Золушки в принцах не нуждаются

Глава 3

За туфлями я побежала этим же вечером. Выбрала подходящий момент и направилась вниз по улице, искать обувную лавку.

Вокруг сновали люди – добротный средний класс горожан – и никто из них не смотрел на меня, словно на кучу мусора. В их глазах я была обыкновенной прислугой. Да, в бедной и потрепанной одежонке, но вполне приличной. «Как же здорово ощущать себя человеком!» – подумала я, разглядывая витрины. В кулаке были зажаты монеты, а на губах расцвела улыбка. Жизнь казалась прекрасной.

И надо же было случиться так, чтобы именно в этот самый момент на улице появились несколько всадников на вороных жеребцах. Они лихо пронеслись между ринувшимися в разные стороны горожанами. Я же замешкалась от неожиданности и едва не попала под копыта.

– Эй ты! Брысь с дороги! – рявкнул один из них, замахиваясь хлыстом.

– Смотреть нужно, куда прешь, – пробурчала я, отскакивая. – Разъездились тут. Мажоры доморощенные.

И сказала-то вроде негромко, и отскочила стремительно, но хлыстом по шее все же получила. Кожу обожгло, на глазах выступили слезы.

– Скотина…

Рука, державшая деньги, разжалась, монеты выкатились на дорогу и тут же затерялись под ногами прохожих. Всадники уехали дальше, а я осталась стоять, прижимая ладони к наливающейся кровью отметине.

– Это люди графа Бертрана Ренье, – рядом неожиданно оказался Крот. Он поддержал меня за локоть и увел в закоулок. – А тот, кто тебя ударил – один из его сыновей.

– Придурок.

– Согласен, гнилая душа. Второй-то достойным наследником вырос, а вот этот… Слишком любит власть демонстрировать.

Я кивнула, запоминая сказанное. Значит, графский сынок… Жаль, морду его не разглядела, выдался бы случай – расквиталась.

– Пришла в себя? – спросил Крот.

– Да, спасибо большое. Опять вы меня выручаете.

– Это просто ты опять попадаешь в беду. – Он почесал бороду. – Куда шла-то? По делам?

– Обувь прикупить хотела, Дегре ссудил деньгами. Да только монеты потеряла, когда по шее получила, – ответила я.

– А… так это твои были… – Крот отер грязные ладони о пузо и полез в карман. – Держи, растеряша.

* * *

Обувь в тот вечер все-таки купила. Черные туфельки-лодочки без каблучка так идеально сидели на ноге, что почти не чувствовались. И вышли недорого, даже сдача осталась, которую я тут же вручила Кроту.

– Это еще зачем? – смутился он. – Не стоило.

– Вы чудесный человек и заслужили благодарность. – Я поцеловала его в чумазую щеку.

– Спасибо, девонька, – Крот скривил рот в полуусмешке. – Так говоришь, будто и впрямь что-то достойное сделал.

– Очень достойное, даже не сомневайтесь.

Вернулась в лавку я только к ужину. Умылась, расчесалась, отправилась на кухню, но стоило сесть за стол, как Эмми громко взвизгнула:

– Что это такое?!

Она откинула в сторону мою косу и оголила след от хлыста.

– Ах, бедняжка! Кто же посмел? Дегре, Жан, вы только посмотрите!

Видимо, отметина выглядела действительно плохо, так как мужчины забеспокоились.

– Откуда? – Дегре был как всегда немногословен.

– Один из сыновей графа Ренье постарался, – призналась я. – Да вы не тревожьтесь, уже почти не болит. Сама виновата, вовремя не отошла с дороги.

– Совсем распоясался! – возмутился Жан. – Можно подумать, самый родовитый в Бирузе! И поблагороднее люди имеются, но они такого себе никогда не позволяют!

Эмми захлопотала, притащила какую-то мазь, сказала, что на пару часов хватит, а на ночь она сделает примочку из целебных трав.

