Tsitaadid raamatust «Океан в конце дороги», lehekülg 2

Меня занимал вопрос, в ту пору я частенько об этом думал, кто я и что за существо стоит по эту сторону зеркала. Если лицо, которое я видел там, было мною, а я знаю, что оно мною не было, потому что я - это я, что бы с моим лицом ни случилось, тогда что же такое я? И что за существо стоит и смотрит?

Я медленно сходился с людьми, если вообще сходился.

У меня были книги, а теперь и котёнок.

Ребенок, не каждый, конечно, думает, что он бог, и ни за что не успокоится, если остальные смотрят на мир как-то иначе.

Все выглядит иначе, чем изнутри. И ты. И я. Люди гораздо сложнее. Все-все.

«Зачем их пускать сюда?» И она заплакала, а мне стало неудобно. Я не знал, что делать, когда взрослые плачут. Я видел такое лишь дважды: бабушка с дедушкой плакали в больнице, когда умерла тетка, и еще мама плакала. Я был уверен, что взрослые не должны плакать. У них же нет матерей, которые утешат и успокоят.

<...> когда взрослые выступают против детей, взрослые всегда побеждают.

У разных людей воспоминания разные, не найдется и двух человек, которые хоть что-то помнят одинаково, пусть даже и видели это собственными глазами. Вот вы стоите рядом, а вполне может быть, вы бесконечно далеки и друг от друга, и от самой истины.

И это было не море. Это был океан. Океан Лэтти Хэмпсток. Я вспомнил, и, вспомнив это, я вспомнил все.

Ребёнком я не был счастлив. Иногда был доволен. Я больше жил в книгах, чем где-то ещё.

Ее отдали океану. Настанет час, и океан вернет ее.