Loe raamatut: «Ромашка для Снежного принца»

Глава 1

«Дорогой дедушка Мороз…», – аккуратным почерком ложились слова на бледно-голубом листке бумаги.

– Подари мне на Новый год длинные ноги, фальшивый паспорт и более-менее симпатичного парня, – вздохнули в дальнем углу университетской библиотеки. – Мне буквально на один день. Даже на один вечер. И такого, чтоб нервы покрепче. Ты моя последняя надежда, дедушка…

– Что ты тут бормочешь? – неожиданно прозвучал за спиной голос, заставляя торопливо спрятать за раскрытыми книжками своё «тайное» послание.

Голубые глаза Камиллы широко распахнулись, когда встретились со скептическим взглядом стоящей перед столом девушки. Это была, несомненно, девушка, что бы все ни думали. Даже если в неизменных мешковатых штанах так походила на парня, со своими короткими чёрными волосами, пирсингом и множеством татушек. Одна из них зловеще выглядывала из-под края чёрной байки, и тянулась через шею к уху.

Тоньке Воробьёвой не хватало только пары рожек и хвоста. Хотя иногда складывалось впечатление, что весь комплект у подруги имелся. И когда успела подкрасться? Камилла нервно улыбнулась, на что Тоня только поморщилась, бросила рюкзак на пол возле стола, и опустилась на свободный стул напротив неё.

– Так что окопалась здесь? – продолжила допрос Тоня. – И телефон чего не берёшь, когда тебе звонят?

– Я звук выключила, – поспешила оправдаться Камилла, и потянулась к своей сумке, выуживая оттуда мобильник. – Ты же знаешь, что в библиотеке с этим строго.

Она посмотрела на экран. М-да… С десяток пропущенных вызовов.

– Я уже думала, что опять что-то случилось. Вечно влипаешь в неприятности. Договорились же, что будешь на связи.

– Извини, – примиряюще улыбнулась Камилла. – Я и правда забыла о телефоне.

– И чем так занята была? Ты на обед ходила? Или так и сидела здесь с прошлой отменённой пары?

Аккуратно пододвигая книги, и для верности устраивая сверху свой конспект, Камилла убедилась, что письмо осталось скрытым от внимательного взгляда подруги.

– Я немного позанималась. Завтра последний зачёт. Волнуюсь просто.

– Ты знаешь больше препода, – хмыкнула Тоня. – Даже я знаю больше этого Дюкина. Ладно, вот что есть!

Тоня подняла с пола свой блеснувший пряжками рюкзак и открыла одно из отделений. Зашуршала чем-то, и Камилла немедленно ощутила аромат сдобы и малинового джема. Пончики… От предвкушения она даже принялась выстукивать носками белоснежных ботинок под столом. Тоня извлекла из рюкзака небольшой бумажный пакет и вернула вещи на пол.

– Ты ходила в кафе? – удивилась Камилла, теперь замечая и тот факт, что волосы подруги были влажными от растаявшего снега.

Опять без шапки по улице бегала.

– Не-а, – мотнула головой Тоня, открывая пакет и предлагая голодной подруге угощаться. – Денис привёз.

– Он заезжал к универу?

– Угу. – Тоня кивнула, откусывая пончик. – Проспорил мне, вот и пришлось желание исполнять.

Есть пришлось быстро, поскольку суровая Наталья Евстафьевна, оберегавшая уютную кладовую знаний их универа, никогда бы не впустила в библиотеку с едой. Обжигая язык горячим джемом, Камилла поморщилась, как и подруга, хоть настроение и улучшалось с каждой следующей минутой. Ещё бы. Денис, парень Тоньки, знал, чем порадовать «мелких».

Правда, это прозвище больше подходило ей. Точнее, только ей. Камилла вздохнула, принимаясь за очередной пончик. Мало того, что ростом мала, так ещё и единственная на курсе, кому до сих пор восемнадцать не стукнуло. А с предвзятым отношением окружавших её «старичков», складывалось стойкое ощущение, что была единственной в своём роде семнадцатилетней студенткой.

