13
Свет озарил нашу компанию, мирно сидящую и якобы играющую в кримтик, так популярный среди студентов. Я осторожно посмотрела в сторону, откуда исходил храп. У двери прямо на табурете спал… греот Рукаоп.
– Этот что здесь делает? – громким шепотом поинтересовался Виктор.
– Замок пришел чинить? – предположила я.
– В темноте?
– Наверное, он, задремав, прислонился к включателю и таким образом вырубил свет, – догадался внимательный Яромир. – Завхоз и сейчас на кнопке спит.
– И что теперь? Всю ночь будем наслаждаться его руладами?
– Выиграла! – заорала я. – Победа моя!
– А? Что? Как? – пришел в себя завхоз и с недоумением посмотрел на нас.
– Ой, извините, греот Рукаоп, – залебезила я, делая кроткий вид. – Само вырвалось. Я нечаянно.
– Мы не хотели вас будить, просто заигрались и забылись, – понял, куда я веду, Яромир и поддержал.
– Давно вы здесь? – протирая глаза, поинтересовался греот Рукаоп.
– После ужина примерно, – невинно хлопая ресницами, сообщила я. – Вы приходили мне замок починить?
– Да, приходил, – все никак не мог толком проснуться завхоз и растерянно осматривался. – Грет Морал пошла предупредить к тебе, я вот сразу сюда, чтоб, значит время не терять. Починил, хотел отпечаток твоей ладони ввести, но не дождался и, видать, немного закимарил.
– А! Мы так и подумали. Пришли, а тут вы спите. Будить не стали, решили немного поиграть и… уже так поздно.
– Ничего страшного, – взбодрился греот Рукаоп. – Раз уж мы все-таки встретились, давай обновим замок и разойдемся.
– Хорошо.
К моему удивлению он… протянул мне замок. А я-то обрадовалась, что он дверь починил. Щаззз. Пришлось напомнить себе, что нахожусь здесь не для того, чтобы качать права по поводу починки академического, между прочим, хозяйства, а обеспечиваю алиби себе и друзьям.
Я приложила ладонь к протянутому экрану.
– Вот и ладненько, – обрадовался греот Рукаоп. – Сейчас быстро вставлю.
Его «быстро» растянулось на полчаса. Но мы все четверо терпели и старательно изображали азарт игры.
– Все! – наконец, гордо объявил завхоз.
Мы побросали шарики на кровать и бросились к двери. Я собиралась принять работу, но Яромир попросил:
– Позволь мне.
Он вышел за дверь, закрыл ее за собой и… тут же открыл снова.
– Как? – изумилась я. – Мы все слышали щелчок запора.
– Во-во, – возмутился греот Рукаоп. Он самолично вышел, запер дверь и легко открыл ее. – Хм.
Мы дружно захлопали глазами. Тогда Яромир снова закрыл на наших глазах дверь, только уже изнутри комнаты. Но… открыть не смог.
– Для выхода из комнаты требуется отпечаток твоей ладони.
Я подошла и прикоснулась. Дверь послушно поддалась.
– То есть, в мою комнату может войти кто угодно, а выйти только я?
Мы дружно воззрились на греот Рукаопа.
– Ничего не понимаю, – засуетился он. – Как такое возможно?
– Вы замок перевернули, когда вставляли, – подсказал Яромир.
– Сам знаю, – огрызнулся завхоз. – Сейчас переделаю, долго что ли?
«Сейчас» заняло еще полчаса.
– Проверяй, – буркнул греот Рукаоп, вытирая испарину со лба.
Мы с Яромиром открыли и закрыли дверь, убедились, что все в порядке, но отпускать вечно куда-то спешащего завхоза я не собиралась.
– Греот Рукаоп, еще одна сущая мелочь, – попросила я, а заметив, что тот намеревался сбежать, уцепилась за рукав. – В комнате мальчишек отходит половица. Пожалуйста, вы же такой умелый, вбейте всего один гвоздик.
– Ну, да, я могу, – заважничал завхоз, услышав, что особенных работ не требуется, – а уж один гвоздь вбить – мне нет ничто. Ладно уж, показывай свою половицу.
