Залесский зверь

3

Вика стояла возле трехэтажного, не считая цокольного помещения, коттеджа, построенного в современном готическом стиле, и осматривала окрестности земельного участка в ожидании хозяина. Высоченный дом внешне был стилизован под замок. С террасами он занимал примерно тридцать на тридцать квадратных метров и располагался в самом конце центральной деревенской дороги. Восточная часть земельного участка отводилась хозяйству.

Всего в распоряжении Владислава Анатольевича Белозерова было около двадцати человек, которые обслуживали грядки, сад, теплицу и оранжерею. Общая площадь перечисленного хозяйства, по словам самого Владислава, составляла примерно половину футбольного поля.

Рядом с «замком» располагалась стеклянная оранжерея. Между ней и коттеджем возвышался клен, вытянувшийся вверх на метров двадцать пять. Казалось, его ветки едва не касаются стен обоих зданий. Владислав рассказывал Вике, что при проектировке участка ему предлагали полностью спилить дерево. Но он отказался, решив, что в крайнем случае будет подпиливать ветви. Пока до этого не доходило.

Сейчас, в начале сентября, в оранжерее красовались тюльпаны, гладиолусы и циннии.

В саду росли яблони, груши, сливы и вишни. У Вики был карт-бланш на лакомство фруктами за то, что она иногда помогала ухаживать за цветами.

Двухскатная теплица с покрытием из сотового поликарбоната занимала шесть метров в длину и три – в ширину. Здесь были посажены огурцы, помидоры, перец и цветная капуста. Рядом с теплицей на земельных грядках росли картофель, лук и морковка.

Выращиваемыми здесь фруктами и овощами обеспечивалась вся округа, включая районный центр и соседние деревни. Существенная часть урожая, как и цветы, продавалась в городе. Глядя на внушительное жилище и земельный участок, Вика полагала, что сельскохозяйственная ферма приносила Владиславу немалый доход.

Люди, работавшие сейчас на участке, негромко переговаривались между собой. Пару раз вспоминалась мертвая девушка, но большинство разговоров были о работе и о каких-то бытовых проблемах. Люди не суетились и не возмущались. В паре километров отсюда земля еще до конца не впитала свежую кровь, но работники фермы не тревожились и не поднимали панику.

«Почему бы не вложиться в развитие экологически чистого производства», – подумала Вика. – «Почему градообразующее предприятие обязательно должно загрязнять окружающую среду?»

– А, Виктория, это вы! Чем могу быть полезен? – голос принадлежал мужчине, выглядящему лет на сорок. Но на самом деле Владиславу Анатольевичу Белозёрову было за пятьдесят.

Хозяин фермы был примерно под метр восемьдесят, и обладал крепким телосложением: с широкими плечами и жилистыми руками. На его голове росли короткие темно-русые волосы. С квадратного лица с высокими скулами из-под широких прямых бровей на Вику смотрели темно-зеленые глаза, излучавшие уверенность и непоколебимость. На гладковыбритом лице сегодня пробивалась двухдневная щетина.

Территория Белозёрова была единственным местом, кроме комнаты, где жила Вика, которое хоть немного успокаивало журналистку. Она находила Владислава интересным и приятным собеседником.

– Здравствуйте, Владислав Анатольевич, – сказала Журавлева. – Полагаю, вы уже слышали об этой ужасной смерти?

– Наверное, всё Залесье уже слышало.

– Следствие пока не представило свою версию. Мне хотелось бы узнать, что вы думаете об этой трагедии.

– Я как раз собирался пообедать. Не составите мне компанию?

Журналистка кивнула, и они направились в сторону жилища Владислава. Коттедж внушительного размера располагался немного на отшибе от поселка, но в то же время оставался его неотъемлемой частью. Почти прямо к порогу «замка» вела главная дорога, пролегавшая вдоль всего Подлесья-1.

Стены особняка были построены из газобетона и керамических блоков. Кровля из битумной черепицы не сходилась в классической крыше «домиком», а образовывала по углам четыре верхушки, снизу напоминавшие башни. Вика словила себя на мысли, что каждый раз, когда бросает взгляд на эти «башни», почему-то ждет, что увидит там караульных.