Камилла задумалась. До дня рождения ещё дожить нужно. А наступало оно под звон бокалов шампанского, речи дорогого президента и коллективного истребления ярких мандаринов… То бишь с первой минутой января. Ох и ждала она этот момент…

– Чем опять грузишься? – прервал её мысли голос Тони.

– Да так, ничем.

– Ты же не думаешь опять о том козле Тополеве? – мрачно спросила подруга. – Хватит. Я запрещаю!

Не думать? Она бы с радостью. Да вот только все сказанные им слова навряд ли ещё скоро забудет. Как и тот факт, что сказал их прямо в коридоре универа, не заботясь о том, что услышат посторонние. Ещё и разыграл всё так, будто она за ним бегала. И зачем Тонька напомнила прямо сейчас?

Да, третьекурсник Тополев конечно прав в одном – она ходячее невезение. Иначе не была бы так наивна, соглашаясь в тот день заговорить с ним. Чёрт, а она ведь ещё и улыбалась. Улыбалась ему! Неловко-то как…

– Извини, Мил, – взволнованно пробормотала рядом Тоня, замечая, как поникла подруга после её слов. – Дурочка я. Клянусь, что больше не заговорю об этом гаде. Доедай, а то остынет.

Она кивнула, указывая на десерт в руке Камиллы.

– Да ладно, – Камилла даже улыбнулась, желая подержать попытку извинения. – Когда есть пончики, всё остальное неважно.

– Точно! – хмыкнула Тоня, приканчивая последний пончик, а затем сминая шуршащий пакет.

– Когда твой брат приезжает? – припомнила вдруг Камилла, меняя тему. – Ты же говорила, что он собирался перевестись ещё до нового года, и что всё уже решено.

– На днях и приедет, – проворчала Тоня. – Мы с ним уже чёрт знает, сколько не виделись.

Да, после развода родителей, те решили «поделить» двойняшек… Мать забрала себе дочь, а сын остался с отцом. Мать Тоньки так крепко повздорила с бывшим мужем, что даже дочери фамилию на свою девичью сменила. Ни Елена Петровна, ни Олег Викторович так семьёй и не обзавелись. Но продолжали скрипеть зубами об одном упоминании друг о друге, и продолжалось это уже лет пять.

Камилла поджала губы, скользнув взглядом по взъерошенной подруге. Интересно, как её братец выглядел? И отчего так ворчала при одном его упоминании? Они ведь должны быть похожи. Наверняка нечто бритоголовое, покрытое татухами по самые уши, в цепях и коже… Камилла вздрогнула, понимая, что слишком расфантазировалась. Это точно до добра не доведёт. Главное, чтоб Тоня не расстраивалась. Ведь придётся теперь с братом в одном универе учиться.

– Чёрт… – прошептала Камилла.

– Что? – Выбрасывая в урну пустой пакетик, Тоня обернулась к ней.

– Да так, вспомнила, что не всё подготовила на завтра.

Сообщать о том, что и сама волновалась о встрече с двойняшкой Тоньки, она не собиралась. Да, поскольку они близкие подруги, то и ей придётся терпеть его брата. И так проблем выше макушки, а тут ещё это. Долго думать ей не дали. Громко и настойчиво зазвонил Тонин телефон. Пришлось в срочном порядке выуживать его из бесконечного кармана штанов, пока библиотекарь не добралась до их стола, уже приподнимаясь со своего стула. Тоня виновато улыбнулась хмурой женщине и на мгновение глянула на подругу:

– Мама звонит. Мил, я выйду. Это надолго. Давай, чтоб без переломов до аудитории добралась. Поняла?

– Ладно, встретимся на паре.

Камилла махнула ей, наблюдая, как Тоня схватила рюкзак, накидывая обе лямки на одно плечо, и торопливо вышла из библиотеки. Что ж, у неё оставались полчаса. Отлично. Можно продолжить готовиться к зачёту, или…

– Или продолжить сходить с ума.