– Матушка Эмми неплохой знахаркой была, – заметил Дегре, наблюдая, как ловкие руки девушки обрабатывают след. – Мастерски с травами управлялась, знала, какие для лечения брать, а какие в пищу хороши. Кухарила так, что соседи в гости захаживали, пробу снимать.

– А сейчас никто не ходит, – с упреком пожаловалась Эмми.

– Готовишь плохо.

– Готовлю хорошо! Никто, кроме вас, не жалуется.

Дегре хмыкнул.

– И я не жалуюсь, успокойся. Вкусно, сытно, что еще надо? А гости… Нечего тут им делать.

* * *

Когда с делами было покончено, а время клонилось к ночи, я, вооружившись свечой, направилась в свою новую комнату. Точнее в комнату Эмми, но теперь-то она наполовину моя, правда?

Как и говорил Дегре, там уже лежал тюфяк.

– Жан пообещал к концу недели вторую кровать справить. – Эмми выдала свежее постельное белье. – Он так-то парень рукастый. Ловелас, конечно, но если близко к себе не подпускать, то все хорошо. – Она забралась с ногами на свою постель.

– Вы, наверное, с рождения знакомы? – поинтересовалась я, расстилая простынь.

– Нет, что ты! Его Дегре с супругой за год до пожара привезли. – Эмми покосилась на дверь и быстро-быстро зашептала: – Ходят слухи, что он у себя какую-то девку обрюхатил, а потом сюда сбежал, чтобы не жениться. Но я не верю, Дегре не стал бы в таком деле его покрывать. Застелила? Идем, шею обработаю.

Она прикоснулась к отметине, и я зашипела от боли.

– Смирно сиди! – шикнула девушка. – Такая большая, а потерпеть не можешь… Сколько тебе, кстати?

– Двадцать пять.

– У-у! Замуж давно пара. Надо попросить хозяина, пусть мужа хорошего подыщет.

– Не надо, – улыбнулась я. – Как-нибудь сама.

– Ну как хочешь, – Эмми аккуратно приложила к шее смоченную в отваре марлю. – А мне семнадцать. Ты не думай, я замуж тоже не тороплюсь, хотя Дегре как-то чуть не просватал, – она хихикнула. – Я тогда суп пересолила, а он рассердился. Сказал, что обязан воспитать меня умелой работницей в память о матушке и выдать замуж. И раз с готовкой не получилось, то с замужеством-то точно не прогадает. Мы с Жаном его еле отговорили.

– А твой отец? – Я повернула голову, чтобы было удобнее. – Отец тоже погиб в пожаре?

Эмми нахмурилась.

– Жив. Но говорить о нем не буду. Лучше принесу нам с тобой чай, хочешь? И сладкие булочки.

– Хочу.

Девушка закончила с лечением и, велев сидеть не двигаясь, ушла на кухню.

А я от нечего делать принялась осматривать спаленку: старенький комод, узкий платяной шкаф, столик с зеркалом. На столике небольшой обгоревший семейный портрет… Молодая женщина, маленькая девочка и… Крот?

* * *

На следующий день, около трех часов пополудни, в лавке появился покупатель.

Я изумленно замерла с метлой в руках, боясь спугнуть. Думаю, Жан удивился не меньше. Особенно когда разглядел клиента получше.

Это оказалась невероятной красоты женщина с фарфоровой кожей и небесно-голубыми глазами, а ее точеная фигурка была столь изящна, что Жан буквально расплылся в восхищении.

– Ах, я, наверное, не вовремя, – проворковала она, бросив быстрый взгляд на метлу. – У вас уборка.

– Что вы, что вы! – воскликнул Жан и засучил рукава. – Мы работаем! Поломойка уже все закончила и уходит. София, слышишь? Поломойка уходит!

– Ухожу, – согласилась я.

Отложив метелку в сторону, торопливо вышла, но дверную створку закрыла не полностью, оставляя крохотную щель, к которой сразу же прильнула.

– Чем могу помочь прекрасной госпоже? – Жан обратил все внимание на покупательницу.

– Мне бы новые шнурки для корсета, – женщина улыбнулась.

