Поздний вечер. Большинство гвардейцев герцога и барона собралось в подвальных комнатах дома Рельгро, которые были выделены им в качестве казарм. Кто-то резался в кости, кто-то чистил оружие, кто-то чинил одежду, а кто-то даже пробовал уснуть, что, правда, было трудно сделать, ведь воздух то и дело сотрясали раскаты смеха или крепкой брани, неизменных спутников азартной игры с высокими ставками.

Ламороу хмуро сидел на углу большого стола и больше следил за ненавистным Гленом, чем за костями. Виктор это знал, хоть ещё ни разу не поймал его взгляд. Эти двое нарочито не замечали друг друга, и в то же время только друг друга и видели. Пожалуй, новый виток их вражды заметили все, и ни у кого не было желания вклиниваться в этот их спор. Волчьи законы гвардии герцога возлагали лавровый венок победителя на голову сильнейшего, который обязательно должен наступить на грудь поверженного врага. Оставалось лишь дождаться этого момента. А тем временем любопытные наблюдатели делали ставки, конечно же в тайне. Сторонников Виктора стало много больше, когда сегодня Ламороу нашли без сознания. Фил авторитетно обронил, что это результат разговора того с Гленом. Все понимали, что это противостояние близилось к развязке, но пока она не наступила…

Карлос присел к Виктору и тихо заговорил по-испайронски:

– Он собирается пасти тебя всю ночь! Наверняка, надеется перерезать тебе горло, когда ты уснёшь…

– Может быть, тогда сказать ему, что я сегодня не собираюсь спать? – горько усмехнулся Виктор, – Если этот гад и правда окажется умным и станет путаться под ногами, я сам его убью.

При таком заявлении юноши Карлос невольно усмехнулся и с большим интересом заглянул в глаза своего молодого друга. Пусть сейчас лицо этого парня и было изуродовано действием груанга, но даже это не сильно мешало старому испайронцу распознать знакомые черты. Например, упрямо сжатые губы Глена вдруг напомнили Карлосу озорного пацана в матросских штанах с не по-детски умными глазами: «Это ты-то убьешь?! Ох, сынок…»

– Скоро полночь… Пора! – вдруг вскинулся Виктор.

– А ты точно уверен, что сил хватит?

– Да.

Что ж, Карлос ободряюще хлопнул его по плечу. В ответ Виктор благодарно кивнул, встал и отошёл. «Разные они всё же с Эженом… И в то же время, так похожи… Да, старик, кажется, ты волнуешься…» – сокрушённо пожурил сам себя испайронец.

Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился разгоряченный от бега слуга маркиза. От неожиданности этого вторжения Карлос даже вздрогнул всем телом.

– Ламороу, первому праиэру гвардии Бетенгтон, приказано явиться к Его Светлости герцогу!

В тот же миг в комнате воцарилась гробовая тишина, лица всех присутствующих обратились к Ламороу, а тот, с чувством своей огромной значимости величественно встал, теперь открыто бросил волчий взгляд на называемого Гленом и неторопливо вышел.

С его уходом люди словно вновь обрели способность дышать и говорить, общение сразу стало живее. Теперь из праиэров здесь остался лишь Фил. Этим вечером Рон и Пит ещё не появлялись в казарме.

Карлос переглянулся с Виктором. Тот кинул быстрый взгляд на Фила. Карлос понял и медленно двинулся в указанном направлении. Фил с азартом играл в кости, но это не помешало ему заметить приближение старого испайронца.

– Присоединишься, старик? – поинтересовался он, – На следующем кону есть шанс. Не робей!

– Ты надеешься выиграть? – Карлос встал рядом с Филом, так загородив собой полкомнаты.

– Нет, я не надеюсь, а собираюсь выиграть! Чувствуешь разницу? – рассмеялся Фил, – Садись, не стой над душой!

– Я уже устал сидеть…

Их разговор то и дело заглушали раскаты крепкой брани, но эти двое всё же умудрялись слышать друг друга.

– Что делает! Что ты делаешь, гад!?! – вдруг вскипел Фил и чуть не вцепился в горло противнику по игре. Этот кон он с блеском проиграл.

Вернувшись на место, раздосадованный Фил подарил Карлосу долгий взгляд и неожиданно заявил:

– Напрасно Глен держится особняком. Мы рады принять его в игру. Кстати, куда это его унесло?