Я обрадовалась и повела греот Рукаопа в мужское общежитие. Парни за нашей спиной переглядывались, не понимая, зачем я тащу к ним в комнату завхоза. К сожалению, у меня не было возможности рассказать им о важнейшей миссии мужчины, а именно – роли нашего свидетеля.
– Дори-Анна Грей! – прогремела грет Морал, едва я перешагнула порог. – Ты где гуляешь по ночам?
– Сейчас-сейчас, минуточку, грет Морал, – зачастила я, демонстрируя отсутствие страха и уверенность в своей невиновности. – Вот, греот Рукаоп, половица, о которой я вам говорила.
– Вот ведь неугомонная девица! – притворно вздохнул завхоз. – До полночи ей замок чинил и вставлял, а все мало. Похоже, по всей академии меня провести собралась, чтоб за раз везде и все отремонтировал.
– Так она с вами все это время была? – подозрительно спросила ректор.
– Ну да, где ей еще быть в такое-то время, – удивился вопросу завхоз, не знавший о наших с грет Морал терках и обещании ректора не сводить с меня глаз.
– Нет, конечно! – возмутился Виктор, заходя в свою комнату. – Как девице можно быть наедине с мужчиной, да еще в темное время суток. Мы все были в комнате сестры.
– Играла молодежь в свои шарики, – сдал нас завхоз.
– Тогда почему на тебе шарф? – ткнула в меня длинным пальцем грет Морал.
– Заболела, – не моргнув глазом соврала я и даже для убедительности покашляла.
Но у ректора особое чутье на ложь. Она ухватилась за шарф и потянула.
– Что у тебя с лицом? – Брезгливо поджав губы, она отпрянула от меня.
С «братишками» что ли в сговоре? Да, в этот раз моя корректировка внешности не удалась, но нельзя же вот так откровенно ужасаться!
– Аллергия, пыталась лечить простуду народными методами, – тут же придумала отговорку я, снова пряча лицо в складки шарфа и радуясь, что Яромир стоял за спиной и не видел того, чего не должен был.
– Мужской пол спать, – приказала грет Морал, – а ты, Дори-Анна, за мной в медпункт.
– Может не надо? – заныла я, однако все же не смея ослушаться и засеменя за ректором. – Я завтра утром схожу сама. Правда-правда. Зачем сейчас будить грет Сэлвию? Я тоже спать хочу. Греот Рукаоп уж больно долго делал замок, а потом переделывал…
При упоминании завхоза грет Морал искоса бросила на меня взгляд, вздохнула и покачала головой. Но направления не изменила, как и решение сдать меня в медпункт. Мы спустились на первый этаж под мое хныканье – признаться, я здорово опасалась прозорливой грет Сэлвии. Что если она поймет настоящую причину асимметрии моего лица? Скандала не избежать. Как и последующих сплетен с насмешками.
Врач открыла не сразу. Ректору пришлось несколько раз нажимать на звонок прежде, чем дверь медпункта распахнулась.
– Что случилось? – взволнованно спросила грет Сэлвия.
Короткие волосы ее торчали в разные стороны, халат был надет наизнанку, а туфли – из разных пар.
– Вот, – повторно сорвала с моего лица шарф грет Морал.
– Святые небеса! – воскликнула грет Сэлвия, схватив меня за руку и заводя в медпункт. – Что с тобой произошло, лапушка?
– Ничего особенно. Простудилась, попыталась лечиться травками, и… вот, – повторила я версию, которую скормила ректору. – Кажется, аллергия.
– Похоже на то, – согласилась со мной грет Сэлвия.
– Думаю, ей нужна госпитализация, – категорично заявила ректор.
Решила меня приковать к больничной койке? Так быстро сдалась? Уже надоело не сводить с меня глаз?
– Скорее всего, – не стала спорить грет Сэлвия.
– Ладно, вы тут лечитесь, а я пошла. – Ректор с явным облегчением оставила меня на попечение врача и удалилась.
– Ох. Ну надо же! – вздыхала врач и торопливо искала на многочисленных стеклянных стеллажах нужные лекарства. – Вот до чего доводит самолечение.