– О, этого у нас в избытке!

Жан сорвался с места, но, вытряхнув содержимое двух коробок, в которых мирно покоились носовые платки, занервничал. Шнурки не находились.

– Что же вы мешкаете? – нетерпеливо поинтересовалась дама.

– Ищу самые красивые.

– Ах, давайте все, я сама выберу подходящие!

Но проблема была в том, что подходящих не было. Вообще никаких не было.

Я вздохнула. Жан сегодня утром самолично отнес товар на склад, но, видимо, приятная внешность покупательницы отбила ему память.

Незадачливого донжуана стало жаль, поэтому я слегка приоткрыла дверь и шепнула:

– Склад!

– А?

– Склад! Ты отнес их на склад!

Жан встрепенулся.

– Прекрасная госпожа, – он подскочил к женщине и поцеловал ей руку, – не соблаговолите ли подождать три минутки? Моя помощница сейчас принесет самые лучшие шнурки. Те, что лежат в этих ящиках, недостойны оказаться на вашей прелестной талии.

– Так и быть, соблаговолю, – улыбнулась красотка, демонстрируя ямочки на щечках.

– София! Тащи скорее!

Я ринулась на склад. Что он обещал? Самые лучшие? Интересно, как выбрать лучшие из худших? Отыскав несколько приемлемых, попыталась их красиво сложить, но потом плюнула и понесла так.

– Держите, хозяин, – сказала я, подавая шнурки Жану.

От такого обращения он поначалу опешил, а потом смекнул…

– Спасибо, София, можешь идти.

Я вернулась на наблюдательный пункт, прильнув к неприкрытой щели, а Жан принялся отыгрывать роль хозяина. Демонстрировал товар, флиртовал и обещал неземные скидки. Женщина явно осталась довольной.

– Вот может же, когда захочет, – шепнула я, как только за красавицей закрылась дверь. Она унесла с собой не менее четырех шнурков, я точно видела!

Жан с обожанием смотрел ей вслед.

– София… я влюбился…

– Это чудесно, – усмехнулась я. – Просто замечательно, когда сердечная привязанность и торговая выгода ходят рука об руку. Скидки вышли не слишком большими?

– Вообще не было скидок, – мечтательно ответил он.

Я вздернула брови. Неужели в Жане проснулась коммерческая жилка?

– Ты продал по полной стоимости?

– Нет.

– Только не говори…

– Я их подарил. – Жан перевел взор на меня. – Это же просто шнурки. С такой женщины было бы неправильно брать деньги за всякую мелочь.

* * *

– Одурманен, – вердикт Дегре был неутешителен. – Или приворожен.

– Что теперь делать? Моих знаний не хватит, – Эмми всхлипнула.

– Ждать. Если сам захочет, то очухается, а если нет… Ну что ж, запрем в комнате, чтобы не сбежал.

Я взглянула на Дегре, он был сосредоточен и старался казаться спокойным, но легкую дрожь в руках скрыть не мог.

– Это опасно? – спросила я.

– Он может сойти с ума! – Эмми разрыдалась. – А может выпрыгнуть в окно или напасть на кого-нибудь из нас, если решит, что мешаем соединиться с любимой!

Виновник наших переживаний сидел смирно, уставившись в одну точку, и не разговаривал.

После ухода прекрасной блондинки Жан несколько часов ходил присмиревший и задумчивый, все вспоминал небесный цвет ее глаз. Потом, словно встрепенувшись, начал сочинять стихи. Мы лишь посмеивались над незадачливым влюбленным, пока Жан внезапно не собрался прогуляться.

– Куда это ты? – недоуменно спросил Дегре, отрываясь от перечитывания старых договоров. – Ночь на дворе.

– Я должен ее найти!

– Кого?

– Мою любовь.

Что под этими словами он имеет в виду конкретного человека, мы поняли сразу, так как Жан отыскал все имеющиеся в доме шнурки, смотал их в огромный клубок и вознамерился наградить таким подарком красотку. Если, конечно, найдет.

