Loe raamatut: «Путь домой. Четыре близнеца», lehekülg 50
– А вот и люди герцога! Да, герцога и барона, – шепнул юноша.
Жан почувствовал, как Марианна сильно напряглась, и крепким рукопожатием постарался передать ей немного своих сил, а сам тем временем отчаянно старался высмотреть среди вновь прибывших Виктора. Всё-таки мысль увидеть брата, поговорить с ним, ещё не оставляла его. Но нет, опознать Виктора не получилось, слишком сумрачно и суетно здесь было…
Скоро гвардейцы герцога направились прямо на нищих и тут же принялись за работу. Марианна с ужасом заметила, что каждого нищего обыскивают, заглядывают в лица. Но она ещё не успела как следует испугаться, когда перед ней вдруг возник черноволосый гвардеец герцога. Она отпрянула от него, как от огня, но он резко схватил её за руку и выдернул-таки из толпы. Так Марианна оказалась с ним лицом к лицу и в этот момент услышала от этого незнакомца испайронскую речь:
– Не бойтесь, сеньорита! Я… Виктор. У нас всё получается. Передайте привет брату! Бог даст, ещё свидимся!
И уже в следующий миг она оказалась в другой группе, «проверенных» нищих. Когда рядом появился Жан, Марианна не заметила. Он нашёл её, крепко взял за руку и так вернул к реальности. Девушка тут же вцепилась в него обеими руками и потянулась к его уху:
– Виктор…
– Я знаю, – отрезал Жан, – Похоже, он не оставил мне шанса…
Скоро окрики стражников зазвучали с новой силой, и это стало сигналом к началу пропуска нищих за пределы города. Надо сказать, далеко не все из них жаждали покидать Рунд, кто-то даже попытался воспротивиться, полез на служителей закона с палками в руках, кто-то, напротив, начал валяться в ногах власть имущих, но это никому из попрошаек не помогло – приказ зачистить город был чётким, и толпа нищих всё-таки начала выходить за ворота.
Вот так, словно в забытьи, Марианна и последовала за возлюбленным в самой гуще этой зловонной толпы. В какой-то момент они отделились, спрыгнули в овраг и почти бегом устремились прочь от дороги… как-то добрались до заброшенной фермы, в стойлах которой нашлись пару лошадей.
– Это для нас, – помнится, сказал Жан, скидывая с себя верхнее тряпье с горбом, и помогая Марианне сделать тоже, – Если и дальше нас станут так опекать, то это бегство скоро покажется нам увеселительной прогулкой.
Не давая Марианне времени прийти в себя, Жан пустил лошадей вскачь. В отличие от своей спутницы, он хорошо понимал, что делает, и не забыл хорошенько покружить по лесу, чтобы окончательно убедиться в отсутствии погони. Только после этого они направились в Райский уголок, благо лунного света хватало, чтобы находить нужные ориентиры. Ночная прохлада постепенно привела Марианну в чувства.
Когда они достигли Райского уголка, было уже далеко за полночь, но артисты и Анри не спали.
– Приехали!!! – закричала, увидев их, Анжелика, – Приехали! Приехали!
– Какое счастье! – Маргарет неожиданно проворно соскочила с крыльца, но Франсуа с сыном всё же её опередили.
– Слава Господу! Целы!.. Но в каком дерьме вы искупались?! Что за запахи!.. И где остальные?! – артисты забросали Жана и Марианну вопросами, но не очень настаивали на немедленных ответах.
– Подождите, дайте нам опомниться! – откликнулся Жан, помогая Марианне сойти с лошади.
– Что произошло?! – слабый, но внятный голос Анри покрыл общий гвалт.
Анри стоял в проёме дверей, судорожно вцепившись в косяк.
Сегодня утром Маргарет наконец-то сняла с его лица повязки, и весь день юноша с большим нетерпением дожидался появления Анны… Сейчас же он, смертельно бледный, был подобен приведению.
– Зачем ты встал! – Жан рванулся к нему, схватил под руку и увлёк в дом.
Остальные поспешили за ним.
– Говорите, Жан, Марианна! Что произошло?! – Анри сел на кровать, но ложиться наотрез отказался.
