Loe raamatut: «Нелюбовь»
To you, baby, the one and only…
Редактор Юлия Афонасьева
Корректор Юлия Афонасьева
© Наташа Виардо, 2025
ISBN 978-5-0064-1188-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
К любви стремится каждый человек. Однако ее невозможно обрести в условиях внутренней опустошенности и мрака. Прежде чем строить здоровые и гармоничные отношения, необходимо наладить связь с самим собой, пройдя через все ступени эмоционального опыта ― как болезненного, так и радостного. Только преодолев этот путь, можно ощутить внутреннюю целостность и свободу. В противном случае любые попытки отношений будут обречены на провал, поскольку в основе их будет лежать НеЛюбовь. Невозможно ждать взаимности от окружающих, если внутри царит пустота.
Самопознание ― это непрерывный процесс. Это путешествие! И да, оно сопряжено с испытаниями и открытиями. Но оно того стоит, потому что ведет к обретению собственной идентичности и определению жизненных ориентиров.
История, изложенная в моей книге, основана на реальных событиях. Она призвана вдохновить читателей на собственный путь самопознания и зажечь в них мечты. Возможно, кто-то наконец начнет жить именно так, как на самом деле хочет, не отравляя больше жизнь ни себе, ни другим.
Любовь и счастье ― это не просто состояния, а результат кропотливой работы над собой. Они не приходят сами по себе, а являются плодом осознанности и самопринятия. Желаю каждому читателю обрести внутренний свет и гармонию, которые станут прочной основой для счастливой и полноценной жизни, наполненной любовью и взаимностью.
Благодарности
На пути моего становления как автора со мной рядом были два дорогих моему сердцу человека: Ксю и Герман. Я безмерно признательна вам, дорогие, за неисчерпаемую поддержку и терпение в моменты моих творческих взлётов и падений. Ваша искренняя любовь, советы и конструктивная критика не позволили мне сдаться! Ваш вклад в создание этой книги воистину огромен. Я люблю вас!
Мама, твой оптимизм и вера в мои силы стали источником вдохновения на протяжении всей моей творческой деятельности. Бесконечно люблю тебя!
От всего сердца выражаю благодарность всем, кто помог этой книге появиться на свет. Я рада, что прошла этот непростой, но невероятно увлекательный путь вместе с вами!
Наташа Виардо
Глава 1
9:00. Коворкинг распахнул двери и впустил в себя всех ранних пташек, жаждущих начать рабочие будни каждый за своим ноутбуком.
Усевшись за привычный стол, я задумчиво уставилась в окно, пробегая мысленно по задачам текущего дня. Вздохнув, раскрыла ноутбук. Система активировалась и сразу же потребовала перезагрузки. Не оспаривая требования Windows, я нажала «перезагрузить» и откинулась на спинку стула. Три минуты ожидания. Пахло свежемолотым кофе и булочками с корицей. Эти запахи я всегда ассоциировала с уютным и неспешным началом дня. Хотелось наслаждаться и подольше откладывать рабочий старт. Я покрутила головой, разминая шею, и вдруг мой взгляд остановился на показавшемся знакомым молодом человеке. О, такие мужчины имеют свойство врезаться в память!
Где я его видела?
Выдающаяся внешность. Я не могла бы не обратить на него внимания. Редкий случай органичной и не переслащенной мужской красоты. Умеренная брутальность. Ярко выраженная внешняя мужественность. Хочется подпереть щеку кулачком и, уставившись на него, получать эстетическое удовольствие. При этой мысли я хихикнула себе под нос. Потом отвела глаза, изо всех сил пытаясь вспомнить, точно ли мы с ним где-то пересекались.
Чиангмай – сравнительно небольшой город на севере Таиланда, состоящий преимущественно из древних буддийских храмов и монастырей. Тем не менее это еще и культурная столица страны: модный, современный, стремительно развивающийся, гостеприимный и изобилующий возможностями город для всех, кто работает удаленно, но не желает быть поглощенным хаосом и суетой больших мегаполисов вроде Бангкока.