И Карлос с досадой щёлкнул языком. Виктор снова оказался прав, Фил был хоть и сторонним, но очень внимательным наблюдателем.

– Да он… к Маги пошёл…

– Вот как?.. – в глазах Фила тут же заиграл лукавый огонёк.

– Брось эти мысли, парень! – Карлос ударил его в плечо.

– Хорошо, хорошо, – и они оба рассмеялась.

Отделавшись от столь пристального внимания, Виктор незаметно для остальных взял шпагу (ножи-то всегда были при нём) и, словно тень, метнулся в заветный коридор. Поворот, ещё поворот. Пусто! Ему везло… «Только бы у Эжена всё получилось! Господи, благослови! Иначе… Нет!!! Иначе быть не должно!!!»

Так никого и не встретив, Виктор добрался до нужной двери. Ключ от неё герцог унёс с собой, но стражника всё-таки поставил, и тот бедняга уже устал проклинать своё невезение. Быть здесь, одному, охранять то, что в охране не нуждается! Понять это даже у него хватило мозгов, но выхода не было, и он развлекался тем, что мерил коридор вялыми шагами, ходя то туда, то сюда…

Что ж, это очень даже устраивало Виктора. Когда стражник подошёл ближе всего и развернулся, готовый начать движение в обратном направлении, к его горлу метнулась цепкая рука нежданного гостя, и в тот же миг свет в его глазах померк. Виктор легко подхватил вдруг заснувшего стража и затащил в маленькую тёмную кладовку. Всё, больше на пути не было никаких препятствий, если, конечно, не считать запертую дверь. Но Виктор был готов и к этому.

Ловко орудуя двумя тонкими гнутыми гвоздями, юноша быстро справился с замком и юркнул в открывшийся проём. На этот раз Жан лежал при свете, но без сознания. Его сняли с колец и приковали цепью к стене, а руки и ноги обездвижили деревянными колодками. Страдалец лежал лицом вниз и не подавал никаких признаков жизни.

Виктор взял масляную лампу и подошёл ближе. Он не понаслышке знал, что далеко не каждому дано пережить такую экзекуцию. К тому же Его Светлость вложил в эту порку большое вдохновение. Виктор остро запомнил, как плеть герцога разрывала плоть Жана, запомнил свой ужас от этого зрелища. Но, оказывается, его шокированное сердце, умудрилось забыть то, что последовало сразу за тем, как Жан потерял сознание… Теперь же память начала быстро восполнять пробелы…

– Ещё немного, и он скончается, – бесстрастно заявил Пит, подняв руку в предостерегающем жесте.

И его услышали – очередной удар герцога не получил своего завершения:

– Ты в этом уверен, Пит?

– Да, Ваша Светлость, – веско подтвердил праиэр блондин.

– Рано! Слишком рано! Веселье только начинается! – и герцог швырнул плеть в дальний угол, – Я всё-таки заставлю этого щенка скулить и молить о пощаде! Но пока… Пит, сделай так, чтобы он поскорее вернулся в мир живых и почти здоровых!

Пит покорно поклонился вслед господину, направившемуся к выходу. Виктор, как и все другие гвардейцы, склонился в низком поклоне. А потом… потом он несколько минут в горьком оцепенении наблюдал, как Жана снимали с колец, укладывали на пол лицом вниз, и как Пит, опустившись на колени, обрабатывал раны страдальца каким-то резко пахнущим снадобьем.

– Что он делает? – с трудом совладав с пересохшим горлом, наконец спросил Виктор у Фила.

– Оживляет мученика, – так же шёпотом ответил Фил, – Уж не знаю откуда Пит обладает такими знаниями, но он умеет делать особые чудесные снадобья, способные излечивать подобные раны за считанные дни, а то и часы. Жан быстро поправится. Очень быстро.

– Это уже не впервой, верно?

– Да, верно, – Фил был мрачен, – Жертвы герцога не умирают без его на то позволения. У них больше шансов сойти с ума от боли…

Теперь Виктор, осматривая спину брата, с огромным удивлением и радостью понял, что руками Пита и правда было совершено чудо. Раны Жана заметно затянулись, словно им было уже несколько дней срока: «Может быть, всё будет нет так трудно, как я ожидал!»