Что ж, Жан рухнул на стул напротив и смахнул со лба прядь волос. Марианна в изнеможении опустилась рядом с братом и тоже погрузилась в небытие. Их замученный, грязный вид открывал для фантазии простор ещё больший, чем мучительные два дня ожидания.
– Не томите, Жан! – взмолился Анри.
– Да, – Жан встряхнул головой, – Слушайте. Сейчас же всё собираем, прибираем и уезжаем отсюда ко всем чертям. Точнее на восток. В этом направлении нас подстрахуют. Всё, за дело, время у нас очень мало. Это место перестало быть нашим Раем, и не позднее, чем на заре, мы должны его покинуть, иначе последствия могут быть самыми печальными.
– Может быть… но не прежде, чем ты всё расскажешь! – твёрдо возразил Анри.
– У нас слишком мало времени. Я всё расскажу по дороге. За дело! – это прозвучало уже как приказ, всё-таки Жан, взращённый сыном герцога, умел повелевать.
Вот только сейчас этот тон не возымел желаемого действия. Ошеломленные артисты не сдвинулись с места. Может быть, потому что за эти два дня они уже привыкли слушаться Анри, ведь именно его Геньи оставил за главного. Так или иначе, Анри в ответ на слова друга лишь выше вскинул голову:
– Анна и Геньи отправились в Рунд в надежде найти хоть какие-то ваши следы. Где они и Виктор? Хоть это ты должен сказать прямо сейчас!
– О чёрт, Анри! – и Жан в отчаянии развернулся к Марианне, но она лишь согласно пожала плечами.
– Ладно, – решился-таки Жан, – Только несколько слов, и больше никаких вопросов. Мы несказанно рады, что застали вас всех здесь, но эта радость может быть недолгой… Тот, кого мы звали Виктором, оказался Антуаном, да, Антуаном де Валеньи. Он предал нас с Марианной герцогу и барону. Нам чудом помогли бежать настоящий Виктор и Эжен… Да, ещё два моих брата! Пока это всё!
– Нет! – Анри, как и все оглушённый услышанным, всё же не потерял дара речи, – Анна, Геньи, где они? И эти твои братья Эжен с Виктором?.. Ещё двое! В голове не укладывается…
– Анна объявила себя невестой маркиза де Рельгро, и лучшее, что сейчас может сделать, так это забыть о нас, иначе я не берусь загадывать наперёд, – не без труда выдавил из себя Жан.
– Анна?! Нет!!! – Анри просто не мог в это поверить.
– Да, Анри, да!.. – тут же ожесточился Жан, – Это собственными глазами видели мы с Марианной и… Виктор. Она приняла предложение маркиза доброй волей! За неё беспокоиться не приходится.
– Да ты спятил!!! Марианна, хоть ты будь человеком! Где Анна?! – и Анри круто развернулся к сестре, от неё потребовал ответа.
И с такой силой он жаждал услышать другое, что в глазах Марианны отразился ужас, она просто не могла сказать ни слова. Причинить брату такую боль?! Как такое возможно?! Но он оставался неумолим, требовал ответа, даже уже схватил её за руку:
– Марианна, не молчи!!!
Да, и молчание в такой ситуации невыход. Что ж, девушка заботливо накрыла руку брата своей сейчас прохладной рукой и виновато улыбнулась:
– Жан сказал всё верно только, может быть, слишком прямо… Я тоже видела и слышала, как она объявила о своём решении. Мы видели, как они разговаривали, Анна, Антуан, маркиз… Прости, Анри, но их трудно было понять иначе. Они с самого начала хорошо представляли, что делали…
– У них какая-то своя, лишь частично совпадающая с планами герцога игра, но мы в ней лишь пешки! – с горечью воскликнул Жан.
– Нет, вы сошли с ума! Анна?!.. От Виктора…
– Антуана! Это был Антуан! – возвысил голос Жан.
– Пусть так… От него нечто подобное я ожидал. Но её имя не смейте марать!
– Анри…
– Я никуда не поеду!
– Анри!
– Всё!
– Но Анри! – Марианна в слезах схватила руку брата, но тут вдруг Жан решительно отстранил её.
Он жёстко взял Анри за плечи, развернул к себе лицом и, глядя ему прямо в глаза, заговорил:
– Анри, выслушай меня и постарайся понять. Ты и представить себе не можешь, какая опасность угрожала и ещё угрожает Марианне. Она понравилась герцогу, слышишь?! Я боюсь даже думать, что могло произойти, если бы её не спас, не вывел из дома Рельгро Эжен. Эта опасность ещё не миновала!