Настоящий колорит Юго-восточной Азии лично мне удалось почувствовать именно здесь. И дело не столько в средневековой тайской архитектуре (так уж сложилось, что я люблю восточную культуру и искусство), а именно в уникальной атмосфере, дружелюбной и расслабленной. Я приезжала сюда в первую очередь увидеть многочисленные старинные храмы и ступы, полюбоваться пышной природой северного Таиланда. К тому же климат в Чиангмае довольно влажный и тёплый, но изнуряющей жары, как в Бангкоке, на севере страны не бывает. А мне, любительнице длительных пеших прогулок, это как нельзя кстати подходило.
Однако, как только я перестала исследовать город и его ближайшие окрестности как турист, он подарил мне шанс погрузиться в его самобытность. Это оказалось бесценным! Замедлившись, я замечала то, что раньше не имело значения, и становилась завсегдатаем таких мест, в которые обычный путешественник даже не додумался бы заглянуть. Я постепенно сливалась с потоком местных жителей, улавливая ритмы города в стремлении стать своей.
Мне повезло. Я действительно своя в Чиангмае уже второй год. Город принял меня фактически сразу. Это была взаимная любовь с первого взгляда. Еще в далеком 2012 году, когда впервые приехала сюда отдыхать, я поняла, что мы не просто друзья. Это нечто большее! Чем я, собственно, и дорожила с первого дня. Каждый год я находила возможность провести в Чиангмае хотя бы пару недель. Мне никогда не надоедало. Я часами бродила по городу, исследуя каждый квартал. Мне нравилось неспешно обходить все храмы, колоритные рынки и живописные окрестности города. Я словно перепроверяла серьезность своих намерений и чувств к нему. И город каждый раз широко раскрывал объятия и бережно заботился обо мне, показывая новые грани.
Однажды вечером, накануне очередного вылета домой, я заблудилась в одном из старых районов и попала на территорию еще не знакомого мне древнего монастырского комплекса. Не чувствуя ног от усталости, я с облегчением уселась на холодный мраморный пол храма, чтобы передохнуть, сложила ладони вместе на уровне груди и замерла от восторга: на меня в упор смотрела большая позолоченная статуя Будды, величественно восседавшего в позе лотоса с вытянутой вперед ладонью, будто жестом призывая немедленно остановиться, сесть и задуматься. Три метра могущества, покоя и баланса. Статуя словно подмигивала мне, переливаясь в солнечных лучах, которые заглядывали в храм через узкие деревянные окна, и призывая все-таки подчиниться и поразмышлять о чем-нибудь значимом и важном. Эти минуты стали сакральными для меня, потому что обращение к Будде произошло спонтанно и от сердца. Я поделилась с ним самым желанным, озвучила ему свою мечту однажды перебраться жить в Чиангмай и попросила благословения и возможности на реализацию задуманного, если, конечно, сам Будда не будет возражать. Будда, скорее всего, долго думал, давать ли мне этот шанс. Потому что с той секунды пройдет почти семь лет, прежде чем я начну потихоньку переезжать.
* * *
Мой ноутбук успешно перезагрузился и намекал, что пора бы взяться за работу. Я еще раз бросила взгляд в сторону красавца. Боже, ну где же мы виделись?
Открыв рабочую почту, я обнаружила пару писем спам-рассылки. Достало. Открыв, пролистала в самый конец письма, и нажала «отписаться». Система без лишних вопросов перекинула меня на новую страницу с сообщением «natalylaluna@gmail.com, вы успешно отписались…» Взгляд на собственное имя, написанное латиницей, заставил вспыхнуть в памяти смутное воспоминание. Laluna… La Luna. Я даже вздрогнула от неожиданно посетившего меня осознания.
