Loe raamatut: «МагАкадемия. Истинная последнего дракона», lehekülg 4

Уф, третья магическая клятва за день – самое то для попаданки из другого мира.

Шиман не успел ответить, потому что внезапно сверху, закрывая солнце и светло-синее небо, на нас с жутким грохотом и свистом посыпался разношёрстный град, состоящий из камней, огненных шаров и ледяных кинжалов. Я взвизгнула, вцепилась в принца бульдожьей хваткой и, уткнувшись носом в тёплую грудь, попрощалась с жизнью.

Грохот тут же закончился, как отрезало, и в глазах потемнело.

Ну всё. Умерла.

– Ди Бейл, очнись!

Ах, нет, ложная тревога. Всего лишь потеряла сознание.

Я полулежала, прислонившись спиной к мощному стволу дерева, которому перевалило лет за пятьсот, а Шиман совсем не по-принцевски сидел рядом на корточках. Солнышко светило, как положено, и никаких последствий жуткой атаки вокруг не наблюдалось.

– Я жива?

– Мы оба живы.

Уголки губ парня обозначили траекторию вверх. Ещё парочка совместных потрясений, и я увижу, как улыбается наследник Владыки эльфов.

– Любопытно, кто отбил атаку. Не ты ли?

– Я? – ошарашенная новостью попыталась подняться, но боль в ноге тут же напомнила о себе.

– У меня были заняты руки, – просто сказал Шиман, – А без рук я пока посредственно колдую – так скоро Шквал стихий не отбил бы. Мощнейшие чары. К слову, следует увеличить количество и продолжительность тренировок.

– Так ведь и я не колдовала. Вцепилась в тебя, испугавшись до одури.

– Алари сказала, что ты на занятии применила запретные чары, – Парень пытливо смотрел мне в глаза, – Это правда?

– Ну-у, да. Если верить нашему декану.

– Лицам, которые владеют запретной магией, не требуются дополнительные приспособления, будь то руки или чары с использованием и без использования магии крови, – монотонно проговорил Шиман, словно процитировал учебник, – Или ты вовсе не спасала нас, а сама призвала Шквал стихий?

– Ч-чего?

От неприятного обвинения, высказанного абсолютно будничным тоном, я даже начала заикаться. То спасла, то наоборот. Уж определился бы, что ли.

– Запустившему чары, снять их несложно. Вот только зачем всё это? Какая цель? – эльф спокойно рассуждал сам с собой, не обращая внимания на пышущую гневом меня, – Для девицы, которая ещё вчера была полным нулём в магии, да и умом не отличалась, чересчур сложно.

Хорошенького же он мнения о вертихвостке Мантисе.

И как-то слишком спокоен. А вдруг сейчас ещё какой-нибудь сюрприз прилетит? С небес или наоборот – из-под земли. Я беспокойно поёрзала пятой точкой по траве – трава мягко пощекотала ноги, будто уверяя, что нападать не собирается.

– Ты подозреваешь меня и не боишься стоять рядом? – сказала ядовито. Наверняка в этот момент настоящая Мантиса была бы довольна своей заместительницей, – А если я тебя сейчас укокошу?

«Или хотя бы стукну по ушам, чтоб не повадно было», – добавила про себя.

На этот раз принц улыбнулся по-настоящему. Правда, скепсиса в этой улыбке было куда больше, чем самой улыбки.

– Не боюсь. При активированном родовом щите ни у тебя, ни у других желающих нет ни единого шанса навредить мне. Через пару минут сюда прибудут королевские гвардейцы и прочешут академию вдоль и поперёк. Если ты в чём-то виновна, лучше признайся сама, иначе…

– Что «иначе»? —взвилась я, – Тресните по больной ноге, чтобы призналась в том, чего не делала? Да пожалуйста, признаюсь! Всю жизнь мечтала самоубиться вместе с наследником Владыки! Поэтому сначала чуть не сдохла под атаками сумасшедшего препода, потом повредила ногу, потом зачаровала тебя и насыпала с неба этих, как их… В общем, насыпала! Доволен?

Слезы текли градом, я почти ничего не видела и задыхалась от возмущения, боли и страха, а Шиману хоть бы что!

