Loe raamatut: «Сон-Богатырь»

Глава 1

Случилось это давно, вряд ли кто подтвердит, было то вообще или какой чудак выдумал. А начинается сия история во славной стране Святоруси, в деревне Бородачи, что спряталась за леском близ стольного города Златоглавца, названного так, потому что весь в золоте горел. Жили в нём люди крайне богатые, вот и ставили себе на домах купола золотые, а те, кто всё же победнее был, деревянные в золотую краску вымазывали. Прозвали село же так, дескать, оттого, что основали его три мужика с бородами в две косые сажени длиною, да никто в эту чушь не верит. Мужики везде бородаты, а чтобы такие бородищи отрастили, ещё не бывало, разве в каких краях заморских. Жил в той деревне старик Жиробуд с женой своей Переславой, которая была на тридцать лет его моложе и пригоже тоже. И было у него два сына ещё от предыдущей супруги, которая лет пять назад околела. Старшой Вячемир и младший Хотебуд. Вячемир уродился повыше, а Хотебуд поширше, пожалуй, с них и этого хватит. И вопреки всяким вашим сказкам, оба были балбесы.

Сам Жиробуд являлся зажиточным купцом и, хотя рассказывал в городе всякие байки о дальних странах, торговал в основном тем, что у него на полях росло, да в мастерских делалось руками батраков. Перекупал, правда, бывало, товары у чужеземных гостей, тех, кто попроще да пооткрытее попадался на подходе к Златоглавцу-граду, и всякие диковинки, потом втридорога толкал на ярмарках. Ещё дружил он с деревенским старостой крепко. Сам мог бы старостой стать, да отчего-то не захотел. В народе говорят, не пожелал лишнюю работу на плечи брать, у него, мол, и без этого дел полно, дом и так – полная чаша. Но при таком богатстве ездить на ярмарку в Златоглавец купец любил сам, не доверял он работничкам-тунеядцам, а уж детинам своим и подавно. Как-то раз отправил их по этому заданию (сам занемог тогда), так больше зарёкся. Эти двое товар-то сбыли с горем пополам и себе в убыток, да только половину выручки пропили, а вторую под хмелем на медвежьих боях в княжьем дворе просадили. Как об их зады хворостины ломались, во всех окрестных сёлах слышали.

Подходила летняя ярмарка, Жиробуд суетится начал, а годы своё берут: то спину заломит, то нога подвернётся, то пузо за угол стола зацепится… Пришлось думать, кого с собой брать. Стоит тут отвлечься ненадолго и указать, что жаден был купец, только всю свою братию зазря дискредитировал. Чужому человеку не дозволял и глянуть косо на своё добро, коли тот его покупать не собирался. В тот раз, когда батраки за него поехали (купец тогда о свинью споткнулся и ногу подвернул), он же весь день на постели ёрзал, доводя жену-молодуху нытьём, не давал ей ни с подругами через окно похихикать, ни с молодцом Милославом, княжьим лесничим, поболтать. И чего его только тут носит?

– Эх, – вздохнул Жиробуд, хлопнув пухлой ладонью о стол. – Надо брать этих лободырных, к семейному ремеслу приобщать, а то ведь всё по ветру пустят. Лучше сейчас начать, потом совсем… эх.

– Угу-угу, – отозвалась Переслава. Её сейчас куда больше заботило красоту на ногти навести, да гребнем перламутровым волосы причесать.

– В конце концов, не могут же они настолько бестолковыми быть? – словно самого себя спросил разочарованный отец. – Моя ж кровь! А я ведь, ох!

– Угу-угу. И маслица душистого для серёг прикупи, а то на улицу выйти стыдно.

– А, да что с тебя взять, что с ветром говорить и то проку больше, – купец махнул рукой, встал и выковырял пузо из-под столешницы. Накинул кафтан бархатный с медными пуговицами и протиснулся в дверь.

На дворе солнышко припекало, тихий ветер дул на яркие подсолнухи, а те едва ему в ответ головами качали. С плетня загорланил петух, как обычно не ко времени, такой же ленивый и раскормленный был, как хозяин. Понапрасну пугал всех своим поздним скрежетом. Жиробуд схватил валяющийся у скамейки лапоть, только его свил кто-то, и зарядил в петуха.

– Опять всё продрых, каплун жирный! Что толку от тебя, зажарить да слопать.

Тяжело топая красными с золотом сапогами, купец направился на шум голосов развесёлой компании, поругиваясь по пути то на подвернувшийся камушек, то на наглую ворону, скачущую у него перед носом и клюющую зерна, разбросанные для кур.

