Loe raamatut: «Сердце феникса»

Рокот двигателя еще продолжал звучать в ночной тиши, когда я достала ключ из зажигания. Звук раскатился по бетонной коробке двора, лизнул темные окна спящих домов и взмыл в московское небо, которое никогда не бывает по-настоящему черным. Я взглянула на часы и с сожалением втянула воздух – «опаздываю, немилосердно, бессовестно опаздываю». И все же я потратила еще минуту, чтобы укрыть мотоцикл чехлом – в воздухе уже отчетливо висело предвестие дождя. По крайней мере, отчетливо для меня, носительницы водного дара.

– Не переживай, дружище, через пару часов тебя заберут, не отсыреешь. Отлично погоняли сегодня.

Я похлопала верного коня по металлическому боку и в очередной раз почувствовала себя идиоткой – мой голос в тишине спального района прозвучал неестественно звонко, чужеродно. Напомнил, что в этом мире мне уже давно нет места. Земля отторгла, выплюнула меня за ненадобностью, а я все равно раз за разом сюда возвращаюсь. Зачем?

Еще один взгляд на часы. Еще один вздох. По орбис-луанскому времени меня ждали уже больше семи часов. Вот тебе и покаталась полчасика!

Ноги несли меня прочь из двора, сквозь пролесок, под горку к маленькому прудику. Но душа рвалась остаться. И почему временной сдвиг не работает в обратную сторону? Почему время в мире Орбис-Луа течет в пятнадцать раз быстрее, а не медленнее, чем в земном?

Тонкий серп растущей Луны вынырнул ненадолго из-за облаков, будто напоминая, что мне пора домой. Где-то там, в другом времени и пространстве, Лунный мир, он же – Орбис-Луа, стал моим домом, укрытием, убежищем, в котором мне есть место. И, стоит отметить, не худшее в нашем мире. А я все равно кралась в земной ночной тишине и вздрагивала от каждого шороха, хотя, казалось бы, дрожать нечего – мне достаточно двух секунд, чтобы угомонить любого нападающего. Да нет же, я боялась не нападения, а того, что попадусь на своем постыдном променаде. Я должна была вернуться сразу, как закончила задание, а не гонять по Москве на мотоцикле. Но не смогла удержаться. Опять.

Скудного лунного света и городской засветки хватило, чтобы вовремя увидеть – на берегу, куда я направлялась, уже было занято. Молодая парочка устроилась на пледе, потягивала что-то из бокалов и тихонечко переговаривалась. Раздражение волной прокатилось под кожей – мне нужно было срочно войти в воду, именно там, на дне, для меня оставили переход в мой мир. Но не могла же я просто пройти мимо них и «утопиться» среди ночи.

Очередной взгляд на часы. Злость поднялась внутри, захлестнула с головой. На кого я злилась? На эту безмятежную парочку, которой никуда не надо было торопиться? Или на саму себя? Не стоит даже и отвечать. Как и всегда на Земле, ярость тут же зазвенела на кончиках пальцев – мой дар был готов сорваться в любой момент. И в этот раз я даже не стала его останавливать: тучи вздохнули облегченно, дождь хлынул сплошным потоком.

Я отрешенно смотрела, как возлюбленные в спешке собирают свои вещи, как парень прикрывает свою даму сердца пледом, как оба они с веселым визгом взбираются по склону, оскальзываются на мокрой траве, чуть не падают, отчего хохочут в два раза громче. И почувствовала себя ужасно старой. Хотя старой я не была. По земным меркам мне было лет семнадцать, может, восемнадцать. По орбис-луанским – ох, ну их, орбис-луанские стандарты.

Смех затих вдали, и тогда я решилась выйти из своего укрытия. Дождь ослаблять не стала – вдруг кому еще захочется полюбоваться ночным прудиком. Да и в воду в одежде входить приятнее, когда ты и так уже вымокла до нитки. Я нырнула и широкими гребками отправилась ко дну. Чем дальше, тем светлее становилось – портал мягко сиял в сердце пруда. Чтобы не растерять решимость, я ускорилась и вплыла в его сияние. Привычное головокружение, встряска – и меня окутала совсем другая вода. Кристально чистая, теплая.

