прежде, чем обратила внимание на его лицо, но уже успела забыть об этом. Оно и не удивительно, ведь природное изящество юноши мистическим образом скрывало изъян в одежде.

– Тогда вы, сударь, можете к нам присоединиться, если, конечно, барон не против, – предложила Анна.

– Почему нет? – тут же согласился барон.

– Благодарю за честь! – Виктор залился краской смущения и низко поклонился.

Такого поворота он никак не ожидал. Юноша помнил, как барон обратился к нему со странной просьбой, держаться тем, за кого его, Виктора, примут. Тогда он не понял, как отнестись к такому предложению. Мало ли за кого его примут! Тем более не мог он ожидать такого… Что это взбрело графине в голову увидеть в нём дворянина?!

И барон… столь странные слова он изрёк после того, как они провели больше часа, беседуя в трясущейся по неровной дороге карете. Барон позволил себе быть искренним, почти… и на замечание Виктора о вчерашней несостоявшейся казни, просто рассказал о сумасшествии и бегстве племянницы. Но всё-таки юноша почувствовал некоторую недосказанность в этом простом по форме рассказе своего нового господина, и потому счёл за благо на время забыть о существовании Эжена, искренне не желая впутывать брата в это тёмное дело.

В конце концов Виктор уверился, что не согласись он на предложение барона, тот всё равно так просто от него не отстал бы. Слишком уж живой интерес проявлял этот странный человек к жизни своего нового слуги, так сильно старался выведать мельчайшие подробности. Это его пока непонятное любопытство вызвало у Виктора лишь ответную защитную реакцию, и он тоже предпочёл ограничиться полуправдой. Барон узнал, что его молодой собеседник грамотен, может постоять за себя с любым оружием в руках и без него, что благодаря какому-то времени службы пажом при стареющей виконтессе знаком с этикетом. При этом львиная доля полной приключений жизни Виктора осталась для барона за семью печатями. Он видел перед собой сообразительного молодого человека, преисполненного мечты о славе и приключениях, что, впрочем, было не далеко от правды. И это так банально для человека двадцати лет… Так что барону уже казалось, что он понял этого юношу.

С другой стороны, из того, что Карлос смог разузнать о графине де Шероль следовало, что она вряд ли знает Антуана. Девушка осиротела около года назад, жила затворницей, ещё ни разу не бывала в Фонтэнже, и ко двору ещё не была представлена.

Потому барон и решил рискнуть, показал ей Виктора. Он видел в этом ещё одну удобную возможность получше присмотреться к новому близнецу. Только за обеденным столом барон остро осознал, как он рисковал… Впрочем обед прошёл довольно спокойно, по крайней мере так могло показаться со стороны. Но если проявить больше внимания, то станет ясно, сколь сложно всё было на самом деле.

Анна не могла скрыть свой огромный интерес к Виктору. Живя одна в своём имении, будучи сиротой, она не часто видела молодых дворян. Маркиз де Рельгро являл собой редкое исключение, и несмотря на то, что он её порой сильно раздражал, Анна всё же принимала его как какое-то средство от скуки… Ещё пара другая молодых представителей сословия голубой крови имели счастье знать прекрасную затворницу, но это всё было тускло. Виктор не мог не заинтересовать её даже несмотря на своё подчиненное барону положение. Она уверенно приняла его за дворянина, ведь к тому у неё была своя тайная, можно сказать, заветная причина. Но очень скоро ей пришлось убедиться в том, что молодой гость не только скромно одевается, но и ведёт себя тоже слишком скромно. Например, был не очень уверен в своих должных быть естественными за столом действиях. Неуверенность удивляла, но каких-либо "ошибок" заметить не удалось. Анна поймала себя на мысли, что он сдаёт своего рода экзамен и сдаёт, вообще говоря, хорошо. Правда… Беседу он поддерживал неохотно, предпочитая больше слушать, что и понятно при его подчинённом положении. И всякий раз, когда девушка ловила на себе его восхищённый взгляд, он сильно смущался.

Да, Виктор очень занимал мысли девушки, но барон своим присутствием не позволял открыть душу неведомому. Он постоянно напоминал ей о той опасности, в которой оказались её гости – артисты и несчастные брат и сестра де Монсар. Барон что-то подозревал и всё выводил и выводил Анну на откровенность. Но Анна твёрдо стояла на своём, и барон не услышал из её уст даже намёка на то, что ей вообще что-нибудь известно о его неприятностях. Барон с упрямством заядлого рыбака закидывал в спокойную гладь озера удочку, но по водной глади лишь расходились ровные круги.

По завершении обеда Анна лично проводила барона к отведённой ему комнате. Удостоверившись, что гость вполне доволен, хозяйка, наконец, сочла возможным вспомнить и о своих нуждах, посетовала на то, что страдает головной болью, а потому заранее просит прощения, если не сможет разделить с бароном ужин. Уходя, она не удержалась, снова взглянула на Виктора, ей хотелось ещё раз проверить, не был ли этот синеглазый красавец прекрасным сном. Но нет, он реален, он и правда так смотрит на неё!.. Девушка смущённо улыбнулась и поспешила удалиться.

Что ж, наблюдавший за этим трогательным общением барон не удержал покровительственную ухмылку:

– Да ты влюблён, дружок! – барон сочувственно поджал губы, обращаясь к новому слуге, – Но эта жар-птица летает слишком высоко для тебя. Ладно, ладно, ты и сам должен это понимать… А я… я тобой доволен. Ты нравишься мне всё больше и больше. Я даже думаю, что из тебя вышел бы превосходный дворянин. Но уж, кори судьбу-злодейку. Да, вот ещё что, прежде чем ты уйдёшь, я бы хотел узнать твоё мнение обо всём услышанном…

– Право, господин, я не знаю, что могло бы вас заинтересовать. Если вы здесь ищете следы беглецов, то… графиня очень старается скрыть их от вас, – с готовностью откликнулся Виктор и даже счёл необходимым чуть поклониться.