Что ж, за дело! Виктор проглотил шарик анга, вывернул свой камзол наизнанку, тем самым скрыв свою принадлежность к гвардии герцога, спрятал парик за пазуху, и, больше не теряя ни мгновения, принялся освобождать брата от сковывающих его пут. Лезвие ножа без труда справилось с верёвками, стягивающими колодки, с цепью же история оказалось много сложнее. Чтобы добраться до места на поясе, где крепилась цепь, пришлось повернуть Жана на бок, это причинило тому боль, и Жан застонал.

От этого стона брата броня Виктора вдруг дала трещину, ему даже на какое-то мгновение стало дурно, но он быстро справился с этой своей слабостью, перевёл дыхание, и тут ему на глаза попалось ведро с водой. Он зачерпнул её и смочил губы, лицо брата. Тот медленно приходил в себя.

– Пить… – едва слышно простонал Жан.

Но Виктор не решился давать брату пить эту мало ли где и когда налитую воду. К счастью, заботами Ламороу здесь оставался почти полный кувшин вина. Виктор быстро развёл воду вином и поднёс Жану этот напиток. Когда кружка коснулась губ страдальца, тот вдруг открыл глаза и начал пить сам. Глоток, второй… и вот уже Жан, ещё не отдавая себе отчёта в своих действиях, выхватил у Виктора чашку и залпом выпил всё её содержимое. Тотчас, не теряя ни секунды, Виктор сунул ему под нос флакончик с каким-то резко пахнущим зельем и так заставил Жана содрогнуться всем телом. Вот теперь его сознание почти полностью прояснилось.

– Повернись чуток, так… – Виктор, наконец, получил возможность осмотреть цепь, – О, чёрт побери! Как я забыл, что её заварили!!! Ладно, справимся и с этим…

И Виктор бросился придирчиво изучать орудия пыток. Несмотря на их многообразие, ничего похожего на кусачки не нашлось. Тогда пришлось заняться жаровней. Тем временем Жан осмотрелся, заметил разрезанные путы и уже понял, что его приковали к стене. При этом, поворачиваясь, он едва не взвыл от боли в спине. Всё случившееся с ним накануне воскресло в его памяти в один миг. Но что происходит теперь? У жаровни хлопочет человек с лицом…

– Виктор?!!

Виктор замер, прислушался к своим ощущениям, успела ли анга подействовать? Вернулся ли к нему его истинный облик? Возможно, да. Что ж, он решился, обернулся и печально улыбнулся брату:

– Да, я Виктор… но не тот, кто жил с вами в лесах Шероль всю прошлую неделю.

Жан нахмурился, тряхнул головой, тем заставляя сознание окончательно проясниться:

– Я уже пришёл в себя… Ты хочешь сказать, что Викторов… два?

– О, чёрт! – у Виктора не очень ладилось дело, – Видно это сама судьба даёт нам время, чтобы я всё тебе объяснил… Я Виктор, но видишь ты меня впервые. Человека, которого ты звал моим именем, в адрес которого вы с Марианной слали проклятья, зовут Антуаном. Да, это единственный из нас, выросший в родительском доме.

– Но во дворце Шероль с бароном был ты, верно?

– Да, я, – Виктор порадовался сметливости Жана, – Когда ночью ты с Геньи увёл девушек, я чуть с ума не сошёл от досады и потому решил вернуться к барону. От барона до герцога оказалось рукой подать. А тот уже пас Антуана, просто поехавшего от ревности. Горько признаться, но нас подменили… Так! Есть дело! – металлический прут стал быстро раскаляться.

– Антуан?! Антуан де Валеньи?! – Жан с трудом принимал услышанное, – Но мы с Анри в Грандоне ему жизнь спасли…

В ответ Виктор удивлённо повёл бровью, но тут же сообразил:

– Да, кажется, Генрих Рай что-то говорил об этом. Представь, и Антуан знал о вашем с Анри участии в той дуэли, он слышал ваш разговор, вот только задержать не смог, потому что был ранен в спину…

– Постой! Генрих Рай?! Учитель?! Он тоже здесь?! – Жан неосторожно рванулся, и это снова обожгло его жуткой болью.

– Тише, береги силы!!! Они нам сейчас ой как понадобятся.

– Ответь, учитель здесь?!

– Был. Он уехал в Фонтэнж за графом, нашим с тобой отцом, но…

– Что «но»?

– Готово! Держи цепь. Здесь… Верно. Сейчас, сейчас… Минуточку… Готово!