Братья сидели на дворе перед теремом, вторым после старостиного, да и последним в селе, и играли в карты на щелбаны, взяв третьим щербатого пастушка. Втроём-то оно веселее, больше шансов самому щелбан отвесить. Жиробуд, широко размахивая при ходьбе руками, в два шага смерил двор – ведь нашлась прыть, – и одарил сыновей звонкими затрещинами.

– Эх вы, божедурье великорослое, на что мне только свалились? – пораздумав с секунду, купец треснул подзатыльником ещё и пастушка, да так, что тот с колоды, где сидел, свергся. – Вы разве не должны повозки добром грузить? Князь нынче большую ярмарку затеял, позвал гостей немчурских с рожами напудренными. А у них золото, что для нашего брата семечки, – он махнул на покачивающееся подсолнуховое поле. – Чего ж вы расселись, а ну за работу!

– А чего это мы, батюшка, будем кули таскать? – встал в позу Вячемир. – Для того у нас работнички имеются.

– Работнички, – недовольно повторил купец. – Не будь вы такими дурнями, я бы их вообще к своему имуществу близко не подпускал. Ишь, глазенки какие жадные, только отвернись, сразу чего-нибудь стащат.

Для острастки он погрозил работникам кулаком, те начали закидывать тюки быстрее, а потом отойдут за телегу и давай Жиробуда на все лады раскладывать и казать всякое неприличное. У того аж уши огнём загорелись. Но сыновей всё же встряхнул да погнал к телегам.

– Хотите наследство получить, так нечего лясы точить, – прибавил купец в рифму, подгоняя детин пинками.

Управились только после полудня, караван через полдеревни протянулся на диво мужикам. Те, привалившись к плетням, мусоля колосья и почесывая бороды, забивали спор, чего да сколько там в этих телегах нагружено. Не забывали и купца Жиробуда «добрым» словом помянуть. Не любили его за жадность, да и как можно? Он и батракам-то своим платил вдвое меньше, чем надобно, а уж если кто помочь попросит – хорошо ещё собак не спустит.

Наевшись ватрушек на дорожку, Жиробуд уселся в самую большую повозку, что впереди остальных стояла, а сыновей в дальний конец поезда отправил, «чтобы следили, кабы кто не своровал». Так и поехали в престольный Златоглавец-град.

Глава 2

Путь до стольного града лежал недлинный и живописный, дорога проходила между изумрудными лугами с одной стороны и светлыми берёзовыми рощами с другой. Но Жиробуд умудрился заснуть, раскачиваясь на горе тюков да кулей, куда залез, как басурманский идол. Иногда только он подскакивал, тряся щеками, и вопил: «А ну положь!»; после чего снова принимался распугивать воробьёв громогласным храпом. Уже почти у самых ворот его разбудил шум огромной толпы: в Златоглавец тянулось столько пестрого люда, да повозок, да ослов и волов с товаром, что едва арка не трескалась. Тут и торгашей со всего света набилось, и гостей важных со свитой во сто человек, и мужиков из окрестных и дальних деревень. Скоморохи с медведями нагло лезли к людям, скакали, на руках ходили, музыку играли и собирали гонорар. Купец сразу вооружился длинной палкой, которой отбивался от всякого рода попрошаек, вяло махая этим дрыном, словно корова хвостом. Над ним только потешаться стали, а он знай, палкой махает, да шлёт всех, откуда вылезли.

В таком столпотворении даже не было времени облапошить всяких темноликих челмоносцев из далекой Тфундии, на них у Жиробуда особые уловки имелись, они народ бесхитростный. А как прошли в город да более-менее выбрались на простор, вокруг одни еллины околачиваются. С этими лучше делов не иметь, сам того и гляди без портов останешься. Ох, и хитры же эти еллины, мало кто с ними тягаться станет, вот и купец наш не стал.

А вокруг благолепие, всё в красках ярких, крыши золотом горят, на стене головы конские деревянные с гирляндами. Весь город украсили по высшему разряду. Ярмарка от края до края раскинулась, яблоку упасть негде, всюду шатров да прилавков понаставлено видимо-невидимо, и чего на них только нет!

