Loe raamatut: «Эта девушка»

ГЛАВА ПЕРВАЯ

― Мама приготовила для тебя комнату, ― убирая громкость радио, сообщает Кая. Она бросает на меня красноречивый взгляд, дергая плечами. ― Конечно, она знает, что мы с тобой спим, но хочет соблюсти нормы приличия. В общем, как обычно.

– Я не против, ― киваю я, избавляя ее от объяснений. В этом нет необходимости. Мы будем находиться под крышей дома ее родителей, и если от этого им будет спокойней, у меня нет вопросов.

Мы найдем способ для уединения. Это не последнее, о чем я думаю после трех недель разлуки.

– Знала, что ты поймешь.

Она посылает мне один из своих взглядов, который напоминает мне, за что я полюбил эту девушку. Затем ее глаза возвращаются к дороге, а я все еще смотрю на нее.

Это началось после аварии этой весной. Какой-то придурок на новом авто, подаренном родителями, въехал в машину Каи, смяв весь бампер. У самого ни царапины, а она заработала перелом ноги и почти два месяца вынуждена была передвигаться на костылях. За исключением этого и нескольких ушибов, она не пострадала.

Все обошлось. На этот раз.

Черт, у меня будто что-то в мозгу щелкнуло, когда я добрался до больницы, в которую ее увезли, и увидел ее на больничной койке. Она, не переставая ворчала из-за кретина, по вине которого еще нескоро встанет на ролики, а я смотрел на нее, боясь моргнуть и дышал через раз.

А если бы я потерял ее? Если бы ее травмы оказались серьезней?

От этих мыслей меня кидало в холодный пот.

Порой мой взгляд застывал на ней, и я будто варился в каком-то кошмаре, где она погибла, до дрожи похожем на реальность.

Однажды она улыбнулась и сказала, что я начинаю пугать ее. Тревога, которую она пыталась скрыть за весельем, подсказала мне, что с этим пора что-то делать.

Так я стал ходить на сеансы к доктору Экройду.

У меня уже был опыт общения с психотерапевтами. В какой-то степени даже удачный. Когда я вышел из клиники, готовый вернуться в социум, то прекратил лечение. Мой док был против, настаивая на дальнейшей терапии, но я посчитал это лишним. Я мог вести подобие жизни, а вероятности, что стану прежним, попросту не было. Как и не было шанса, что перестану винить себя в том, что был плохим парнем для Николь.

Серьезно, я не был подарком. Иногда ее терпение и чуткость поражали меня, ведь я мог вести себя как настоящий засранец.

Отношения со мной ей дорого обошлись.

Ради Каи и нашего с ней будущего я решил дать психотерапии еще один шанс.

– Ты понравишься отцу – мама как только тебя не нахваливала!

– Не уверен.

Я с улыбкой качаю головой. Вообще-то, меня не особенно волновало, понравлюсь ли я ее отцу. За время, что мы провели вместе, я успел понять, что главный человек в ее жизни дед, и был рад, что он принял меня.

Знакомство с мистером Стерано мне лишь предстояло, а вот с матерью Каи мы уже встречались. Она прилетала в Спокан, когда случилась авария. Отец Каи тогда как раз находился в командировке где-то в Перу.

– Шутишь? ― Кая недоверчиво выгибает брови. ― Ты юрист, к тому же богатый – да он сам в тебя влюбится!

Я знаю, что она шутит и смеюсь.

Это одно из качеств, которые я люблю в ней. Ее юмор, умение рассмешить меня. Мне кажется, что после гибели Ник и до знакомства с Каей я и вовсе не улыбался.

***

Чувствую себя подростком, когда раскладываю свои вещи в гостевой комнате дома Стерано.

Но, если это необходимо, чтобы быть рядом с Каей, пока длятся ее летние каникулы – я не против. Не могу дождаться, когда лето закончится, и она вернется в Вашингтон!

