Домовой-2: проект «Гибрид»

На его лице отобразилась бурная работа единственной имеющейся прямой извилины. Кажется, вышибала стал понимать, что с любимой начальницей произошло что-то странное.

Вышел из борделя Домовой с тревожным ощущением на душе. Старик. В очках. Седой, при костюме. Зачем он приходил к Моргане, куда она рванула и почему сказала, что это связано с ним?.. Так! Надо разузнать. Бармен говорил, что Балда тоже с ним общался. Нужно найти его, если он еще в городе, да выяснить про старика побольше. Нутро заворочалось, сообщая о том, что вокруг творится что-то нехорошее.

Вернувшись снова в бар, не встретив Кочевника, видать тот уже по делам куда-то отлучился, Домовой выяснил у бармена, что Балда еще в городе. По крайней мере, был здесь недавно.

– Да он всю неделю бухал, как не в себе после того заказа, – ухмыльнулся бармен, делая какие-то пометки в своей тетради. – Давно не видел, он за алкашкой только приходит, наберет да обратно в хату, с бодуна, поди, дома болеет…

– А где он живет?

– А зачем он тебе? – вопросом на вопрос поинтересовался владелец заведения по привычке, стараясь выудить максимум информации из всего, чего только было возможно.

– Да про деда этого узнать хочу побольше… Он и к Моргане, говорят, приходил. Она после этого уехала, сказав, что-то ко мне, но мы так и не встретились. Вот, хочу Балду расспросить, что за дела у него с этим стариком были…

– Хм, – бармен на мгновение задумался. – Балда сейчас у рыбаря живет, тот за товаром уехал, присматривает за хатой его, так что, наверное, там…

Коротко поблагодарив блондина, Домовой снова покинул бар. Солнце только-только показалось над горизонтом, осветив Мончегорск своими ласковыми лучами. До дома, где жил местный торговец свежей рыбой, идти было не так чтобы и далеко, но и не близко. Машину брать наемник не стал, хоть и торопился. Тут пока найдешь таксиста, пока проедешь по дорогам… Проще вон через забор сквера перепрыгнуть да пару кварталов проскочить, и уже на месте.

Перепрыгнул. Проскочил. Дом, а точнее сказать магазинчик с жилым вторым этажом найти не составило труда. Зато достучаться до дрыхнущего беспробудным сном наемника оказалось более чем непросто. Кажется, пока Сашка долбился в двери, он разбудил весь район, но сердце с каждой секундой почему-то билось все сильнее и сильнее, словно предчувствуя беду. Нутро наемника уже не просто ворочалось, а уже откровенно порыкивало, встав в стойку. «Э, брат, – набрав воздух в грудь, сам себе приказал расслабиться Сашка, безуспешно продолбившись в двери минут пятнадцать, – сердчишко свое совсем не бережешь»…

Балда не открывал. Или спал и не слышал, или вовсе был не дома. Делать нечего. Осмотрев магазин, прикинул, как бы половчее взобраться на второй этаж. Кинув взгляд по сторонам, вроде никого, поплевал на ладони, схватился за прутья декоративной изгороди, напрягся и…

– Я т-т-т-те полажу! – раздался внезапно сварливый старческий голос откуда-то из-за спины. – Ишь, что удумал, алкашня! Щас в жопу-то стрельну!..

Домовой вздрогнул. Отшатнулся, чуть не упав на ступени магазина, медленно обернулся. С другой стороны улицы из палисадника на него таращилась старуха. Нехорошо так таращилась, через прицел старенькой двустволки. Сашка поднял руки, улыбнулся.

– Я друга ищу своего, бабушка! – попытался он сделать беззаботный вид. – Говорят, тут живет, а достучаться вот не могу… Вдруг что случилось. Говорят, пьет он сильно в последнее время…

– А ты, стал быть, – прищурилась бабка еще сильнее, – на опохмел к нему? Вижу, что пьянь такая же! А ну! Руки, руки поднял! Щас как охрану позову, будешь тут лазать!..

– Бабушка, – начал уже заводиться Сашка, – да хочешь я тебе дыхну?! Не пил я. Говорю ж, друга ищу. Пьет сильно, как бы чего не случилось…

– Не брешешь?! – бабка сощурилась так, что стала походить на какую-то восковую куклу.

