Loe raamatut: «Вечное»

Большинству смертных моя история покажется странной. Я не знаю прочтёт ли это кто-нибудь, когда-нибудь – трудно это предположить. За те тысячи лет, что я наблюдаю за людьми, я удостоверяюсь раз за разом, что большинство из них слишком глупые. Все они созданы для того, чтобы быть кормом для других, более умных людей.

Порой я не знаю, может так и должно быть. В любом случае моя задача наблюдать и вести хронику. Я призван для этого. Что ж, давайте познакомимся, меня зовут Василий Сущий, и сегодня мне пришло уведомление о моей смерти. Вам, конечно, может показаться странной форма, в которой я говорю об этом. «Пришло уведомление о смерти» – будто смерть надо пойти и получить на почте. Должен предупредить заранее: вам будет казаться странным многое из того о чём я буду рассказывать, и поэтому я не буду без конца повторять одну и ту же фразу. Просто когда увидите странное – вспомните, что я вас уже предупредил на весь период нашего общения. И тогда со временем вы, возможно, всё поймёте.

Василий Сущий – это имя, с которым я проживаю текущую жизнь, то есть я хотел сказать, работаю смену. Дело в том, что я не человек. Я то, что сидит внутри человека. И я знаю все тайны. Точнее, тайны это для обычных людей, а для меня вовсе и не тайны, а так… информация.

Есть всего восемь таких как я. Я – пятый. Было бы правильнее назвать себя Пятый – это моё истинное и настоящее имя. Однако сложность заключается в том, что среди нас нет таких понятий как "имя", "пятый", "восьмой" и прочее. Я всего лишь перевожу на людской язык свои знания. Мы же общаемся между собой ни словами, ни мыслями и даже не телесно как это делают животные. Мы… впрочем, зачем это вам? Передать этот способ общения было бы возможно, лишь общаясь этим способом, а я даже не представляю какую точно аналогию привести.

Ну… например, переходник со множеством розеток? Да. Представьте, что в переходнике восемь розеток. Сквозь каждую розетку есть выход для электрического тока. Вот мы и есть эти розетки, а ток – это способ нашего взаимодействия. Впрочем, оставим это. Я просто буду рассказывать на привычном для вас языке.

Быть может, нас восьмерых вы бы назвали душами, если принять во внимание некоторые концепции человеческих религий. Однако суть намного глубже. То, что называют "душой" богословы – очень поверхностное понятие, которое к тому же ни в одной из трактовок не совпадает с истинным положением вещей. Да и с чего бы? Религиозные цели отнюдь не сопряжены с передачей массам информации о таинственном. Все эти сочинители сами ничего не знают, а если бы и знали, то никогда не поделились бы таким знанием.

Религии создавались с единственной целью – управлять стадом. За те пятнадцать тысяч лет, что я веду статистику, наблюдая за развитием человечества, мало что вызывало у меня такое омерзение, как этот наглый обман, которым пичкают бедное человечество от колыбели и до могилы.

Поэтому нет, я не душа. Я – Пятый. А до следующего четверга я нахожусь в человеческом теле по имени Василий Сущий, как я, собственно, и представился вам вначале.

Было так.

Давным-давно, задолго до появления первых живых организмов на планете Земля, наши Владельцы (я буду называть их этим термином), решили зародить жизнь. Это можно сравнить, например, с тем, как на дачном участке сажают деревья, или растения. Планета Земля в определённых масштабах, в общем, и есть такой дачный участок.

Наши Владельцы это как бы (опять же, в переводе на ваш язык) семейная пара, я мог бы назвать их мужчиной и женщиной, но на такую аналогию у меня просто не повернётся язык. Если обратить свой взор на тех мужчин и женщин, что населяют планету сейчас, то подобное сравнение с Владельцами было бы крайне оскорбительным.

К тому же Владельцы не размножаются, не едят и не гадят, они не спят и не бодрствуют, и у них нет осязаемой оболочки. Владельцы просто всегда и везде присутствуют.