И Виктор с облегчением поставил прут к стене.

– Как она, свобода?

– Свобода ли? – и Жан усмехнулся, окинув комнату брезгливым взглядом, – Ты сумасшедший, явиться сюда!

– А как ещё было до тебя добраться? – в тон ему поинтересовался Виктор.

Что ж, Жан согласно кивнул и тут же вскинулся:

– Антуан выдавал себя за тебя… – ему припомнился весь разговор с Марианной, то, от чего он так старательно отмахивался, – Говоришь, Антуана ранили в Грандоне? В спину? Теперь ясно, откуда эта его рана… А ты Анну помнишь?

– Ещё бы! – усмехнулся Виктор и показал повыше запястья едва затянувшиеся рубцы от укусов. Да и сами его руки сильно отличались от рук Антуана, кожа грубая, мозолистая, кисти обрамляли глубокие шрамы, словно браслеты. Жан кивнул. Всё сходилось.

– А Марианна! Герцог…

–… ей уже не страшен, – теперь Виктор присел рядом с Жаном, – У нас мало времени. Так что в двух словах. Её выкрал Эжен, это четвёртый из нас. Да, да, мы все здесь! Запоминай! Заборная шесть. Это недалеко отсюда. Если смотреть от главного крыльца дома Рельгро, в котором мы сейчас находимся, сначала три квартала по улице направо, потом по диагонали через маленькую площадь-перекресток, ещё квартал прямо, потом один направо и два налево. Дом с вывеской «Бефо». В нём на окнах наличники с изображением птиц. Найдёшь?

– Да, думаю, найду…

– Там тебя ждёт Марианна. Вот ключ. Может быть, придётся выбираться порознь.

Жан вздохнул с огромным облегчением.

– А у тебя есть второй? – спросил он, пряча ключ.

Виктор показал изогнутые гвозди:

– Я любую дверь открою. Ты сможешь встать? Идти?

Жан попытался встать, Виктор помог ему. Справившись с сильным головокружением, Жан улыбнулся, кивнул:

– Смогу.

Но Виктору в этом ещё мало верилось, он с сомнением оглядел брата с ног до головы:

– Правда? Впрочем, зачем я спрашиваю? Будто есть выбор. Давай попробуем надеть на тебя рубашку.

Это оказалось непростой задачей, но они справились и с ней. Жан смахнул со лба холодный пот. Виктор ободряюще коснулся его плеча:

– Наша порода! Похоже, проблем будем меньше, чем я ожидал. Да, если я вдруг представлюсь Эженом, сильно не удивляйся. Виктора считают мертвым. Это нам с Эженом на руку.

– Ясно. У тебя шпага для меня найдётся?

– Шпага? Нет. Оставь это мне. Я по себе знаю, у тебя сейчас все силы уйдут на то, чтобы переставлять ноги. И это придётся делать очень быстро.

Теперь Виктор занялся тушением огня в жаровне, а Жан пока присел на край стола.

– Ты не договорил про учителя…

– Это ты о Рае?

– Да. Что значит это твоё «но»?

– А-а! Видишь ли, он должен был уже давно вернуться назад. Боюсь, граф де Лаган успел уехать в Испайру, а Рай за ним. Зная Рая, его тревогу за всех нас, я не могу всё это объяснить иначе.

– А где Антуан?

– Антуан? Где-то наверху, наверно разделяет общество барона и герцога… Видишь ли, я так увяз, что мне было не до него.

– Антуан… – Жан закрыл глаза и опустил голову, – Снова я жестоко обманулся… Этот мерзавец недостоин называться человеком! Это же надо было, предать Марианну барону, выдать Анри… Да и артистам досталось бы… Спасибо Геньи!.. Представляю… появление герцога и барона превратило наш Райский уголок в Адский.

– Скажи, этот ваш Райский уголок точно не мельница? – улыбнулся Виктор.

– Мельница? О чём ты? – не понял Жан.

– Антуан привёл герцога и барона на мельницу, где те и нашли некоторые ваши следы, но далеко пройти по этим следам им не удалось.

– Привёл на мельницу, и сказал, что там мы и провели всё это время?! – изумился Жан.