– И как же имя прекрасной незнакомки? – Дегре все еще посмеивался, не понимая масштаба надвигающейся катастрофы.

– Не знаю.

– А живет где?

– Не ведаю. Но не беда, я отыщу. Прямо сейчас отыщу!

Жан направился к выходу. Босиком. И тогда всем стало не до смеха.

– Эй, товар-то оставь! – рявкнул Дегре, преграждая путь и отбирая клубок. – Чего удумал?

– Пусти!

– Да стой ты, дурак. Куда собрался?

– К ней! – Нетерпение в голосе Жана сменилось злостью.

– Та-ак… А кто еще эту девку видел?

– София видела! Она не девка!

– София не девка, а белобрысая твоя, похоже, потаскуха еще та. – Дегре поманил меня пальцем и приказал пересказать знаменательную встречу с подробностями. А потом посуровел. – Подарил, значит… И тебя это не насторожило?

– А что могло насторожить? – не поняла я. – Жан любвеобильный, вы сами говорили. Думала, он каждой симпатичной мордашке подарки делает.

– Напрасно думала. Он кобель, конечно, но скупой и прижимистый, и если расщедрился на подарок, значит, не в себе.

– Но, может, все не так страшно? – Я осторожно подошла к Жану и тронула его за рукав. – Ты приятный молодой мужчина, зачем тебе глупенькая блондинка?

– Она не глупенькая.

– Хорошо. Ну, если тебе нравятся именно светловолосые, лучше Эмми презентуй свой подарок, хоть товар в лавке останется, а то скоро торговать будет нечем.

– Ты не понимаешь! – Жан больно толкнул меня в плечо. – Никто не понимает! Никто! – Он вновь ринулся к дверям, но Дегре успел повесить замок, а ключ держал при себе. – Моя любовь! Моя мечта! Моя! Моя…

Жан опустился на пол и протяжно заскулил.

– Плохо дело, – решил Дегре и оказался абсолютно прав. – Змея белобрысая! Увижу – своими руками удавлю! Это ведь она монету пожалела, бесплатно отовариться решила. А наш дурак уши развесил!

– Что же делать? – заломила руки Эмми.

– Утром ведьму толковую поищем. Опытную, чтобы в приворотах разбиралась.

– Где ж такую найти?

Дегре задумался, Эмми опять всхлипнула, а я внезапно вспомнила:

– А кто-нибудь знает, что такое «Черный Дракон» и где он находится?

* * *

Название «Черный Дракон» носила местная магическая корпорация. Там состояли только истинные ведьмы и маги, подтвердившие свою квалификацию перед самим королем, и личное знакомство с кем-то из них, оказывается, считалось весьма респектабельным.

Дегре до последнего не верил, что у замарашки, коей я в его глазах являлась, имеются там связи.

– Ну, попробуй, – с сомнением сказал он, разъясняя как добраться. – Только учти, они с простым людом не сотрудничают, слишком дорого берут, нам не по карману.

– Мне обещали скидку.

– Тогда возьми у Эмми плащ. Хоть прилично выглядеть будешь.

Послушавшись доброго совета и закутавшись чуть ли не до самых глаз, я направилась к «Черному Дракону».

Корпорация располагалась в огромном здании с ржавой дверью при входе. На ржавчине отчетливо выделялись кованые крылья огромной летучей мыши, но, может быть, когда-то это был дракон.

Подумав, что такая солидная контора должна располагаться в месте побогаче, я открыла дверь. И если снаружи все казалось простеньким, то внутри буквально кричало о благосостоянии. Решив больше никогда не делать преждевременных выводов, я направилась по длинному извилистому коридору, конец которого терялся в тканых занавесях.

А за ними… Боже мой! Это больше походило на бал-карнавал, чем на рабочий офис. Толпа дамочек в черных готических платьях заливисто хохотали, им вторили мужчины в черных смокингах и белых перчатках. И те, и другие явно были нетрезвы.

