Tsitaadid raamatust «Сталь, пар и магия»

Магия отрицает науку, а наука - магию.

А ещё — позволить себе умереть, оставив других сражаться за тебя и тебя же оплакивать, — трусость и слабость.

заставляя землю колыхаться, выплёвывать из себя всё, что понатыкали в неё неразумные человеческие руки.

Было только одно место, где бы ей по-настоящему хотелось сейчас очутиться, если не считать родного дома, — двор госпожи Старшей, с разговаривающими головами на кольях, с чёрным котом Vasilijem и могучим, но добрым псом Polkanom.

Это выглядело нелепо и неудобно, но по-другому одеваться, похоже, они не умели.

где то возникали, то пропадали проверченные во мраке дыры бездонных чужих зрачков.

она узнала бы везде и всюду. И тишина, словно кричавший – точнее, кричавшая – потратила все силы. Папа оживлённо беседовал с офицерами, кто-то предложил ему высокий бокал; девчонки, что были с отцами, успели образовать свой кружок, а втянуть в него Молли ещё не успели

О магии можно постараться забыть, но отгородиться от неё невозможно.