Галерея современного искусства «La Luna»! Бинго! Вот где я его видела! На прошлой неделе заходила туда узнать, не появились ли новые книги в их книжной лавке. Книг не появилось, зато стартовала новая выставка черно-белых фотографий местного модного фотографа. Я обожала фотовыставки и всегда посещала их с большим воодушевлением. Каждый снимок – словно отдельная жизненная история. Только без слов. Смотри и ищи свою глубину. Я писательница, и такое вдохновение для меня никогда не бывало лишним. Вот и в этот раз я решила посмотреть и вошла в пустой просторный зал. Белые стены, высокие потолки. Окна в пол распахнуты настежь. Очень много воздуха в этом залитом солнцем пространстве. Фотографии внушительных размеров развешены на канатах, спускавшихся с потолка. Креативная подача. От легкого дуновения ветра или передвижений посетителей по залу фотографии качались в разные стороны, словно оживая и рассказывая о ночной жизни Китайского квартала в Бангкоке.
Было забавно сновать между фотографиями, которые так и норовили шлепнуть тебя то по лицу, то по затылку. Уворачиваясь от одной из них, я, пригнувшись, увидела, как в зал вошел молодой европеец. Он снял солнечные очки и огляделся. Волосы светло-русые, стянутые в низкий пучок. Высокий, загорелый, атлетично сложен. Плечи обтягивала льняная белая рубашка, расстегнутая до середины груди. Бежевые льняные чиносы. Белые «найки». Стиль ― однозначно не пустое слово для него.
Парень органично влился в стильное пространство глянцевого черно-белого шика и затерялся среди фотографий, а я заулыбалась сама себе от двойного удара концентрированной красоты.
Дойдя до последней фотографии этой не особо впечатлившей меня выставки, я остановилась. На кадре был изображен сидящий на деревянном ящике татуированный пожилой китаец. Лицо изуродовано шрамами. На одной руке нет пальцев. Взгляд человека устремлен прямо в объектив фотоаппарата, отчего возникло чувство, будто он смотрит прямо мне в глаза. И от этого взгляда по спине пробежал холодок. Я сморщилась, склонив голову набок. Что в этом взгляде? Почему он так смотрит? Я подошла к описанию фотографии, но оно было на тайском, поэтому мне пришлось гадать.
Снова отошла от фотографии на несколько шагов. Стою и зачем-то пытаюсь понять. В голову ничего так и не пришло, кроме идей о подпольной жизни китайской мафии. «Странный сборник противоречивых новелл ― эта выставка», ― мысленно сказала я себе и собралась уходить.
Фотография вдруг качнулась в сторону, и передо мной возник тот парень. От неожиданности я резко шагнула назад, застенчиво улыбнувшись и получив его улыбку в ответ.
Господи, как горячо! Он действительно красив.
– Очень неожиданно размещены фотографии, ― он произнес это приятным низким голосом на хорошем, чистом английском и прошел мимо. Я успела лишь кивнуть, а потом направилась к выходу из зала.
Мое сердце почему-то ускорило бег, и я ощутила, как меня на доли секунды от волнения бросило в жар. Что это еще за реакция такая? Не было такого раньше. Хотя кондиционер не работает. Возможно, мне просто стало жарко от общей температуры помещения.
Уже в дверях я еще раз обернулась. Из-за раскачивающихся фотографий парень то исчезал, то появлялся. Есть что-то в небрежно собранных в пучок волосах! И какая же у него прямая спина! Сто процентов у него пожизненный абонемент в фитнес-зал.
Я набрала полные легкие воздуха, задержала его на мгновение, и, выдохнув, вышла из галереи. Больше о нем я не вспоминала. Пока сегодня не увидела сидящим фактически напротив меня в ставшем уже родным коворкинге.
Глава 2
Моя работа требовала собранности и концентрации. Я писала книгу, и у меня стояли четкие дедлайны для сдачи материалов редактору. Работать из арендованных апартаментов я не любила по одной простой причине: одиночество, четыре стены и потолок могли сформировать депрессию даже в таком красивом городе, как Чиангмай. Поэтому коворкинг в центре стал для меня иллюзией социализации и профилактикой хандры.
