Tsitaadid raamatust «Судьба России (сборник)»
Россия самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире.
И русский народ - самый аполитический народ, никогда не умевший устраивать свою землю.
Личность (в России ) была придавлена огромными размерами государства, предъявляющего непосильные требования.
Бюрократия развивалась до размеров чудовищных.
Русская государственность занимала положение сторожевое и оборонительное.
Русская душа хочет священной общественности, богоизбранной власти.
Природа русского народа сознается, как аскетическая, отрекающаяся от земных дел и благ.
Широк русский человек, широк как русская земля, как русские поля. Славянский хаос бушует в нем.
Огромность русских пространств не способствовала выработке в русском человеке самодисциплины и самодеятельности, - он расплывается в пространстве.
Огромные пространства легко давались русскому народу, но нелегко давалась ему организация этих пространств в величайшее в мире государство, поддержание и охранение порядка в нем.
Государственное овладение русскими пространствами сопровождалось страшной централизацией, подчинением всей жизни государственному интересу и подавлением свободных личных и общественных сил.
Всегда было слабо у русский сознание личных прав и не развита была самодеятельность классов и групп
Размеры русского государства ставили русскому народу почти непосильные задачи, держали русский народ в непомерном напряжении. И в огромном деле создания и охранения своего государства русский народ истощал свои силы.
Требования государства слишком мало оставляли свободного избытка сил.
Вся внешняя деятельность русского человека шла на службу государству.
И это наложило безрадостную печать на жизнь русского человека.
Трагизм человеческой жизни прежде всего не в конфликте добра и зла, а в конфликте положительных ценностей. Во имя свободы человек может пожертвовать любовью, во имя социальной справедливости может пожертвовать свободой, во имя жалости может пожертвовать научным призванием и т.д.
Принудительная жертва не имеет никакой ценности. И мой отказ от свободы перед конфликтами жизни может быть лишь актом свободы. И есть свобода, от которой человек не имеет права отказываться, если хочет сохранить достоинство человека, - такова свобода совести, свобода духа.
Человеку как будто не дано оставаться на высоте в слишком мирной, довольной, благополучной жизни.