– Да вот те крест, – Домовой неумело перекрестился.

Бабуся еще секунду смотрела на здоровяка с явно протокольной мордой, но стволы опустила.

– Ну, пошли, посмотрим, что там с другом твоим… – прошамкала она, скрываясь из вида.

Оказалось, что рыбарь местный с бабкой этой очень дружен и у старухи есть ключ от магазина. Отперев решетки, они вместе прошли в помещение, поднялись на второй этаж.

Балда обнаружился в спальне. Не хорошо так обнаружился. Лежал, глазами на них лупал… и ладно бы простыми, так ведь белесыми, мертвыми. Бывший наемник рычал себе тихонечко, подвывая, в луже собственной рвоты, крови и, кажется, мочи, пока на пороге не появились два объекта… Вкусных таких, желанных.

Бабка ахнула, вскинула ружье. Домовой плавно отвел стволы в сторону, прикрывая лицо от сильной, резкой вони, ударившей в нос.

– Погодь…

– Да чего годить-то, – перекрестилась старуха, отступив на шаг.

– По-го-ди, – прошипел наемник, выходя вперед.

Мертвяк закряхтел, поднимаясь. Глаза сосредоточились на движении. Рука слабо дернулась, попыталась схватить человека за плечо. Домовой отмахнулся от его невнятной попытки. Видимо, мертвяк изголодал, раз такой вялый. Значит, прошли далеко не одни сутки. Изловчившись, Сашка вонзил острый нож мертвяку в висок, окончательного того упокоив.

– Ты б полрайона, бабка, разбудила своей бабахалкой, – вытирая нож о грязную простыню, пояснил свои действия Домовой.

Тяжело вздохнув, что Балда откинулся не вовремя, он осмотрелся. Пустые бутылки на столе, на полу и даже в кровати. Дешевая сивуха. Много. Такой партией можно целую толпу наемников неделю поить. Бычки дешевых сигарет в банке на подоконнике, какие-то тряпки в углу, ботинки – один на ноге мертвеца, второй под стулом, на котором стоит пара открытых банок завонявшхся уже шпрот.

Оружие. Оружие отсутствует. Вряд ли Балда, будучи неплохим наемником, даже получив такое странное имя, наверное, не за просто так, смог расстаться бы с ним по собственной воле. Вон, кобура на поясе пустая. Пистолета нет. Пропил? Да ну, бармен говорил, старик ему щедро заплатил… По всей картине выходило, что Балда просто перепил и окочурился, но в том-то и дело, что «выходило». От внимания Домового не укрылось то, что двери в дом были заперты снаружи. Но как тогда смотритель дома в отсутствие хозяина сюда попадал, да еще с ящиками водяры?..

– Бабусь, а есть тут второй вход, не знаешь? – поинтересовался наемник у старухи.

– Есть, – кивнула та. – Со стороны двора…

Домовой спустился, ткнулся в дверь. Заперта. Причем тоже снаружи. А вот это уже неспроста.

– Твою мать, – выругался он, наконец-то сводя факты.

Врожденная подозрительность подсказывала Домовому наихудший вариант развития событий, а именно – преднамеренное убийство. Кто-то отравил Балду, и, пытаясь скрыть содеянное, специально напоил его до посинения, причем порядок мог быть и обратным. Затем неизвестный вышел и запер дом за собой. Вряд ли бы убийца или убийцы выходили через главные двери магазина, там ведь и решетка на дверях и увидеть их могли, опять же. Значит?.. Значит выходили тут, на задний двор.

Наемник вернулся в магазинчик, вышел и, обойдя дом, перепрыгнув через невысокий забор, присел, внимательно вгляделся в землю перед второй дверью. Мысленно пробежавшись по главному списку следопыта, он обнаружил три признака из шести. Цвет. Пятна на пороге чуть темнее, чем сами старые серые доски. Повторяемость. В нанесенной грязи видны ребра от ботинок. Перенос. Свежий листик и пара сухих травинок. Лист от малины.