Честно говоря, общение как таковое мне не требовалось. Я не стремилась ни с кем заводить дружбу. Меня полностью устраивали приятельские приветствия кивком головы и улыбкой, после чего, без чувства вины и неловкости, можно было спокойно вставлять наушники в уши и заниматься своей работой. Я интроверт. И все рассуждения на тему того, что мы социальные животные, которым нужна стая и все такое, я предпочитала не анализировать. Последние несколько лет я придерживалась позиции невмешательства в чужие жизни. Но и в свою, по правде сказать, я тоже не пускала.
Мне нравилась свобода. Мне нравилось наблюдать, но не вовлекаться. Но, пожалуй, самое важное ― несмотря на то, что мое лицо было знакомо каждому торговцу квартала, в котором я жила, и всем, кто работал в заведениях, которые я регулярно посещала, лично меня никто не знал. Приветливая милая европейская девушка. Некоторым даже было известно мое имя и то, что я русская. Но на этом все.
С европейцами, окружавшими меня в коворкинге по утрам, я тоже не вступала в дружеские отношения, потому что мне просто не хотелось никому ничего о себе рассказывать и делать вид, будто мне интересно что-то узнать о них в ответ. Я была далека от умения вести естественные small talks1. Меня раздражала сама концепция. Поэтому я обычно ограничивалась улыбкой и кивком.
Но было в городе все-таки одно место, где я отдыхала и душой, и телом. Латиноамериканский бар «Кубанита». Это, пожалуй, единственное заведение в городе, где каждый вечер проводились самые яркие и зажигательные вечеринки, как в настоящих ночных клубах Латинской Америки. За час до основного мероприятия можно было освоить на мастер-классах множество стилей за символическую плату: сальса и бачата, кизомба и меренга. Конечно же, это не оставляло равнодушным ни одного человека, умеющего двигаться, танцевать и получать удовольствие от танца. Для меня в латиноамериканских танцах была своя философия: страсть к свободе тела и души. Поэтому я предпочитала по минимуму парных танцев и выбирала афро-дискотеки. Именно по пятницам в баре собиралась вся танцующая публика города разных возрастов и национальностей. До глубокой ночи под афробиты фактурных чернокожих диджеев можно было безудержно танцевать, пить коктейли, курить сигары или марихуану и общаться. В общем, кому что нравится. Лично мне нравилось танцевать.
Владелец бара, таец Дэнг, был для меня едва ли не единственным человеком, с которым я с радостью могла поболтать. Мы познакомились с ним, когда я впервые пришла в бар несколько лет назад. Тогда как раз случилась тематическая вечеринка ― Хэллоуин в афро-стиле. Народу в ту ночь была тьма. Все веселились до упада в прямом смысле. Я неожиданно для себя выиграла танцевальный баттл2, и хозяин бара подарил мне майку с логотипом, бесплатный абонемент на все коктейли в течение месяца и отметил, что я «сделала» эту ночь. С тех пор я ощущала некое принятие и даже своего рода покровительство со стороны Дэнга, что делало мое посещение «Кубаниты» спокойным и уютным.
Дэнг постоянно знакомил меня с кем-то из гостей. Он был в курсе всех сплетен и слухов о ночной жизни своих посетителей и считал своим долгом меня в них посвящать, аргументируя это тем, что «если он будет держать все эти ужасы в себе, то, несомненно, треснет». Но я лишь молчаливо слушала, время от времени поднимая то одну бровь, то другую, то обе, потому что иногда истории и вправду были с пометкой «18+». Но я не запоминала ни лиц, ни имен, ни деталей жизни людей, о которых он говорил. Такой уж был у меня период.
Жизнь шла ровно. Без взлетов и падений. Просто. Предсказуемо. Я считала это своим достижением. Мне нравилось.
Глава 3
Красавчик был очень сосредоточен. Его пальцы со скоростью виртуоза летали по клавиатуре.