– Кого-то ищете? – Одна из ведьм направилась ко мне.

– Добрый день, госпожа, мне нужна Алейо, – как можно вежливее ответила я.

– У вас назначено?

– Нет, но она разрешила прийти в любой момент.

– Хорошо, – ведьма кивнула. – Алейо сейчас принимает посетителя в отдельном кабинете. – Она махнула рукой, указывая направо. – Идите туда, потом вверх по лестнице. Вам нужна последняя дверь. Не перепутайте, а то расколдовывать придется, время лишнее тратить!

Клятвенно пообещав не соваться туда, где мне не рады, я направилась на поиски.

Нужная лестница нашлась сразу, так же как и череда однотипных дверей, за которыми велись деловые беседы. Подойдя к последней, услышала обрывки фраз:

– …отменить невозможно? Тогда я должен быть уверен, что все идет как нужно.

– Не тревожьтесь, Ренье, мы держим ситуацию под контролем. Если желаете, можете проверить самолично, – прозвучал в ответ голос Алейо.

Я хотела постучать, но не успела – створка резко распахнулась, и из кабинета вышел мужчина. Молодой, всего на несколько лет старше меня, светловолосый и очень привлекательный, он замер, с удивлением разглядывая неожиданную посетительницу.

– Добрый день, – я натянула улыбку. – Я ищу Алейо.

– София? Какими судьбами? – Ведьма выглянула из кабинета. – Неужто решилась кого-то приворожить? Заходи скорее. – Она пропустила меня внутрь, а сама что-то шепнула мужчине и, вежливо попрощавшись, закрыла дверь. – Рада тебя видеть.

– Извините, я сейчас мельком услышала… вы назвали этого мужчину Ренье?

– Верно. – Алейо бросила на меня пристальный взгляд. – Что-то еще услышала?

– Ничего, просто имя знакомое, – ответила я.

– Это старший сын графа Бертрана Ренье, вряд ли вы раньше встречались.

Кто знает, может, встречались, а может, нет… Мне захотелось еще раз увидеть блондина. Не от него ли я получила кнутом по шее?

– Присаживайся, – ведьма указала на диван, стоявший в углу кабинета. – Кого привораживать решила? Кто запал в душу?

– Никто не запал. Но помощь очень нужна…

Я торопливо пересказала ситуацию с Жаном. Алейо слушала, кивала, в некоторых местах задавала уточняющие вопросы, а потом вдруг расхохоталась.

– Ой, не могу! Красавица, говоришь, приходила? – Она хохотала так, что на глазах выступили слезы. – И ты лично ее видела? Ой, насмешила!

– А что не так? Светленькая, симпатичная, кокетливая.

– Не продолжай! Пожалуйста, не продолжай, пожалей меня! – Алейо вышла в коридор и громко крикнула: – Тетушка Нинуш, загляни-ка на минутку, коли не трудно!

– Трудно? Мне никогда не трудно, детка, – раздался звонкий голос в ответ.

Ведьма вернулась, села на диван рядом со мной и приказала молчать. А через мгновенье в кабинет вошла та самая красавица.

– Что же ты, тетушка Нинуш, память теряешь? Не иначе, от старости, – сказала Алейо. – Шнуровку для корсета обновила, а заплатить забыла. Не дело это. Вот, – она указала на меня. – Девушка пришла долг взыскать.

– Как нашла-то? – удивилась красотка. – Я же ничем себя не выдала.

– Как это не выдала? Продавца приворожила!

– Так немного ведь. Поверхностно.

– А если поверхностно, то почему он на людей кидается? – Алейо сдвинула брови. – Тебе девятый десяток, а все мужиков охмуряешь! И хватит людям голову морочить, снимай личину!

Красавица недовольно зыркнула в мою сторону, потом повела ладонью перед лицом и превратилась в морщинистую беззубую старуху.

– И деньги верни! – грозно продолжила Алейо. – А то главе пожалуюсь, что ты ведьмовскую репутацию портишь.

Старуха скривилась, но вытащила из кармана мешочек с монетами и кинула его мне на колени.