– Мг, – поддакнула я. – Но вы не волнуйтесь. У меня уже все проходит, совершенно точно. Было хуже, а сейчас нормально.
– Чешется? – с сочувствием спросила грет Сэлвия.
– Уже нет, утром чесалось.
– Что могло вызвать такую сильную реакцию?
Я припомнила несколько несовместимых друг с другом растений, которые изучала на дополнительных внеурочных занятиях по травоведению.
– Да, их отвар и пила, – подвела черту под сказанным я.
– Охо-хоюшки, – вздохнула грет Сэлвия. – Не удивительно, что лицо так разнесло. А с горлом что? Давай посмотрю. Хм-хм. Немного красное, не страшно.
Пока она осматривала стеллаж, уставленный баночками, бутылочками и коробочками, я утащила со стола карандаш. Врач выбрала микстуру от простуды и таблетки от аллергии.
– На ночь останешься здесь, а утром я тебя еще раз осмотрю, и решим…
– Грет Сэлвия, пожалуйста, – взмолилась я, – можно мне спать у себя? А утром я приду на осмотр.
Кроме того, что лишнее внимание к моей проблеме меня неимоверно пугало, еще и мысль об оставленном в комнате планшете зудела назойливой мухой и не давала покоя.
– У себя? – женщина призадумалась.
– Мне же лучше! А с вашими лекарствами я и вовсе мигом поправлюсь.
– Что ж, хорошо, иди и хорошенько отоспись. Но не забудь утром также принять таблетку и ложку микстуры.
– Конечно! Большое вам спасибо! – Обрадовавшись, я выскочила за дверь, но вернулась, вспомнив, что забыла ее закрыть. – Как проснусь, сразу прибегу, – еще раз пообещала я. – Сладких снов, грет Сэлвия.
Рискуя быть пойманной в мужском общежитие, я отыскала комнату Яромира и постучала в дверь. Дожидаться хозяина не стала, оставила микстуру от простуды с корявой припиской украденным карандашом: «Не болей» и сиганула прочь, понадеявшись, что парень найдет ее и воспользуется. Все-таки переохлаждение – это не шутки, особенно, когда на улице мороз, а Яромиру сегодня здорово досталось.
Таблетки от аллергии я отправила в урну. Править внешность сил уже не было, поэтому отложила важную процедуру на завтра, или, вернее сказать, уже на сегодня. И завалилась спать. Прямо в одежде.
А утром, не теряя времени на умывание и переодевание, первым делом бросилась к планшету.
Я корпела над своим портретом, пока меня не отвлек стук в дверь.
– Кого принесло чуть свет? – проворчала, пряча планшет под матрас и пряча нос в шарф, который так и не сняла со вчерашнего вечера.
– Грет Дори-Анна! – в дверях стояла молоденькая медсестра, работающая с грет Сэлвией. Она была приходящей помощницей, поэтому имени я ее не знала. Да и видела, признаться, всего пару раз.
– Что-то случилось? – удивилась я ее визиту. Обычно студентов приглашали в медпункт по системе оповещения, причем скопом. Индивидуальные посещения не предусматривались.
– Это я вас должна спросить – что случилось? Грет Сэлвия прождала вас все утро. Если бы не личные проблемы, она бы сейчас стояла на моем месте. Мы думали, что вы не можете встать с постели из-за аллергии, а оказывается… оказывается…
– …Проспала, – повинилась я со смущенной улыбкой и открыла пошире дверь, пропуская неожиданную визитершу. – Грет Сэлвия велела хорошенько отоспаться, и я выполнила ее предписание.
– Вы до сих пор спали?
– Да, поздно легла. Разве она не говорила, что я была у нее в довольно позднее время? Но со мной, как видите, все в порядке. Мне зайти к грет Сэлвии?
– Ее сейчас нет на месте. Она поручила мне оценить ваше состояние, я все-таки, как-никак, без пяти минут дипломированный врач.
– Хорошо, – согласилась я, втайне радуясь подобному повороту. Медсестра не знала меня лично, а, значит, и заметить изменения в моем лице не могла.