– С чего ты взяла, что именно я наследник Владыки? – строго вопросил он, зачем-то подняв руку.

Я протерла глаза и увидела, что мы на парковой аллее не одни – несколько мужчин с нечеловечески суровыми лицами стояли совсем близко. Их выправка и шикарная, но одинаковая военная форма с головой выдавали принадлежность к элитным войскам. Даже острые эльфийские уши, казалось, были подобраны с помощью линейки.

Интересно, они подкрались на цыпочках или появились прямо из воздуха?

– Повторяю вопрос. С чего ты взяла, что именно я наследник Владыки?

Из полной отчаяния пламенной речи принц услышал только это?

– Ди Бэйл, я жду.

– Но ведь вы с Тармасом… Э-э, – я покосилась на гвардейцев, – вы, ваше высочество и его высочество Тармас тон Дарнимароэль являетесь наследниками Владыки, разве не так?

Шиман не меньше минуты сверлил меня острым взглядом, затем встал и махнул рукой. Один из мужчин, на манжетах и воротничке которого поблёскивали золотые вензеля, сделал шаг вперёд и, щёлкнув каблуками, вытянулся по стойке смирно.

– Доскональная проверка. Офицер, найдите того, кто это сделал.

– Разрешите начать с вашей спутницы, ваше высочество, – чернявый эльф с достоинством поклонился.

– Извольте, – ответил младший принц.

И с чего я взяла, что он поверит Мантисе, репутация которой смердит почище гнилой капусты!

– Ди Бейл на Магической защите использовала запретные чары и в момент атаки была рядом. Просканируйте её ментально.

Теперь меня натурально затрясло.

– Опять ментальное воздействие? – спросила, умирая от страха за сохранность своих мозгов.

Нет, технически мозги принадлежат Мантисе, но в данный момент они совершенно точно мои!

– Разве эту процедуру не опасно проводить дважды за один день?

Шиман нахмурился, но тут же понятливо кивнул.

– Конечно. Декан? Проверял источник запретных чар?

– Да.

Светлые брови принца сдвинулись в прямую линию, и он обратился к тому же гвардейцу:

– Офицер, моей сокурсницей займёмся завтра, но сейчас лично расспросите декана моего факультета о её запретной магии. В любом случае под родовым щитом мне ничто не угрожает. И пришлите сюда лекаря.

Офицер сдержанно поклонился и отчалил восвояси. То бишь исчез вместе со своими подчинёнными.

А я смотрю, у них тут многие прыгают сквозь пространство, кроме, разумеется, Таласа, который явно завидовал способностям декана. Правда, в лечебницу меня не переместили и местного врача тоже не стали вызвать по-волшебному. Надо будет разузнать у Иви, почему так.

А ещё страшно хотелось спросить Шимана, почему он только сейчас воспользовался родовым щитом. Ага, чтобы принц уверился, будто ди Бейл разнюхивает обстановку для следующей атаки. Нет уж, воздержусь от глупых поступков.

– Ваше высочество, можно вопрос?

Эльф кивнул.

– Почему вы решили помочь мне добраться до лечебницы? Да ещё на руках понесли. После того, что произошло в столовой, я подумала, что вы… ну…

– Бесчувственный болван?

Восхитительная самокритика! И, главное, лучше не скажешь.

– Не в таких формулировках, – улыбнулась я, понемногу успокаиваясь, – Но могла поклясться, что вы не станете помогать опальной дочке ректора, которая ещё и не эльф.

– Это означает, что не стоит попусту разбрасываться клятвами, ди Бейл. И у меня тоже есть вопрос, – принц, наконец, присел рядом, прислонился спиной к стволу дерева и по-хозяйски вытянул ноги, – Несколько минут назад ты кричала на меня, будто мы супруги, которые тысячу лет живут вместе и столько же ненавидят друг друга, а теперь вспомнила об этикете?

Ну, сказанул эльфище… Супруги! От избытка противоречивых эмоций щёки запылали, даже нос стал горячим и нещадно зачесался. Однако, спустя мгновение в глубине сердца укоризненно шевельнулось что-то ледяное. Живой лёд разом остудил раскрасневшееся лицо и вернул способность быстро соображать.