Подняв взгляд, наемник осмотрел сад. Малина обнаружилась в дальнем левом углу. Под ней след. Старый. Внимательно изучив отпечаток, Сашка обнаружил еще один. Значит, убийц было двое. В жидких зарослях малины нашелся свежий слом. Направление его было таким, словно кто-то перелез через забор. А за забором у нас что? А там узкая улочка – бывший пожарный проезд, и вот там, практически у самого забора, автомобильный след в застывшей грязи. Нет, следов, конечно, на дороге много, но вот этот особенный…

Самый распространенный транспорт в Мончегорске – это лошадь. Автомобили тут не у многих есть. Такси, в основном для богатеев, да личных – с десяток, ну, у службы охраны города еще… Остальные пешком передвигаются, городок-то небольшой, полчаса от стены до стены. На грузовиках по поселению вообще мало кто ездит, во-первых, не выгодно, во-вторых, охрана следит, чтобы дорогу еще больше не раздолбали. В основном, грузовики ездят по центральной, асфальтированной улице, от торговцев до складов, возя разные заказы, а здесь… А здесь в округе нет ничего подобного, значит грузовик ехал сюда целенаправленно.

– Бабусь, – вернулся к дому Домовой. – Ты тут какого-нибудь грузовика не видала на днях?

– А как же, – выругалась бабка. – Ездил тут один, гудел посредь ночи… Только не грузовик. А пониже такая машинешка, вроде как военная, на «Газельку» старую похожа…

– Опа, – удивился наемник. – Опиши.

– Ну-у-у-у, – бабка задумалась. – Темно было, дня три назад примерно… Я в окошко глянула, вижу, едет, как раз тамась, за забором. Потом встала, вродь как что-то сломалось – капот поднял кто-то…

– Машину опиши, – попросил Домовой, ощущая, как сердце начинает биться все сильнее.

– Так темно было! Говорю ж! Вроде микроавтобуса такого, невысокая, морда покатая, крыша гладкая, вся темная, окна малюсенькие… Я особо-то и не разглядела. Видела только силуэт…

– Понятно, – задумчиво сказал сам себе наемник.

Нужно было срочно возвращаться в бар. Неспроста Балда погиб, ох неспроста! Наверняка дело тут какое-то хитро-круто завертелось… Чертыхнувшись, он бросился обратно.

Кочевник нашелся не сразу. Он уже, как выяснилось, ковырялся на стоянке со своим Уралом в компании нескольких техников. Они что-то рьяно обсуждали, споря между собой о чем-то.

– Сашка где? – с ходу начал Домовой, подбежав к другу.

– К травнице поехала, – насторожился Петька. – Сказала, что сама справится, я ей машину нанял.

– Давно?

– Да с полчаса как, а что? Что-то случилось?

– Да. Моргана пропала.

– Как пропала?

– Ну, вот так! – наемник нервно заходил взад-вперед. – Пришел к ней в бордель, там сказали, что уехала четыре дня назад куда-то, вроде как со мной на встречу.

– Хм, – нахмурил лоб друг. – Дальше.

– Да что дальше, – вспыхнул Домовой. – И все, так и не вернулась…

– Ну, это еще ни о чем не говорит… да успокойся ты! Кто сказал, что она к тебе поехала?

– Юрка Квазимода…

– Тьфу, – сплюнул Кочевник, выдохнув облегченно. – Этот олень что на завтрак ел не вспомнит. Мож чего напутал?

– Может, – пожевал губами Сашка. – Да только говорит, что старик приезжал, по описанию похожий на того, что в баре мной интересовался, и с Балдой дела делал. Балда, кстати, мертв.

– Как так? – уже не на шутку встревожился и Кочевник.

– Вот так. Убили, думаю. Подстроено так, что перебухал, но я думаю, траванули. Сейчас бармен своих туда послал, до приезда силовиков посмотрят, обнюхают все и точно скажут, но там все кровью заблевано, хз, найдут ли что-то. На болезного, говорят, не похож был, бухал, как чёрт, но это всегда так… Так вот, Квазя говорит, что дед этот, что с Балдой дело имел, приезжал, а после этого Моргана куда-то рванула, вроде как ко мне навстречу… И все. Четыре дня прошло, а от нее нет вестей.

– Мда, хреново, – почесал затылок Петька.

– И я о том! Надо ехать, искать…

– Как ты ее найдешь-то? Знаешь, куда поехала?