«Что можно так неистово печатать?» ― пронеслось в моей голове. Но я одернула себя и попыталась начать работу. То и дело я поглядывала на незнакомца из-под ресниц. Мне определенно нравилось, как он выглядит. От него веяло уверенностью и спокойствием. Он сидел, немного откинувшись на спинку стула, в льняной рубашке фисташкового цвета, которая снова была расстегнута до середины груди, ровно также как тогда, в галерее современного искусства. Рукава подвернуты на три четверти. Белые брюки-карго, заужены книзу. На ногах ― сланцы в тон рубашке. Я хотела его разглядывать, потому что внешне он сильно отличался от мужчин, привычно окружавших меня в коворкинге. А это уже интересно. Стильный. Словно ожившая фотография из GQ3.
Лицо серьезное. Высокий лоб и широкие светлые брови, которые он время от времени сводил, прищуривая глаза. Нос прямой. На щеках ― трехдневная щетина. Подбородок волевой, четкий и немного выступающий вперед, отчего его лицо выглядело мужественным. Но вот губы заслуживали отдельного внимания. Я так скажу: многие женщины могли бы позавидовать настолько выразительным, сочным и четко очерченным губам.
Он мог бы быть моделью. Хотя почему «мог бы»? Может, он как раз и есть модель. И судя по внешности и стилю ― модель чего угодно. Казалось, ему все идет. А может быть, он просто представитель современной арт-индустрии? Он запросто мог оказаться художником, фотографом или галеристом. Ведь такие внешние данные вряд ли даются «простым смертным». Я еще раз вспомнила, как ему шла галерея современного искусства «La Luna», вздохнула и отвернулась, уставившись в свой монитор.
Такие парни давно не вызывали у меня ничего, кроме визуального удовольствия. Я была убеждена, что они редко одарены интеллектом, ибо Создатель по максимуму вложился в их внешность. Интрижки меня не интересовали, поэтому я перестала даже играть в гляделки. Просто время от времени могла перевести взгляд, испытать удовольствие как, например, от оригинальных картин Клода Моне в парижском музее «Орсе», и продолжить заниматься своими делами.
Коворкинг всегда наполняли европейцы. Но лишь единицы задерживались в городе надолго. То и дело кто-то появлялся, кто-то исчезал. Я привыкла к постоянной смене людей в пространстве и научилась не привязываться даже глазами. Красивый визуал я стала просто впитывать и использовать для вдохновения. Ведь работа у меня творческая, как вы помните.
Красавчик в этот день занимал все мое внимание, и я начала раздражаться, потому что не могла достать из себя ни строчки. А видя, как он сам стучит по клавишам на высоких скоростях, просто внутренне вскипела и решила выйти в кафе через дорогу выпить кофе.
Встать тихо из-за стола у меня не получилось (ох уж эти железные стулья по гранитному полу!), в довершение к этому я уронила телефон, который с глухим звуком приземлился ровно у ног красавчика.
«Твою мать!»
Я сделала широкий шаг и, присев, хотела поднять телефон, но в этот же момент незнакомец наклонился навстречу, и мы столкнулись лбами.
– Черт! Простите!
– Вы в порядке? ― Он протянул мне телефон.
Я потерла лоб ладонью, нервно улыбнулась, скорее всего, еще и покраснела. Забрав у него телефон, я выдавила сдавленное «Да, все хорошо, спасибо» и быстро вышла из коворкинга.
Я злилась на себя. Я никогда не была робкой или неуклюжей. Даже наоборот, решительности мне хватало, хоть отбавляй. Я легко могла проявлять инициативу, если мне того хотелось. Но в том, что со мной происходило при взгляде на этого красавчика, я не могла разобраться.
Понятное дело, что он понравился мне внешне. Меня всегда привлекали такие мужчины. Агрессивно сексуальные, с красивым телом, расслабленные и свободные. Я вряд ли уникальна в таких вкусах, поэтому рискну предположить, что большей части женского населения планеты такие мужчины тоже нравятся. Но в свои 39 лет я больше не была склонна романтизировать подобный образ, не понаслышке зная, что у подобных красавцев либо уже есть другой красавец, либо им нужен просто непродолжительный постельный кайф без отягощающих последствий.