– Прошу прощения за неподобающее поведение, ваше высочество! – отрапортовала преувеличенно бодро, надеясь, что за бравыми интонациями наследник престола не заметит мимолётного смущения и скоропалительных почесушек.

Но Шиман, кажется, всё заметил и отреагировал приглушённым смешком. Будем надеяться, что гроза миновала.

– Ваше высочество, вы правда считаете, что это я хотела вас убить?

Не факт, конечно, что принц скажет правду. Их, поди, всё детство муштровали – учили скрывать эмоции от многочисленных подданных и от двуличных министров, у которых неизвестно что на уме.

Эльф не стал выдерживать мхатовских пауз, но толку-то. Ответа в его ответе обнаружить не удалось. Впрочем, он и первый вопрос проигнорировал.

– То, что я думаю, не имеет значения, ди Бейл. Тебя проверят так же, как проверят каждого в МагАкадемии.

– Менталом?

– Сканировать менталом всех подряд не имеет смысла, всё же Шквал стихий – весьма сложные чары, так что для начала у большинства студентов лишь уточнят уровень силы. Ты – другое дело, надеюсь, понимаешь, почему.

Понимать-то понимаю, но всё равно обидненько.

– А вдруг кто-нибудь случайно воспользовался заклинанием? Без злого умысла?

– Шквал стихий – это не заклинание, а чары, ди Бейл. Ты и этого не знаешь?

– Ну… Сглупила.

– Трёхступенчатые чары и случайность – вещи несовместимые.

– Хорошо. А с помощью артефакта? Артефактом может воспользоваться любой.

– Слишком сложно, – покачал головой принц, – К тому же, артефакты подлежат строгой отчётности.

– Невозможно учесть всё! – я решила стоять на своём до конца, – Например, артефакт мог сделать какой-нибудь малолетний гений и не вписать в отчёт.

– Послушай, ди Бейл, чего ты добиваешься? – Шиман, похоже, начал терять терпение, – Гвардейцы проверят все возможные варианты. И тебя проверят тоже.

Заладил, как попугай. Ну правильно – других птиц в этом парке хоть отбавляй, чирикают и поют на разные голоса, только говорящих попугаев не хватает.

– Я всё понимаю, ваше высочество. Я вообще только выгляжу дурой, а на самом деле очень понятливая – до меня с первого раза дошло, кто здесь главный подозреваемый. Но я-то знаю, что непричастна, и хочу найти настоящего преступника!

На эту тираду его высочество изволили усмехнулся. Кажется, вполне по-доброму.

– А ты, как я погляжу, и правда не дура, ди Бейл. Даже забавная. Вполне можешь быть нормальным человеком.

– Сегодня день потрясений, и вчера было совсем не весело – станешь тут нормальной, – проворчала я, надеясь, что объяснение покажется принцу хотя бы капельку убедительным, а то слишком многие начинают замечать, что дочка сбежавшего ректора ведёт себя необычно.

– Так лучше, – одобрительно сказал эльф, – первые четыре курса казалось, будто ты не интересуешься ничем, кроме удачного замужества. Признаться, надоело наблюдать за озабоченной самкой, распускающей хвост перед всеми подряд.

В последней фразе прозвучали нотки брезгливого пренебрежения, и я в буквальном смысле возжелала провалиться сквозь землю. Получается, эту заразу все терпели только из-за папы-ректора, а мне теперь краснеть за неё до морковкина заговенья?

Достали!

Все достали!

И этот непоследовательный принц тоже!

– Вы же презираете меня, ваше высочество, – я тщетно пыталась скрыть предательские слёзы, – зачем же помогали? Зачем понесли в лечебницу?

На сей раз Шиман не спешил с ответом – сидел себе, смотрел куда-то вдаль, рассеянно обрывая одну за другой колосящиеся на ветру травинки. А когда тишина, разбавленная шелестом листьев, начала громко звенеть в моих ушах, совсем рядом раздался сухой старческий голос:

– Доброго здоровья, ваше высочество. Рад, что моя помощь потребовалась не вам.

Глава 6

Минутка слабости закончилась мгновенно.

Если я сейчас раскисну, что будет?

Кто-то пожалеет? Поможет?