– Нет, но я у дома Балды следы от грузовика видел, бабка соседка говорит, что военная машина, типа «Газели» была. На воротах надо КПП-шников тряхануть, узнать, кто такие приезжали и куда Моргана рванула, там же все отмечается…

– Так, – нервно потер лицо Кочевник. – Давай в твой Тайфун, у меня Урал разобран. Летим на КПП, узнаем там, мож чего подскажут, потом за Сашкой и вместе все обдумаем…

– Давай, погнали…

***

На КПП информацию о том, кто, куда и когда выехал, давать отказались. Как на зло, сегодня там старшим дежурил вредный тип, с которым Сашка пару раз конфликтовал. Лысина у начальника, наверное, до сих пор горит от той взбучки, что ему глава города устроил в последний визит Домового. Тогда начальника службы охраны чуть не уволили за то, что он якобы упустил террориста, взорвавшего старый наемничий бар. Хоть Домового тогда и оправдали, но, как говорится, осадочек-то остался.

– Да пойми ты! – орал Сашка разъяренным зверем в кабинете главного охранника города. – У тебя тут человека украли, а другого убили!

– Раз-з-з-з-зберемся, – покачиваясь на задних ножках стула, сложив ноги на столе и ковыряясь под ногтями кончиком ножа, меланхолично ответил лысый.

– Хрена ли тут разбираться?! Скажи просто, была ли тут военная машина дня три-четыре назад и не проезжала ли Моргана, если да, то куда. Мне больше ничего от тебя и не надо.

– Не поло-о-о-ожено, – так же, не отрываясь от своего сверх важного занятия – рассматривания ногтей, с явной ухмылкой ответил хозяин кабинета.

– Ур-р-род! – прошипел Домовой, приходя в ярость.

– Тормози, Сань, – остановил друга Кочевник.

– Езжай в управу… Получай разрешение… Вертайся в зад… Тогда посмотрим записи в журнале, и!.. если есть такие, то сообщим, а без бумаг не ни хрена не получишь … – глава охраны развел руками и мерзко улыбнулся, – … не положено, короче.

– Ах ты, тварь! – Дернулся было наемник, но был удержан руками товарища.

– Пошли, Сань, пошли, – вытолкал он из кабинета рассвирепевшего друга. – Ни че он скажет, урод…

– Урод! – громче выкрикнул Домовой, едва сдерживая себя.

Они вышли на улицу. Сашка потоптался на месте, не представляя, что делать дальше. Ехать к главе города за разрешением? Ну да, щаз! Ему он тоже насолил и не раз, наверняка, затянут волокиту, а то и вовсе откажут. Может у бойцов на КПП поспрашивать? Да тоже вряд ли, вон как смотрят. Тому лысому, у дверей, он, кажется, однажды нос сломал. А этому, в зеленой кепке – руку. Вряд ли тоже что скажут…

– Поехали, Сань.

– Куда ехать?! – взорвался наемник. – Куда поехали-то!?

– За Сашкой! Давай ее хотя бы заберем, вместе решим, как дальше быть.

Точно! Надо за племяшкой съездить, успокоиться. Не вышло так, значит выйдет по-другому…

– Открывай, нам ехать надо! – рыкнул он и залез в машину за документами.

Тут же к ним от ворот подбежал молодой боец. Он быстро осмотрел документы на груз, попросил заглянуть в кузов. Наемник снова рыкнул, но парнишка пожал плечами, мол, а я что? Так положено… Опустив заднюю аппарель, Домовой было уже хотел поторопить пацана, который полез в кузов сверять бумажки с грузом, чего почти никогда не случалось, но тот внезапно тихо заговорил.

– Я видел машину эту, про которую вы спрашивали… – Сашка замер на полуслове, прислушался, кинул настороженный взгляд в сторону КПП. – Они приехали неделю назад. Четыре человека. Трое военных и какой-то старик.

– Так… – Домовой сделал вид, что негодует от затянутости проверки, хотя играть не пришлось, все эмоции и так были неподдельными.

Бойцы на КПП ухмыльнулись, о чем-то коротко перешепнулись. Один даже закурил, косо, с наглой улыбочкой поглядывая на досматриваемый автомобиль. «Ибо не хрен было» – читалось в его взгляде.

– Госпожа Моргана с ними и уехала. Куда, не сказала, сказала лишь, что дело срочное.

– Давно это было? – Домовой сунул голову в кузов.

– В первый раз дня три назад…

– В первый?