Выпив термоядерный эспрессо, я вернулась обратно в коворкинг, но красавчик уже исчез. Мысленно трижды поблагодарив его, я наконец села работать. Радости добавило осознание, что сегодня пятница. А значит, время для танцев в «Кубаните». Я еще больше внутренне возликовала и поставила таймер на три часа, пообещав себе не отвлекаться в течение этого времени и серьезно поработать.
Глава 4
В пятницу бар «Кубанита» открывал свои двери около восьми вечера. Диджеи настраивали оборудование, Дэнг готовил все к появлению гостей. Я всегда приходила рано, чтобы успеть поболтать с Дэнгом о прошедшей неделе, поиграть на бильярде с его юным племянником Джонни, который подрабатывал официантом, и выпить какой-нибудь сладкий коктейль для удовольствия, прежде чем отправиться танцевать.
В этот вечер бильярдный стол уже был занят, и я сразу уселась на высокий барный стул напротив Дэнга.
– О, что за красотка в красных брюках! А эта белая майка ― просто писк! А какие туфли! Это что ― бархат? Кто тебя сегодня одевал? Сам Джон Гальяно?
– Ах, если бы! ― засмеялась я.
Дэнг и я смогли подружиться еще и потому, что у нас обнаружилась общая любовь к моде как к явлению. Мы могли часами обсуждать этот вид искусства. Дэнг в свое время хотел стать фэшн-дизайнером, но жизнь не предоставила ему такого шанса даже несмотря на то, что он поступил в престижный колледж изящных искусств в Бангкоке. Закончить обучение ему не удалось, потому что неудачные романы с начинающими дизайнерами разбивали ему сердце и, как он любил говорить, «отняли у него вдохновение к творчеству».
– Что-нибудь выпьешь?
Дэнг протянул планшет с меню. Я полистала электронные страницы в надежде уговорить себя на что-то новенькое. В актуальных новинках была представлена винная карта и безалкогольная «пина-колада». В вине я не разбиралась, а вот коктейль меня заинтересовал. Не столько мне понравился приторно-сладкий сливочный вкус, сколько подача ― как Дэнг декорировал бокал маленькими бутонами свежих хризантем. Он пинцетом достал их из специального контейнера со льдом и очень осторожно разложил полумесяцем на поверхности плотной пены из кокосовых сливок.
Люди прибывали, рассаживались за столиками в основном или диванном зале, где можно было курить кубинские сигары и тайскую марихуану. Этнический интерьер расслаблял и погружал в иную реальность. Декоративные артефакты и вся мебель в смешении африканского, тайского и индийского стилей делали пространство стильным и самобытным. На фоне стен и пола в тёплых оттенках выжженной земли и раскаленного песка весь декор смотрелся выигрышно: текстиль в диванном зале, покрытый орнаментами, тотемы, фигурки животных, картины и цветная керамика создавали экспрессию африканского дизайна. Я балдела от этой красоты.
Постепенно диджей увеличивал громкость и открывал вечер, приглашая гостей начать двигаться. Бар превращался в живой организм, бурлящий и кипящий, расплескивающий энергию через окна и двери. Людей как обычно было много. Много знакомых лиц. Особого интереса они для меня не представляли. Но город все-таки туристический, поэтому путешественников сюда влекло ровно так же, как днем в храмы, монастыри и другие культурные места. Поэтому я скользила взглядом по залу, не без любопытства наблюдая за группой европейской молодежи, сновавшей между баром, танцполом и диванным залом, активно налегающей на алкоголь и марихуану, что раскрепощало и на время освобождало их от молодежных зажимов. Они весело зажигали под афробит. И вот я уже хотела присоединиться, как фактически из ниоткуда перед моим лицом возник тот самый красавчик из коворкинга.
– Привет.
– Привет.
– Я Дейл.
– Натали.
Пауза. Мое сердце, казалось, застучало громче, чем диджейский бит, и чуть не выпрыгнуло из груди. Да что же это за реакция такая? Как в галерее, когда я увидела его в первый раз. И теперь дело точно не в температуре бара.
Сделав глоток из бокала, я отвела глаза в сторону. Дейл перегнулся через барную стойку и заказал содовую. Дэнг кивнул, бросив на меня взгляд, означающий «все в порядке?», я утвердительно моргнула и так глубоко вдохнула, что даже плечи поднялись.