Ага, щас.

Перед глазами мелькали кадры моей беготни по полигону на Магической защите. Сокурсники или ржали, или смотрели с равнодушием дохлой устрицы на тарелке. Даже принц, который самолично помог добраться до лекаря, и тот успел обвинить в нападении.

Такими невесёлыми мыслями я отвлекала себя, чтобы не заорать от врачебных манипуляций. Видно, Мантиса и здесь успела насолить, потому что старый эльф, закутанный в мантию тёмно-зелёного цвета с широким серебряным поясом, бинтовал ногу, выказывая недюжинное усердие. Будто нога принадлежит не живому человеку, а пластмассовой кукле.

– Сейчас повязку мазью пропитаем, – сказал он наконец и, ловко орудуя тощими паучьими пальцами, открыл баночку с белёсой жидкостью.

В нос ударил удушающе-мерзкий запах, и тут же откуда ни возьмись налетела туча назойливых мошек.

– Ничего, будешь, как новенькая, – старик замахал палочкой, отгоняя насекомых от вонючей банки. Гаденькая улыбка осветила изрезанное морщинами лицо.

Шиман, который, отвернувшись, стоял на парковой дорожке, встрепенулся и принюхался.

– Зачем мазь Дарга Костлявого? Напитай повязку магической вытяжкой Фортериуса.

Из-под косматых бровей блеснул о-очень неприветливый взгляд, но интонации остались чрезвычайно любезными:

– Как скажете, ваше высочество, как скажете. Ежели прикажете потратить на неё целую порцию ценнейшей вытяжки, будем тратить.

Лекарь вновь полез в глубокий карман и вытащил малюсенький пузырёк затейливой формы, в котором светилась-переливалась сиренево-фиолетовая субстанция. Даже сквозь закрытую хрустальную пробку я ощутила бесподобный пряно-свежий аромат.

– Зачем её целить? – бурчал старик на грани слышимости, неровными мазками нанося субстанцию на повязку, от чего вся нога ниже колена начала светиться и переливаться, словно ёлочная гирлянда, – сама, небось, как никак исцелилась бы.

Жаль, что Шиман вновь отошёл подальше и не слышал причитаний эльфа, которые продолжали изливаться словесным по… Ну, то есть, словесным потоком.

– Портал прихватил? – спросил принц спустя пару минут.

– Разумеется, ваше высочество, всегда про запас два-три держу. Но неужто и портал станем тратить? – старик всплеснул свободной, тонкой, как веточка, рукой, – Пришлю кого-нить из первокурсников, дотащат, поди.

Мне было уже всё равно – удивительная магическая вытяжка, похоже, не только снимала боль и лечила, но и вводила в состояние эйфории. Поэтому я с блаженной улыбкой смотрела на принца, которому слова лекаря совсем не понравились. И моя улыбка, кажется, тоже.

– Аарон тин Баридэль, что-то раньше я не замечал за тобой склонности к бережливости, граничащей со скупостью. Ты закончил?

– Да, ваше высочество, – засуетился старик, уловив в голосе сына Владыки ледяные нотки, – Могу открывать портал?

– Открывай. И будь любезен лечить Мантису ди Бейл, как положено по уставу Академии. Без личностного отношения и привязки к преступнику отцу.

– Да, ваше высочество. Разумеется, ваше высочество. С вытяжкой Фортериуса-то она уж завтра на ноги встанет, будьте уверены.

Лекарь, грациозно кланяясь – и как ему это удавалось из сидячего положения, ума не приложу! – вытащил какой-то блестящий предмет и взял меня за руку.

Портал перенёс нас в пустую комнату.

Её высокий потолок был расписан ровными рядами одинаковых кружочков с золотыми символами внутри каждого. Каменный мозаичный пол блестел первозданной чистотой, а над изголовьем единственной широченной кровати висел металлический шар величиной со средний глобус.

В этой кровати я и оказалась.

– Я пообещал его высочеству, что вылечу вас, Мантиса ди Бейл, и я сдержу слово. Собственно, более вам ничего не нужно – магическая вытяжка из редчайших пород, сокрытых в глубинах Лорийской пещеры, сделает своё дело. Но не надейтесь на моё к вам уважение.