Время я рассчитала правильно: здесь тоже стояла глубокая ночь. Так что никто не увидел, как в садовом фонтане Айрин-Града вдруг появилась красноволосая мокрая голова и как ее обладательница выругалась самым недостойным образом, перебираясь через мраморный бортик.

Оказавшись на твердой почве, я поежилась от ночной прохлады, хотя она не шла ни в какое сравнение с земной, и спешно заставила лишнюю воду стечь с меня обратно в фонтан. Стало немного лучше, хотя возвращение домой всегда оставляло во мне осадок горького привкуса.

Можно было, конечно, прогуляться по саду, эффектно крадучись в ночи, но я не стала тратить время на это ребячество, а перенеслась прямиком в свои покои, где на огромной кровати мирно спал мой возлюбленный. Вернее, это я думала, что спал, и даже вздрогнула, когда услышала его голос:

– Вернулась наконец? Ты хоть отметилась?

Мысленно обругав себя, я послала мысленный запрос нашим служащим с сообщением о прибытии и просьбой закрыть портал.

– Конечно, отметилась.

– Только что, да? – в его сонном голосе прозвучала лукавая усмешка.

– Спи давай, – ответила я, забираясь к нему под одеяло.

– Ты же понимаешь, что играешь с огнем?

Я не стала отвечать. Только обняла Рэма в надежде, что ему не понадобятся слова.

Ему и не понадобились. А я была рада, что нам не пришлось ссориться из-за очередного моего «загула». Тогда я еще не знала, что он был последним.

Теперь, спустя, кажется, целую жизнь, я пытаюсь найти в памяти момент, с которого все началось, и не могу отыскать ни мрачных предзнаменований, ни всплесков интуиции, ни чувства опасности. Цепочка событий раскручивается перед глазами и упирается не в жуткое предчувствие, не в дождливую ночь и не в истошное карканье ворон, а в самый мирный и светлый момент.

Все началось под аккомпанемент любимого голоса, в ласковом утреннем свете, пробивающемся сквозь тяжелые портьеры.

Глава 1. День рождения

– Просыпайся, Мими, пропустишь все веселье.

Мурлычащие нотки любимого голоса мягко вывели меня из забытья. Но вместо того, чтобы встать с кровати, я только глубже зарылась в одеяло и уже оттуда ответила:

– Прибытие делегации с Орбис-Туна – вообще не веселье.

Рэм рассмеялся:

– Глупышка, я не про нептунианцев говорю, а про твой День рождения.

Если можно было еще надежнее спрятаться в моей одеяльной крепости, я бы непременно воспользовалась этой возможностью.

– То, что мне исполнилось пятьдесят, тоже ни разу не весело.

Любимый не терял оптимизма:

– Мне вообще сто тридцать два, и ничего, не жалуюсь.

– А должен бы. Наверняка суставы побаливают, зубы сыпятся. Да, дедуля?

– Я тебе покажу дедулю!

С этой шутливой угрозой Рэм одним движением оказался под одеялом и ловко прижал меня к кровати, закинув мои сцепленные руки к изголовью.

– Ну что, я все еще похож на дедулю? – в его ореховых глазах плескались искорки победы.

– А то! Принеси веник, я вымету песок с кровати.

Вместо ответа он прильнул ко мне всем телом и поцеловал. Как и всегда, я мигом растеряла всю саркастичность и откликнулась на его близость. Его руки привычно скользили по моему телу, но эти прикосновения по-прежнему волновали меня с той же силой, что и тридцать лет назад. А то, что утро началось не с выговора, еще добавило нежную благодарность к моей страсти. День обещал начаться чудесно. Пока волна чужого сознания грубо не выдернула меня из будоражащей действительности.

Ко мне всем телом прижимается юная девушка. Ее поцелуй воспламеняет кровь, заставляет жар растекаться по всему телу. Нестерпимо хочется остаться с ней наедине и забыться, но мне пора идти. Мягко отстраняю красавицу, обхватываю ее круглое личико в обрамлении золотистых локонов, и с досадой говорю:

– Мне пора бежать. Надо устроить сюрприз одной даме.

Нежное создание обиженно дует губки, я смеюсь:

– Не ревнуй, у сестры сегодня День рождения.