– А ты-то где был при этом?! – Анри явно не желал воспринимать то, что ему говорилось.
Жан, словно ошпаренный, отпрянул от него:
– Где?! – он рывком сорвал с себя рубашку и показал другу спину, сплошь покрытую свежими и такими ужасными, ещё кровоточащими шрамами, – Узнаешь роспись герцога?!
От такого зрелища Анри окаменел. Но Жан уже завёлся:
– Вчера в это же время я мало отличался от трупа, и благодарить за это я должен Антуана! А Анна, хорошо знала о его обмане.
– Нет!!! – Анри отшатнулся, но Жан снова схватил его за плечи:
– Меня снял с цепи и вытащил из подземелья настоящий Виктор. Он дал мне возможность улизнуть, но сам скорее всего занял бы моё место, потому что погоня уже почти настигла его, когда её взял на себя Эжен…
И тут Жан осёкся.
– Ну, же, заканчивай… – напрягся Анри.
Жан вдруг оставил его в покое и замер.
– Что Эжен? – Анри насторожился.
– Он… погиб, – подала голос Марианна, – Он выпрыгнул из окна второго этажа, и по злой иронии судьбы его сбила карета женщины, которую он уже дерзал называть своей женой…
В доме воцарилось горькое молчание. Только ночная бабочка продолжала билась в окно, ломая крылья.
– Всё, хватит, – наконец, вскинулся Жан. Его усталый голос прозвучал сильнее раската грома, – Собираемся!
Глава 45. Маританна.
Антуан стоял у окна своей комнаты, и его ничего невидящий взгляд был обращён к улице. Если не замечать, как порой крепче сжимались его скрещённые на груди руки, то он был бы подобен статуи. Но насколько внешне был недвижим юноша, настолько на душе у него было не спокойно…
В тот день, когда маркиз увёз Анну, Антуан ходил как громом поражённый. То он уже хватался за шпагу, чтобы кинуться следом, то без сил падал в кресло. Сердцем он правильно уловил порыв Анны, понял, что она объявила о своей помолвке только для того, чтобы досадить ему, лже-Виктору, и он почувствовал к ней сильно запоздалое чувство жалости. Но тут же в его памяти всплывало утверждение, что своими бедами он обязан именно ей, Анне… И всё же… Брак назло! Что, если она, поддавшись грозовому порыву, перечёркивает свою жизнь? И снова он возражал сам себе – а не причинит ли ей его появление ещё большую боль?! Ведь он не в силах изобразить даже тень любви к ней, и именно эта его холодность так мучительна для её сердца. В этом смысле маркиз гораздо более достойная партия, он самоотверженно любит её и из кожи вон вылезет, чтобы сделать её счастливой…
Так, уже близкий к безумию, он несколько часов метался между вариантами «ехать и спасать» или «оставить всё как есть», и в конце концов его взгляд обратился к кровати… Лечь бы и забыться, вычеркнуть бы это всё, стереть из памяти! Тишина, никаких мыслей, никого и ничего… Этот последний порыв и возобладал. Антуан уснул ещё до захода солнца, и никто не потревожил его сон аж до утра.
Грубые удары в дверь его комнаты раздались сразу после восхода солнца. Это явился Рон с приказом привести Антуана к Его Светлости. Хоть праиэр и вёл себя сдержанно, даже учтиво, не ленился кланяться, взгляд его был наглым, дерзким. Раз войдя в комнату, он наотрез отказался покидать её без Антуана. Как оказалось, за дверью их поджидал эскорт из ещё трех гвардейцев. Под присмотром вот такого конвоя Антуан и предстал перед сердитым герцогом.
Оказалось, что Его Светлость желает разделить с Антуаном завтрак. На это время четыре праиэра, Рон, Фил, Пит и Глен, превратились в четырех стражников, словно статуи застыли в четырёх углах банкетного зала, который их господин выбрал для утренней трапезы. А за богато накрытым столом господам прислуживали два гвардейца, Поль и Жак Ляру. На самом деле, этих двоих Антуан по имени не знал, просто отметил про себя, что даже такие хлопоты герцог не доверил прислуге маркиза.