– Забирай.

Бывшая красавица ушла, а Алейо достала стеклянный флакон с черным порошком внутри.

– Добавь своему Жану в питье, вмиг в себя придет, – сказала она, все еще посмеиваясь. – А на тетушку Нинуш не обижайся, она давно из ума выжила. Живет тут из уважения за былые заслуги, толку-то от нее никакого.

Я поблагодарила за помощь. Ведьма отказалась от оплаты, сказав, что ничего особого не сделала: порошок готовится за две минуты, да и приворот несильный.

– Спасибо вам! – я улыбнулась. – Огромное спасибо!

– Глупости какие, – отмахнулась она. – Но если все же хочешь отблагодарить… Пообещай, что если когда-нибудь захочется обвинить меня в предательстве, ты сто раз подумаешь, прежде чем это сделать.

«Странное желание», – подумала я, но, конечно, согласилась.

* * *

Возле «Черного Дракона» внезапно обнаружился Крот. Он ковырял носком землю и насвистывал какую-то мелодию – одним словом, скучал.

– О! – заметил он меня. – Какие люди в этом гиблом местечке! Ведьмой решила стать?

– Нет, за помощью приходила, – ответила я, вновь закутываясь в плащ.

– И как? Помогли?

– Помогли.

– Ну и славненько. Идем, провожу до дома. – Крот покосился на монументальное здание. – Нечего тут одной делать, мало ли кого встретишь.

– Вы что, специально меня поджидали?

– Нет, конечно, – совсем неискренне отозвался он.

Сделав вид, что поверила, я беззаботно улыбнулась и позволила увести себя подальше. Крот ничего плохого не делал и доверия еще не потерял, поэтому мы мило беседовали и обсуждали ситуацию с Жаном. Крот даже обмолвился, что молодому человеку давно следовало получить по носу от какой-нибудь красотки, чтобы почувствовать всю прелесть любвеобильности. Я склонна была согласиться.

– Он неплохой, просто дурной, – подытожил Крот.

– Вы много знаете про него. Да вообще про всех… И про Дегре рассказывали, и про Матлюбу, сейчас вот про Жана поведали. – Я сделала паузу. – И Эмми наверняка вам знакома.

– Девица эта… – Мужик почесал затылок. – Знакома, конечно, вечно туда-сюда бегает.

– Она вроде с рождения у Дегре живет. Матушка ее кухаркой была.

– Да… Что-то припоминаю… – Крот неожиданно пошел быстрее. – Погодка сегодня славная, самое время для прогулки. И жрать охота. Слышал, мясник телятину на продажу выставил, а горожане заподозрили, что несвежая. А с народом, сама знаешь, спорить не выйдет. Вот и придется ему мясо выбросить. А я подберу. Костерок разведу, пожарю. Мне-то все сгодится! Ух, хороший обед будет!

Крот говорил-говорил-говорил… Я кивала, поддакивала, а потом поняла, что он специально уводит разговор.

– Так может, Эмми попросить? – едва получилось встрять в его словоблудие. – Она девочка добрая, поделится тарелкой супа. Зачем вам несвежую телятину есть?

– Не стоит, – тихо ответил мужик и зашагал еще быстрее.

* * *

Вернувшись в лавку, я первым делом побежала к Дегре. Он сидел в рабочем кабинете и просматривал отчеты.

– Даже слушать не стали? – спросил он, не поднимая головы.

– С готовностью выслушали, посочувствовали и дали отворотное снадобье. Заметьте, совершенно бесплатно, еще и за товар деньги вернули, – ответила я. – Зря вы во мне сомневались.

И поставила флакончик и мешочек монет прямо перед ошеломленным взглядом Дегре.

– Но… как?

– Связи решают все.

Мужчина покачал головой. Потом осторожно забрал флакон и, поманив меня пальцем, направился к Жану.

– Как быстро подействует? – спросил Дегре, поднимаясь по лестнице.

– Уверили, что моментально.