Большая часть окон, распложенных на стенах замка, были арочной формы и состояли из стекла и деревянных перегородок. Не все из них имели контур по середине, как двойные двери на главном входе, а потому, глядя на такие окна, Вика могла лишь догадываться о том, каким образом они открываются. Окна же, размещенные на чердаке третьего этажа, также имели деревянные перегородки, но были уже круглой формы.

Поднявшись по семи ступенькам, они вошли через двойные арочные двери в прихожую, слева от которой располагался гардероб, а за следующими двойными дверями по центру была просторная гостиная с большим кожаным диваном, камином и телевизором, который при Вике еще ни разу никто не смотрел. У стены, возле входа в гостиную, стоял деревянный шкаф с несколькими полками, на которых были расставлены книги.

Слева от гостиной находилась столовая, посреди которой стоял большой дубовый стол, вмещавший до восьми человек: шестерых в сумме по бокам и по одному в каждом торце. Владислав сел в торце, у окна, а Вика заняла среднее место слева от него.

В один из ее первых визитов Владислав, видя, как восхищена журналистка особняком, устроил ей экскурсию по своему «замку». Прямо за комнатой, где они сейчас обедали, располагалась небольшая кухня. Двойные двери в юго-восточной части гостиной вели на террасу, с которой открывался шикарный вид на сад и оранжерею. Этот вход часто оставляли открытым. На террасе была небольшая лестница, по которой можно было быстро спуститься к грядкам, теплице и прочему хозяйству.

В западной части первого этажа, начиная от входа, с севера на юг, располагались уборная, лестничный пролет и спальня.

Спустившись вниз, на цокольный этаж, гость оказывался в небольшом холле, слева от которого находилась котельная, а справа – техническое помещение. Впереди от лестницы был пустой бассейн, занимавший практически всю центральную часть помещения. В восточной части цокольного этажа была комната отдыха, небольшая баня и душевая с уборной. По словам самого Владислава, на цокольный этаж он спускался редко и тем более никого сюда не приглашал, так как эта зона отдыха далека от завершения. Двери в котельную и техническое помещение он держал закрытыми.

Поднявшись на второй этаж, гость оказывался в холле, справа от которого была небольшая спальная комната, а слева – очередная уборная. Дверной проем впереди вел в коридор, открывавший доступ к остальным помещениям этажа. Слева и справа были просторные спальни с выходом на террасы. Комната слева вела на террасу, которая располагалась прямо над крыльцом главного входа. А комната справа – на закругленный балкон, который находился над выходом к оранжерее и саду.

Напротив лестницы, за открытой дверью в конце коридора, располагался довольно вместительный тренажерный зал, оснащенный железом на любой вкус. Там стояли велотренажер и беговая дорожка, скамья для жима, пресса и спины, шведская стенка и причудливый тренажер для жима сидя на свободных весах. На стойке красовалась собранная штанга, рядом с которой лежали гриф и различные фитнес-принадлежности. Из тренажерной также был проход на заднюю террасу через арочную дверь из стекла и деревянных перегородок. Владислав оставлял здесь двери открытыми для лучшего проветривания помещения.

На самом верхнем третьем этаже размещались три просторные спальни с гардеробами, а также кладовая и уборная. Владислав говорил, что в будущем хочет селить на втором и третьем этажах туристов, приехавших отдохнуть на природе. Однако сейчас комнаты доводились до ума и, вероятно, пустовали.

Увидев, что у Владислава есть некоторый порядок относительно того, какие комнаты запираются, а какие нет, Вика пошутила, что наверное ему нужно много ключей. Понятно, что какие-то двери запирались на идентичный замок, однако, как оказалось, Белозеров использовал для удобства две связки ключей. Видимо, как-то разделив их по этажам.

– Владислав Анатольевич, насколько я помню, вы были знакомы с Марией? – спросила журналистка, когда они уже сидели за столом и ели борщ.

– Немного. Приятная была девушка. Ужасная смерть. Надеюсь милиция или охотники во всем разберутся.

– Мария агитировала население поддержать проект по строительству завода. Она говорила, что здесь появятся новые рабочие места. В перспективе построят поликлинику, школу, детский сад и церковь. По мнению председателя, именно так должно выглядеть будущее этого места. С ним многие согласны. Вы говорили, что по образованию вы научный инженер. Но занялись сельским хозяйством. Почему?