Мрачные физиономии праиэров, особенно того, синеглазого, аппетита не добавляли. Так что не удивительно, что Антуану кусок в горло не шёл. К тому же скоро стало ясно, что его пригласили не для еды, а для нового раунда расспросов. Герцог хотел ещё раз убедиться в том, что Антуан и правда не может быть полезен в деле поиска таинственного Райского уголка. Но как же молодой Лаган устал от всей этой болезненной ситуации! К сказанному ранее ему совершенно нечего было добавить, и потому он даже не попытался скрыть своё раздражение.
– Да, понимаю… К тому же, думаю, Фрэнк и Марианна уже покинули эти края, – вдруг заявил герцог, и это, наконец, вызвало хоть какой-то интерес Антуана.
– Думаете? – сощурился он, – Звучит так, словно вы не знаете точно, а лишь предполагаете… Неужели всё предпринятые вами меры изловить их не дали совсем никакого результата?
В ответ герцог лишь бессильно развёл руки:
– Видите ли, друг мой… Да, я вынужден признать, что все мои попытки помочь вам разбиваются как волны о скалы. Я честно постарался исполнить роль злодея, но… Возможно, это было неверное решение… Я знаю, что вчера утром Анна де Шероль приехала в Рунд не одна, а с Геньи. И этот Геньи покинул Рунд также вчера, ещё до заката…
– Ваша Светлость, я не понимаю, – вскинулся Антуан, – Почему вы вот так просто отпустили Анну? Ведь она точно могла указать вам дорогу в Райский уголок! Она одна из немногих хранителей этой тайны.
– Вы полагаете, она бы сделала это доброй волей? Вот и я думаю, что нет. Тогда как, вы думаете, я должен был заставить её говорить? Графиня де Шероль – это не какая-нибудь там крестьянка. Применять крутые меры к такой титулованной особе… Признаюсь честно, мне хватило бурной ссоры с маркизой де Рельгро. Её брат пообещал мне, что очень постарается присмотреть за своей белокурой женой, и я решил, что, для сегодняшнего дня, этот их неожиданный союз может быть лучшим решением… Ведь я намерен задержаться во Фрагии…
– Вот как? – нахмурился Антуан, – И почему же всё-таки вы полагаете, что Жан и Марианна уже оставили город?
– Почему? – усмехнулся герцог, – Я мог бы сослаться на интуицию… К тому же, как я уже сказал, Геньи покинул Рунд…
– Вот это я и не понимаю! – и Антуан сокрушённо покачал головой, – Ваши люди знают, как он выглядит? Похоже да, раз вы так о нём рассуждаете. Тогда будьте так любезны, объясните, если он покинул Рунд тайно, то как вам об этом стало известно? А если явно, то почему ваши люди его не задержали? Это ли не было бы ответом на ваши вопросы о Райском уголке? Он не титулованная особа. Вы смогли бы с ним поговорить… по-мужски.
Что ж, Его Светлость согласно кивнул:
– Верно, верно, друг мой. Такая дама, как Анна де Шероль не могла появиться в Рунде незамеченной, и с того момента мои люди взялись присматривать за ней и этим Геньи. К несчастью, он оправдал своё звание неуловимого. Следить за ним в городе не удалось, это его территория. Зато верно, как вы выразились, теперь мои люди узнали его в лицо. Поэтому, когда он вдруг открыто, прямо верхом на коне, взялся покинуть город на вечерней заре, его остановили, точнее попытались остановить… Кстати, сколько лет этому человеку?
– Не знаю, – Антуан и правда прежде не задумывался над этим вопросом, – Он почти совсем седой. Да, думаю, он значительно старше вас, моего отца или Генриха Рая.
– Оу, вы и Рая вспомнили?! – криво усмехнулся герцог, – Что ж, так или иначе, этот, скажем, старик, оказался славным воякой. Он прорвался через поставленный Роном заслон: людей обезоружил, коней обездвижил каким-то порошком – всё в полном соответствии с теми легендами, которые здесь о нём ходят. Так что он покинул Рунд шумно. Вы это понимаете?
– Хотите сказать, что он отвлёк на себя внимание и так дал Жану и Марианне ускользнуть? – сощурился Антуан.
