Za жизнь

Пролог

Представьте себе планету полностью покрытую льдом. Планету, на которой нет ни гор, ни кратеров. Она похожа издалека на шарик от пинг-понга. Белая и гладкая. Правда, если подлететь ближе, то окажется, что лед весь в трещинах: малых и больших разломах. Иногда притяжение других планет возмущает ядро и ледяная корка смещается. Привычный рельеф рушится, будто землетрясение проходит по планете. Потом все успокаивается до следующего раза.

А теперь опустимся ниже движущихся ледяных плит и погрузимся в соленую пучину. Говорят, жизнь зародилась в океане. Говорят, на этой планете океан никогда не промерзает до дна. Возможно, в его ста километровых глубинах тоже есть жизнь. Только для зарождения чего-то нового не достаточно воды, с растворенной в ней таблицей химических элементов. Говорят, нужна внешняя разумная сила, которая скажет Слово за жизнь.

База на Калисто

– Будешь кофе?

Майкл оторвался от экрана телескопа и посмотрел на Кэти.

– Откуда? Ты говорила, что закончился?

– Нашла ещё один контейнер в машинном отделении. Такое ощущение, что продукты распихивали куда попало, не задумываясь, как их потом найдут.

– Ты – гений!

– Да ладно, просто уронила гайку, полезла за ней, а там ящик с кофе. Очень кстати, а то я уже не знала, как оттащить тебя от этого чёртового экрана.

– Кэт, прости.

Майкл встал и обнял жену. От её влажных волос шёл легкий аромат цветков сакуры – в отличие от еды, в воде у них дефицита не было, станция растапливала лёд с поверхности планеты и очищала от ядовитых примесей. Принимать душ можно было каждый день. Калисто, как и предполагали, оказалась надёжной и удобной площадкой для научной экспедиции. Ни сейсмической активности, ни опасного уровня радиации. Зато все элементы для работы присутствовали в атмосфере и холодной поверхности спутника Юпитера. А объект наблюдения был практически под рукой. Всего-то чуть больше миллиона километров. Но скорость передачи информации от исследовательских зондов гораздо выше, чем при управлении с Земли. Да и при обнаружении образцов жизни на Европе, рациональнее изучать её в пределах гравитации Юпитера. Поэтому Майкл с Кэти уже год работали на станции. Их командировали с Марса, как только закончилось строительство лаборатории на Калисто. Обнаружение жизни на Европе стало основной задачей. Океан под толщей льда манил своими тайнами. Майкл погрузил дистанционно в трещину вездеход Каппа-2 с положительной плавучестью, и тот двигался по внутренней стороне ледяного покрова, собирая образцы.

Но последние несколько дней учёного астронавта беспокоили не воды Европы, а штатный телескоп, который перестал передавать часть изображений. Возможно, из-за низкой температуры возникли какие-то неполадки с электроникой. Майкл сам не верил в успокоительную версию. В открытом космосе не теплее, но там с телескопами ничего такого не случалось. Могла ли атмосфера спутника повредить зеркало или камеры? Возможно, всё дело в битых пикселях на мониторе. Но с каждым часом их становилось больше. Экран переставал передавать излучение. Звезды гасли.

Всё-таки аромат кофе оттащил Майкла от рабочего пульта и привёл в бытовой отсек. Кэти сидела за белой пластиковой столешницей и с наслаждением смаковала бодрящий напиток. Если бы не привычные земные ритуалы, астронавты сошли бы с ума – одиночество и постоянная угроза жизни за иллюминатором подтачивали психику. Почти десять лет назад они покинули родную планету под лживые напутствия политиков – передать привет инопланетянам. Но секретная миссия заключалась в поиске пригодной для жизни планеты, куда можно было бы эвакуировать элиту Земли в случае атомной катастрофы. Третья Мировая стояла на пороге. Лунные колонии оказались под угрозой, требовалась более удалённая база. Даже до Марса могли долететь ракеты с боеголовками, да и научно-туристический центр не подходил для секретного бункера. Пора было расширять границы обитаемого Космоса.