– Да, вчера они снова приезжали, а уехали буквально полчаса назад…

– Что?! – Домовой едва сдержал крик. – Куда?

Парнишка уже не делал вид, что досматривает машину, а просто шевелил ящики, создавая фоновый звук досмотра.

– Они расспрашивали про Сашу…

– Знаю! Это я! – не мог уже сдерживать эмоции Домовой.

– Да причем тут вы?! – удивился парнишка, выпрыгивая из кузова и отдавая документы. – Они про вашу племянницу спрашивали…

Мир покачнулся. В глазах потемнело. Что!? Они интересовались его племянницей? Выехали полчаса назад? Как раз в то время, когда и она покинула город! Пулей наемник метнулся к водительскому месту, вскочил, даже можно сказать, взлетел на сидение.

– Они едут за Сашкой! – выпалил он, вжимая педаль газа, бросая грузовик вперед, едва не своротив приоткрывшиеся ворота.

– Что?! – удивился Кочевник, скинув капюшон. – Твою мать!

– Агрх! Я же просил тебя ее отвезти! Твою мать! Твою ма-а-а-а-ать!

Грузовик мчался на всех парах, ревя двигателем, по старой асфальтированной дороге в сторону небольшого поселения, что находилось всего в пяти километрах от Мончегорска, за небольшой рощицей. Именно там жила известная на всю округу травница, на дух не переносящая грязный «городской» воздух, выращивавшая редкие травы у себя в теплице и на огороде. Сердце с каждым оборотом колеса «Тайфуна» билось все чаще. Кочевник, не теряя времени, видимо, чувствуя вину за то, что разрешил сестре отправиться одной, пропитавшись нервозностью напарника, переодевался прямо на ходу. Бронежилет, наколенники, налокотники, тактические наушники, подсумки, автомат. Он тоже заметно нервничал, оттого раз за разом то предохранитель проверял, то магазин отстегивал, то затвор оттягивал.

Казалось, они попали в черную дыру, где пространство-время растягивалось до бесконечности. Асфальт серой лентой стелился под колесами броневика, который несся так быстро, как не ездил еще, кажется, никогда. Нервы натянулись, словно канаты, и вот за очередным поворотом они лопнули.

Машину нашли в кювете. Мятый левый борт, словно в него что-то врезалось, разбитое лобовое и водительское окно, открытая пассажирская дверь. Домовой резко затормозил грузовик, который, разогнавшись, проехал по асфальту юзом, сдирая с него верхний слой.

– Нет! – выкрикнул он, соскакивая с сиденья.

Кочевник уже обходил машину по дуге, взяв ее на прицел, предварительно окинув окрестности беглым взглядом. Водитель был на месте. Его голова покоилась на руле. Из простреленного виска сочилась тонкая струйка уже подсыхающей крови. Саши в машине не было. В яростном припадке наемник пнул дверцу, взвыл.

– Твою ма-а-а-ать! – он сжал кулаки, с яростью в глазах посмотрев на поникшего головой Кочевника.

Орать и ругаться было бессмысленно. Да, Кочевник накосячил, но и он тоже хорош… Поперся по бабам вместо того, чтобы родную племянницу отвезти по делам… Хорош дядя, ничего не скажешь! Не уберег ребенка! Он снова сжал кулаки, ударил ими по капоту перевернутой машины.

– Ар-р-р!

– Сань, – как-то тихо проговорил Петька. – Извини…

– Да, ладно, оба хороши! Думать давай!..

Звук двигателя приближающейся машины они расслышали издалека. Старая, прогнившая «шестерка» подкатила к ним со стороны села.

– Что тут у вас?! – опустив окно, встревоженно поинтересовался водитель – седой старик с тяжелым взглядом.

– Машину кто-то скинул! – побежал к нему Домовой так резво, что старик от страха вжал педаль газа, погнав машину задним ходом.

– Стой, урод! – прыгнул тигром наемник на капот пытавшейся скрыться машины. – Стоять! Стрелять буду!

То ли грубый окрик разъяренного мужика, вцепившегося в машину, то ли уродливая рожа второго бойца, то ли наставленный на него ствол заставили старика остановиться. Мужик резко соскочил с капота, открыл дверь, схватил водителя за грудки.

– Машину скинули, видел кто? Броневик. Большой, зеленый?! Или грузовик.