Со вздохом Камилла кончиками пальцев потянула голубой листок из-под вороха конспектов и книг. Письмо деду Морозу? Глупость несусветная. Но что оставалось? Через пару дней университетский новогодний бал. Традиция, чёрт возьми! Наверняка явится вся её группа, и не прийти самой, только доказать им, насколько жалка сейчас. Особенно после представления, разыгранного Тополевым. Она не могла не прийти. Но где взять пару? На один день. На один вечер.

– Дорогой дедушка Мороз. – Со вздохом Камилла взялась за ручку, и удобнее устроила на столе лист с начатым письмом. – Ты моя последняя надежда…

Глава 2

Торопливо идя по коридору университета, Камилла прекрасно замечала, как отступали в сторону или отворачивались те, кому ранее уже «посчастливилось» заговорить с нею. Вон, двое с её курса: рыжий и тот, что повыше, с нелепым хвостиком. И вон тот, кажется, уже с третьего курса… Отворачиваться-то чего? Нет, страшной её назвать нельзя. Пусть и невысокого роста, но золотистые волосы и голубые глаза делали достаточно привлекательной. Хотя было одно «но». И с грохотом повалившийся стеллаж в аудитории, едва преподавателю вздумалось улыбнуться первокурснице, был тому ярким подтверждением.

– Эй! Тихонова!

– Да не тронь. Она точно неприятности притягивает, – послышался второй обидный голос за спиной, заставляя покрасневшую от неловкости Камиллу ускориться, и спускаться по лестнице на первый этаж.

– Она у нас королева с начала курса.

– Ну да, – согласился кто-то из мальчишек. – Мелкая, но красивая.

– Да нет. Королева невезения, – ухмыльнулся первый из говоривших.

Сами-то такие разудачливые? Камилла мысленно чертыхнулась, крепко держась за перила лестницы и спускаясь вниз. Подошвы белоснежных ботинок так и норовили соскользнуть с гладкого покрытия ступенек. Ни о каких каблуках и речи быть не могло. Можно возмущаться сколько угодно, но приходилось признавать, что обсуждавшие её парни были правы. Убилась бы при первом же спуске.

От расстройства закусив губу, Камилла проводила взглядом нескольких студенток, спешивших вверх, постукивая тонкими шпильками сапог. Сантиметров двенадцать, не меньше. И это в такую погоду, что и с самым лучшим везением можно ноги переломать. Как-никак декабрь за окном. Зима в этом году выдалась снежной, укрывая город, словно слоем такого любимого ею безе.

За окнами первого этажа блестели прозрачные сосульки. Огромные такие, хрустальные. Стоило Камилле задержать на них взгляд, как пришлось вздрогнуть от неожиданности, поскольку перед окном мелькнула тёмная фигура одного из дворников. Дядька ловко принялся сбивать сосульки черенком лопаты. Замечая студентку на лестнице, махнул ей рукой в большой варежке. Забываясь, Камилла отпустила перила, свободной рукой махая в ответ на приветствие.

Пожалела немедленно, поскольку стопка книг, которую собиралась занести в библиотеку перед уходом домой, полетела на пол. Сама же в последний момент смогла ухватиться за кованое основание перил, и тихо ахнув, уселась на ступеньку. Дядьке в яркой вязаной шапке повезло меньше. Камилла только и успела заметить, как завалился на шаткой деревянной лестнице в огромную гору снега, им же ранее и сгребённого.

– Эй, Тихонова! Ноги целы? – раздалось со второго этажа, сопровождаясь смехом.

Сердито убирая длинные пряди волос на одно плечо, Камилла обернулась. Отвечать веселящимся нахалам не стала. Бесполезное дело, давно выучила. Она не поддастся! Сегодняшний день обязан закончиться самым наилучшим образом. Это банальная справедливость. Пора домой… Тонька сбежала ещё час назад по просьбе матери. Придётся топать до остановки одной. Камилла поглядела она на наручные часы, вставая со ступенек и спускаясь к безопасному коридору первого этажа.