Владельцы задумали создать жизнь на Земле и посмотреть что из этого получится.

Дальше всё происходило как написано в теории Чарльза Дарвина. Вы называете это эволюцией. Жизнь разрасталась, появлялись новые животные и растения, Владельцы были довольны.

А потом, когда развитие дошло до появления первых людей, Владельцы решили провести эксперимент. Они создали Сознание. Сознание - это как некая компьютерная программа, которую устанавливают на носитель. Вроде операционной системы.

Только здесь всё было серьёзнее чем человеческие изобретения. Его просто создали один раз и поместили в вид человекообразных. Хомо сапиенс, как назвали это ваши мудрецы позднее. И после того как Сознание было помещено в биологический вид древнего человека, оно стало развиваться самопроизвольно.

Тогда то Владельцам и понадобились мы. До того момента, пока Землю населяли лишь инстинктивные организмы и растения, никакого дополнительного наблюдения не требовалось. Их просто запустили и иногда, примерно раз в 300-400 лет, смотрели за их ростом. Всё было просто и предсказуемо. Растения росли, животные размножались и эволюционировали.

Но когда было создано Сознание, всё изменилось. Владельцам было интересно наблюдать за тем, что делают люди, ведь у них появилась своя доля самостоятельности. Первое время Владельцы наблюдали за развитием Сознания постоянно, однако вскоре им это наскучило. Как бы ни было увлекательно видеть развитие орудий труда и прочего, всё это в своей основе было ужасно однообразным.

Творческая жилка встречалась у людей крайне редко, все они предпочитали повторять одни и те же действия, а если кто и создавал что-то новое, оно всегда воспринималось с неприязнью и страхом. Человечество всячески стремилось тормозить развитие Сознания.

Чтобы увидеть по-настоящему что-то новое и интересное, Владельцы должны были чуть ли не тысячу лет наблюдать за одним и тем же, поэтому, для своего удобства Они создали нас.

Наша задача была простой. Мы выполняли функции, своего рода, записывающего устройства. Наблюдали за человечеством постоянно, одновременно из восьми точек.

Каждого из нас помещали в тело случайного человека, и когда тело переставало функционировать (то есть человек умирал), мы входили в новое тело новорождённого и продолжали вести наблюдение.

Мы фиксировали всё происходящее и если вдруг в развитии Сознания происходило что-то интересное – незамедлительно посылали сигналы Владельцам. Тогда они мгновенно появлялись и считывали всю интересную информацию. Так, мы сигнализировали, когда люди изобрели первые орудия труда, развязали первую войну, придумали первую религию, устроили рабство, изобрели деньги, колесо, мельницу и тому подобное. Любое новшество, будь то научное открытие, социальное, или техническое изобретение, мы должны были сразу фиксировать и сообщать об этом Владельцам.

Хотя нас помещали раз за разом в обычно живущих людей, мы в то же время как бы находились одновременно в двух местах. Первое место, это как бы такая "совещательная комната", где мы непрерывно находимся в восьмером. В этой комнате есть "большой экран", через который видна суть всего Сознания, общего. То бишь оттуда можно наблюдать за всеми людьми Земли одновременно, за тем, что они делают, о чём думают, какие испытывают желания, о чём мечтают и так далее.

Вторыми местами, в которых каждый из нас находился одновременно, были тела отдельно взятых восьми людей в разных уголках Земли. Каждый из нас ничего не знал о телах других семерых – где оно, кто он, или она. Мы занимали крохотную часть в бессознательном живого индивидуума и наблюдали за всем процессом жизнедеятельности человека из его нутра. При этом мы чувствовали всё то же, что чувствует он, слышали, видели и вообще воспринимали.

Пока наш человек спал, мы могли занимать всё его подсознание, иногда давать какие-то подсказки. В некоторых случаях мы даже врывались в его Сознание и говорили от его имени что-нибудь окружающим. Однако, это было опасно, люди после такого теряли рассудок и вскоре умирали. Поэтому, если мы иногда и вмешивались в Жизнь, то лишь в пределах, которые показались бы привычными и разумными для любого человека.