В отсутствии принца лекарь выглядел и говорил совсем иначе – этакий важный пожилой аристократ, преисполненный достоинства и уверенности в себе. Сейчас он стоял во весь рост, спина ровная, нос крючком, а слишком светлые глаза мечут молнии праведного гнева. Мантия, расшитая по подолу непонятными письменами, очень ему шла и придавала образу солидности.

Я слушала старика эльфа и украдкой рассматривала просторное помещение. На больничную палату не похоже. Общежитская каморка, в которой мы квартируем с Иви, чу-уточку меньше – приблизительно раз в двадцать. А, может, и в пятьдесят.

– А что это за комната, достопочтенный Аарон тин Баридэль?

– Не стройте из себя дурочку, ди Бейл, – седые брови строго сошлись на переносице, – Помнится, на втором курсе вы не раз навещали Римистаса эль Тариола, который проиграл в магическом поединке его высочеству Шиману. Римистас провёл в лекарских покоях для высшей знати без малого семь дней.

Лекарские покои, значит. Ясненько.

– Я чем-то обидела вас, достопочтенный Аарон тин Баридэль? – тему внезапной амнезии, пожалуй, опустим, как и то, что меня соизволили поселить в палату, предназначенную для представителей высшего сословия, – От души прошу прощения.

Я закончила устраиваться под пушистым одеялом и старательно распределила по кровати многочисленные подушки, создав тёплое уютное гнёздышко. Глупая улыбка так и висела на моих губах, точно приклеенная, но эйфория постепенно выветривалась, а вместе с ней улетучивалось и неоправданно хорошее настроение. Кроме того, страшно захотелось спать, глаза закрывались сами собой, и я не стала сопротивляться.

– От души… От какой души?

Запоздалые слова эльфа, услышанные сквозь надвигающийся сон, показались подозрительными. И важными. Хотелось спросить, что он имеет в виду, но непослушное сознание очень не вовремя отчалило в царство Морфея.

Улица. Узкая средневековая улица.

Каменные дома, каменный тротуар. И пусто.

Я иду по пустой улице, кутаясь в потрёпанный дорожный плащ. Порывы холодного ветра ныряют за воротник, шелестят в полах плаща, норовя украсть остатки тепла. Но я не поддаюсь – держу завязки скрюченными от холода пальцами.

В одном из домов замечаю тусклый свет и с робкой надеждой ныряю в приоткрытую дверь. Свет – значит, тепло.

Но дом оказывается подпольным храмом.

Всюду горят свечи. Хочется прижаться к дрожащему пламени одной из них, чтобы хоть чуточку согреться…

Небольшой зал сплошь заполнен людьми, они слаженно поют на разные голоса, как профессиональный вышколенный хор. Лица скрыты под глубокими капюшонами.

В середине плотной толпы пусто – там очерчен идеально ровный круг, в центре которого прямо в воздухе висит люлька с младенцем.

Внезапно песнопение обрывается, и люди резко скидывают капюшоны…

Я хочу, но не могу разглядеть их лица – очертания двоятся, плывут, смешиваются друг с другом, как картинка в калейдоскопе.

Продолжаю вглядываться и в какой-то момент понимаю – это вовсе не люди! Человеческие обличия скрывают нечто совсем иное…

Замёрзшее тело пробирает ледяной холод, нервы звенят от напряжения, и в этот момент люлька с младенцем вздрагивает и начинает двигаться.

Все в предвкушении замирают.

В абсолютной тишине сотни горящих глаз алчно следят за люлькой, которая летит прямо мне в руки…

Хватаю её, лишь чудом не уронив.

Все в глубоком шоке. Включая меня.

Не-люди чего-то ждут. Но чего?

Младенец начинает хныкать, а толпа придвигается ко мне на шаг.

Ещё шаг.

И ещё.

Имя! Ребёнку нужно дать имя.

На ум лезут удивительные имена, которые я и выговорить-то не смогу!

Как же? Как назвать?

Младенец вдруг замолкает и в упор смотрит на меня подёрнутыми белёсой плёнкой глазами, а его руки начинают удлиняться. Стремительно, неестественно. Они… тянуться к моей шее!

Толпа делает ещё шаг.