– Я видел последствия техногенных трагедий в Бхопале, Чернобыле и Окуме. Человек так и не научился просчитывать риски природного бедствия, вероятность собственной ошибки или некорректного системного управления. Поэтому я против инициативы председателя и его окружения. Мои мать и отец участвовали в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. После этого оба умерли в течение шести лет от лучевой болезни.

– Что побудило вас основать здесь сельскохозяйственное угодье?

– Председатель говорит об утраченных традициях, и о том, что Залесье должно вернуть былую мощь и самостоятельность. По сути я с ним даже в чем-то согласен. Залесье – мой родной край. Многие местные – переселенцы с территории, пострадавшей от аварии на ЧАЭС. Мне не безразлична судьба этого места. Но я вижу его будущее в другом. Не в техногенном прогрессе, а в единении с природой.

Глава 4

1

Путешествие в глубинку страны-соседки вызвало противоречивые чувства у Константина. Сверяя маршрут по навигатору в машине и изредка у прохожих, он неустанно задавал себе вопрос: «На кой черт тащиться так далеко из-за какой-то дрессировщицы?» Но едва Костя выехал за город, ему показалось, что сердце стало биться чуть спокойнее. Умиротворённость расслабляла его по мере того, как он пересек границу и продолжил путь уже по Беларуси. А что если бегство – единственный способ достойно выстоять в деле, в котором невозможно победить, оставшись человеком?

Вероятно, учитывая все интересы босса, Косте предстояло пробыть в Залесье какое-то время. А значит, нужно снять жилье.

Он позвонил Ольге еще в Москве после посещения заправки, и они договорились о встрече. Юрист узнал о вариантах проживания и поспрашивал про их стоимость, чтобы рассчитать бюджет. Ольга сказала, что он сможет обналичить некоторые свои карты уже в белорусских рублях в районном центре. Однако Константин не любил перемещаться с пустыми карманами. Поэтому, преодолев границу, он снял порядка двадцати пяти тысяч в местной валюте в первом попавшемся банкомате.

Устройство просигналило, когда он закончил операцию и нажал на кнопку вывода средств. В окошке показалась стопка купюр: бирюзовые сторублевые, салатовые пятидесятирублевые, а также одна песочная двадцатка и голубая десятка.

Убирая деньги в кошелек, Константин вспомнил, что примерно год назад в Беларуси произошла деноминация. Кажется, тогда номинал рубля страны-соседки уменьшился сразу в десять тысяч раз. Он представил себе, сколько бумажек выдал бы ему банкомат, загляни он сюда до деноминации.

***

Черный лексус мчался вдоль трассы к пункту назначения. Посматривая иногда по сторонам, юрист приятно удивлялся чистоте и ухоженности, которые провожали водителя всю дорогу. Никаких разбросанных веток, мусора или листвы. Ощущение порядка немного успокаивало юриста.

Когда Константин подъезжал к центру Залесского района, по обе стороны от трассы возвышались сосны. В очередной раз сверившись с картой, он понял, что уже почти приехал.

Пред ним предстала центральная и, вероятно, единственная площадь Залесья, окруженная советской архитектурой. Парочка административных зданий, кафешка, несколько пятиэтажек и старый дом культуры. Спиной к зданию администрации и, следовательно, лицом ко всем проходившим и проезжавшим мимо, на каменном постаменте возвышалась статуя Ленина, держа правую руку на лацкане расстёгнутого пиджака и устремляя левую – куда-то вперед, словно к кому-то обращаясь.

– Добро пожаловать на островок социализма, – произнес Константин, улыбнувшись, и посмотрел на открытую на телефоне карту, чтобы сообразить, как отсюда добраться до деревни.

Затем, сориентировавшись по дорожным указателям и словам пары местных, шедших вдоль трассы по пешеходной зоне, он быстро нашел парковку, расположенную, как он полагал, немного восточнее от Подлесья-1.

Константин вышел из машины и окинул взглядом окрестности. Он словно попал в сказку. Солнце садилось. Линия заката протекала над крышами деревянных домов, окруженных густыми лесами. Последние солнечные лучи сверкали прямо возле окна одного из зданий – самого большого, выполненного в причудливом готическом стиле и расположенного дальше всех остальных от Кости. Он хотел было вновь достать телефон, но быстро понял, что найдет псарню по лаю.