Лезть же в развитие Сознания, подсказывать по фундаментальным вопросам и предостерегать людей от опасности, нам строжайше запрещалось.

Поясню, что запрет в нашем случае это не правило, которое можно нарушить, как это происходит в человеческом мире. Запрет для нас это то, что мы просто не можем сделать. Для нас, нарушить правило невозможно. Это как запретить человеку поднимать одной рукой тонну железа.

Так мы и существуем. Просто выполняем свою работу вот уже пятнадцать тысяч лет… Однако стоит, пожалуй, начать с самого начала и если ты готов, мой воображаемый друг, тогда следуй за мной.

Период первый. Древний Мир

Я помню всё. Помню, что испытывает человеческое существо, когда выходит из утробы матери. Помню, что оно чувствует, когда умирает. Вижу его переход из умершего тела в новое, новорождённое, вижу и помню все его сны.

Но, к сожалению, я не помню, что было до того как Владельцы создали меня и остальных, моих семерых "братьев" и "сестёр".

Всё произошло так, как будто мы всегда были и всегда знали друг друга. Всего лишь мгновенье назад ничего не было, а сейчас есть. Словно лампочку включили нажатием клавиши.

Включили и вот, мы уже в своей наблюдательной комнате, все восемь. Первый, Вторая, Третий, Четвёртая, Пятый (Я), Шестая, Седьмой и Восьмая.

Мы не здороваемся и не знакомимся друг с другом. Мы знаем друг друга, знаем кто из нас кто и зачем мы здесь. Нас просто включили.

Каждый из нас сразу начинает работать. От каждого отделяется его половина, или если хотите, его двойник, который молниеносно отправляется в уже готовое родиться тело. Туда, на Землю. Каждый из нас уходит в свою 1/8 часть Света. Мы равномерно распределяемся по всему Миру, и наша бесконечная вахта начинается.

***

Я почувствовал неприятное скольжение, словно меня с силой выталкивают из липкого, растягивающегося тоннеля. Я чувствую отвратительный запах экскрементов и крови. Потом я вижу тусклый свет и чувствую прикосновение мохнатых лап. Я кричу, издаю какие-то обезьяньи звуки. Меня поворачивают, и я вижу свою мать.

Это безобразная дикарка с волосами по всему телу, она смотрит на меня со звериным умилением и показывает меня человеку, стоящему рядом. По всей вероятности это мой отец. Такой же безобразный дикарь, весь заросший шерстью. В его руках здоровенная дубина. Он равнодушно смотрит на меня и отворачивается. Мать прижимает меня к груди.

Всё немного странно, я чувствую, что грудной ребёнок это я, в то же время я знаю, что часть этого ребёнка, не принадлежит ему, а принадлежит другому мне – Пятому.

Вскоре я привыкаю к своему положению и начинаю наблюдать.

Мать кормит меня грудью, отца я больше не вижу. Не знаю, что тут происходит, толком ничего не ясно. Почти всё время темно, похоже, мы находимся в пещере.

Днём я вижу всё в сером свете, ночью кромешная тьма.

Мать переговаривается с другими женщинами, используя какие-то гортанные звуки. Я ничего не понимаю: есть ли смысл в этих разговорах, или это нечто вроде звериного рыка?

Я стараюсь делать то, к чему меня призвали. Наблюдаю и фиксирую происходящее. Похоже, что они едят сырое мясо.

Проходит несколько дней, и младенец, в тело которого я вошёл, умирает. Его тельце охватила зараза, не хватает витаминов и полезных веществ. Его глаза закрываются, моя первая половина выходит из его Сознания и на мгновение возвращается ко второй половине в "комнату".

Я тут же отправляюсь обратно в Жизнь, но уже в новое тело.

Снова скользящий липкий коридор, я снова на руках у матери. Снова пещера, только другая.

Всё здесь происходит так же, как и в моём первом месте появления. Даже мой предполагаемый отец – такой же угрюмый, заросший шерстью, полузверь. Все здесь переговариваются между собой звуками и телодвижениями. Сознание пока ещё только на самой ранней стадии своего развития.