– Был, – затряс головой изумленный и напуганный старик. – Был! Проехал навстречу мне, свернул на проселку… вон там, за поворотом. Убили кого-то? Бандиты?

– Куда свернул? – встряхнул верзила старца. – Куда?

– Да вон, же! Влево, – заблеял водитель. – Поедете прямо и налево вертайте.

– Погнали! – крикнул мужик, и второй боец с изуродованным лицом пулей метнулся к стоявшему на обочине грузовику.

Тайфун грохнул двигателем, сорвался с места, словно болид. Объехав «шестерку», чуть не задев ее бампером, умчался вперед. Дед, оторопевший от увиденного, медленно перекрестился, вздохнул и печальным взглядом посмотрел на штаны, по которым расползалось предательское пятно позора.

***

Следы съехавшего на проселку броневика обнаружили сразу. За рулем на этот раз сидел Кочевник. Пришла Домовому очередь переодеваться. Он не мог найти себе места. Руки, дрожа от волнения, не с первого раза попадали в застежки, путали ленты. Он матерился, потел и пыхтел. Грузовик под ногами ходил ходуном – Петька не жалел машины, ведя ее чуть ли не на полной скорости по ухабистой дороге.

На поляну они выскочили внезапно. Большая, у самой дороги, она сразу бросилась в глаза. Здесь виднелись следы сразу нескольких машин, судя по всему, грузовых. Следы походили на то, что большая группа вставала здесь лагерем и не на одну ночь. Осмотревшись, Кочевник пришел к выводу, что в лагере было от десяти до пятнадцати человек, на четырех похожих на Урал автомобилях. Провели они тут не менее недели… Всего этого он бы и не узнал, если бы не обнаружившаяся на краю поляны машина Морганы…

Петька стоял, не смея нарушить тишину. Домовой сидел на краю небольшого овражка, покачиваясь и беззвучно рыдая. Там, на самом его дне, они и обнаружили изуродованное пытками, все в порезах и ожогах, тело женщины. Моргана была мертва. Ее побелевшее лицо застыло в гримасе боли и злобы. Непонятно почему, но женщина не переродилась в мертвяка, однако сей факт взволновал лишь Кочевника.

Домовой сидел, прижимая любимую женщину к себе, покачиваясь и воя от бессилия глубоко у себя в голове. Наружу не вырвался ни один звук. Он просто раскрыл рот и зажмурил глаза, как в детстве, когда было очень страшно или больно. «Она мертва. Мертва. Мертва», – крутилась единственная мысль в голове наемника. Эти твари убили ее! Пытали, а потом застрелили. Подло, в спину! Скинули в овраг, чтобы она переродилась и ходила по земле в образе безмозглого мертвяка.

– Твари! – наконец-то взвыл Домовой. – Твар-р-р-р-и! Уничтожу! Порвууууу!..

– Сань, – слегка коснулся плеча друга Кочевник. – Надо догнать. У них Саша…

Домовой застонал, подскочил, сжал кулаки. Метнулся к грузовику, вытащил канистру с бензином.

– Нельзя, – шептал он, поливая тело женщины, – не хочу… нельзя оставлять…

Бензин вспыхнул быстро, жадно окутав тело. Пламя зашипело на коже, закружилось черным дымом, поднимаясь к холодному небу, унося с собой очередную человеческую душу.

– Погнали! – прохрипел Домовой, удостоверившись в том, что огонь разошелся и не погаснет в ближайшее время. – Я из этих тварей орлов кровавых сделаю!.. Глотки друг другу грызть будут!.. – Он смахнул слезу, помотал головой, сжал руль. – Молитесь, твари!..

***

Тайфун снова ревел двигателем, мчась в неизвестность. Комья грязи вылетали из-под шипастых колес. Отличная, заботливо перебранная подвеска мягко отыгрывала все неровности, сглаживая резкие скачки. Домовой вел грузовик, сжимая зубы до хруста, а пальцы на руле до побеления костяшек. Петька держался за ручку над головой, ожидая, что на очередном повороте они точно перевернутся, скатившись в глубокий ров, что тянулся по левой стороне, но не рисковал сообщать об этом другу. У него сейчас на душе и так не спокойно, нечего под руку лезть. Он знает, что делает.

На очередном повороте наемник оскалился. Впереди мелькнул задний борт зеленого Урала.