Дейл, обхватив себя за локти, все еще опирался на стойку. Не дождавшись от меня инициативы продолжить разговор, он спросил:
– Часто тут бываешь?
– Каждую пятницу.
– Так любишь афро-музыку?
– Люблю танцевать.
Господи, почему мне так тяжело с ним говорить? Я не понимала, откуда на меня напала такая застенчивость и почему я так робею. Казалось, у меня даже румянец выступил, хотя в полумраке бара это вряд ли бросалось в глаза.
Дэнг поставил бутылку ледяной содовой перед Дейлом, но отходить от стойки не стал. Словно присматривал за мной. Взял белое полотенце и начал интенсивно натирать им пивную кружку, просверливая взглядом то меня, то красавчика.
Набравшись храбрости, задаю вопрос:
– Пятница. Ночь. А ты пьешь содовую?
Он широко улыбнулся, продемонстрировав свои идеально белые зубы, и коснулся кончиком языка уголка губ. Ах, какой обольстительный жест! В этот момент мой пульс приблизился к критической отметке.
– Я за рулем.
Я понимающе кивнула, совершенно не представляя, как вести себя. Это чувство похоже на недоумение от внезапно сбившихся настроек в собственном телефоне. «Откуда ты взялся, Дейл?!»
– Я часто видел тебя в городе. Ты давно тут?
«Какой поворот. Лично я видела тебя всего два раза. И это нельзя назвать словом „часто“».
– Я живу здесь второй год. А ты? Проездом?
– Я несколько месяцев в городе. До этого полгода жил в Малайзии.
– Путешествуешь?
– Совмещаю с работой.
– Где больше нравится? В Малайзии или здесь?
– Я не готов сравнивать. При общей схожести эти места разные. Но это будет долгий рассказ. Хочешь послушать?
Я засмеялась. Допив последний глоток, я продвинула бокал вперед по барной стойке. Дэнг перехватил его и спросил: «Повторить?» Я отрицательно покачала головой и кивнула в сторону танцпола, обозначив свое намерение уйти наконец танцевать.
– Ты танцуешь?
Клянусь, я задала этот вопрос в надежде услышать «нет», со спокойной душой оставить Дейла у барной стойки и исчезнуть. Но увы.
– Да. Пойдем?
И протянул мне руку. А у меня от неожиданности вспотели ладони. Я снова засмеялась и, соскочив с барного стула, направилась в самый центр бара, где уже почти нет места и танцует, как минимум, бóльшая часть города, перемешавшись с изрядно поднабравшейся европейской молодежью.
Дейл двигался великолепно. Он излучал легкость и свободу, будто его тело было воплощением музыки. Казалось, сама энергия искрилась между нами. Мы могли бы запросто одержать победу в конкурсе парных афро-танцев, если бы таковой существовал. Его безупречное чувство ритма и умение улавливать мельчайшие нюансы музыки заставляли меня испытывать необъяснимый восторг, ведь я обожаю мужчин, которые умеют двигаться и так тонко чувствовать музыку.
Наш танцевальный контакт стал первым полноценным общением, пусть и на языке тела (как по мне, так это даже важнее), где шаги, прикосновения и взгляды наполнялись особым смыслом, а жесты и улыбки становились выражением эмоций, воплощением радости и удовольствия от танца. Мы играли с ритмом, меняли темп и импульсивно создавали новые танцевальные фигуры. Это было похоже на свободную живопись, где каждый взмах кисти рождал неповторимый узор.
«Господи, за что мне сегодня такие испытания?»
Стиль одежды у него был прежний, просто брюки и рубашка другого цвета. Льняной тотал блэк, сидящий идеально по фигуре, шел ему невероятно. Его светлые и немного выгоревшие прядями волосы, собранные в высокий небрежный пучок, делали образ контрастным и бросающимся в глаза. Пропорциональное тело, мощная и широкая грудь, тонкая талия, крепкий зад. Если бы меня спросили, какова она ― идеальная модель человека, ― я бы без раздумий указала на Дейла.