Она все еще дуется, но произносит уже с улыбкой:

– На этот раз прощаю. Но вечно ты куда-то бежишь, феникс.

Морщусь. Пыл мигом остужается. Терпеть не могу, когда об этом напоминают все подряд. Как будто у меня нет других достоинств.

– Еще увидимся, – бросаю почти холодно, разворачиваюсь и ухожу. Перед глазами проплывают знакомые коридоры королевской резиденции Айрин-Града.

Такое случалось уже десятки, если не сотни раз. Всегда – неожиданно. Всегда – раздражающе не вовремя. Но только не сегодня. Я радостно соскочила с кровати. Ошарашенный взгляд Рэма заставил меня на секунду остановиться и пояснить:

– Я видела глазами Макса. Он вернулся!

Любимый, может, и хотел возмутиться, но мой счастливый вид его явно остановил.

– Знаешь, когда он будет здесь?

– Да, уже идет. Пара минут, не больше.

– Как всегда, чертовски вовремя.

– Что поделать, семейка у меня еще та.

Не сговариваясь, мы принялись одеваться. Я наспех прикрыла кровать покрывалом, и вовремя – без стука дверь распахнулась, и в проеме возник мой брат, улыбаясь как ни в чем не бывало.

– Привет, именинница! – Макс бросился меня обнимать, а отпустив, шутливо поклонился Рэму, – Ваше высочество!

Мой возлюбленный вместо ответа метнул в брата огромный шар воды. С кончиков пальцев Максима сорвалось пламя и встретило удар. Шипение и пар заполнили покои. Мое возмущение никто, конечно, не заметил – Рэм уже обнимал брата и хлопал его по спине:

– Давно не виделись, дружище! Как твоя экспедиция?

Макс помрачнел:

– Как всегда. Чем дальше, тем крепче моя уверенность в том, что наша прекрасная королева уже узнала о фениксах все, и мне ничего нового не найти.

Я мысленно отметила, что брат выглядит уставшим и осунувшимся: кожа белее обычного, черные волосы отросли и торчат во все стороны, а всегда такие лучистые зеленые глаза будто бы потускнели. Но я не стала заострять на этом внимание, а спросила:

– От Ферганы тоже ничего не слышно?

– Ничего нового, по крайней мере. Мне уже начинает казаться, что мои бесплодные поиски ее утомили.

Рэм поспешил его утешить:

– Ладно тебе, она уже сто раз доказала, что хочет помочь. Но и ты ее пойми: столько лет провести в заточении на Блуждающем континенте! Могу поспорить, у нее накопилось немало дел на свободе.

– Может, ты и прав. Как бы там ни было, я пока сделаю перерыв в поисках. Мира, тебе на Земле помощь не нужна? Когда у тебя ближайшее задание?

– Я с одного только вернулась. Нового пока не было, но я дам тебе знать, если хочешь.

– Да, было бы непло…

Тут Макс хлопнул себя по лбу:

– Чуть не забыл! У меня же для тебя есть подарок!

В нашем мире никто не дарил подарки в День рождения, но брат никак не мог избавиться от некоторых земных привычек, хоть и прожил с нами тридцать три года. Он достал из внутреннего кармана куртки небольшую шкатулку и протянул ее мне.

Внутри обнаружился потрясающей красоты кулон с крупным голубым опалом в сложной оправе белого золота.

– Да это же…

– Так точно, – бодро перебил меня Макс, – копия кулона Матери.

Я столько часов провела в библиотеках других миров и в виртуальном пространстве нашего энергетического банка информации, собирая по крохам информацию о доставшемся мне даре Матери – основательницы нашего мира –, что узнала бы этот кулон даже в бреду.

С благодарностью я бережно надела украшение на шею. Соприкоснувшись с кожей, кулон сразу потеплел – хороший знак. Тяжесть камня за считанные секунды стала настолько привычной, будто я носила его всегда. Меня охватил такой восторг, что я бросилась обнимать Макса.

– Ну что, – спросил брат, чуть ли не силой разжимая мои объятия, когда они ему надоели – Какие планы на празднование?

– Брось, какое празднование? Сейчас пойдем встречать делегацию Орбис-Туна, а потом отправимся на холм Луны, будем чествовать перерожденцев. Кстати, Рэм, пора бы уже переодеваться.