В это «дежурство» мне посчастливилось пережить младенчество, однако эта моя жизнь всё равно кончилась быстро. По моим подсчётам прошло всего четыре земных года, когда у людей из пещеры начался голод. Моего отца и большинство других самцов погрызли хищники, и чтобы выжить моя мать решила меня съесть.

После этого я снова сменил тело, но оно опять протянуло мало. До момента полного физического взросления, то есть до тринадцати лет, я смог дожить лишь с восемнадцатой попытки. На тот момент общий срок наблюдения за жизнью на Земле для меня превысил семьдесят лет. Я ещё даже не отслужил первую сотню лет, а позади уже было семнадцать смертей маленьких мальчиков.

Впрочем, и этому юноше не суждено было прожить долго, он умер не дожив и до двадцати. Выйдя однажды с охотниками в лес, он не смог сбежать вместе со всеми, и его загрыз тигр.

Я снова переместился в новое тело, потом снова и снова. Понятия долго, скучно, надоедливо – нам чужды. Конечно, я и остальные семь понимаем смысл этих слов, понимаем какое состояние человека они обозначают, но сами не испытываем.

Мы просто выполняем свои функции. Ведём наблюдение из штаба и одновременно из разных живых тел. В теле мы находимся столько, сколько оно живёт, потом на мгновение в штаб, выбираем новое, готовое вот-вот родиться тельце, и входим в него.

Если округлить первые восемь тысяч лет нашей работы – могу сказать, что кроме изобретения примитивных орудий труда и оружия, древнее Сознание, практически ничего не создало. Ну, за исключением мелочей вроде некоего подобия одежды, представляющей собой обрывки шкур животных.

Люди Древнего Сознания просто выживали, размножались, спали и гадили. Наблюдать за их охотой было не особо интересно, ибо гораздо ловчее это получалось у обычных хищных животных.

За восемь тысяч лет, Владельцы приходили в штаб лишь дважды. Наскоро ознакомившись с информацией, они уходили. Было ясно, что пока Сознание не оправдывает их надежд. Хотя, может, они и понимали заранее, что первые шаги развития самые медленные.

В начале девятого тысячелетия люди стали изобретать более существенные вещи.

Всё меньше народа жило в пещерах, появились хижины. Пищу теперь ели не только сырую, но и приготавливали на костре. Огонь добывать пока не научились, но если вдруг где-то возникал природный пожар, люди выхватывали из него головёшки и, посменно меняясь, поддерживали костёр годами.

Разум становился всё более развитым, и наконец, появилась первая более-менее осмысленная речь. А вместе с ней и первая письменность.

В этот период Владельцы стали наведываться в наш "штаб" чаще. Они считывали с нас информацию и время от времени совещались между собой.

Похоже, их ожидания начали оправдываться. Сознание наконец-то стало показывать более интересные результаты своего развития.

Как-то раз я зафиксировал наскальное изображение, которое делал острым камнем мой тогдашний человек. То был незамысловатый рисунок, изображающий мамонта. Я тут же просигнализировал об интересной находке в штаб, где моя вторая половина отправила сигнал Владельцам. Они явились, и пристально изучили рисунок, а также всю мыслительную деятельность человека, который сделал изображение.

После этого, Владельцы ещё долго оставались в штабе, пока о похожих событиях не стали докладывать и другие дежурные. За какие-то двести человеческих лет, в штаб поочерёдно пришла информация от Первого, Шестой, Второй и Третьего.

Ещё через триста лет, мы докладывали владельцам о первых надписях, содержащий в себе смысл речевых оборотов. Люди разработали первую примитивную письменность. Мы наблюдали за наступлением новой эры Сознания.

***

Я обозначаю в своих записях периоды, привычными для людей названиями. Так, как вы знаете, в официальной истории человечества Древний мир это первый и самый длительный период. За ним следуют Средние Века, Новое и Новейшее время.