Я почти теряю сознание от страха. Хочется бросить люльку вместе с чудовищем, которое в ней обосновалось, но я чётко осознаю, что делать этого нельзя – тогда мне точно не выжить.

Сдавленно выкрикиваю первое пришедшее на ум имя, передаю монстра-ребёнка ближайшему не-человеку и под облегчённый вздох толпы бегу к двери.

Стучусь изо всех сил, барабаню, отбивая кулаки, но вместо того, чтобы открыться, дверь становится зеркалом.

Я кладу руку на появившееся из густого тумана отражение…

И с криком просыпаюсь.

Красноватые лучи заходящего солнца мягко золотили деревянные панели на стенах. На потолке, словно звёзды далёких миров, тускло мерцали причудливые магические символы. От металлического шара шёл мерный жужжащий звук – он крутился и тревожно мигал.

– Ну чего ты разоралась? – послышался смутно знакомый голос, – Успокойся! Видишь, как сфера неотложной помощи вертится? Сейчас прибежит ненормальный лекарь, почует меня и начнет измерять магический фон.

Прямо передо мной появился призрачный котёнок с крылышками. Как, бишь, его? Катуш.

– Кто прибежит?

– Дариль. Старый Аарон ушёл через портал по своим делам, оставил Дариля на дежурство. Он нас не видит, но ощущает. Всё диссертации пишет про аномальные расстройства магического фона в МагАкадемии Рахаса. Над ним потешаются, а парень-то прав. Рассказывай давай, почему кричала?

– Страшный сон приснился.

– И что там было?

– Да какая разница? – Рассказывать о младенце, не-людях и об ужасе, который всё ещё сковывал тело вполне реальным холодом, не хотелось совершенно, – Простой кошмар.

– Какие вы люди глупые, – кот недовольно покачал призрачной головой, – Нельзя так легкомысленно относиться к снам. Простых кошмаров не бывает, поверь мне. Сон – это дверь в другие миры.

Я открыла рот, чтобы поспорить, и закрыла. Ну да. Экскурсия в магический мир, можно сказать, удалась. Впору объявлять благодарность туроператору по имени Мантиса.

– Впрочем, поступай, как знаешь. Я пришёл вовсе не для того, чтобы спасать тебя от неприятностей, которые могут принести кошмары из сновидений.

Катуш подлетел ещё ближе и навис надо мной так, что пришлось задрать голову – видно хотел казаться крупнее и внушительнее. В поле зрения попала сфера неотложной помощи – она перестала вращаться и мигать, вернувшись к состоянию круглой железяки, неизвестно зачем болтающейся в воздухе. Котик заметил мой взгляд и кивнул:

– Дариль, видно, дрыхнет, как обычно, потому и прошляпил вызов. Оно и к лучшему. Так вот, Матиса ди Бейл, из-за тебя Кудряшка сегодня весь день плачет!

– Кудряшка – это та маленькая девочка?

Ну да, Капитан Очевидность моё второе имя.

– Ты очень догадлива, – ворчливо подтвердил призрак, – Кудряшка плачет то от радости, что появился человек, который… – он споткнулся на полуслове и торопливо продолжил, – то от разочарования, потому как этот человек – ты. Имей в виду, я её в обиду не дам!

Нет, ребята, это уже не смешно. Буквально каждый встречный-поперечный так и норовит демонизировать Мантису. Понятно, что она была… э-э… не очень хорошим человеком, но тут прям перебор!

– Вы всерьёз думаете, что я могу обидеть ребёнка?

– Да ты всю академию изводила четыре года, с чего вдруг пожалеешь маленькую девочку?

Н-да, звучит вполне логично. Но только для того, кто не знает, что в шкуре Мантисы этой самой Мантисы-то и нет.

– Так вы сегодня не следили за мной?

– С чего бы? – призрачные крылья и усы нервно затрепыхались, выдавая возмущение своего хозяина, – Много чести! Я всё равно не верю, что ты…

Он опять споткнулся на полуслове и замолк.

– В таком случае, прошу вас, уважаемый Катуш, проверить, что нас никто не подслушивает.

Я вдруг испугалась, что мой секрет может дойти до посторонних ушей без всяких магических клятв и, соответственно, с гарантией скорого разоблачения.