Любимый согласился и отправился в свои покои, строго наказав и мне не тянуть с выбором наряда. Когда мы остались наедине, Максим спросил:

– Не против, если я к вам присоединюсь сегодня?

– Спрашиваешь? Буду только рада.

Пока я критично рассматривала содержимое гардеробной в поисках подходящего платья, брат продолжил расспрашивать:

– Как у вас дела с Рэмом? Все по-прежнему?

– Ага. Мы сейчас не так уж часто видимся. Я мотаюсь на Землю, он занимается всеми этими монаршими делами. Ну, ты знаешь, – я скорчила рожицу.

– Ты так говоришь, будто недовольна. Миллионы девчонок на Земле мечтают о принце, а ты вон отхватила одного и дуешься.

– Да не дуюсь я, просто не люблю всю эту шумиху и излишнюю гласность. И вообще, когда я его отхватила, он не был принцем и даже не собирался им становиться. Это тебя надо благодарить.

Последняя фраза вырвалась прежде, чем я успела удержать язык за зубами. Брат болезненно поморщился, и было от чего – именно он, став фениксом, убил предыдущего короля. А тот был не только тираном, но, к несчастью, еще и биологическим отцом Макса. И пусть он никогда его не знал, но боль от этого меньше не становилась.

– Извини, я не хотела. Это было так давно, что я…

– Ничего, Мими. Сколько бы лет ни прошло, а избавиться от своей сущности я не смогу. И от того, что сделал, тоже.

Я чувствовала себя полной идиоткой. Бестактной, черствой идиоткой. И в попытке спасти ситуацию резко – и тоже не самым умным образом – перевела тему:

– Давай о чем-нибудь повеселее? Расскажи лучше, что за очаровательную блондинку ты тискал в коридоре?

Не дожидаясь ответа, я взяла платье цвета голубой бирюзы и отправилась с ним за ширму.

– Откуда ты… – Макс осекся, – Опять видела моими глазами?

– Ну да. Так что за блондинка?

– Слушай, это уже ненормально. И почему со мной такого не происходит?

– А я откуда знаю? Может, это что-то, связанное с водным даром. Наверное, очередная ерунда вроде памяти воды, из-за которой я видела будущее во сне.

– Вода помнит будущее?

– Звучит бредово, понимаю, но вроде как так и есть. Не ты один мучаешься с тем, что о твоем даре слишком мало информации. И, кстати, ты так и не ответил про блондинку.

– Да нечего тут отвечать. Очередная.

Он даже не стал продолжать, и так все было ясно. Мой брат менял девушек чаще, чем я поливала цветы. Мне больно было смотреть, как он порхает от одной глупышки к другой, но так и не находит для себя особенную.

Платье село прекрасно, но радости мне этот факт не добавил. В зеркале я смотрелась статной, роскошной, уверенной в себе, сильной. Такой, как и подобает быть возлюбленной принца, как подобает носительнице уникального дара. Но в душе я хотела только одного: оказаться сейчас на крошечной уютной кухоньке метров в шесть, сидеть, поджав под себя ноги, в рваных джинсах и растянутой футболке, и расспрашивать брата о его путешествии. Болтать о пустяках, смеяться. Быть обычной семьей.

Да, у нас были разные отцы, а до семнадцати лет я и вовсе не знала о существовании Макса, но он все равно был моей единственной родной кровью во всем мире. Конечно, я любила без памяти и приемных родителей, и Рэма, но кровное родство – это совсем другое. Тем более, когда знаешь, что у вас должна была быть другая жизнь. Жизнь в семье. В другом мире. Мы бы жили вместе, ссорились и мирились, теряли друг друга и находили вновь. Короче, были бы нормальными.

А вместо этого нам придется идти встречать королевскую делегацию с Нептуна и опять чувствовать себя как в контактном зоопарке, где мы – главные экспонаты. Еще бы, носители гена феникса, один – воплощенный феникс, убивший короля Оргарда и освободивший мир Орбис-Луа от тирании, вторая – обладательница водного дара Матери, да еще и возлюбленная принца.