– Нет, сказал, что дорогу в ваш Райский уголок он показать не может, так как на эту мельницу приехал запертым в фургоне артистов…

– Но это не так! Он ехал на мельницу, как и я, верхом! Надо признать, что у этого гада отличная память и ясная голова. Разок он уже сбежал из Райского уголка… Так что я не удивился бы, если бы он всё-таки смог найти туда дорогу и сам.

Виктор задумчиво кивнул, уже догадываясь, что хочет сказать Жан:

– Значит ли это, что Антуан ещё не законченный негодяй?

– Время покажет… – вздохнул Виктор, – Я плохо понимаю этого человека…

А тем временем стало ясно, что Виктор уже сделал всё, что хотел, и теперь словно затаился напряженном ожидании.

– Когда мы поняли, кто ты, после той ночи… то уже были готовы предположить, что и Эжен где-то рядом… Ты ждёшь какой-то знак от него? – рискнул предположить Жан.

В ответ Виктор бросил на брата удивлённый взгляд:

– Да.

– Вы давно вместе?

– Всю жизнь. Нет на свете людей, ближе, друг для друга, – и Виктор невольно улыбнулся.

Жан ответил ему тем же:

– У нас с Анри такие же отношения. А откуда здесь учитель?

– А как здесь оказались мы с Эженом, Антуан, герцог?.. Это длинная история, Жан.

– Хорошо, отложим.

– Жан, – было видно, что Виктор сломал в себе какой-то барьер, – Анна де Шероль всё время была с вами, верно?.. Как она?

Жан не мог не почувствовать плохо скрываемое волнение брата и пытливо сощурился:

– В тот день, когда вы встретились, она влюбилась в тебя без памяти. Этого не смог сломать даже Антуан. Значит, это… всё же… взаимно?

При таких словах Жана Виктор так покраснел и так посмотрел на брата, что вопросов больше не оставалось. Лучезарная Анна ответила ему взаимностью?! Правда?! От такого открытия у Виктора даже чуть закружилась голова, такое всепоглощающее счастье вдруг обрушилось на него. Что тут ещё скажешь? И очень тронутый такой откровенностью брата Жан крепко пожал ему руку. Да, конечно, Анну любит и Анри, но тут уж ясно кому решать, выбирать…

А тем временем Виктор уже как-то справился со своей радостью, и уже собрался было ещё что-то спросить, но вдруг осёкся.

Откуда-то издалека донёсся слабый шум. Только Виктор и мог различить это, и понять:

– Это Эжен. Нам пора!

В мгновение ока Виктор открыл дверь, Жан мысленно перекрестился и, превозмогая боль, вслед за братом вышел в коридор. Пока Виктор закрывал дверь, Жан, прислонившись к стене, пытался представить, что же происходит там, наверху. Страшный грохот и душераздирающие свисты разных интонаций рисовали очень яркую картину – где-то над их головами либо разразилось грандиозное сражение, либо необыкновенно шумный карнавал.

– Держись поближе ко мне. Если всё сложится хорошо, минут через пять я выведу тебя из дома, – распорядился Виктор и уже почти бегом бросился вперёд.

Жану не оставалось ничего другого, как стиснуть зубы и поспешить следом. Нет, Виктор не забыл о печальном состоянии брата, но он предпочитал поскорее сориентироваться в обстановке, до приближения Жана. Первая комната, в которую выходил коридор, оказалась совершенно пустой, вторая тоже.

– Все наверху? – предположил Жан.

– Хочется верить…

Виктор заглянул в третью комнату, как раз в ту, из которой было ответвление в винный погреб. Почти в тот же миг из погреба показалась качающаяся фигура одного из слуг маркиза. Виктор знал этого вечно пьяного хранителя винных закромов:

– Привет, Жак! Я бы на твоём месте не покидал эту обитель. Наверху Бог весть что происходит.

– Э! Парень, я хоть и пьян, но тебя не знаю. Ты кто?!

Тут показался и Жан.

– Второй?! Оу!!! Давно я так не набирался! Надо отдохнуть… – решил Жак и медленно сполз по стене.

Только его голова коснулась пола, как раздался смачный храп. Жан не верил своим глазам, а Виктор весело рассмеялся и уже поманил брата дальше.

Следующей была как раз та комната, в которой гвардейцы ещё несколько минут назад резались в кости. Здесь тоже было пусто. Пара стульев перевернута, кости брошены – всё говорило за то, что люди унеслись отсюда в считанные мгновения. Виктор пространно махнул рукой.