– Зачем? – кот искренне удивился, даже призрачные глаза замерцали. Красиво так, будто звёздочки подмигивают, – Если кто-то и подслушивает, он подумает, что ты сама с собой разговариваешь.

– Ну, пожалуйста! Я хочу сказать вам что-то очень важное.

Котик попыхтел-попыхтел, задумчиво шевеля шикарными усами, потом сделал показательно-осуждающий круг над кроватью и исчез. Вернулся обратно буквально спустя минуту.

– У двери и в коридоре никого. Вдоль окон никого, потайной ход тоже пуст.

– Тут есть потайной ход? Где?

– Вон там, – маленькая лапка указала на противоположную от входа стену, – За второй панелью от угла. Говори, что хотела.

– Я хотела сказать, что сейчас перед вами вовсе не Мантиса.

Трудно передать словами выражение лица, вернее, мордочки призрака, но после моего высказывания на ней появился скепсис размером с Аю-Даг.

– Да! Я совсем другой человек, просто попала в её тело. Она меня во сне пригласила на экскурсию в ваш мир и вот так подставила.

Скепсис в мгновение ока разросся до размеров Эвереста. Странно, а Иви сразу поверила, видно, всё дело в животворящей силе магической клятвы, под которой не соврёшь.

– Ну вы же сами сказали, что сон – это дверь в другие миры! – умоляюще напомнила я, – Меня зовут Вероника Крылова. Я жила себе, никого не трогала, работала фрилансером, – на слове «фрилансер» я запнулась, и только тут до меня дошло, что разговор идёт на незнакомом языке, – училась в институте, снимала квартиру с подружкой. А тут ваша Мантиса!

Скепсис вернулся к размерам Аю-Дага, и я решила закрепить маленький успех – немного рассказала котику о своём мире, делая упор на технический прогресс и полное отсутствие магии.

Теперь на пушистой мордочке читалось нешуточное изумление.

– Я бы вам даже магическую клятву дала – я уже умею! – но с духом кровью не обменяешься.

– С духом? При чём тут духи? —удивленно переспросил котик, выпадая из прострации.

– Ну, – я даже растерялась, – я думала, вы дух Академии или кабинета ректора. Разве нет?

Вроде, о чём-то таком упоминала эльфийка в Храме карающей длани правосудия.

– Пожалуй, ты всё же не врёшь, – слава богу, Катуш принял-таки решение поверить попаданке из другого мира, – Духи не имеют тел, даже иллюзорных, не могут говорить и прикреплены к месту, за которое отвечают, – он уже полностью оправился от удивления, и в голосе зазвучали наставительные нотки, – Я заблудившаяся душа, призрак. И Кудряшка тоже. Она называет нас потеряшками. Но я-то хотя бы имя своё помню, а ей и этого не дано.

– Привет, – послышался тоненький голосок, и возле котика появилась призрачная девочка, – Ты правда не станешь дразниться и смеяться надо мной?

Огромные глаза смотрели доверчиво, с какой-то робкой, потаённой надеждой.

А ведь ей годика три, не больше… Кудряшка говорила без коверканья слов и букв, и в нашу первую встречу правильная взрослая речь сбила меня с толку, заставив приписать ей парочку лет.

– Не буду, обещаю, – сказала я, мысленно поддав настоящей Мантисе хорошенького пинка, – И другим не дам.

– Другие нас не видят, – вздохнула девочка.

Она присела на краешек кровати и улыбнулась. Появившиеся на щёчках ямочки, которые, к сожалению, не были румяными, добавили сходства с ангелом.

– Ты нам поможешь?

– Я могу чем-то помочь?

Мои новые знакомые переглянулись, но отвечать не спешили.

– Что, нужно дать клятву?

Я уже смирилась, что здесь никто никому не верит без магических клятв, и, кажется, готова раздавать их направо и налево. Очень некстати (или наоборот – кстати?) вспомнились слова принца: «Не стоит попусту разбрасываться клятвами, ди Бейл», и мне стало не по себе.