– Вот и вам пришла в голову такая мысль, – усмехнулся герцог, – Так что теперь? Может быть, всё-таки попытаемся вместе ещё раз прогуляться в леса Шероль? Вдруг вы что-то припомните? Неужели вам и правда не хочется ещё раз побывать в этом их Райском уголке? И Марианна…
– Ваша Светлость, мне правда совершенно нечего добавить к уже сказанному, – и такая усталость прозвучала в голосе Антуана, что герцог вдруг уступил:
– Я вас понимаю, друг мой. Понимаю… Тем более, что смысла в этих поисках теперь точно нет. К тому же я тоже устал бродить по этим лесам, по этому городу… Нужен другой план. Но прежде, все мы нуждаемся в хорошем отдыхе, верно?
– План? – насторожился Антуан, – План для чего?
– Ну как же, сударь. Я так задолжал вашему отцу…
– Вы серьезно собираете продолжать петь эту песню и дальше?! – изумился Антуан, – Сейчас вы скажете, что хотите возместить моим родителям причиненный урон? Скажете это после того, как лично выпороли Жана? После того, как погиб Эжен? Ваша Светлость, вы держите меня за полного идиота?!
– Если бы это было так, этого разговора сейчас бы не было, – тоже ожесточился герцог.
– Тогда я вас не понимаю! – взмолился Антуан, – Скажите прямо, что вам от меня надо?
Его Светлость подарил юноше долгий оценивающий взгляд и вдруг улыбнулся:
– Признаюсь, сударь, вы моя отрада. Я во многом узнаю в вас себя. По иронии судьбы я испытываю к вам действительно отеческие чувства. Так что те мои слова, прозвучавшие в подвале этого дома, о том, что вы могли вы стать наследником Бетенгтон…
– Что?! Вы серьезно?! – Антуан отказывался верить своим ушам.
– Да, это возможно… – кивнул герцог, – Я понимаю, что последние события сильно усложнили вашу жизнь. И я так же понимаю, что вам с Фрэнком не судьба делить один титул, не по силам… Так что, просто знайте… Лично я готов на эту замену. Решение за вами. Нет, не сейчас! – поспешил добавить герцог, заметив, как вскинулся юноша, – Отвечать прямо сейчас на требуется! Просто знайте. Я готов подождать, скажем, год…
– Ваша Светлость, вы не перестаете меня удивлять! – Антуан не сдержался и нервно расхохотался.
Это был болезненный, совсем безрадостный смех. Он сотрясал грудь юноши так ожесточенно, так сильно походил на рыдание, что герцог даже забеспокоился, не хватит ли Антуана удар. Его Светлость даже счёл возможным услужливо пододвинуть своему молодому другу бокал вина. Антуан увидел его, схватил, выпил залпом и… свалился без чувств.
Это было снотворное. Юноша очнулся только к обеду следующего дня. Голова страшно гудит, горло пересохло, живот крутит, состояние, мягко говоря, болезненное. Но обо всём этом Антуан забыл сразу, как на тумбочке у кровати увидел большое письмо. Это было послание от Его Светлости. В нём он пространно просил прощение за доставленные неудобства, снова клялся в своём искреннем расположении и в конце подтвердил своё предложение Антуану заменить Френсиса в титуле сына герцога Бетенгтона, особо подчеркнул, что готов терпеливо ждать аж целый год. В случае положительного решения Антуану предлагается написать в Бетенгтон, или просто приехать туда. С тем Его Светлость прощается и желает своему молодому другу здравствовать.
«Он уезжает?!» – только и отразил Антуан. Юноша быстро привёл себя в порядок и спустился вниз. Оказалось, что герцог и правда уехал. С первыми лучами солнца он и все его люди оседлали коней и покинули Рунд. Вещи герцога были запакованы и медленно двинулись к Фонтэнжу.
«Уехал?! Оставил меня в покое?!» – изумлению Антуана не было предела, но всё говорило за то, что это и правда так. Пусть этому пока не находилось разумного объяснения, пусть! Главное, это случилось. Юноша почувствовал, как это известие вернуло ему вкус к жизни.