– И ни одной шпаги, ни одного ножа. Парни герцога своё дело знают. Нам надо спешить.

– Конечно, герцог сам их тренирует, – откликнулся Жан.

Виктор окинул его оценивающим взглядом и остался доволен:

– Возьми это. Прости, что раньше не дал, – и, всунув в руки брата два своих ножа, Виктор поспешил дальше.

Жан не отставал.

За очередной дверью они натолкнулись на четверых слуг маркиза.

– Сидеть! Не двигаться! – огрызнулся Виктор.

Опешившие лакеи были бесконечно далеки от мысли остановить их – это были мирные люди, вряд ли когда-либо бравшие в руки шпагу.

И вот уже Виктор и Жан вышли из последней комнаты, сразу за которой начиналась лестница наверх, но ступить на неё не успели, так как сверху раздался быстро приближающийся топот ни одной пары ног. Виктор толкнул Жана под лестницу, и почти тотчас внизу появились Ламороу и ещё трое. Все они сразу скрылись за дверью, а близнецы бросились наверх.

Эта небольшая лестница заканчивалась глухим коридором, но не успели они ступить в него, как снизу уже послышались шаги тех четверых.

– Ламороу не дурак, додумался задать тем олухам правильный вопрос. Теперь времени совсем нет, – спокойно заметил Виктор, – Держись, брат!

Близнецы уже были в конце коридора, когда сзади раздалось:

– Стоять!!! – это появился Ламороу.

Жан схватил со стены фонарь, и на какой-то миг пламя осветило лица обоих близнецов.

– Двое!!! Оба здесь!!! – заревел Ламороу и рванул вперёд.

Но Жан швырнул ему под ноги фонарь, разлившееся масло тут же воспламенилось и на какое-то время задержалось брианцев.

– Молодчина! – похвалил Виктор.

Ещё дверь. В двух шагах в стороне коридор раздваивался, и в этом месте он был шире. Виктор рванул вправо и тотчас отпрянул назад. Ему навстречу неслось море света, а с ним Фил и ещё бог знает сколько людей. Виктор отметил, что в северной части дома всё ещё было шумно, но столько людей здесь!..

– Герцог понял наш план! – бросил он Жану и нырнул в единственный остававшийся свободным проход.

Жан не отставал. Напряжение ситуации уже заставило его забыть о боли.

А тем временем Ламороу опередил Фила и теперь возглавлял погоню. Дверь. Заперта. Виктор зарычал и кинулся назад. Жан подумал было, что Виктор спятил, но тот просто решил не возиться с замком. Он с разбегу вышиб дверь, и братья оказались в столовой прислуги, приземистом зале, уставленном длинными дубовыми столами.

– Надо на кухню, что в том конце. Видишь дверь? Давай, вперёд! – приказал Виктор, а сам остановился и, схватив ближайший стол, перевернул его преследователям под ноги.

– Нет, только вместе! – отрезал Жан и бросился на помощь брату.

На карту было поставлено всё. Жан легко зашвырнул в Фила попавший под руку стул. Тот увернулся, но послал в ответ залп проклятий.

– Что ж, вместе, так вместе! Уходим! – и Виктор кинулся к кухне.

Братья легко сдвигали за собой столы, стулья, сильно затрудняя бег преследователей. Но тех было слишком много, и они уже слишком разгорячились, чтобы это могло их остановить.

Влетев на кухню, Виктор схватил Жана за рукав и увлёк в боковую незаметную дверку.

– Пит, налево! Рон и вы двое туда… – было слышно, как распоряжается Ламороу.

– Сюда! – рыкнул Фил.

Он угадал верно, скоро близнецов снова увидели. Здесь опять был глухой коридор. Виктор толкнул Жана вперёд, а сам, захлопнув давно никем не закрывавшуюся дверку, успел чем-то подпереть её, и та не сразу поддалась напору.

– Вперёд! Сюда! – Виктор безошибочно вёл Жана по лабиринтам цоколя дома Рельгро.

Стали появляться окна, но все зарешечённые. У Жана уже начинала кружиться голова, когда вдруг Виктор остановился у одного:

– Эта рама должна поддаться. Помоги!

Прикладывая все, какие были силы, чтобы выдернуть решетку, Жан заметил, что она и правда вся проржавела. Это и помогло им. Решётка жалобно заскрипела и, простившись со своим местом, заставила братьев отлететь к противоположной стене. Жан зарычал от боли.