– Ну, думаю, все прошло неплохо. Папа пока что будет присматриваться к тебе, но волноваться не о чем. Он ученый, они всегда слегка занудны.

Кая сидит на комоде, болтая ногами, на которые я только с большим усилием не пялюсь. Зря она надела эти короткие джинсовые шорты. Она заставляет меня чувствовать себя самым настоящим подростком в период сексуального созревания.

Мое тело слишком долго было лишено ее. Мне хочется стянуть с нее эти дерзкие шорты и взять на этом самом комоде, но внизу ее родители. Боюсь, если сделаю это, меня никогда больше не пустят в этот дом.

– Конечно, Гектор будет присматриваться ко мне. Ты его дочь – единственная дочь, он переживает за тебя.

Разговор об отце Каи немного охлаждает меня. Не скажу, что Гектор Стерано встретил меня враждебно, но он был осторожен и по его внимательному взгляду я понял, что он пытается определить, что я за человек.

– И я не буду делать ничего такого, что послужит неуважением к твоим родителям. ― Я откладываю сложенную пару джинсов на кровать, не спеша, приближаясь к Кае. ― Во всяком случае – постараюсь.

Кладу ладони на ее бедра, чувствуя тепло нежной кожи.

Как же мне этого не хватало!

Я знал, что Кая с родителями и в безопасности. Мы разговаривали по несколько раз в день, каждый вечер видели друг друга в Скайпе, но невозможность ощутить ее физически изводила меня.

Я чувствую себя зависимым от нее. Понимает ли она, какой нужной стала для меня?

– Возможно, ты будешь стараться не очень усердно?

Она обхватывает мою шею руками, придвигаясь ближе. В глазах загораются огоньки. Какая же она красивая! Знает ли сама, насколько она прекрасна?

– Ты хочешь этого? ― Мой голос опускается до шепота, становясь хриплым. Ей ничего не стоит довести меня до такого состояния, потому что просто глядя на нее, контролировать себя становится трудно.

– Всегда хочу, ― в такой же тональности отзывается она, потираясь об меня своей грудью.

Я целую ее, не сдерживая стон – в нем боль и удовольствие. Ее губы мягкие и сладкие, как карамель, они раскрываются мне навстречу, и мой язык окунается в ее тепло.

Мои мышцы напрягаются, по телу проходит дрожь. Ладонью обхватываю ее затылок, углубляя поцелуй.

Ноги Каи смыкаются у меня на поясе, и она трется о ту часть меня, которая уже стала твердой и слишком чувствительной.

– Смерти моей хочешь? ― ворчу я в ее губы, мучаясь от осознания, что она так близко и в то же время недосягаема.

Она тихо смеется.

– Не только ты страдаешь.

Чуть отстраняюсь и смотрю ей в глаза. Справедливо. Ее взгляд открывает мне, что для нее это не менее тяжело, чем для меня.

– Не хочу, чтобы ты мучилась, ― вновь понижая голос, говорю ей на ухо.

Мои пальцы быстро справляются с пуговицей и «молнией» на шортах, а затем проникают под край ее белых трусиков. Когда наша кожа соприкасается, с губ Каи срывается прерывистый вздох. Она отклоняется назад, облегчая мне доступ к той части ее тела, которой я занят. Ее взгляд плывет, на щеках проступает румянец.

– Ты сильно по мне соскучилась, правда? ― улыбаюсь я, касаясь пальцами ее горячей, влажной плоти. В трусиках у нее мокро, и осознание, что я тому причина, сводит меня с ума.

Прикусив нижнюю губу, она медленно кивает. Ее шикарная, идеальной округлости грудь взволнованно вздымается под тонкой майкой. Соски затвердели и упираются в ткань. Мой рот наполняется слюной от жажды взять их в рот.

Но мы не можем так рисковать.

Не торопясь, и пока еще осторожно, ласкаю Каю. Она такая отзывчивая! Ее чувствительность поражает – такая идеальная для меня!