Рискнув поверить в свою свободу, он прежде всего решил сменить жильё и переехал в гостиницу «Золотой Рог», да, в ту самую, из которой пару недель назад Марианна сбежала из-под опеки барона. Правда к вечеру обнаружилось, что барон Парадеcс принял такое же решение, и горестные воспоминания не стали тому помехой. Так Антуан и барон снова стали соседями, но, как ни странно, это оказалось необременительным, они дружно не замечали друг друга, будто даже были не знакомы.
Итак, Антуан впервые за долгое время снова оказался предоставлен сам себе, живёт под собственным именем, без оглядки на герцога. Вопрос с деньгами решился легко, он просто обратился в королевский банк Рунда и взял небольшую ссуду, благо несмотря на все злоключения этого месяца он смог-таки сохранить свой гербовый перстень.
Но упоения свободой хватило ненадолго, уже утром следующего дня мысли вернулись на круги своя. Марианна, Жан… Теперь Антуан знал, что им удалось уйти от герцога. Но, быть может, им всё ещё грозит опасность? Где они?.. Вопросов оказалось несметное множество. И единственным решением явилась лишь одна идея: поехать самому в Райский уголок и поискать там хоть какие-то подсказки.
Райский уголок – вот узел ответов, вот что вернёт ему спокойствие! Так рассудил Антуан и, недолго думая, оседлал коня, пустился в путь, но скоро, будучи уже за городом, сообразил, что за ним могут следить. Стоило задать себе этот вопрос, а уж получить ответ на него оказалось проще простого. Да, его пасли слуги барона. Барона…
Сейчас, стоя у окна, Антуан усмехнулся, ему припомнилось, как тогда он подъехал к следопытам и сообщил им:
– Господа, моя прогулка окончена, и я возвращаюсь в Рунд.
– Благодарим за заботу…, сударь, – оскалился в ответ Карлос.
«Карлос… Он и эти праиэры герцога, Глен, Фил, Пит, Рон… Как они смеют так презрительно смотреть на меня?! Обнаглела эта чернь за спинами своих господ! Обнаглела… Мерзость ты, Антуан!» – и юношу передёрнуло.
Этой ночью ему уже не пришлось спать, покоя не давали кошмары, навеянные недавними событиями…
Настал новый день. Антуан у окна. Полная растерянность, униженность, уничтоженность. Он расстался с мыслью ехать в Райский уголок, ведь у него уже не было ни малейшего сомнения в том, что теперь там он никого не найдёт, да и какие подсказки там могут быть?
«Что же дальше?!!!!…»
Этот вопрос, будто всепожирающее чудовище, нависал над ним, и уже не было видно света дневного. И вдруг… словно молния пронзила этот кромешный мрак. Антуану потребовалось сделать над собой большое усилие, чтобы понять, что стало тому причиной. Оказалось, что к гостинице подошёл… граф де Лаган!
«Отец!!!» – ужаснулся юноша и непроизвольно отпрянул вглубь комнаты.
* * *
Конечно же, по возвращении в Рунд граф де Лаган и Рай первым делом направились к тайной квартире Виктора и Эжена, и острое чувство непоправимого опоздания пронзило их души сразу, как они переступили порог этого дома: окровавленная рубашка Жана, какое-то нищенское тряпьё…
– Что это значит, сударь? – едва ли не дрожащей рукой граф поднял рубашку и показал её Раю.
– Похоже, кого-то из них выпороли… – кивнул Рай с гримасой боли на лице и тут же отвернулся, – Время, сударь, дайте время, и мы во всём разберёмся.
– Тсс… – вдруг зашипел граф и бросился к окну, а Рай, поняв его, к дверному косяку.
Ещё минута, и на пороге комнаты появился Карлос – в одной руке обнажённая шпага, в другой длинный кинжал.
– Кто здесь? – тихо поинтересовался он.
Рай узнал его и вышел из засады:
– Здравствуйте, друг мой.
– Вы?! Наконец-то! – и испайронец крепко пожал протянутую к нему руку.
– Стало быть, вы Карлос, – граф де Лаган тоже вышел из укрытия.
Испайронец увидел графа впервые, но обстоятельства и заметное внешнее сходство с близнецами сразу подсказали правильный ответ. Что ж, он сорвал с головы шляпу и учтиво поклонился.
– Верно, Ваше Сиятельство, это Карлос, – Рай всё-таки взялся закончить скомканную церемонию знакомства.
Такая встреча обещала мирный приветливый разговор, но, как оказалось, Карлос не был на это настроен.