Я убрала шарф, продемонстрировав чистую кожу.
– Аллергии уже нет. Горло не болит, – отчиталась я и широко открыла рот, давая возможность взглянуть медсестре на миндалины.
– Действительно, все хорошо, – обрадовалась девушка. – Грет Сэлвия так переживала, а вы буквально за ночь восстановились.
– Да. Передайте, пожалуйста, ей мою благодарность.
– Обязательно. А вы, грет Дори-Анна, продолжайте, пожалуйста, курс лечения еще три дня.
– Непременно! – пообещала я, провожая медсестру.
Едва дверь закрылась, я снова бросилась к планшету, совершенно не чувствуя облегчения, что избежала неприятностей с медиками. Беда! У меня ничего не выходило с коррекцией лица. Становилось лишь хуже и хуже. Если раньше мы с «братишками» по-разному смотрели на женскую красоту и просто расходились в мелочах, то сейчас я и без их мнения могла сказать, что изуродовала сама себя. И чем больше я прикладывала усилий, тем страшнее становилось мое лицо. Нос, губы, подбородок, щеки. Все вызывало во мне омерзение и отторжение.
Что же мне делать?
Я предпринимала все новые попытки и лишь сильнее разочаровывалась в волшебной вещице. Как же так? Поначалу у меня легко выходило корректировать черты лица, а сейчас ручка работала на усугубление дефектов, не желая исправлять то, что уже натворила.
Сигнал на ужин прозвучал вовремя и остановил мой порыв бросить ужасный планшет в стену. Нельзя. Я же не хочу лишиться единственного шанса исправить сотворенное.
Усилием воли заставила себя успокоиться. Не конец света, подумаешь, внешность. Как изуродовала, так и исправлю, просто сегодня не мой день. Устала после вчерашних приключений. Завтра у меня все обязательно получится.
Утешив себя и внушив веру в более удачное будущее, чем имеющееся настоящее, я отыскала в одном из ящиков медицинскую маску. Глупо по академии разгуливать в шарфе. А сидеть безвылазно в своей комнате тоже не получится – питаться-то нужно, на печенюшках и конфетах, которые в последнее время щедро подкладывали мне под дверь поклонники, долго не протянешь. Я лишь надеялась, что основная масса студентов уже поужинала и покинула столовую.
Каково же было мое удивление, когда, забрав с раздачи свой поднос и отыскивая глазами Виктора с Мстиславом, я обнаружила их в компании Яромира. Вот с кем у меня не было никакого желания сегодня сталкиваться. И почему жизнь так несправедлива? Пока я сияла красотой, он и не смотрел в мою сторону. Зато сейчас я мечтала спрятаться в самом темном углу комнаты без света, и он тут как тут.
Хотела развернуться и сесть где-нибудь с краю, чтобы по-быстрому набить желудок, но мне опять не повезло. Меня заметили. Причем как раз Яромир. Парень соскочил со своего места и замахал руками, привлекая мое внимание. Как тут пройдешь мимо?
14
– Привет! – непривычно радостный Яромир принял из моих рук поднос и поставил рядом с собой на стол.
– Привет, – торопливо поздоровалась я и опустила голову так, чтобы длинные волосы упали мне на лицо и максимально скрыли от парня.
Виктор и Мстислав одарили меня подозрительными взглядами, переглянулись, но ничего не сказали.
– Болеешь? – взволнованно спросил Яромир. – Зачем тогда отдала мне свою микстуру?
Лысые ежики! Как же я так спалилась? Ведь для всех изображала простудившуюся.
– Она мне не подошла, – вывернулась я. – И вообще, я практически здорова, просто не хочу никого заразить, поэтому надела маску. А ты как?
– Отлично! Думал заболею, но нет, наверное, твоя микстура помогла.
– Я рада. – Моя голова опустилась еще ниже, почти сложив волосы на поднос передо мной.
– Почему не ешь? – снова спросил он.