– Уходи! – Виктор помог Жану встать и стал подталкивать его к окну.

– А ты?!

– Адрес помнишь? Жди нас с Эженом там. Мы придём. Не волнуйся. Я знаю этот дом как свои пять пальцев!

– А ты уверен, что знаешь, что делаешь?!..

Виктор удивился, как часто такой вопрос ему задавал Эжен.

– Уходи!!!

Что ж, Жан внял мольбе брата.

Только он скрылся в ночи, Виктор вставил решётку на место и бросился по коридору дальше. Счёт шёл на доли секунды. Он сорвался с места как раз, когда в коридоре появились преследователи. Глаза Ламороу сверкали, как у гончей, видящей добычу.

И тут вдруг решётка отказалась играть в предложенную ей игру и со страшным звоном рухнула на пол. Пока Ламороу осознавал, что бы это значило, Виктор, тоже приостановившийся, взмахнул в его сторону рукой и, как бы обращаясь к Жану, воскликнул:

– Это надо же, она наконец вывалилась, чёрт бы её побрал! Ладно, Жан, у нас ещё есть шанс!

И тотчас Виктор скрылся за поворотом. Это возымело своё действие, и никто из преследователей не задержался у этого места, и тем более не полез в окно.

Виктор летел подобно урагану. Теперь у него была лишь одна мысль, найти укромное местечко и обратиться в Глена, но это никак не удавалось. Ламороу чутко шёл по его следу, а с ним и остальные. Никакая уловка его не брала, а если он и мешкал на очередном повороте, голос подавал Фил. Ещё поворот, ещё… Виктора гнали на верхние этажи дома, и он уже натыкался на людей барона и маркиза. На него устроили настоящую облаву. Уже складывалось впечатление, что удача отвернулась от юноши, но как же не хотелось в это верить!!!

Впереди расстилалась анфилада, в другом конце которой уже забрезжил свет. Виктор не стал дожидаться, что с собой принесёт этот свет, и юркнул в небольшую нишу за ковром. В кромешной тьме он проглотил шарик гру и стал судорожно напяливать парик. Оба потока преследователей сомкнулись как раз напротив убежища Виктора, и юноша перестал дышать.

– Что это значит?! Куда он делся?! – заревел Ламороу, – Обыскать комнаты, ту, ту и ту… Ну? Что!

– Пусто! И здесь пусто!

Откуда-то послышались испуганные женские голоса.

– Нет их здесь!

– И здесь нет! Как сквозь землю провалились!..

– Провалился! Ты что же не заметил, что мы уже битый час гоняемся за одним?! – Виктор снова различил голос Ламороу.

– Или всё-таки двумя? Черт бы побрал их схожесть! – возразил Фил.

– Это один! Второго мы где-то упустили! – свирепо закричал Ламороу, – Один! И этот один где-то здесь! У меня на него нюх. Лучше осмотрите стены, углы…

И Виктор приготовился к худшему.

– А я говорю, что оба здесь! – Фил тоже упрямо повысил голос, – Я пару раз шёл в обход, и больше, чем уверен, что…

– Вон он!!! Близнец!!! Точно!!! – завопил кто-то с сильным испайронским акцентом.

Всё смешалось в один миг, а уже в следующий здесь стало тихо, словно мир надломился, онемел. Виктор поспешил закончить возню с париком и выбрался из укрытия, осталось только вывернуть камзол на лицевую сторону и разобраться с тем, что здесь происходит.

Он был больше, чем уверен, что своим спасением обязан вмешательству Эжена…

Его строптивый брат верно угадал ситуацию и решился нарушить запрет не проникать в дом. Теперь он несся куда глаза глядят, благо преследователи почти не оставляли ему выбора. Они уже были на втором этаже, в районе парадных комнат дома…

Виктор влетел в большую гостиную и с разбегу врезался в пекло сражения. В пылу драки (Эжен никак не давался) никто и не заметил, как Виктор начал лупить по ногам и давать подножки… В этот момент он был бесконечно далёк от мысли сохранять образ Глена, раз уж дело приняло такой оборот… И кто знает, чем бы это закончилось, если бы на сцене не появился сам герцог. Его громовой голос перекрыл шум сражения.

– Всем стоять!!!