Ее тело выгибается и дрожит под моими пальцами. Дарить ей удовольствие так же хорошо, как и чувствовать его с ней.

Я глушу ее стоны поцелуем, сам едва не кончая от дрожащего, короткого выдоха, срывающегося с ее губ. Мои движения ускоряются, когда чувствую, что она близка к финалу. В тот момент, когда он наступает, мне приходится зажимать ей рот ладонью, потому что ее оргазм сильный и совсем не тихий.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Все проходило неплохо. Лучше, чем я ожидал. Мы поладили с Лидией, когда она была в Спокане, так что я мало беспокоился на ее счет. Другое дело – отец Каи. Но и тут мои опасения не оправдались. Уже за обедом Гектор проявил расположение ко мне, и у нас завязалась вполне непринужденная беседа.

Возможно, он понял, что я не проходимец, желающий поиграться его дочерью.

Я бы не стал говорить ему – это было только наше с Каей дело – но она много значила для меня.

Не просто «много». Будет не приуменьшением сказать, что она вернула меня к жизни.

– Я рада, что ты приехал, Айден, потому что Кая стала немного невыносима, тоскуя по тебе, ― с улыбкой глядя на дочь, говорит Лидия. ― Мы всегда очень ждем, когда дочка приедет на каникулы, но в этот раз поездка непросто далась ей.

Я смотрю на свою девушку и улыбаюсь, когда она закатывает глаза в ответ на слова матери.

– Согласен, что с тех пор, как Кая здесь, частенько витает в облаках. Не уверен, что ты много запомнила из тех статей по экологической безопасности, которые я дал почитать тебе, ― поддержал жену Гектор.

– Спасибо мама и папа, ― протяжно вздыхает Кая, но при этом она ничуть не расстроена.

Так как в течение почти всего года она проживала с дедом, можно было подумать, что эта семья была эмоционально дистанционированна друг от друга. Но видя их всех вместе, становилось понятно, что это не так.

Лидия подала десерт в виде персикового чизкейка (честно признавшись, что купила его в кондитерской), когда позвонили во входную дверь.

– Это, наверное, Мэтт. Он должен был зайти сегодня для обсуждения поправок в его диссертации, ― сообщает Гектор, поднимаясь из-за стола.

Парень, с которым возвращается мистер Стерано, зовут Мэтт Лейтон. Гектор представляет нас друг другу, и Лидия приглашает его с нами за стол.

Это просто парень – студент Гектора, но мне он все равно не нравится, потому что когда смотрит на Каю, его приторная улыбка становится еще шире.

Мужик всегда чувствует, когда на его территорию пробирается чужак. Этот Мэтт хочет мою девочку, скрывая свою похоть под личиной вежливости и дружелюбия.

Кая посылает ему ответную улыбку, и хотя это не более чем жест гостеприимства, я хмурюсь.

Как часто этот хмырь бывает в доме Стерано и как много времени проводит с моей девушкой?

***

После обеда Гектор и Мэтт уходят в кабинет, Лидия занимается уборкой кухни, отказавшись от нашей помощи, поэтому мы с Каей предоставлены сами себе.

Было бы идеально, останься мы с ней наедине, но приходится довольствоваться тем, что имеем.

Когда Кая предлагает съездить вдвоем за мороженым, я с радостью соглашаюсь. Не потому, что мне хочется мороженого, а потому, что это шанс остаться с ней без свидетелей.

Я скучал по ней – очень сильно, но когда ее родители были рядом, показать это было проблематично.

– Это не очень похоже на дорогу к магазину, ― замечаю я, когда машина съезжает на грунтовую дорогу, ведущую в лес.

Кая бросает на меня лукавый взгляд. Понятно – она что-то замыслила.

Ох, детка…

– Это и не она. Ты же не думал, что я выдержала бы до ночи, чтобы пробраться в гостевую спальню и трахнуть тебя?

То, с какой легкостью она произносит это, в момент делает меня твердым. Я откидываюсь затылком на подголовник и стону.