Порой казалось, что всю мою жизнь выставили на всеобщее обозрение, и бежать от этого некуда. Но не сказать, что не пыталась: на Землю, вон, сбегала частенько, пользуясь своим «служебным положением». Уже тридцать лет я работала ищейкой – выискивала на Земле тех людей, у которых проснулись нечеловеческие способности. И все равно меня сопровождали презрительные взгляды. Любой другой орбис-луанец получал лишь почтение, вступив в элитные ряды ищеек, но не я. С моим даром все прочили мне более великое будущее. Только никто не мог сказать – какое.

Дверь распахнулась, выдернув меня из размышлений и вызвав очередной приступ негодования – в этом мире хоть кто-нибудь стучится? Я вышла из-за ширмы с намерением устроить если уж не скандал, то хорошую взбучку, но встретилась лицом к лицу с Ее Величеством – тоненькая фигура, изящное личико, водопад серебряных волос и самые добрые в мире глаза цвета первых весенних листьев.

– Здравствуй, милая! – дружелюбно раскинула объятия леди Лорана, – С Днем рождения, моя девочка!

Мое раздражение мигом развеялось. Я обняла Лорану и успела подивиться, как все изменилось за жалкие тридцать три года. Она была моей учительницей, преподавала Теорию видов у нас в школе, потом стала моим куратором, после – другом, а теперь была такой близкой, что ни один социальный статус не смог бы это описать.

– Мими, у меня к тебе просьба.

– Для тебя – все, что угодно, ты же знаешь.

– Тогда выручай. Нептунианцы сбили все наши планы, я не смогу сегодня обратиться к выпускникам с приветственной речью на холме Луны. Ты меня не подменишь?

Я чуть не пожалела об опрометчивом обещании – внутри все похолодело от перспективы выступать на публике. Но отказать Лоране было выше моих сил, так что я лишь вяло попыталась выкрутиться:

– Ты уверена, что это уместно? Я не так уж далеко ушла от тех, кто сегодня перерождается.

Мелодичный смех наполнил комнату.

– Милая, может, ты и ужасно юна, но твой дар и твое социальное положение делают тебя исключительным примером для выпускников. Даже твой возраст играет тебе на руку: ты отлично помнишь, что это такое – закончить школу и войти во Врата Перерождения.

Я помнила. И еще лучше помнила то, как в этот день на холме Луны встретилась с таким явлением, как предвестник дара: еще до перерождения память воды помогла мне проникнуть в воспоминания леди Лораны и узнать о ее тайном романе с Громгоном, нынешним королем. А еще в тот злополучный день я чуть не смыла до основания сам холм и всех присутствующих, а после на меня напал морринг. И потом все удивляются, чего я не люблю дни рождения.

Кажется, все это читалось у меня на лице, или Лорана бессовестно подслушивала мои мысли, потому что она вновь рассмеялась и обратилась уже к Максиму:

– Ну хоть ты ей скажи, что снаряд дважды в одну воронку не падает. Ведь так говорят на Земле?

Макс с улыбкой ответил:

– Не беспокойтесь, ваше величество, я ее уговорю. Выступит, никуда не денется.

Дверь вновь бесшумно раскрылась и впустила Рэма в компании двух наших спутников. Мой ирбис по кличке Мур горделиво вышагивал рядом с белоснежной Лиссой, большой снежной кошкой Рэма. В этот раз я не смогла промолчать:

– Тут что, ни у кого рук нет? Почему ни одна живая душа не стучится?

Стоило мне это произнести, как в только что закрывшуюся дверь постучали.

– Ну вот, хоть у кого-то есть руки и совесть! – сказала я, открывая дверь.

И сразу же почувствовала острое желание ее захлопнуть. На пороге стояла златовласая надменная красавица Селена, бывшая возлюбленная Рэма. И то, что их роман протекал еще до моего рождения, меня ничуть не успокаивало.

– Приветствую, Мирами! – с ледяными нотками проговорила Селена, – Вот, возьми.

Она протянула мне круглый металлический предмет, в котором я сразу узнала монету ищеек – допуск на наши совещания.

– Когда собрание? – спросила я.

– Через неделю. Надеюсь, ты сможешь выкроить время в своем расписании и посетить его.

Мы обе прекрасно знали, что за тридцать лет я не пропустила ни одного собрания, но коллега не упускала ни единой возможности поддеть меня.