– Догнали! – прорычал Сашка, схватившись за рукоять управления станковым пулеметом, установленным на крыше.

Оружие повиновалось движению руки хозяина, навелось на цель.

– Не спеши, вдруг Саша там, – предостерег Кочевник, заерзав на сидении, опуская боковое окно, готовясь высунуть в него свой ШАК.

Домовой выругался. Уродец прав. Девушка может оказаться в любом из этих грузовиков. Нужно действовать аккуратно. Он дернул переключатель дальнего света, «моргнул» люстрой, привлекая внимание едущего впереди водителя. Мало ли, вообще, что за люди тут катаются! А вдруг вовсе не те, за кем они гонятся? Может, это торговец оказался не в том месте и не в то время. Нельзя и фактор случайности скидывать со счетов…

Сбавив скорость, успокаивая разогнавшееся от волнения в груди сердце, наемник не спеша догнал притормаживающий грузовик. Урал замедлился, однако остальная колонна не подумала сбавить ход. На следующем повороте наемник разглядел мелькнувший среди деревьев броневик. Точно такой, каким его описывала старуха, «что-то типа газели»… «Волк» ехал в голове колонны, даже не подумав остановиться, а напротив, отрываясь от грузовиков.

– Это они! – выкрикнул Домовой и вжал педаль газа.

«Тайфун» метнулся диким зверем вперед, протаранив задний борт Урала, в котором в последний момент откинулся полог и показался ствол автомата. В кузове сидело несколько бойцов. Их округлившиеся глаза, когда грузовик подскочил на неровной дороге и, пойдя юзом, запрокинулся на правый борт, Домовой разглядел отчетливо. А не хрен было красть его племянницу! Проезжая мимо, Кочевник дал короткую очередь по брезентовому кузову, по кабине. Стекло окрасилось красным. Водителя точно зацепил, а что там с вояками сзади, не было видно. Тайфун набирал ход, тяжело разгоняясь на узкой дороге, пошедшей вверх. Вдогонку им раздалась пара выстрелов. Видать, кому-то все же удалось уцелеть. Ну, это и не мудрено. ШАК – машинка опасная, но магазин у нее маленький, так что на всех смертоносных снарядов явно бы не хватило, да Петька и не ставил задачей убить всех в перевернутом грузовике. Так, ранить. Авось кого сразу приговорит и тогда выжившим придется еще и с мертвяками бороться, теряя время.

Второй Урал не стал ждать участи собрата, а тоже поддал газу. Полог откинулся, и в лоб Тайфуну понесся шквалистый огонь. Пули быстро разукрасили узкие лобовые стекла белой россыпью паутинок. Стекла броневика были способны некоторое время выдерживать автоматный калибр, и потому Домовой не волновался на этот счет. Он только инстинктивно чуть пригнулся, когда машина вздрогнула, да и все.

Рука вжала спуск на джойстике, и с крыши раздался пулеметный рев. Трассерные пули прочертили кривую линию, ударившись в землю, в обочины по сторонам грузовика, срубив пару веток деревьев. Быстро наведя пламенный росчерк на грузовик, целясь «по струе» борясь с тряской, Домовой оскалился, видя, как крупнокалиберные пули всего на мгновение залетели точно в кузов преследуемой машины. Этого было достаточно, чтобы перемолотить в фарш и сидящих в нем бойцов, и водителя, и даже еще насквозь кабину пройти, правда, выше, чем бы этого хотелось, не задев остальные машины колонны. Урал дернулся в сторону, в другую и, замедляясь, врезался в толстенную сосну, вздрогнув всем кузовом, даже подскочив задними колесами. Мертвый грузовик неудачно перекособочило по диагонали, и Домовой лишь в последний момент успел увести Тайфун в сторону, зацепив при этом вражескую машину левой стороной бампера. Камаз ощутимо покачнулся, накренился, его повело в сторону, бросив в неуправляемом заносе, и он так же, как и Урал, врезался в дерево. Петька чертыхнулся, больно ударившись о панель, а Сашка взвыл, насадившись на руль грудью.

– Твою мать! – выругался он, оценивая положение.