– Старается?

– Да. Трудно было не заметить, как её встревожило ваше появление. Радости уж и близко не было.

– Верно. Верно… Хотел бы я знать, что эта красавица от меня скрывает… – согласно кивнул барон и тут же вскинулся, – Ну да, ладно. Ты умён, и, что меня радует, искренен со мной. Я доволен тобой, и будь уверен, в долгу не останусь.

И барон тут же извлёк из кармана пару золотых:

– Думаю, тебе не придётся ожидать жалования до конца месяца.

Виктор с благодарностью принял этот знак уважения и с низким поклоном удалился.

«Кто бы знал!.. Знал бы граф де Лаган, что мне кланяется в ноги его сын!» – горько усмехнулся барон, наблюдая за тем, как новый слуга закрывает дверь.

А Виктор чувствовал, как у него за спиной раскрываются крылья. В какой же стремительной пляске закружила его жизнь! Переночевав в притоне для нищих, он ещё до захода солнца оказался в роли дворянина, получил больше, чем имел за те последние несколько месяцев, что они с Эженом бродят по Фрагии, и, главное, увидел графиню де Шероль!.. Да, эта девушка захватила все его помыслы. Её прекрасное лицо стояло перед его внутренним взором, и мысли неуклонно возвращались к ней…

Он искренне ответил на прямые вопросы барона, потому как был уверен, что всё сказанное им не станет для барона откровением. Виктор отдавал должное уму своего нового господина. Но графиня!..

Самой судьбе, как видно, было угодно привести его во двор именно в тот момент, когда старый слуга выводил из конюшни гнедого красавца с женским седлом. Виктор сделал надлежащие выводы и, отшутившись от назойливых вопросов, тоже завладел конём. Он покинул дворец, самоуверенно полагая, что своего не упустит. Что внушило ему эту уверенность, осталось его тайной, но так или иначе он правильно выбрал место для засады, не прошло и пяти минут, как невдалеке промчалась Анна.

Ужасная тревога извела её, лишила сил и заставила забыть об осторожности. Она выпорхнула из дворца, наивно полагая, что осталась незамеченной, и теперь стрелой неслась, надеясь опередить беду. Но та уже тянулась за ней мрачным шлейфом…

Виктор держал её на порядочном расстоянии, но не упускал из виду. Сомнений в цели путешествия графини уже не оставалось, приходилось лишь ждать. Да и ждать-то недолго. Лес быстро густел, стали появляться скалы, которые приходилось огибать с риском упустить златовласую всадницу, и скоро…

Виктор чуть не вылетел на маленькую поляну, раскинувшуюся перед сказочно красивым охотничьим павильоном. С дальней стороны к этому теремку лес примыкал вплотную. Юноша привязал своего коня к дереву, а сам под прикрытием леса направился к домику.

Около маленькой конюшни стоял фургон бродячих артистов, коней из него ещё не выпрягли. Внутри конюшни Виктор нашёл и коня графини. А вот людей видно не было. Тогда молодой человек решил заглянуть в окна павильона. На его счастье, шторы оказались плохим прикрытием, и он без труда увидел всё, что хотел.

Анна о чём-то оживлённо разговаривала с Марианной, в которой Виктор сразу узнал графиню де Монсар, искромётную испайронскую сеньориту с рыночной площади Рунда. Невдалеке на кровати лежал мужчина. Он не подавал никаких признаков жизни, и лицо его разглядеть было невозможно.

Тут же расположились притихшие артисты. Заметно седой, с небольшой лысиной и очень внятным брюшком, но ещё довольно крепкий, глава семьи Франсуа. Богатые усы и окладистая аккуратная борода делали его похожим на доброго волшебника. Его жена Маргарет, женщина о которой можно было бы сказать, что её тучность даже шла ей, делая её особенно уютной, почему-то с первого же взгляда на неё возникала уверенность, что она не откажет своим детям ни в одном их капризе, но скажем честно, это впечатление было обманчивым. И их дети. Жюльен, изящный пятнадцатилетний юноша, ещё не складный, но его крепкие руки и широкие плечи позволяли предположить, что, возможно, он отличный гимнаст. Лицом он сильно напоминал мать, такие же большими серые глаза и ямочки на щеках. Маленькая Анжелика пристроилась на колене брата, и он держал её как дорогую любимую куклу. Все были объяты неподдельной тревогой.

Виктору очень не хватало голосов, ему казалось, что он оглох, а это не самое приятное чувство. И тут он заметил, что соседнее окно не заперто. Сделав это открытие, он набрался наглости и толкнул раму. Та поддалась совершенно бесшумно, и позволила Виктору удовлетворить любопытство.

– Я всё понимаю, но ведь вы ему ничего не сказали. Может быть, у нас есть хотя бы ночь… – и Марианна горестно заломила руки. Взгляд её был обращён к раненному брату.

– Как бы я хотела с вами согласиться, но барон и правда страшный человек… – Анна горько поджала губы.

– Верно, и я его ужасно боюсь. Но… Маргарет говорит, что сейчас самое важное это покой. Жизнь Анри висит на волоске, и я думаю, надо рискнуть… Барон, может быть, и не доберётся сюда…

– Что тут ещё сказать…

– Да, и Геньи обещал вернуться к утру с вестями о Жане. Я очень за него переживаю, просто боюсь подумать, что могло с ним произойти!