– А почему ты сегодня не со своими друзьями? – вопросом на вопрос ответила я. Прозвучало, наверное, несколько грубо, но внутри меня клокотала обида на жестокую судьбу, подкинувшую планшет, злость на Яромира, начавшего проявлять ко мне интерес в настолько неподходящий момент, и главное – страх, что все раскроется. Но больше всего я ненавидела саму себя, которая, как идиотка, клюнула на волшебную приманку и угодила в кошмарную ловушку.
Я даже признаться в случившемся никому не могла!
– Я говорил уже, – вздохнул Яромир, – что у меня нет в академии друзей. Ну, кроме вас, – спохватился он. – Если вы учились здесь с первого года с такими же новичками, как вы сами, то меня перевели сразу на третий курс в уже сложившийся коллектив. Кроме того, я не чета тебе, Дори, мне сложно заводить друзей и общаться с малознакомыми людьми.
Теперь понятно, почему он ходил по академии, изображая примороженного. Банально стеснялся! Ммм, как мило. А все думали, что Яромир слишком высокомерный и спесивый. Эх, если бы не моя изуродованная моська, мы могли бы по-настоящему сдружиться.
– Я бесконечно благодарен вам троим за последние два дня! Мне давно не было так весело. И за то, что приняли в свою компанию, тоже спасибо.
Два дня? Это он сегодняшний день считает или…?
– Серое пальто! – Я подпрыгнула на месте и скосила на Яромира глаза, при этом пытаясь не поднимать голову и особо не показываться из-за волос. – Это был ты?
– Ты только сейчас это поняла? – насмешливо спросил Виктор.
– Разве ты не видела, с кем играла? – удивился Яромир, и в его голосе мне показались нотки обиды.
– Нет, конечно! – ответила я ему, проигнорировав брата. – Разве можно отвлекаться хоть на что-то во время боя? Только отвернись, и огребешь полный ворот снега. А потом… ты слишком быстро ушел.
– Я непрошено к вам присоединился.
– Что за реверансы! – фыркнул Виктор, но на него снова никто не обратил внимание.
– Я искала тебя, но не нашла.
– Зачем? – спросил Яромир.
– Хотела поблагодарить за помощь. И… ты был невероятно крут! Мне очень понравилось играть с тобой в паре.
– Мне тоже, – тихо признался парень.
– Да, партнеры из вас вышли отличные, что в снежном бою, что в гонках, – подтвердил брат.
Я украдкой бросила взгляд на Яромира из-за нависающих на лицо прядей волос. Он смотрел на меня! Не сводя глаз и тепло улыбаясь.
Моя спина еще сильнее сгорбилась.
– Э! Дори! Не дури, – окрикнул Виктор. – Сейчас утопишься в подливе.
После подобных слов мне действительно захотелось утопиться. Неужели брат никогда не обретет хотя бы капельку деликатности?
– Она в нее уже нырнула, щеки томатные, – тут же включился Мстислав в их с Виктором любимую игру под названием «уешь Дори». Только в этот раз ответить им я не могла из-за присутствия Яромира.
Как ни странно, меня спасла грет Морал, забравшаяся на подиум. Народ притих, не желая навлечь на себя гнев ректора, чья слава мстительной натуры не обошла ни одного студента. Даже новички, едва придя в академию, знали – с этой женщиной лучше не связываться.
– Дорогие мои! Я хочу напомнить вам, что сегодня у администрации для вас приготовлено прекрасное развлечение. Горки!…
– Буэ, – дружно отреагировали Виктор и Мстислав так тихо, как могли.
– …Мы даже закупили для вас специальные сани…
– Детские, – просветил нас Виктор, а, заметив наши вопросительные взгляды, пояснил: – Утром видел, как выгружают.
– …Залили горку…
– Такую пологую, что и малышам скучно было бы кататься, – снова встрял он в речь грет Морал.
– …И вообще…
– …мы вчера накатались, – шепотом завершили монолог ректора «братишки».
Мы с Яромиром захихикали. И кажется, грет Морал это заметила, потому что неожиданно перешла на обсуждение следующих развлечений:
– Завтра у нас запланировано чтение новогодних сказок у камина, а послезавтра – новогодние песнопения. И я очень рассчитываю услышать прелестные голоса наших одаренных не только эзотерическими способностями, но и музыкальными талантами студентов. Настоятельно прошу Яромира и Дори-Анну подготовиться к выступлению.