Не оттащив Урала с дороги, проехать здесь было невозможно. По обочинам толстые сосны, которые не срубить и на полном ходу. Дорога узкая, объездных путей не было видно. Слева овраг. Можно попытаться протаранить Урал, разворотив кузов, но удастся ли? Если грузовик насадился всей рамой, то вряд ли. Кузов он, конечно, свернет машине, но вот жесткая рама может ребром войти в Тайфун и повредить его.

– Выходим, – скомандовал наемник, первым выбираясь из машины.

Эту дорогу он знал неплохо. Ездил тут несколько раз. Дальше она делала крутой поворот направо, огибая холм. Можно было попытаться взобраться на него и спуститься с противоположной стороны, чтобы попытаться успеть перехватить колонну.

Хрипя от трудности подъема, забивая ноги до состояния кирпича, они рванули вверх. Мох, коряги, высокая трава и густой мелкий подлесок мешали продвижению, но Сашка, словно лось, несся вперед, проламываясь сквозь преграды, не замечая их. Ветки сухих мелких елочек цеплялись за одежду и снаряжение, норовили выколоть глаза, и он едва успевал отмахиваться от них. Ноги скользили, увязали в сыром мхе, через шаг пытались запутаться в гнилых корягах.

– Вон они! – взревел раненным медведем Домовой, первым поднявшись на холм, разглядев идущую на всех парах по дороге автоколонну.

Оскальзываясь, словно летя на крыльях, он кинулся вниз. Шаг, другой, третий. Обогнуть дерево, удариться всем корпусом о другое, заскользить, но устоять на ногах на каком-то камне. Ветка хлещет по лицу, оставляя на нем кровавую ссадину. По хрен! Скорее! Успеть! Успеть до того, как головная машина проскочит этот участок!

Они не успели. Как ни старались, но «Волка» они пропустили, зато смогли подловить два последних Урала. Наемник на ходу открыл огонь по головной машине, целя по лобовым стеклам. Зацепить Сашку он больше не боялся, ведь когда «Волк», пыля, пролетел мимо, на пассажирском сиденье он разглядел того самого старика, которого описывал бармен. Седой, в очках… Старик проводил ломящегося сквозь лес, аки лось наемника надменным взглядом, ехидно улыбаясь. Если Саша была похищена с какой-то конкретной целью, то, скорее всего, она была в той же машине. «Волк», словно издеваясь над напарниками, неспешно сбавил скорость перед следующим поворотом и, лениво, плевать хотев на автоматный огонь, скрылся за ним. А вот Уралам не повезло. На них Домовой и Кочевник обрушили всю свою ярость.

Первую же машину Сашка расстрелял остатками магазина. Она качнулась влево и ухнула в пропасть, слетев с дороги. Второй грузовик успел остановиться, подняв еще больше пыли. Водитель пригнулся, спрятавшись в кабине, и, пока Домовой перезаряжался, прячась за деревом, прикрываемый огнем напарника, из кузова вывалил с десяток бойцов.

Шквалистый огонь быстро прижал напарников, не давая им высунуться.

– Слева смотри, в лес уходят! – выкрикнул наемник, разглядев мелькнувшие среди деревьев обходящих их бойцов.

Кочевник коротко кивнул, сменил позицию, укрывшись за ветровальным кедром, открыл огонь по обходящим. Те быстро залегли, раскатились за укрытия, огрызнулись парой сухих хлестких выстрелов.

– Перезаряжаюсь, – оповестил Петька, откатившись с засвеченной позиции.

Тут бы по идее Домовому друга прикрыть, но с дороги его таким плотным огнем обстреливают, что не высунуться. Сорвав с пояса гранату, он попытался кинуть ее на дорогу. Бросок вышел кривым из-за веток нависших деревьев, но, тем не менее, огонь немного стих. Граната рванула, не вылетев из леса. Вторая, пока вражеские бойцы спрятались за дальней обочиной и грузовиком, упала удачнее. Взорвалась. Засвистели осколки, барабаня по деревьям и автомобилю. Кто-то вскрикнул. Отлично. Качнувшись из-за ствола дерева, за которым он укрывался, Сашка дал длинную очередь на весь двадцатизарядный магазин по грузовику, по задней его части, пытаясь прострелить колеса и зацепить укрывшихся за ним бойцов.

– Ложи-и-и-сь! – донеслось со стороны Кочевника, а следом за этим длинная пулеметная очередь, и торопливые шаги напарника по высокой траве.