– Ты правильно подметила, Вероника, что клятву можно дать только тому, у кого есть кровь, – сказал Катуш, который очень внимательно следил за мной, – Поэтому обойдёмся без клятв. Я поверил тебе, будем надеяться, что не предашь. В крайнем случае, тебе никто не поверит, – он усмехнулся, – Ты уже знаешь, что мы с Кудряшкой – заблудившиеся души. Мы долго болтались по миру врозь, а около пятидесяти лет назад встретились в МагАкадемии Рахаса. Встретились и тут же поняли, что чем-то связаны. Но чем? Очень долго наши поиски были тщетными, пока три года назад в МагАкадемию не приехал старый профессор Тарунис, который прочитал прелюбопытнейший курс по мифологии. Одну из лекций он посвятил драконам.

Едва Катуш начал говорить о драконах, как на меня вдруг навалилась непонятная, всепоглощающая, вселенская печаль. Даже сердце защемило. Откуда-то взялось нелепое желание уйти подальше, свернуться в клубочек и долго-долго плакать в одиночестве.

– Тарунис рассказывал, откуда пошли фантазии про существование огромных крылатых рептилий, которые могут обращаться в людей, про их властность и безжалостность, про удивительные магические способности. И знаешь, что интересно? – Призрак продолжал рассказывать, не замечая моего состояния, – Некоторые жители королевства и сейчас предпочитают думать, что драконы вовсе не выдумка. Ждут их возвращения, надеются на перемены. Правда, этим людям приходится скрывать свои воззрения, а те, кто верит фанатично, прячутся, чтобы не оказаться на каторге за преступные мысли.

– Если драконы – миф, за что наказывать? – кое-как справившись с непонятным приступом тоски, удивилась я, – Пусть верят, во что хотят.

Вот если не миф, тогда другое дело… Тогда, конечно, власти боятся возвращения тех, кто может оказаться более могущественным, чем они.

– А я о чём! – от избытка чувств котик взмыл под потолок и тут же вновь появился передо мной, – Слушай дальше! Сейчас будет самое любопытное – то, к чему я веду. Тарунис пересказал один миф, в котором говорится, что когда дракон спит, у его души может появиться слепок. Этот слепок способен приобрести любую форму – хоть птицы, хоть человека, хоть эльфа, хоть – внимание! – призрака! А разбудить дракона может тот, у кого получится прикоснуться к его слепку!

Выдав эту взрывоопасную информацию, Катуш уставился на меня победоносно, Кудряшка – влюблённо, а я, в свою очередь, смотрела на них и тихонечко офигевала.

– То есть… – отчего-то слова подбирались с большим трудом, – Ты хочешь сказать, что драконы вовсе не миф? Они существуют… Вы… являетесь слепками с душ… двух драконов, а… я могу найти их… и разбудить?

– Именно! Ты пришла из другого мира, чтобы помочь нам! Давай-ка, попробуй.

Кудряшка шустро юркнула ко мне, подставив голову, которую я машинально погладила. Вьющиеся волосы на ощупь были мягкими, шелковистыми, и немедленно заискрились, как в прошлый раз заискрилась шёрстка кота. Девочка громко всхлипнула и прижалась ко мне всем телом. Маленькие ручки обвили шею, и мои щёки тут же стали мокрыми от самых настоящих, живых слёз призрачной девочки…

– Ну ты что! Радоваться надо, а не плакать! Теперь всё будет хорошо.

Я говорила какие-то глупые банальности, пребывая в натуральном шоке. Конечно, здорово, что у призраков появился шанс вернуть себя, но вдруг я не справлюсь? Ведь нет никаких гарантий, что миф имеет прямое отношение к реальности. Для красного словца можно такого понапридумывать – двадцатитомника не хватит, чтобы все сказочки записать!

– Вы уже прикидывали, как искать тех, кого никто не видел?

Ответом мне стали улыбки от уха до уха на призрачной мордашке и призрачном личике.

Они действительно поверили, что я справлюсь, причём справлюсь сама. Ну дела-а.

– Ладно, я не знаю, как, но будем думать, да?

Вместо того, чтобы ответить, потеряшки вдруг синхронно ойкнули и растворились в воздухе.

– Ди Бейл, с кем вы разговариваете?

У распахнутой двери стоял Вэлфорд эль Сэндо.