– Попали, – тихонько прокомментировал Мстислав, прикрыв рот ладонью, чтобы его услышала только наша компания.
Не то слово! Мне до кучи осталось на сцене выступить, с моей-то изуродованной физиономией.
– Но… – вскрикнула я.
– Что, Дори-Анна?
– Я же болею… Мое горло…
– Я только что из медпункта. Ты здорова. Разумеется, маску можешь не снимать, во избежание, так сказать, но пение тебе точно не противопоказано. Время для подготовки тоже есть. До концерта у тебя еще двое суток. Я с нетерпением жду часа, когда снова услышу твое сказочное пение.
Народ поддержал ректора неумолкающими аплодисментами, а попутно, как обычно, ими же согнал с подиума. Но я уже не обращала ни на что внимания, страдая по полной программе.
О нет! За что? Именно сейчас, когда у меня начались проблемы с гадким планшетом.
Я уронила голову на скрещенные на столе руки. Во всем виновато мое дурацкое тщеславие. Зачем, спрашивается, я в том году участвовала в конкурсе самодеятельности? Захотелось поразить народ своим голосом? Ха! Да в зале тогда собрались лишь участники, остальные студенты даже не появились на мероприятии. Зато грет Морал запомнила всех более или менее отличившихся и теперь эксплуатировала при каждом удобном случае.
– Не переживай, – прошептал Яромир и тихонько коснулся моего плеча. – Давай выберем песню для двоих и споем дуэтом. И текста учить меньше, и вдвоем не так страшно.
– Давай, – вздохнула я, поднимая лицо с рук. Кто я такая, чтобы перечить ректору и отказываться от лестного предложения первого парня академии.
– Ты доедай, и позже встретимся в библиотеке. Пойду, переговорю с грет Морал.
Яромир убежал вслед ректору, «братишки», о чем-то таинственно перешептываясь, тоже испарились, студенты, не сдерживаемые необходимостью слушать объявление, разошлись кто куда. Зал опустел. Зло сорвав с себя маску, я принялась есть остывшее рагу, давясь собственными слезами.
Если за два дня не приручу проклятый планшет, то мне придется выйти на сцену с изуродованным лицом. Позор!
Наскоро закинув в себя ужин, я снова нацепила маску. Очень вовремя.
– Привет, красавица, – послышалось за моей спиной.
«Небеса, пусть это не меня зовут!» – взмолилась я. Кто бы мог подумать, что наступят времена, когда я от слова «красавица» буду вздрагивать.
Неспеша обернулась. Незнакомый парень с нахальной физиономией смотрел в упор на меня.
– Как на счет вместе пойти на горку?
– Я пас, – пробормотала я и, подхватив поднос с остатками пищи, направилась к выходу.
Парень не отставал.
– Ладно тебе ломаться, не нужно строить недотрогу, здесь никого нет, а я никому не скажу, что ты сразу согласилась.
– Я не соглашалась.
– И зря. Весело погуляем, покатаемся на санях. Потом можно к тебе или ко мне, как скажешь.
Парень меня все больше раздражал, и я чувствовала, что вот-вот взорвусь. Отвечать приходилось, прилагая неимоверные усилия для сохранения спокойствия. Внятно и членораздельно.
– Я уже сказала, меня не интересует твое предложение. – Все-таки не выдержав, я звучно грохнула поднос на стол для грязной посуды.
– К чему так заноситься?
Я молча вышла из столовой, но парень снова не понял.
– Эй, я с тобой разговариваю. – Он догнал меня на лестнице. – Думаешь, раз родилась со смазливой мордашкой, так можешь хамить людям?
Чужая рука потянулась к моей маске. Не хотела я стычек, но парень вынудил. Мое тело действовало на рефлексах. Заломить ему ручищу за спину. Уронить амбала на колени. Стон. Не мой, разумеется. А теперь удар коленом по…
– Дори! Ты дерешься? – остановил меня удивленный голос, моя нога зависла в воздухе в миллиметре от напуганного лица прилипалы.