***

Когда юрист подошел к ограде и постучал, окликнув хозяйку, он увидел женщину, кормившую овчарку.

– Вы, должно быть, Константин? – спросила дама, внимательно посмотрев на юриста. Она узнала гостя из Москвы с первого взгляда.

– Рад знакомству, Ольга, – кивнул Костя.

Женщина открыла дверь, и они вошли в дом. На кухне хозяйка налила кофе, а затем они расположились в гостиной.

– У нас в деревне завелся странный зверь или даже несколько. По крайней мере, так говорят люди в последний месяц. Никаких фото или видеозаписей с ним нет. Поэтому многие и не знают, во что тут верить. Волки это, псы бродячие или вообще какая-то чертовщина.

Костя молчал, внимательно слушая хозяйку. Та продолжила:

– Вчера утром была найдена девушка. – Ольга сделала небольшую паузу, подбирая слова. – Вернее то, что от нее осталось. Тело буквально было разорванно на части.

– Вы полагаете, что это сделал этот ваш загадочный Зверь?

– Мне хочется верить, что это так. Потому что у следствия, похоже, две версии. Либо это действительно сделал непонятный Зверь, о котором все говорят, но не ясно, видел ли его кто-то на самом деле. Либо это одна из моих собак. Осмотр псарни никаких оснований для подтверждения этой теории не дал. Но следователь уже несколько раз спросил, не сбегала ли какая-нибудь из собак.

– А не сбегала?

Ольга сделала предельно серьезное лицо и уверенно произнесла:

– Нет, никто не сбегал.

– Я не до конца понимаю не то местные законы, не то сложность ситуации. Вам официально запретили покидать Залесье, но объяснили ли это как-то?

– Никто мне ничего толком не объяснял! – возмущенно ответила Ольга. – Как я поняла, это было что-то вроде обязательной просьбы. Судя по всему, мои собаки – их единственная реальная версия. В милиции надеются, что я не уследила за какой-нибудь овчаркой, и та загрызла девушку. И если они ее найдут, то и следы от повреждений смогут сопоставить.

– Мне нужно будет уточнить у правоохранителей претензии к вам. Просто так они вас задерживать не могут. Поэтому предоставьте мне, пожалуйста, контактные данные следователя.

Женщина протянул бумажку Косте, и тот внес контакты и адрес к себе в записную книжку. Вставая и уже двигаясь к выходу, Костя спросил:

– А сколько всего собак у вас на псарне?

– Восемь.

2

Прежде чем браться за дело, Костя хотел разобраться с ночлегом. Конечно, в самых смелых мечтах московского юриста была какая-никакая гостиница. Но во время телефонного разговора с Ольгой, еще до приезда в Залесье, Константин примерно понял, на что следует рассчитывать. Первый вариант – это домик одной местной хозяйки, которая сдает несколько комнат. Не то чтобы здесь было много туристов, но по рабочим вопросам нередко приезжали все подряд из города. Второй вариант: якобы местный охотник также может предложить временное жилье.

После посещения псарни адвокат направился к домику хозяйки.

На скамье у входа сидели две девушки. Взгляд Кости замер на одной из них. Русые волосы, немного опускавшиеся за лопатки. Голубые глаза, сияющие всеобъемлющей лаской из-под стильной черной оправы. Очаровательная улыбка, непринужденность и лучезарность которой затмевают солнце. Сердце юриста бешено заколотилось. Если бы с адвокатом сейчас заговорили, то голос выдал бы его волнение.

Она подняла взгляд ему навстречу, и их глаза встретились. Девушка оцепенела. Косте показалось, что на секунду она осторожно зажмурилась, словно проверяя, не сон ли это. Она заставила себя улыбнуться и неосознанно спросила дрожащим голосом:

– Костя?

Юрист набрал в легкие воздух и произнес ее имя в ответ:

– Настя.

Пространство наполнилось тишиной. Словно весь мир вокруг замер, а два сердца пытаются восстановить привычный ритм. Победило женское.