Для удобства я назвал части своей рукописи этими наименованиями. Для вашего, безусловно, удобства. Поскольку для меня, как я говорил ранее, ваше понимание времени, жизни и смерти, не имеет какого-либо практического смысла. Я просто часть оборудования, созданного Владельцами. Одна восьмая часть, если быть точным.

Как вы, наверное, знаете, история человечества, а для нас история рождения и развития Сознания длится пятнадцать тысяч лет.

Рассказывая вам о периоде Древнего мира, я максимально быстро отразил то, что видел первые восемь тысяч лет. Собственно, даже не максимально, а единственно возможно. На ранней стадии своего развития, Сознание чрезвычайно глупо, и потому от одного примитивного открытия до второго могут проходить две и три тысячи лет. Поэтому, собственно, рассказывать до девятого тысячелетия особо и нечего.

Первые носители Сознания мало чем отличались от обычных животных, поэтому я не представляю, кому будет интересно наблюдать тот мир из головы первобытного самца. Это выглядит примерно так: добыл еду, поел, отдохнул, оплодотворил самку, погадил, уснул, убил соседа, умер.

В таком цикле протекали те жизни, которые достигали хотя бы пятнадцатилетнего возраста. Огромное множество первых людей, в которых я присутствовал, умирали в ранней юности и младенчестве. Так пролетели тысячи жизней.

В девятом тысячелетии Сознание вышло на новую ступень. Этому сильно способствовала систематизация устной речи и изобретение письменной.

Теперь люди могли передавать вновь полученные знания своим детям. Когда изобрели топор, то его не просто показали всем вокруг, но и изобразили чертёж на скальной стене в пещере. Теперь было исключено забвение, новые изобретения фиксировались, как бы сохранялись в памяти Сознания.

Того же нельзя было сказать о временах до изобретения письменности, и это зачастую приводило к тому, что изобретения забывались, а человечество откатывалось в своём развитии на пятьсот-шестьсот лет назад, пока кто-нибудь заново не учился делать забытую вещь.

С девятого тысячелетия в наших наблюдениях стало появляться гораздо больше интересного. Люди научились создавать общины. Это уже было не просто зверообразное стадо, инстинктивно приученное вместе охотиться и драться за самок. Стали заметны первые зачатки будущего протогосударства.

Сознание сначала подарило людям искусственно построенное жилище. Потом люди научились планировать своё питание и откладывать добытую пищу на потом. Первые творческие люди, помимо наскальных рисунков, делали первые робкие попытки в танцах и пении.

Так продолжалось всё девятое тысячелетие, по завершении которого, началось уже по-настоящему интересное.

Ибо в десятом тысячелетии, Сознание создало Власть.

***

Вновь, уже привычный выход из узкого скользкого коридора. Младенчество, мать, отец, два брата. Я живу в хижине, учусь разговаривать.

У меня впервые появилось имя – Тхшп. Сложное, но для того времени простое. Будто такой шипящий кашель. Такие имена были тогда у всех. Мы совсем недавно научились говорить и наши слова ещё пока не сильно отличались от звериного рыка.

Тхшп быстро повзрослел, отец научил его, то есть меня, охотиться и драться. Отец сказал, что надо уметь постоять за себя и набить рожу наглецу. Ещё отец сказал, что драться надо для того, чтобы добыть себе лучшую жену.

Я научился драться и хорошо охотился. Советы отца пошли мне на пользу. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, отца растоптал мамонт. Я особенно не горевал по этому поводу, так как отец был уже довольно стар, недавно ему исполнился тридцать один год.

Младшие братья полностью признавали мой авторитет. Сестёр у нас не было, поэтому защищать было некого. Мать тоже была стара и её жизнь никакой ценности уже не имела. В полную луну ей будет уже двадцать семь.

В нашей деревне главным был Сгнул. Когда-то давно мой отец сражался с ним за право быть главным, но Сгнул побил моего отца, однако оставил жить. Сгнул решал каких женщин кому дать, он назначал драки за женщин, еду и хижины. Сгнул пользовался всеми привилегиями вождя и занимал самую большую хижину.