– Ты собиралась сделать это? ― спрашиваю я, и без того зная ее ответ.

Она усмехается:

– Я собираюсь делать это каждую ночь, пока ты здесь.

Я смотрю на нее, будто зачарованный. Могу ли я любить ее больше?

Черт, мне кажется – это невозможно. Больше просто некуда.

Она глушит двигатель. Мы возле какого-то водоема – похоже, это искусственное озеро. Как только она отпускает руль, я притягиваю ее к себе и целую.

Сейчас ничто не мешает нам. Мне не нужно сдерживать себя.

– Нет, не так.

Она смеется, отстраняясь от меня. Я смотрю на нее в немом вопросе. Кая с улыбкой манит меня пальцем, потом выходит из машины. Следую за ней, сгорая от предвкушения и любопытства.

– Устраивайся поудобней – сейчас все будет для тебя, ― томным полушепотом произносит она, толкая меня к капоту.

В ее глазах пылает пламя и пляшут бесята, когда она опускается передо мной на колени. Мое сердце колотится все сильней, а кровь шумит в ушах, когда мое напряжение достигает предела. Веки тяжелеют, но я держу их открытыми, не желая пропустить ни секунды самого эротичного и сексуального зрелища: стоящую на коленях девушку, которую люблю, и ласкающую меня своим чудесным ртом.

Это удовольствие тяжело с чем-то сравнить. Я поддаюсь ему и полностью в нем растворяюсь, позволяя ее губам и языку открыть для меня рай.

***

– Что это за место? ― когда немного прихожу в себя, спрашиваю я.

– Лес. Озеро. Природа. ― Она с улыбкой разводит руками.

Только что она подарила мне несколько волшебных минут, но теперь, чуть успокоившись, я задаюсь вопросом: почему она выбрала именно это место? Что оно значит для нее?

– Ты приезжала сюда с другими парнями?

Я стараюсь, чтобы голос звучал непринужденно, но выходит хреново. Это должно быть просто любопытство, но это, блядь, не так.

Мне не все равно, что она ответит. Я не хочу представлять ее с другими парнями, с которыми она была здесь до меня.

Где угодно.

Кая отступает, недоверчиво вскидывая брови. Улыбка медленно сходит с ее лица. Ненавижу себя за это, но мне надо знать.

– Ты серьезно?

В ее голосе слышится разочарование. Мне мерзко, что я расстроил ее, но я киваю.

– Нет, Айден – это не мое место, где я отсасываю парням и трахаюсь с ними! ― с горечью восклицает она.

Я морщусь по двум причинам: я заставил ее почувствовать себя униженной и ее слова лишь подстегнули мою ревность.

– Знаешь, это должно было быть весело и приятно, но ты все испортил!

Она злится и от этого на ее щеках выступает яркий румянец. Развернувшись, она марширует к машине, и я понимаю, что крупно облажался.

Что, к черту, на меня нашло?!

С самым виноватым видом я подхожу к форду, склонившись к открытому окну со стороны пассажира.

– Прости меня.

Она бросает на меня хмурый взгляд. Губы, которые еще недавно вытворяли что-то нереальное со мной, сжаты в тонкую линию.

– Не понимаю, что на тебя нашло, ― наконец откликается она.

Я опускаю голову и смотрю под ноги, только вижу не землю, покрытую летней травой, а нечто, что не слишком хочется вспоминать.

Похоже, я наступаю на те же самые грабли.

– Я повел себя, как кретин.

Она молчит, но полностью соглашается с моими словами.

– Я ревную тебя, и это то, с чем мне непросто справиться, ― признаюсь я.

– Ревнуешь? К кому? ― Она хмурит лоб в замешательстве. ― Ты знаешь, что я с парнями-то почти не общаюсь. Не считая Джея, конечно, но ревновать к нему вообще бред за гранью.

– Этот… Мэтт – он подкатывал к тебе? ― Мне тяжело говорить – даже я сам понимаю, что звучу как придурок.