– Хорошо. Спасибо, что зашла, – проговорила я с милейшей улыбкой и захлопнула дверь прямо перед носом Селены.

Макс рассмеялся:

– Ну что, теперь поняла, что хорошие люди не стучатся?

Пожалуй, в моем возрасте это уже неприлично, но я не нашла ничего лучше, чем высунуть язык. Смех залил покои. А потом Лорана обратилась к юношам:

– Мальчики, вы идите вперед, мы вас догоним. Надо пошушукаться.

– Ох уж эти девчонки! – притворно вздохнул Рэм, ничуть не смущаясь, что обозвал девчонкой королеву, а по совместительству – новую супругу его отца, и обратился уже к брату, – Пойдем, дружище, нам здесь не рады.

Стоило двери захлопнуться за ними, как лицо Лораны приобрело сосредоточенное выражение.

– Мира, мне надо тебя предупредить.

Ох и не люблю я разговоры, которые начинаются с такой фразы! Обычно за ней следуют новости вроде «тебя хотят убить», «наш мир на грани катастрофы» или «поздравляю, парень, которого ты должна была соблазнить – твой брат». Но я лишь сдержанно кивнула, ожидая продолжения.

– Дело в том, что меня беспокоит прибытие нептунианцев.

– Эка невидаль. После переворота королю Эддару и его свите впору дом тут строить. Мне кажется, они на Луне бывают чаще, чем на Нептуне.

– Да нет же, их озабоченность нашей политической нестабильностью тут не при чем. Я говорю о другом.

– Это о чем же?

– Ты же знаешь, как мы с Громгоном близки.

Конечно, я знала. Может быть, даже лучше других, учитывая, сколько всего о нынешней монаршей чете я видела в воспоминаниях Лораны.

– Он рассказал мне, что в приватных беседах Эддар постоянно интересуется тобой и твоим братом. Громгон считает этот интерес нездоровым и уже не раз пресекал предложения о том, чтобы вы с Максом погостили в их резиденции.

– В уютных камерах с роскошными видами на решетку?

– Мими, будь хоть немного серьезнее. Понимаю, это твой способ справляться с плохими новостями, но сейчас не до него. Я и сама не знаю, чего ждать от Эддара, но мне все это крепко не нравится. И я хотела бы, чтобы ты в его присутствии держала ухо востро.

– Умеешь ты озадачить, Лорана: иди туда, не знаю куда, бойся того, не знаю чего. Но я тебя услышала. Спасибо, буду осторожнее. Мне предупредить Макса?

Лорана задумалась на мгновение:

– Как хочешь. Но если решишь ему ничего не говорить, просто не оставляй их наедине.

– Честно говоря, я не хотела бы забивать ему голову проблемами, у которых еще нет сути. Он меня и так беспокоит.

– Да, милая, не только тебя. Мне кажется, ему пора перестать искать то, что ему не нужно. Эта его мания до знаний о фениксах до добра не доведет.

– А до чего доведет?

– Мими, понимаешь, в чем дело. Я никогда не слышала о том, что делают фениксы после того, как исполнят свое предназначение. Максим спас Орбис-Луа от грядущей тирании, защитил первый закон Полотна Миров и выполнил свою миссию, ту, для которой он был рожден. Но не перестал быть фениксом. И неизвестно, чем может обернуться его бездействие. Энергия, направленная не в то русло, сулит немало бед.

– Знать бы только, где его русло.

– Мы поможем его найти. А пока что присматривай за ним. Заметишь что-то из ряда вон – не стесняйся обременить меня, сразу сообщай. Теперь пойдем. И не забывай о том, что я говорила.

Я закатила глаза. Как можно забыть хоть что-нибудь, если у всех в нашем мире идеальная память? Лорана поняла меня без слов:

– Мими, это просто выражение. Ты всего лишь должна держать эту информацию в фокусе своего внимания.

– Слушаюсь, ваше величество!

Лорана расхохоталась, задорно встряхнув копной серебряных волос, которые заискрились в лучах утреннего солнца, и потянула меня за руку к выходу.

