Tsitaadid raamatust «Охота на царя»
ночью окружил укрепленную усадьбу хлыстов на краю города и утром пошел на штурм. Характерно, что вперед
телей опешили, затем мгновенно сорвали картузы, и лица у всех троих приняли совершенно одинаковое выражение: осознание неизбывной вины с
полотно, чтобы взорвать возвращающегося
сейчас есть пятьдесят кандидатов, и все с опытом. Тебя же вызывают персонально
нагнулся и узнал Сашку-Цирюльника; в груди у него, напротив сердца, чернела огромная дыра. Лыков с трудом разогнулся – ранение и контузия в голову почти лишили его сил; кровь текла по лбу, заливала левый
разделали неизбежного поросенка с хреном, дальше пошли раковый суп с расстегаями из налимьих печенок, ботвинья с осетриной, солянка из почек, ачуевская паюсная икра, легендарный байдаковский пирог с начинкой в двенадцать ярусов, кучугурский донской балык, котлеты из белоснежной молочной телятины и лососина Грилье со спаржей…
Сахалинская каторга только начиналась, и в основном люди шли
Еговин долго тряс Лыкову руку звал погостить подольше, обещал «многократно удивить московскими девками». Узнав, что летом все они приезжают на заработки на ярмарку и потому хорошо Лыкову знакомы по службе, расстроился. Сказал, что это непатриотично, что это «отток лучших сил», и ушел, грустный и задумчивый, после второго звонка.
Как говорят в Гвардейском флотском экипаже: делай, что должен, и пусть будет, что будет.
А если он кого любил, то жизнь такого человека становилась особенно трудна.