– Мэтт? Ты меня к нему приревновал? ― моргает Кая.

Боже, мне хочется убиться о землю!

― Он запал на тебя, ― обороняюсь я.

Я за этим парнем наблюдал и убедился, что он ее хочет.

Господи, как ее вообще можно не хотеть?

– Ты выдумываешь! Айден – Мэтт студент моего отца, не более!

– Но он приходит в ваш дом и пялиться на тебя! ― невольно повышаю я голос. ― Он парень, Кая! Я знаю, как мыслят парни, глядя на такую девушку, как ты!

– Если ты и прав – а я не говорю, что это так – какое это имеет значение? Я не могу запретить ему или кому угодно другому приходить в дом моих родителей. Тебя волнует, что я флиртую с ним?

Блядь, меня волнует, что она в принципе может флиртовать с кем-то!

«Это моя ебанутость, Кая. Меня до дикости пугает, что когда ты это поймешь, то захочешь уйти от меня».

Задолго до того, как Ник погибла, я чуть было не потерял ее (а в какой-то момент потерял) из-за того, что не мог справиться со своим скверным характером.

– Я знаю, что ты не делаешь этого, ― после долгого молчания говорю я.

Ее взгляд смягчается:

– Ну, я надеюсь на это. Тебе не о чем беспокоиться, Айден. Потому что я очень, очень сильно, на всю голову влюбилась в тебя.

Ее слова вызывают кривую улыбку на моих губах, но, дьявол, тревога все еще прочно сидит во мне.

Больше всего я боюсь потерять ее, и больше всего пугает то, что я сам стану тому причиной.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

― Не знала, что ты такой ревнивый.

Голос у Каи игривый, глаза блестят лукавством. Я прощен и от этого чувствую огромное облегчение – не люблю, когда она на меня сердится.

– Ты еще многого обо мне не знаешь, ― негромко и совершенно серьезно говорю я.

Кая отклоняется немного назад, рассматривая мое лицо. Ее улыбка тускнеет.

Она еще пока не знает, но у меня паскудный характер. Именно он и становился виновником всех моих бед. Малодушная часть меня хочет навсегда скрыть это от нее. Никогда и близко не подпускать к правде, в которой парень, в которого она влюбилась, на деле оказывается хреновым мудаком.

Вместе с тем, как я возвращаюсь к своей прежней жизни, той, что была до аварии и ночи, когда потерял все – возвращается и та сторона моей личности, которую я ненавижу. И которую не могу подавить даже после всего, что случилось.

– Но хочу узнать, ― шепчет Кая, ― обхватывая ладонями мое лицо. ― Ты не должен бояться, что я увижу что-то, что меня оттолкнет.

Я сглатываю: она будто видит меня насквозь. У меня сводит желудок. Почему я не могу расслабиться даже тогда, когда стоит только радоваться?

– Хорошо, хватит о грустном. Пойдем и повеселимся. Мы ведь для этого здесь?

Она соскакивает с багажника и тянет меня за руку в сторону бара. Не хочу туда возвращаться – вместо этого с удовольствием остался бы с ней наедине в месте потише, но знаю, что не могу вести себя как долбанный собственник. Ей двадцать один и она должна развлекаться со своими сверстниками. И если я не буду рядом, она будет делать это без меня. Или с кем-то другим.

На меня снова накатывает.

«Уймись, нахрен!»

Приятельница позвала ее в бар и когда Кая предложила мне выбраться вечером из дома, я согласился. Мне не хотелось, но по ее взгляду я понял, что ей – очень, и вот мы в этом студенческом баре, и вокруг нас веселятся пьяные студенты.

– Почему ты не пьешь? ― уставившись на меня чуть захмелевшим взглядом, спрашивает Сьюзен, та самая приятельница Каи.

Улавливаю движение рядом – Кая неловко ерзает на стуле. Но она не должна смущаться из-за чужой бесцеремонности.

– Не хочу.