– Нет, конечно! – Я же девочка, да еще благородных кровей, разве я могу позволить себе подобное? Это не про меня. – Я самообороняюсь.
– Он напал на тебя? – Взволнованный Яромир подлетел ко мне, осматривая со всех сторон, видимо, в поисках повреждений.
– Да! – сдала я обидчика.
– Чего? – попытался оправдаться прилипала, но Яромир и слушать его не стал, просто махнул рукой. Мой обидчик пересчитал ступеньки своим седалищем, после чего решил не связываться с неадекватной парочкой и отполз в сторону каминной, где любили по вечерам собираться студенты, незанятые учебой.
А я зашагала вверх по лестнице, мечтая прямо сейчас оказаться в своей комнате.
– Зачем вообще связываться с грубиянами? – возмутился Яромир, следуя за мной.
Я низко опустила голову и занавесила лицо волосами.
– У тебя есть брат, – продолжил он, не дождавшись от меня ответа, – Мстислав и… я. – Последнее слово он произнес тихо, но проникновенно.
Тепло затопило мое сердце. Но я тут же себе напомнила, что комплимент меня не касался, Яромир даже не представлял, о какой уродине он заботился.
– Спасибо, – сухо поблагодарила я и прибавила шагу.
Но Яромир, похоже, не обратил внимание на мою попытку отстраниться.
– Зови в следующий раз, если что.
– Угу.
– И говори, когда кто пристает.
– Ага.
– Мы разве не идем вместе в библиотеку? – наконец дошло до Яромира, и он остановился.
Я в растерянности обернулась. Совсем забыла, что на автомате кивнула, когда он говорил про библиотеку.
– Мы хотели вместе выбрать песню, – напомнил он, правильно растолковав мой ошеломленный взгляд.
– Извини, неважно себя чувствую, – пролепетала я, скрываясь за занавесью волос. – Можешь выбрать сам? Я доверяю твоему вкусу.
– Да, конечно, иди, отдыхай, – пришла очередь растеряться Яромиру. – Я все сделаю. А завтра встретимся и отрепетируем.
– Спасибо, – с облегчением пробормотала я и быстрым шагом направилась к себе.
Яромир остался в коридоре, тоскливо глядя мне вслед.
Проклятый планшет! Если бы не его игры со мной, сейчас я наслаждалась бы обществом парня, о котором столько мечтала. Хотя…, кто сказал, что Яромир обратил бы на меня внимание, не будь волшебства, изменившего мою внешность. Нужно еще раз попытаться исправить сделанные ранее корректировки.
Я перешла на бег, не в силах терпеть даже секунды ожидания. В комнату вбежала, сорвала маску, и тут же ухватилась за планшет. Ну, давай, миленький, помоги мне.
Но планшет оказался равнодушен к моим мольбам. В попытках исправить расплющенный нос, размазанные по лицу губы и квадратные нижние скулы, сливающиеся с тяжелым ассиметричным подбородком, я уродовала себя все сильнее.
Наконец, взглянув на свой портрет, я взвыла. Овал лица вспучился буграми, черты стали еще отвратительнее. Я монстр!
Я бросила планшет на постель и разревелась в голос.
Ничего не поможет. Это была ловушка, в которую я угодила, мечтая о красоте. Чем больше я старалась, тем хуже выходило. И это не случайность. Ручка намеренно гуляла по экрану так, как ей заблагорассудится. Мои усилия тщетны.
Кто посмел мне прислать настолько коварный подарочек? Впрочем, какая разница. Важнее понять, что теперь делать. Я хочу свое собственное лицо! Пусть без особой красоты, но хотя бы человеческое.
Должен же быть какой-то выход! Не может быть, чтобы я стала чудовищем на всю свою оставшуюся жизнь только из-за глупого желания.
Мой взгляд упал на собственное отражение в окне.
– Ммм, – скривилась я, как от зубной боли, не в силах перенести подобное зрелище.
В глазах все поплыло, одна уродливая голова разделилась на две.
– Ааа! – заорала я во всю глотку, готовая впервые в своей жизни лишиться чувств.