Tsitaadid raamatust «Вилли»
— Миша, ты совсем впал в детство! — говорила мама.
— Вообще-то я из него не выпадал, — говорил папа.
Сначала я бродил по городу наугад, надеясь, что ноги сами вынесут меня в переулок Маятников. Но так получилось, что я не только не нашёл неизвестный переулок, но и потерял все известные. Короче говоря, я заблудился.
— Ну ты даёшь, — удивился Марк, — совсем живёшь вне социума. Все вокруг только об этом и говорят!
Я так понял, что «вне социума» — это не знать того, о чём все говорят.
Я всегда, когда вижу буквы, — читаю, не могу остановиться, так у меня зрение устроено.
–... Слушай… А почему ты думал, что у меня все друзья?
– Ну как… Не знаю. Я думал, ты со всеми дружишь.
– Все, понимаешь… Это как никого. А вот так, как ты с Колей. Такого друга у меня нет.
тот, кто имеет дело с книгами, не обходится вытиранием рук о штаны.
И я пошёл домой через парк, чтобы отвлечься. Правда, парк не совсем в той стороне, где мой дом, – даже, можно сказать, совсем в противоположной. Но я же не виноват, что парк так неудобно расположен. Зато там каштаны. А по дороге к моему дому каштанов нет
Августина Блюм? Вот странное имя, подумал я и хмыкнул про себя: кто бы говорил. У меня тоже имя так себе. Не скажу какое, я его не люблю. С другой стороны, разве может человек с обыкновенным именем отдавать даром велосипед?
И тут я увидел. Правда целый город. Потерянный карандаш рисовал что-то в потерянном блокноте. Оторванная пуговица смотрела на меня через очки без стёкол. Два ключика, позвякивая о чём-то своём, пили чай из забытого кем-то термоса.
– Они ждут, пока их найдут? – спросил я у Вилли.
– Да нет, уже не ждут. Просто живут тут, и всё. Если уж потерялся, то ведь лучше не одному жить. А с кем-то, кто тоже потерялся.
Мне почему-то не показалось странным, что этот длинный разговаривает с велосипедом. Я тоже смотрел на велосипед, а он, кажется, смотрел на меня. Я смотрел и улыбался, и мне казалось, что он улыбается тоже. И вдруг этот велосипед совершенно ясно сказал мне:– Привет. Меня зовут Вилли.