Мой тон ясно дает понять, что я думаю о таких вопросах. Впрочем, как и взгляд, которым я одариваю девушку напротив.

Цель достигнута: она поникает и отводит глаза в сторону, а я мысленно добавляю, чтобы не лезла не в свое собачье дело.

Похоже, эта Сьюзен от меня не в восторге.

– Обязательно таким быть? ― укоряет меня Кая, когда пробормотав что-то, Сьюзен встает из-за стола и отходит.

– Каким?

– Грубым.

– Я – грубый?

– Да.

Мы смотрим друг на друга, и я вижу, что она злится.

– По-твоему, мне надо было рассказать ей все в подробностях?

Это нечестно с моей стороны – я манипулирую ей, и когда в глазах Каи появляется виноватое выражение, злюсь на себя.

– Можно было ответить не так резко, ― бормочет она, качая головой.

Да, знаю – можно было. Просто вот он я, такой и есть.

– Ты права, ― взмахнув рукой, соглашаюсь я.

Ее глаза распахиваются от изумления.

Да, детка, я пытаюсь. Не уверен, что у меня все получится, но я буду стараться ради нас.

Она протягивает руку и трогает мою ладонь. Я сплетаю наши пальцы, чувствуя ее успокаивающее тепло и нежность кожи. Она даже не догадывается, насколько необходимой стала для меня.

У Каи заканчивается коктейль, и я спрашиваю, хочет ли она еще. Она качает головой и просит принести колу.

Порой мне кажется, что она испытывает угрызения совести, когда пьет при мне.

«Не стоит, детка».

Я иду к бару и мысленно чертыхаюсь, когда встречаю там Мэтта.

Какого хера этот ушлепок тоже тут?

– Айден, верно?

Он улыбается так, будто мы с ним старые друзья. Уверен, придурок запомнил мое имя.

Я киваю.

– Кая тоже здесь?

Он ищет ее взглядом за моей спиной.

Какого бы хрена я делал тут без нее?

– Так ты юрист значит, да? ― спрашивает он после моего короткого «да». Похоже, он чувствует мою враждебность и нервничает.

Вот и славно.

– Наводил обо мне справки?

– Да нет! ― Парень начинает бледнеть, и черт меня дери, если мне это не нравится. ― Гектор упоминал.

Я не свожу с него пристального взгляда, от чего Мэтт еще больше теряется.

«Да, мудила, я бы засудил тебя за то, что ты лелеешь свои грязные мыслишки о моей девушке».

– Тебе она нравится? ― в лоб спрашиваю я.

Мэтт моргает.

– Кто?

О, не притворяйся идиотом!

– Кая, конечно. О ком еще я могу спрашивать?

– Послушай, чувак, я ни о чем таком не думал, ― убеждает он, примирительно выставив руки вперед. ― Я знаю, что она твоя девушка.

– Хорошо. ― Я ближе подаюсь к нему, глядя в глаза. ― Напоминай себе это всякий раз, когда возникнет желание забраться к ней под юбку.

Затем забираю заказанную колу и возвращаюсь к Кае.

***

Я просыпаюсь от того, что чья-то ладонь зажимает мне рот. Дергаюсь, перехватывая чужую руку.

Что за хрень?!

Моргая, понимаю, что это Кая. Она сидит на одеяле поверх моих ног и шипит, чтобы я не шумел.

Часы на тумбочке показывают три утра.

– Это плохой способ для пробуждения, ― усмехаюсь я, но Кая не улыбается в ответ. Она хмурится и выглядит сердитой.

– Ты что-то сказал Мэтту?

Какого хера он все растрепал ей?!

– Как ты узнала? ― настороженно спрашиваю я.

Она протягивает мне телефон. Этот козел прислал ей сообщение:

«Прости, если твой парень неверно меня понял. Надеюсь, я не создал тебе проблем?»

Ну и сволочь!

– Я только напомнил ему, что ты в отношениях, ― пожимаю плечом, понимая, что попался.

– Когда это ты успел?

