Tsitaadid raamatust «Варшавские тайны»

когда обе стороны виноваты, то больше вина того, кто сильнее.

бедняки в лохмотьях. Где же нарядная и веселая публика с проспектов? Вместо нее – унылые и пришибленные голодранцы. Опытный глаз Лыкова замечал и «деловой элемент». Воры и мазурики, завидев полицейских, торопливо скрывались в переулках. Как их много! Появились и пьяные, тоже поляки. Изнанка столицы оказалась неприглядной. Нарбутт увидел, какое впечатление она произвела на Алексея, и пояс нил: – Самое опасное место на этом берегу Вислы. Хуже только в Праге. Не имеющий чина хотел

Медовой? Бывал сто разов. – А там знают, что

помаленьку и налегал на фрукты. Вообще он держался скованно, и его начальнику приходилось говорить за двоих. После нескольких рюмок настойки он «захмелел», подсел

вполне заграничного. Теперь коллежскому

Пехур? – Нет никакого Ежи Пехура. А есть еще один ложный

прощелыга! Сбежал, так все вздохнули с облегчением. Ни служить

Вот такая история. А мне хоть бы что, только

Обер-полицмейстер не переносил

! Понимаешь? Учись, колотись, развивайся, тащи сам себя за волосы вверх. Никого не бойся. И так живи всю жизнь. Тогда тебе будет все равно, как к тебе относится очередной начальник. Ты станешь таким специалистом, что всегда найдешь место, которого достоин. Иванов задумался и не нашел тогда что возразить. Теперь он, подумав ночь, сочинил, похоже, целую речь. Но Алексей пресек ее с первых слов: – Некогда лясы точить, поехали