Это мгновенно возымело действие. Бой прекратился, и Эжен оказался в плотном кругу тяжело дышавших гвардейцев герцога и барона. Со стороны парадной двери этот круг расступился и герцог, а с ним и барон вышли вперёд.

Его Светлость принялся рассматривать разгорячённого Эжена. Разорванная рубашка того была изрядно испачкана кровью, но вид у юноши оставался неустрашимый.

– Эжен! – решил герцог, – Наконец-то встретились. Мне надоели твои выходки…

– Очень рад! – рассмеялся юноша, – Но это не конец.

– Для тебя конец!

– Как вы наивны, милорд! Я только начинаю жить, чего нельзя сказать о вас!

– Это мы ещё обсудим. А где Фрэнк?

– Ушёл, – вперёд выступил Карлос.

За общим возбуждением он скрывал ужас, охвативший его, когда он увидел, в какую историю влип Эжен.

– Как ушёл?! – изумился герцог.

– Выпрыгнул в окно, вырубил двоих и исчез, – последовал лаконичный ответ.

– Знай наших!!! – звонко рассмеялся Эжен, – Как вам наша порода, герцог?

– Да я вашу породу… – герцог не договорил.

– Стойте!!! – в зал влетел Антуан.

Появление ещё одного близнеца как-то вдруг смутило всех, и Эжен воспользовался этим. Он и крутанулся на каблуках и со всего маха всадил в грудь неосторожно близко стоявшему Ламороу и шпагу и нож.

Тело брианца ещё не коснулось пола, как Эжен уже воспользовался брешью, образовавшейся в рядах гвардейцев, и так оказался у окна.

– Слышите, господа?! Я не прощаюсь!! – воскликнул дерзкий нахал и ринулся вниз.

Все замерли в замешательстве, никто, ещё совершенно никто не понимал, что происходит, и вот в этой звенящей тишине ужасающе отчётливо прозвучало ржание перепуганного коня, крик кучера, грохот кареты. А уже через миг ночь сотряс оглушительный женский вопль ужаса:

– Нет!!!

Только теперь люди ожили, бросились к окнам. В неверном свете факелов можно было различить бьющуюся в истерике даму, а рядом с ней недвижное тело Эжена. Даму, которой оказалась Эмилия, пытались оттащить в сторону, но она изо всех сил рвалась к телу любимого.

– Что там?! – крикнул герцог.

– Он свалился прямо на угол кареты, – отозвался кучер.

– Жив?!

– Нет, мёртв!

Карлос судорожно хватанул ртом воздух и сразу же стал искать глазами Виктора. Тот стоял у окна рядом с Антуаном, недвижимый, словно окаменел. Антуан же медленно развернулся к герцогу, и его глаза блеснули адским пламенем.

– Ваша Светлость!.. – глухо произнёс он, казалось, готовый вцепиться в горло герцога.

И тут вдруг Виктор ожил – одно мгновение ока, его рука, словно тень, метнулась к горлу брата, и к тому моменту, когда герцог развернулся к Антуану, тот уже медленно оседал на пол.

– У молодого господина обморок! – мрачно сообщил Глен.

– Что?! Обморок? – изумился Его Светлость, – А впрочем… тем лучше… для него.

– Господа, – подал голос прежде державшийся в сторонке маркиз, – Вы понимаете, что эти события подняли на ноги полгорода?! Боюсь, нам придётся начать объяснения ещё до рассвета. Надо как можно скорее принять ряд мер…

– Да, – перебил его герцог, – Позаботьтесь, чтобы мертвых поскорее предали земле, а раненных расположили где-нибудь подальше от посторонних глаз. Это в ваших силах?

– Думаю… да. Но… этого Эжена, хоронить со всеми вместе?

– Что?! – герцог не сразу понял вопрос, – Хоронить? Ах да… Конечно, только сначала пусть мне принесут его голову.

– Что?! – маркиз решил, что ослышался.

А герцог уже окинул собравшихся в зале энергичным взглядом. Он искал Ламороу, а не найдя возвысил голос:

– Где черти носят Ламороу?!

– Он здесь, господин, – раздался мрачный голос Пита.

Гвардейцы расступились, и Его Светлость наконец увидел распростертого на полу своего первого праиэра и стоявшего над ним как всегда бесстрастного Пита. А на коленях рядом с товарищем замер Рон.