Приходится рассказать ей о встрече у бара.

– Это было лишним, Айден! ― зло пыхтит Кая. ― Мэтт и так это знал. Я рассказывала ему, что у меня есть парень. Я, блин, всем об этом говорила, чем, скорее всего, многих просто достала! Что с тобой такое?!

Она поднимается и стоит надо мной, гневно сверкая своими потемневшими, прекрасными глазами. На ней майка и короткие шорты для сна – она так сильно заводит меня! Ее гнев лишь усиливает мое желание.

Я приподнимаюсь на локтях, следуя взглядом вдоль стройных ног, полоски живота между шортами и майкой, и выше, к ее роскошной груди. Если она хотела ссориться, надо было выбрать другой наряд.

Хотя, и это не помогло бы.

– Хватит пялится! ― ворчит она, скрещивая руки на груди.

– Хватит быть такой сексуальной, ― парирую я.

Против воли ее губы дергаются в улыбке. Быстро поднимаюсь, становясь вплотную к ней. На мне только боксеры, не скрывающие мою полную готовность.

– Ты можешь быть серьезным? ― недовольно вздыхает она, но уже менее агрессивно.

Я выгибаю брови:

– Я сейчас очень серьезен, детка. Ты сводишь меня с ума. Что может быть серьезней?

Хватаю ее за плечи и опрокидываю спиной на матрас. Кая ойкает. Забираюсь сверху и зажимаю ей рот рукой.

– Тише. Ты же не хочешь разбудить родителей?

Наши лица на расстоянии полу дюйма. Моя ладонь становится горячей от вдруг ускорившегося дыхания Каи. Она моргает, не отрывая от меня взгляда – вижу, что сдалась. Даже если все еще злится, теперь это не главное. Она хочет меня. Хочет не меньше, чем я ее.

Притяжение между нами сумасшедшее.

Только что оно сделало ее беспомощной. И это, черт возьми, радует меня! Чем больше власти я буду иметь над ней, тем больше шансов, что она останется. Даже когда узнает меня настоящего.

– Я хочу извиниться перед тобой за то, что вел себя как придурок, ― приглушенно говорю я. И так как я все еще зажимаю ей рот, она приподнимает брови в немом вопросе.

Не знаю, насколько я честен, и касается ли это извинений, но я хочу ее. И прежде чем позволю своему слишком перевозбужденному члену погрузиться в нее, хочу ласкать ее своим ртом между этими восхитительными ножками.

– Ни звука – не хочу уносить отсюда ноги посреди ночи, в одних трусах, ― шутливо предупреждаю я, прежде чем убрать руку от ее рта.

Кая хмыкает, закатив глаза.

Спускаюсь ниже, пальцами цепляясь за край ее шорт, и тяну их вниз. Она приподнимает бедра, помогая мне снять их.

Ее живот напрягается, из груди вырывается короткий выдох.

Она в предвкушении.

«Ох, сладкая моя девочка».

Беру ее за щиколотки, заставляя согнуть ноги в коленях и развести шире. С жадностью смотрю на открывшийся мне вид. Член в трусах болезненно дергается, но ему придется подождать.

Склонившись, осторожно дую на полоску волос у нее на лобке, затем целую в самое средоточие, сочащееся жаркой влагой. Кая стонет, ее бедра дергаются, и я кладу на них руки, удерживая на месте.

Ее тело извивается, голова мечется по покрывалу и мягкие, задушенные стоны срываются с губ, откликаясь на мои ласки. Я знаю, что она близка к оргазму и не потребуется много времени, чтобы кончить, но, желая продлить ее удовольствие (и свою боль в паху), намеренно оттягиваю момент кульминации.

Да, я, правда, не очень хорошо себя вел. Мне необходимо заслужить прощение. И оно почти у меня в кармане, когда Кая, наконец, доходит до предела, ее тело дрожит в оргазме, и она заглушает рвущиеся из горла крики, прижавшись лицом к подушке.