Чем больше я на него смотрела, тем больше мне приходилось тормозить влечение, нараставшее, словно цунами. Этот мужчина для меня ― с пометкой «слишком»! Дело в том, что я больше не верила в таких мужчин. У меня была своя теория на этот счет, проверенная несколько раз на практике. Красивый ― равно самоуверенный. Еще, скорее всего, самодовольный и самовлюбленный. А значит, склонен к самолюбованию. А это уже как-то не по-мужски.
Я не собиралась с ним знакомиться и уж танцевать ― точно. Я вообще не хотела к нему приближаться. Я убеждала себя только в возможности визуального эстетического удовольствия. В моей жизни было достаточно разочарований, связанных с такими типажами. Выучив эти уроки, я держала себя в руках и старалась даже мыслей о возможных контактах любого толка с такими мужчинами не допускать.
Когда я посмотрела на часы, оказалось, что уже сильно за полночь. И не то чтобы я очень торопилась, но зашкаливающие эмоции подталкивали меня покинуть бар. Хотелось наконец снять туфли, вдохнуть полной грудью чистого воздуха, а не плотного и тягучего дыма марихуаны, и побрести домой, перебирая в памяти картинки красивого тела Дейла и наших танцев. И вовсе это не было бы мечтаниями. Так, просто прелестная коллекция для галереи памяти.
Я указала Дейлу на часы и, коснувшись рукой его груди, прокричала «пока». Обогнув его, я поспешила к бару попрощаться с Дэнгом. Я зашла за барную стойку, а он достал с полки мою сумку и, протянув ее мне, спросил, не нужно ли вызвать такси. Я ответила, что хочу пройтись пешком, и направилась к выходу.
Спустившись по винтовой лестнице, я обнаружила, что ворота, ведущие на улицу, закрыты. Там толпились люди, курили и громко общались. Я несколько мгновений не могла сообразить, как выйти. От шума, дыма и переизбытка чувств у меня разболелась голова. Ноги нещадно требовали снять обувь. И я реально задумалась о том, чтобы вызвать такси.
– Натали, подожди.
«Черт, черт, черт!!!»
Голос сверху. Подняла голову. Дейл быстро спускался вниз по винтовой лестнице.
– Ты ускользнула, я не успел сообразить.
Я пожала плечами, улыбаясь.
– Ворота закрыты. Не пойму, как выйти.
– У меня байк на парковке, пойдем?
«Ну вот еще», ― подумалось мне, но я зачем-то пошла. Наверное, силы сопротивляться на сегодня закончились.
На паркинге Дейл быстро отыскал свой байк, вставил ключ и, перекинув ногу через сиденье, запустил двигатель.
– Садись.
– Эмм, нет. Слушай, извини, но я все же пройдусь пешком.
Дейл расхохотался так заливисто, что я невольно засмеялась в ответ.
– Ты меня боишься?
Я ответила с улыбкой, но настойчиво, пытаясь показать, что я не ломаюсь и не дам себя уговорить:
– Скорее, не доверяю.
– А если я пешком с тобой пойду, тоже будешь не доверять?
Он заглушил мотор, слез с байка и весьма уверенно подтолкнул меня вперед к выходу с паркинга.
– Ночь на улице. Хочу проводить тебя. Пешком так пешком.
Мы вышли на безлюдную улицу и медленно побрели по тротуару. Говорили о всякой ерунде. Но я узнала, что ему тридцать четыре года, у него французские корни, хотя родился и вырос он в Америке. Работает в IT сфере. А в свободное время пишет рассказы. У него уже вышел один сборник на Amazon, и сейчас он работает над вторым. Узнав, что я тоже пишу, он, казалось, просиял. Но особых вопросов задавать не стал. Его больше удивило, что я русская. Ну, не его одного это удивляло, что уж тут. Английский ― мой второй язык уже больше двадцати лет. То, что я бегло и без акцента на нем говорю, абсолютно естественно, когда живешь не в родной стране.