– Позвольте спросить, господа, где вас черти носили столько времени?! – выпалил он сразу как выпрямился.
– Мы приехали так скоро, как только смогли. Не всё в нашей власти, – потемнел граф, – Расскажите же нам, что здесь произошло! Что это всё значит? – и граф указал на окровавленную рубашку, нищенское тряпьё, – Господин Рай сказал, что это время вы опекали близнецов…
– Я?!.. Да на них на каждого нужен полк воспитателей! – и Карлос от души выругался на испайронском.
А уже в следующий миг его колючий взгляд вонзился в брианца:
– Да, я расскажу, но прежде, господин Рай, не расскажете ли мне вы, что известно Его Сиятельству. Я не хочу повторяться.
Рай понял, что Карлос коснулся темы Антуана, и невольно перевёл взгляд на графа. Тот, удивительно похожий на своих сыновей, только с неизгладимым отпечатком прожитых лет на лице, тоже ждал ответ. Что ж, Рай кивнул каким-то своим мыслям и снова обратился к испайронцу:
– Карлос, вы знаете близнецов, поэтому вряд ли удивитесь, когда я скажу, что граф не оставил меня в покое до тех пор, пока не выведал всё, что я знал сам. Всё!
– В самом деле?.. Значит, всё, что вы, господин Рай, знали на момент отъезда, – Карлос медленно развернулся к графу, – Ясно… Ладно… Это и правда очень мало…
– Говорите же! – потребовал тот.
– Похоже, мне не оставлено выбора… – тяжело вздохнул Карлос и тут же решился поинтересоваться, – Позволите присесть?
Граф кивнул. Он был готов слушать, но Карлос не был готов говорить. В узле истории стоял Антуан, единственный из близнецов, воспитанный в родительском доме. Эта мысль жгла Карлоса. Открытое благородное лицо графа лишало его дара речи. Хватило одной только мысли, представить, как он скажет этому человеку, что его сын, Антуан, отменный подлец, и Карлос тотчас мертвецки похолодел, но, чем дольше он тянул, тем сложнее было начать. Что ж, признавшись себе в этом, Карлос бросился напролом:
– Рассказчик из меня, прямо скажу, никакой, потому буду кратким. Это рубашка Жана. Позавчера вечером я переодел его и Марианну в нищих, и под прикрытием моим и Виктора они покинули город. Сейчас же я пришёл навести здесь порядок…
– Почему рубашка в крови? – требовательно остановил его Рай.
– Хорошо… Они оба, Жан и Марианна, были схвачены герцогом. Герцог собственноручно высек Жана.
При таком заявлении Карлоса Рай так и сел, где стоял, благо рядом нашёлся стул, а его исполненные ужаса глаза обратились к окровавленной рубашке. Да, прямо-таки пробирающий до костей ужас сковал сердце Рая, ведь он не понаслышке знал, как герцог умеет пороть людей:
– Это… произошло в доме Рельгро?
– Да.
– И им помогли бежать Эжен и Виктор, верно?
– Да.
– Ну… и… где они все сейчас?! – и Рай снова сковал Карлоса требовательным взглядом.
Что ж, испайронец с трудом сглотнул и, уже не глядя на собеседников, произнёс:
– Виктор уехал с герцогом, похоже, в недалеком будущем он станет его правой рукой, вместо погибшего Ламороу…
– Что?! – на лице Рая снова отразился ужас, – Какого чёрта?!! Это же полное безумие!!!
– Он так решил, – Карлос резанул Рая гневным взглядом и, подавив вздох, снова отвернулся.
– Чем же вызвано это его решение? Говорите!!! И… Что с Эженом?! – Рай уже едва мог усидеть на месте, теперь он подался ближе, чтобы лучше видеть лицо испайронца.
– С Эженом?!.. – Карлос поднял на Рая изумленный взгляд, – Вы догадались?..
– Догадался, о чём? – Рай смертельно побледнел, ведь по глазам Карлоса он уже видел, что его догадка верна.
Что ж, Карлос сокрушённо кивнул:
– Да, с Эженом… Верно, если бы ни это, разве ж Виктор остался бы при герцоге?.. Но эта гибель брата вывернула его всего на изнанку.
– Карлос?!.. – взгляд Рая остановился.
