Maht 401 lehekülg
1937 aasta
Национал–большевизм. Избранные статьи 1920–1927 гг.
Raamatust
Трудно представить себе, кто ещё в России ХХ века пользовался таким громким влиянием на публичную политическую дискуссию и политическую борьбу в самых верхах власти, каким пользовался Николай Васильевич Устрялов (1890–1937), не будучи совершенно никем, кроме как просто “практическим философом» и публицистом, одиночкой, в чьи формулы решили вцепиться большевистские вожди Ленин, Бухарин, Троцкий, Сталин, нарицательное имя, жупел, от чьих формул шарахались вожди белой эмиграции. Когда настал этот интеллектуальный и властный триумф, Устрялову едва исполнилось тридцать лет. Когда триумф этот преодолел свой зенит, Устрялову едва исполнилось тридцать пять. Всё дальнейшее в его жизни было осознанной жертвой: причём в жертву, призванную подтвердить высшую ценность и искренность своей мысли, Устрялов принёс не только себя, вернувшись в Россию–СССР как раз накануне Большого террора, но и свою семью, последовавшую за ним.
Умный, но наивный (с сегодняшнего уровня понимания) патриот-государственник, белогвардеец, ставший для большевиков временно полезным (хотя и ругали они его все, начиная с Ленина, но читали и пользовались его идеями), впоследствии ими же и расстрелянный.
Устрялов понимает при этом, что концепция – «государство превыше всего» приводит к появлению класса управленцев (номенклатуры), которая берет на себя право определять что надо государству. Но ему (ненавистнику демократии) того и надо, он не то чтобы за самодержавие, но за авторитаризм (Цезаризм – как он аккуратно это называет). Мол нужен просвещенный, хороший лидер, демократия, мол, не работает. Ну-ну.
Хороший слог, умная речь, в общем, виден честный человек, который хочет помогать новой России пусть даже под властью большевиков.
Интересно, но неактуально.
Arvustused, 1 arvustus1