– Константин, это Виктория, – дрожащим голосом произнесла Анастасия. – Журналистка, работает здесь по распределению. Виктория, это…

– Константин Воронов, если глаза меня не подводят, – перебила ее Вика. – Адвокат не то ПСО «Надежность и комфорт», не то лично Коршунова Валерия Аркадьевича – ее владельца, который продвигал программу переселения в Энске, из-за которой десятки жителей оказались на улице. А один несчастный мальчик заживо сгорел в жилом доме, недавно построенном упомянутой компанией.

– Вау! – сказал Костя. – Я еще даже не нашел жилье, а уже стал знаменитостью!

– Бесконечно любопытно, Константин, что же вас сюда привело? – Вика посмотрела на Настю, слегка склонив голову набок и, поняв, что ее интересует и другой вопрос, произнесла: – Вы… вы знаете друг друга…

– Мы… вместе учились, – быстро ответила Настя, слегка покраснев.

Костя молча кивнул, немного опешив. Это было нетипичное для него поведение. В любой другой ситуации он кинулся бы отстаивать свою правоту. Но в присутствии Насти ему почему-то не захотелось начинать дискуссию.

Нависла пауза. Двоих охватывает сильнейшее волнение и смятение, а третью поглощает азарт. Возможно, Вика лишняя на этой сцене. Но она этого не чувствует. Она пустила зверю кровь и хочет еще.

– А что тебя сюда привело? – спросил Костя, глядя Насте в глаза.

– Возможно, то же, что и тебя, – сказала девушка, одарив Костю ответным взглядом.

– Домашние псы и дикие волки?

– И они тоже.

Константин перевел взгляд на Вику.

– Вы были знакомы с погибшей? – спросил он.

– Немного общались. Милая была девушка.

– Было бы неплохо получить дополнительные сведения о ее смерти, – произнес Костя, глядя на Вику. – Полагаю, как журналистка, вы могли бы мне помочь.

– Не думаю, что это хорошая идея. Особенно если вы планируете и здесь защищать человека, по вине которого умирают другие.

– Обожаю, когда люди твердо убеждены в чей-то виновности, не зная вообще никаких деталей дела. – Последний упрек выбил Костю из равновесия. Теперь он говорил довольно обозленно.

– Осмотр дома перед сдачей его жильцам проходил под контролем Петра Валерьевича Коршунова. Любопытно, подкупал инстанции он или его отец?

– А мне любопытно, все белорусские журналистки такие конфликтные, или только те, которых ссылают в гремучую глухомань?

– Ух ты, – вставила Настя, – похоже вы найдете общий язык. Костя, давай отойдем. – Быстро произнесла она, пытаясь разрядить обстановку. – Извини Вика, я тебя ненадолго оставлю. Хочу перекинуться парой слов со старым другом, если ты не против.

Настя направилась вдоль дорожки, ведущей от дома, и рукой пригласила Костю пройтись.

– Похоже, твое умение влюблять в себя всех с первого взгляда осталось при тебе, Костя.

– Забавно, что люди, которые в меня влюбляются в переносном смысле, в тебя влюбляются в самом, что ни на есть, прямом.

– Давай не будем об этом. Я не хочу начинать нашу встречу с ссоры.

– Я тоже. Признаться, я очень устал. И прежде, чем браться за работу, хотел бы отдохнуть и отоспаться. Не посоветуешь, где здесь лучше расположиться. Ольга, хозяйка псарни, сказала, что некоторые местные всегда сдают жилье и первым делом направила как раз вот в этот домик. – Костя указал рукой на жилище, от которого они медленно удалялись.

– Верно. У тебя есть сразу несколько вариантов на выбор. Здесь сдает комнаты приятная хозяйка. Мы с Викой живем на втором этаже.

– Что же, значит я поищу другой вариант. До скорого. – Костя повернулся к ней спиной и, не спрашивая подробности ни о других местах, где можно расположиться, ни вообще о ее делах, уверенно зашагал ко второму месту, о котором говорила Ольга.

3

Мужчина сидел за столом и хлебал борщ, громко сёрбая.

– Ну что тебе там Оля рассказала? – спросил он, поднося очередную ложку ко рту.

– Ничего конкретного, – ответила женщина, протирая тряпкой кухонную столешницу. – Говорит, что подписала какую-то бумагу, что никуда из деревни не поедет. И что милиция ей сказала держать собак под уздой.