По правилам, тот, кто сможет одолеть Сгнула в поединке – займёт его место, и вот однажды я бросил ему вызов. У нас это делалось так, надо было подойти к вождю и при всех плюнуть ему в морду.

Я вызвал Сгнула, и немедленно начался поединок.

Сгнул двигался на меня, угрожающе подняв палку. Он заорал и замахнулся, я увернулся и резко выбросил вперёд свою палку, угодив Сгнулу в колено. Он взвыл и повалился на землю.

Мне не хотелось убивать Сгнула, ведь он был стар. Он валялся на земле и корчился от боли, тогда я подошёл и предложил ему сдаться.

Я думал, что он уже не представляет опасности, но оказалось, что Сгнул дурачил меня. Он притворялся, и в тот момент, когда я над ним склонился, резко вскочил и двумя руками впился мне в шею.

В глазах у меня потемнело, я услышал хруст и… всё.

Тут же я очутился в штабе. Всё произошло как обычно, для меня в этой ситуации не было ничего страшного, но Тхшп, мой первый, более-менее заметный персонаж, из которого я вёл наблюдение, был уже мёртв. Через штаб я навёл наблюдение на место его смерти и увидел, как его тело привязывают к большому вертелу. Теперь его зажарят и сожрут.

Ну да ладно, ничего страшного. Моя половина для наблюдения из людей уже готовилась выйти из следующей утробы…

Время бежало быстро, снова понеслась череда кратковременных жизней в слабых телах. Мои люди умирали, и никто из них не был такого уровня как приснопамятный Тхшп. Никто не пытался выдвинутся во власть. Все они были каким-то подсобным материалом для вождей, чьи старания занять главенствующую позицию всё же увенчивались успехом.

Я продолжал вести запись. Люди уже научились добывать огонь, самым первым примитивным способом, часами натирая палку в сухом хворосте. Появились мелкие битвы с соседними племенами. Пролетело ещё одно тысячелетие и началось следующее.

Заканчивалось одиннадцатое тысячелетие моей службы, когда я снова попал в тело интересного человека. То было в одном из первых древних государств под названием Вавилон.

В первых древних государствах развитие Сознания скакнуло далеко вперёд. Люди научились торговать, обмениваться между собой результатами своего труда. Селения стали напоминать протогорода, деятельность становилась всё более разнообразной.

То по-прежнему была заря человеческого развития. И для большинства из вас осмысленная история начинается именно в те времена. Тогда же появились летописи, первые выдумки и продуманное насаждение страхов среди низших слоёв общества.

Вы, как создания животного происхождения, разумеется, боитесь боли. Если кому-то из вас захотелось властвовать, он с уверенностью может положиться на этот верный способ. Просто бей и убивай, а остальные будут бояться и слушаться. Однако таким способом крепкое государство не построить. Кто-то всегда будет таить злобу и желать избавиться от тирана, а при первом удобном случае вас самих убьют.

Тем более, мудрому правителю надо как-то обосновывать свои действия, иначе его власть очень быстро подвергнут сомнению.

Когда это сделалось более-менее ясно, была изобретена концепция религии. Царь был назначен наместником божьим на Земле и заимел "прямой доступ" к общению с "всевышним". Поэтому отныне и навсегда его решения должны выполняться беспрекословно.

Слово царя – закон, невыполнение закона – смерть. Почему? Потому что царь имеет связь с богами.

В той, или иной форме любая религия трактует именно это. Просто вместо царя можно поставить любое другое наименование – патриарх, папа, жрец, священник и тому подобное.

Если народ верит в концепцию религии, значит он поверит в непогрешимость и безупречность религиозного представителя. А тогда, в те далёкие времена религиозные представители и главы государств чаще всего были одним и тем же лицом.

В Вавилоне возводились каменные строения, здесь было много рынков, и появились деньги. Здесь я родился в человеке по имени Джараб. У него была довольно примечательная жизнь, и дальнейшее повествование до момента его смерти, я буду вести от его имени.