– Это хорошо, а то уже голова болит.

Из комнаты Жана раздавался вой. Несчастный влюбленный отчаянно желал воссоединиться с дамой сердца и делал для этого все возможное. Когда Дегре распахнул дверь, я заметила покореженные ставни, расцарапанные стены и разбитый вдребезги стул.

– Что творишь?! – рявкнул Дегре, как раз когда Жан собирался разбить окно. – Вычту с твоего заработка, учти! – Он обернулся ко мне. – Что с порошком делать?

– В питье. – Я схватила стоявшую на столе кружку. – Сейчас принесу воды.

– Поспеши, пока он нас не покалечил.

Мне понадобилась минута, чтобы добежать до кухни, наполнить кружку и вернуться обратно. Жан все еще стоял подле окна. Выглядел он бледно и жалко.

Дегре выхватил кружку, высыпал туда порошок и протянул племяннику.

– Пей.

– Я все время думаю о ней, – хрипло сообщил влюбленный.

– И что? Это мешает выпить лекарство?

– Я не хочу! Не хочу! Не хочу! – он скинул с кровати подушку и растоптал ее ногами. – Не хочу!

Дегре заскрипел зубами.

– Жан, – сказала я, стараясь придать голосу мягкость. – Жан, я приготовила чай специально для тебя. Вот он. Попробуешь?

– Не хочу!

– А чего ты хочешь?

– К моей любимой, – незамедлительно ответил мужчина, и все его лицо осветилось, точно озаренное солнцем. Вот только глаза остались остекленевшими.

– Хорошо, – кивнула я. – Попей, промочи горло. И клянусь, я отведу тебя к ней, если потребуешь.

– Правда клянешься? – переспросил Жан.

– Самой страшной клятвой.

Он медленно приблизился и взял кружку. А через пару глотков его глупая улыбка увяла, а взгляд стал осмысленным и разумным.

– Прелесть просто эта ваша магия, – пробормотала я, наблюдая, с каким ужасом Жан оглядывает комнату и вспоминает все, что произошло за это время.

– Ну что, герой-любовник? Полегчало? – мрачно поинтересовался Дегре.

* * *

Обедали вместе.

Жан постоянно бросал на нас виноватые взгляды. Помог Эмми накрыть на стол, подвинул мне стул и смиренно выслушал отповедь Дегре.

Тот не стал мелочиться. Припомнил незадачливому родственнику все прегрешения. Даже те, про которые вслух не стоило бы распространяться.

– Извините, – Жан скомкал в руках салфетку. – Больше не повторится, клянусь!

– Одни клятвы у нас сегодня, – Дегре прищурился. – Вон София тоже поклялась… Обещала тебя к красотке доставить, коли пожелаешь. Ну как? Осталось желание?

– Нет.

– Точно?

– Я, конечно, виноват, но не специально же, – пытался оправдаться Жан. – Я жертва.

– Ты не жертва, ты дурак! – сказал Дегре и стукнул кулаком по столу. – И ты прав, больше такого не повторится. За прилавок больше тебя не поставлю. Во избежание, так сказать.

– А чем же я…

– Мало ли других дел? Склад в порядок приведешь, полки новые настругаешь.

– Сам, что ли, в продавцы пойдешь? – насупился Жан.

– Нет, – Дегре поднялся, – Софию отправлю.

Несколько секунд молчания, последовавшие за этим заявлением, показали, насколько неожиданным оно было. А потом Эмми радостно взвизгнула:

– Ой, как здорово!

– Почему Софию? – Жан покосился в мою сторону. – Чужой человек ведь, в торговле разобраться не успела, с людьми не работала.

– Зато у нее связи полезные имеются, – усмехнулся Дегре. – И голова на плечах.

А я переводила взгляд с одного на другого и не могла поверить во внезапную удачу.

– Спасибо… Вы очень добры!

– Сочтемся, – Дегре пристально взглянул прямо на меня. – Но учти, спрос будет большим.

– Я не боюсь работы.

– В этом мы уже убедились.