Мы нагнали Рэма с Максом спустя несколько поворотов и продолжили путь вместе. Признаться, уже тогда меня посетило желание сбежать куда угодно, лишь бы не встречать делегацию, а после не выступать перед перерожденцами. Но деваться было некуда, так что пришлось покинуть резиденцию и отправиться к центру огромной площади Айрин-Града. Там нас уже ждал король Громгон, окруженный небольшим числом советников. Статная фигура возвышалась над окружающими, темно-синие глаза строго следили за нашим приближением. На иссиня-черных волосах мерцала золотая корона, которую Громгон надевал только по особым случаям. Мы приветствовали монарха и завели обыкновенную учтивую беседу, чтобы заполнить паузу.

Нет ничего глупее и утомительнее, чем ждать людей, которые прибудут в указанное место при помощи перемещения. Когда гости едут на поезде или летят дирижаблем – ты хоть можешь смотреть вдаль и ждать появление транспорта. А когда дождешься, можно медленно следить за его приближением и успеть настроиться на встречу. Когда же ждешь в точке выхода портала, ты просто пялишься в пустое место, где в любой момент появятся люди. И, сколько ни готовься, появятся они все равно внезапно.

Так случилось и в этот раз. Только передо мной было пустое место, и тут – оп – там уже стоит король Эддар, а под руку его держит незнакомка. Короля нептунианцев я видела не впервые, а вот его спутницу ни разу в свитах не встречала. Она была такой же худощавой, как Эддар, высокой, кареглазой и отличалась столь же буйной кудрявой шевелюрой, так что я решила, что это его родственница. Тонкий длинный нос барышни, будто под копирку срисованный с лица монарха, только укреплял мое подозрение.

Повисла неловкая пауза, поскольку мы ждали, когда прибудут остальные члены делегации, а Эддар, очевидно, ждал от нас приветствия. Но потерял терпение и поклонился первым:

– Светлой Луны, Громгон! Ведь так у вас принято говорить?

– Светлой, Эддар, – ответил наш король, – Все верно. С прибытием!

На церемониальные расшаркивания по моим ощущениям ушло не меньше четверти часа. Нет, я, конечно, понимаю, что у меня в запасе еще более девятиста лет, но что-то не хотелось тратить их вот таким бездарным образом. И тут я перехватила взгляд своего брата, в глазах которого читалось ровно такое же отношение.

Прикосновение объединенного сознания вывело меня из задумчивости. Рэм мысленно обращался ко мне и Максу: «Эй, ребята, сделайте чуть более заинтересованные лица, пока вы не успели развязать войну». Брат ответил: «Если кто ее и развяжет, так это наш гость, который что-то зачастил». Я предпочла промолчать. Но хоть отвлеклась до тех пор, пока любезности не закончились и Эддар не проговорил:

– Вижу, я вас слегка ошарашил нашей малочисленностью.

– Так вас всего двое? Остальные не прибудут? – голос Лораны стал даже чудеснее прежнего, так что я заподозрила ее в том, что она намеренно усиливает свой дар, который позволяет ей завладевать сердцами любых живых существ. И к чему бы ей это сейчас понадобилось?

Эддар дружелюбно улыбнулся, не то искренне, не то под действием убийственного обаяния леди Лораны:

– Прекрасная королева! Видеть вас – наслаждение для уставших глаз. Каюсь, не хотел смутить вас своим поведением. Вы верно поняли, в это раз мы прибыли вдвоем. Надеюсь, вы мне простите мою вольность? Мы с вами уже так давно знакомы, что я решил на этот раз нанести неформальный визит и не волочить за собой свиту.

Когда Громгон отвечал, его глаза показались мне настороженными:

– Брось, Эддар, ты никого не смутил. Чувствуйте себя как дома. Представишь нам свою спутницу?

То, что девушку не знал даже наш монарх, обескураживало. Это что за секретность такая?

– С превеликим удовольствием. Знакомьтесь, Тариэль, жемчужина Нептуна и моя дочь.

Девушка сдержанно поклонилась, в застенчивости опустив глаза к полу. На вид ей было не больше двадцати, но что значила внешность в наших мирах?

Громгон в ответной любезности начал представлять нас гостье. А мне захотелось вздремнуть – такими утомительными были все эти придворные этикеты-шметикеты. Вот бы сейчас оказаться на Земле, да вволю погонять на мотоцикле по извилистому серпантину.