Наперво Жиробуд нашёл место на ярмарочной площади поудобнее, а ежели кто хотел туда первым влезть, того пузом выталкивал. Расставил батраков вкруг горы товаров, которые прямо так и свалил, заодно свистнул пяток дружинников княжьих и заплатил тем, чтобы за батраками следили, а сам начал за ними приглядывать, с такой иерархией оно удобнее. До эдакой вот дурости у него порой доходило. Сыновей тоже к работе пристроил, Вячемир зазывалой сделался, он длинный и орать громко умеет, что самому Великому князю Держимиру в тереме слышно будет. А Хотебуд каждого любопытного, кто у кучи остановится, хватал так вежливо за руку, за плечо или за грудки и чуть в руки всяких товаров не совал. Тут уж хочешь, не хочешь, приходилось покупать, а то мало ли… Так и торговали. Только народец поприличнее и поважнее купец на себя брал, сразу всю желчь выплевывал, начинал елейным голоском напевать, хвалить наряды да щедрость людей, которых впервые видел. Но работал такой прием удачно.

Однако братьям-лоботрясам быстро надоело драть глотки и цеплять зазевавшихся покупателей. Вокруг ярмарка кипит, а они тут торчат, слыханное ли дело?! Но из-под зоркого взгляда Жиробуда просто так не улизнёшь. Вот и стали они, чтобы развлечься хоть чуть-чуть, понемногу таскать из батюшкиных коробов то сливу, то персик. Сгрызут фрукт, а косточку запульнут в толпу. Стоит выскочить разгневанному мужику с шишкой на лбу (чем братьев Бог не обделил, так это силушкой, хоть и тратили её понапрасну), то охальники тут же примут премилый вид и снова покупателей окликают. Так они почти до вечера развлекались, уже под конец даже начали народ от своих прилавков оплеухами и пинками отгонять, чтобы не мешали «полезным делом» заниматься. Старик Жиробуд тоже их выходки не замечал. У него оба глаза по сторонам скосились, да шею заломило от постоянного зырканья и поворачивания то туда, то сюда. И за товаром следить надо, и за работниками, и за стражей, и за сыновьями, а уж клиентов упустить, Господи сохрани! Теперь он, как заморская кукла заводная только тараторил заученные «заманухи», кивая, словно посол из Иппонии. Говорят в народе, один такой посол бывал проездом пару лет назад, так пока со всем княжьим двором поздоровался, у него от кивков голова-то и отвалилась. В этом году тоже должна была делегация пожаловать, Вячемиру с Хотебудом страсть как хотелось поглядеть, когда у послов головы поотваливаются, вот только сбежать пока никак не выходило. Купец, может, и осоловел уже вконец от такого пёстрого хоровода, от свиста флейт и переливов гуслей, да побаивались его сыновья.

И тут Хотебуд с досады как стрельнет большой персиковой косточкой в самую гущу народа, кость кому-то в лоб треснула, аж звон колокольный раздался. Раскидав мужиков, выскочил к жиробудову прилавку поп с кадилом наперевес, пыхтит от злости совсем не по-христиански. Рыжая борода кверху торчит, пудовый золотой крест на животе не висит, а лежит, сам здоровый, как два медведя.

– Это кто здесь безобразит?! – кричит. – У-у, нехристи! Развели тут пляски бесовские!

А поп могучий был, хоть пузо не меньше, чем у Жиробуда торчит, видно, что силы под ним много накопилось, набродилось. Начал подряд крестьян за шкирки хватать и трясти, да с тех спросу нет. И тут заметил он двоих парней-бездельников и прямо к ним.

– Э, брат, да это ж Поп-Боголеп никак? – толкнул Хотебуда Вячемир. – Батин товарищ. Не хорошо ты ему по лбу треснул, вона шишка какая вспрыгнула. Сейчас бить будет, у него суд короткий.

И стоит тут отметить, что Боголеп был известен на целый Златоглавец не только своими проповедями и примерной жизнью, но и суровым норовом. Чуть не по нему, даст кадилом увесистым золотым, не пожалеет… кадила. Одному бедолаге так вмазал, что того из лаптей выкинуло, а всё потому, что сказал что-то нелицеприятное. Только поп всё по чести объяснил: увидал он у мужика на плечах чёрта, который всякие безобразия на уши нашёптывал, вот и решил доброе дело сделать, исцелить от напасти. И помогло ведь! Тот мужик после удара все зубы растерял, а заместо их деревянные вставил. И чтобы над ним по этому поводу не потешались, рот на замке держит и непотребств не говорит более. Таких историй много по базарам и питейным заведениям гуляло, иные и выдумывали, кто для смеху, кто для того, чтоб народ больше духовных лиц уважал.