Испайронец горестно кивнул и, наконец, решился взглянуть на графа. Взглянул и обмер. Перед ним сидел Жан, только что узнавший о гибели брата, только постаревший на двадцать лет. Это было даже жутко.
А тем временем граф сделал над собой усилие, расправил плечи и задал-таки страшный вопрос:
– Как это произошло?
Да, он должен был об этом спросить, и должен был услышать ответ. Такое право у отца не отнять. Карлос кивнул и кратко рассказал всё как было.
– Постойте, Карлос! Это была карета той самой маркизы де Рельгро?! – ужаснулся Рай.
– Да, той самой, его Эмилии… – испайронец горестно поджал губы, – Его тело предали земле в ту же ночь… – и, решив раз и на всегда покончить с этим, Карлос рассказал и про странные обстоятельства этих похорон, и о дикой прихоти герцога, и о борьбе с ним маркизы де Рельгро.
Закончив свой рассказ, Карлос сложил на груди руки и потупил взгляд, мол это всё, он сделал всё, что было в его силах, дальше, господа хорошие, сами решайте, как быть.
Воцарилось страшное молчание. Было слышно, как на улице смеются, играя, дети, как поют птицы, как где-то недалеко прогромыхала тяжело гружённая телега. Жизнь шла своим чередом, и от того ещё ужаснее была мысль, что мир, казалось, не заметил исчезновения Эжена, такого неугомонного жизнелюба. Как такое возможно?!? Нет, такое просто не могло уложиться в голове Рая, и он не выдержал, уронил голову в руки: «Я не должен был позволять им эти игры! Не должен был!!!»
Карлос правильно угадал ход его мыслей, ведь он и сам теперь живёт с этим, а потому ему захотелось сгладить эту боль товарища по несчастью:
– В конце концов, не даром же люди говорят, на всё воля Божья. Эжена не вернёшь, надо подумать о живых… Так что лучше спросите меня о чём-нибудь другом.
– Что?! – сразу и не понял его Рай, но тут же встрепенулся, – Да, ладно… Фрэнк… Так, где сейчас Фрэнк, то есть Жан и Анри с сестрой? Они покинули Рунд, переодевшись нищими?..
Карлос удовлетворённо кивнул, у него получилось вернуть Рая в мир живых:
– Верно. Виктор просил Жана увезти брата и сестру Монсар куда-нибудь подальше и спрятать, по крайней мере до полного выздоровления сеньора Анри. Знаете, ведь он ещё прикован к постели. Артисты Жану помогут. После этого они попробуют прибегнуть к вашей помощи, возможно попробуют… Поймите правильно, мы все здесь решили, что раз вас, господин Рай, до сих пор нет, значит, господин граф и вы вслед за ним уехали в Испайру… Чтобы снова не разминуться на года, Виктор назначил им встречу… здесь через год, годовщину гибели Эжена. По крайней мере, в этот день они все окажутся в одном месте. А до тех пор… Они уехали, это я заявляю точно. А я нашёл место, где они до сих пор прятались. В самом деле чудесное местечко, но теперь пустое. Вот так… Осталось добавить, что герцог и барон поссорились. Герцог спешно уехал, куда не знаю, да вряд ли он сам это знал, когда отдавал приказ собираться. А мой господин пока здесь, в Рунде, в гостинице «Золотой Рог».
Карлос уже хотел поздравить себя с завершением этого доклада, но тут же вскинулся вновь:
– Ах да, я бы мог вас отправить за дальнейшими ответами к графине де Шероль и Геньи, но это было бы неприлично с моей стороны, вы всё равно их не найдёте. Графиня де Шероль внезапно объявила о помолвке с маркизом де Рельгро. Может быть, они уже и обвенчались. Так или иначе, несколько дней назад они уехали. Геньи, её друг, или кем он ей там приходится, похоже, помчался следом за ними. Вот, теперь и правда всё.
И теперь Карлос позволил себе перевести дыхание. Да, теперь он и правда сказал всё.
Что ж, снова воцарилось тягостное молчание. Рай напряжённо усваивал услышанное, граф оставался непроницаем. Так прошло несколько минут. Наконец, Рай очнулся:
– Карлос, вы говорите, герцог уехал спешно. Может быть, он напал на след Жана, Анри и Марианны?