– Так что, девчонку разорвала одна из этих ее псин?

– Да не ясно пока. Милиция осмотрела собак, но никаких улик не нашли. Мы поглядели вместе с ветеринаром, который из города приехал, – бешеных тоже нет.

– Так, а чего они тогда на Олю взъелись?

– Ну, мол, кроме ее собак больше никакая тварь такое сделать не могла. А коли так, то она подозреваемая.

– А что с тем черным якобы волком?

– Да ничего нового. Оля ничего не знает, милиционер тоже ничего не сказал. Ну а мы с тобой, что раньше слышали…

– Да я тебе говорю – я его видел! – уверенно произнес мужчина, стукнув кулаком по столу.

– Да пьешь ты просто много!

– Да не пил я тогда!

– Пил! – раздраженно ответила женщина. – Я нашла в тот день бутылку из-под горелки под кроватью!

– Опять за старое! – громко проговорил мужик, снова стукнув кулаком по столу. – Вот было бы у меня в тот раз ружье с собой – пристрелил бы этого зверя! Принес бы тебе, показал бы – так и не спорила бы со мной!

– А вот и не надо по деревне с ружьем наперевес всё время бегать. Скажут охотиться – будешь охотиться. Всё равно же тебе денежку платят.

– Да какая там денежка! Еще и съели эту… активистку… нас без клиентки оставили… – Мужчина отвлекся на борщ, опустошив очередную ложку. – Еще Оля что-нибудь сказала?

– Сказала, что ей наняли юриста. Аж из Москвы. Сегодня как раз приехал. Говорит, ждите, мол, у вас может поселиться.

– Да чего уж там! Что он совсем больной, селиться там, где недавно мертвец ночевал?

В дверь постучали. Мужчина и женщина переглянулись.

– Чё смотришь? – возмущенно сказал мужик. – Иди открывай!

Женщина выполнила просьбу. На пороге показался мужчина в опрятном костюме и с мешками под глазами.

– Добрый день, меня зовут Константин, – представился он. – Я адвокат Ольги.

– Здравствуйте, здравствуйте, Константин. – улыбаясь, проговорила женщина. – Проходите, не стойте на пороге. – Сказала она, закрывая за юристом дверь. – Меня зовут Вера, я здесь лечу животных и иногда людей, а это мой муж Павел. Он наш местный охотник.

Константин хотел сказать, что он всего на минуту и что у него к хозяевам лишь один вопрос, но послушался женщину и вошел в дом. Увидев кушающего мужчину, пожелал тому приятного аппетита.

– Да скромничает она, – произнес Павел, кивнув юристу, – Наша Вера – отменный хирург. Если что отвалилось – обязательно пришьет на место! – добавил охотник, как-то по-доброму рассмеявшись.

Женщина смущенно покраснела, опустив взгляд. По ее реакции Костя решил, что это комплимент, а не насмешка.

– Ольга сказала, что у вас можно снять жильё?

– Можно, от чего нельзя-то? Причем сдаем мы сразу целый домик. – Ответила Вера.

– Круто! И во сколько мне это обойдется?

Женщина посмотрела на мужчину, всё еще сидевшего за столом. Тот молча ей кивнул. Они не знали, сказала Ольга Константину или нет, что этот домик раньше снимала покойная Мария. Поэтому мнения мужа и жены о том, как вести эти торги, разошлись.

– Ну как вам сказать, – начала Вера. – Домик, конечно, стоит здесь, а не прямо в центре района, как возможно, вам бы того хотелось…

– Но зато жилище недавно освободилось, и мы будем рады вам его уступить, – закончил охотник за жену.

– Постойте-ка… – Задумчиво и с легкой иронией произнес Константин. – А разве не там жила погибшая девушка?

Мужчина с женщиной переглянулись, и хозяйка взяла инициативу в свои руки.

– Да, всё верно. И учитывая это обстоятельство, мы готовы сделать вам небольшую скидку. – Но вы не переживайте. Она умерла далеко отсюда – возле парковки.

– Эти детали мне уже известны – я не суеверный. – Сказал Костя и спросил: – Мне нужно где-то поставить подпись?