Она торопливо принялась поднимать разбросанные вещи. Как назло прозвенел звонок, и толпа студентов хлынула в коридор, грозя растоптать книги. Выуживая буквально из-под чьих-то ног последний потрёпанный «фолиант», Камилла прижалась спиной к стене. Пусть все разбредутся кто куда. Ей пока спешить некуда. Последняя на сегодня пара закончилась. Быстро сбегает в библиотеку, потом заберёт куртку и всё.

Наконец покидая здание университета, и оказываясь на улице, её немедленно окутало морозной свежестью. С губ Камиллы сорвалось белое облачко пара, когда смогла расслабленно вздохнуть. Снежно, сказочно, куда ни глянь. Уже бодрее она пошла к остановке, по дороге прикидывая, что будет лучше: ещё полчаса ждать нужного автобуса, или рискнуть и проехаться на маршрутке.

Зная своё везение, Камилла решила оставить обе затеи и пройтись пешком. Ну и что, пусть потратит неизвестно сколько времени. Зато можно полюбоваться на яркие витрины, ведь именно сейчас они начинали буквально вспыхивать и переливаться всеми цветами радуги. Чувствуя, как щёки пощипывал лёгкий мороз, она прижала пушистую варежку к порозовевшей коже.

Затем поправила сползавшие с плеч лямки своего рюкзака, и рука на мгновение задержалась на одном из карманов белой куртки. О да! Несчастное письмо лежало там, непонятно зачем написанное. И одним своим существованием буквально вопило из того самого кармана о том, что она жалкая неудачница.

Камилла остановилась перед зданием торгового центра, поднимая голову и рассматривая огромную сверкающую ёлку. Блестящие шары покачивались на густых ветках, мягко укрытых снегом. Тот продолжал медленно кружиться, прохладой опускаясь на лицо. Камилла снова так некстати вспомнила обидный разговор в коридоре университета, и глаза увлажнились.

Что он там сказал? Да ещё и так смотрел, будто осчастливил только тем, что заговорил с нею. С чего Тополев вообще взял, что он ей понравился? Возомнил, что хотела встречаться с ним? Она просто хотела вернуть конспект, который забыл на подоконнике. А нарвалась на такую пощёчину, что теперь ещё долго забывать придётся.

Что может делать такой «мужик» с малолеткой, как она? Камилла прерывисто вздохнула, сердито поправляя съезжавшую с гладких волос шапку. Держать за руку? В кино водить? Мороженым угощать? Оказывается взрослые дяди и тёти, это те, кому уже лет девятнадцать стукнуло, такими жалкими «детскими» вещами не занимаются! Им что посерьёзнее подавай.

– Да чёрт… – тихо возмутилась она.

Если девушке восемнадцать или девятнадцать, то её уже нельзя и за руку держать? С ней нельзя пойти в кино без мысли, что обязательно нужно «продолжение»? Её родители до сих пор за руки держатся. И она хотела того же…

Камилла сердито посмотрела на своё отражение в одном из серебристых шаров. Потом перевела взгляд на стоящего рядом снеговика. Отличный снеговик, надо сказать, ростом и повыше неё. Видимо слепил кто-то из детворы, которая и сейчас с писком носилась по площади, забрасывая друг дружку снежками. Снеговик внимательно смотрел на неё. Кто-то умудрился прикрепить ему пару синих пуговиц вместо глаз, а красными бусинами изобразили улыбку. Камилла усмехнулась.

– Сходишь со мной тридцать первого в универ? – Она развязала шарф, и заботливо обмотала его вокруг шеи снеговика. – Если, конечно, не будешь занят. Ты идеальный парень. Немногословный, поэтому и гадостей не говоришь. И вроде крепкий. Если что случится, то я тебя обратно слеплю…

Камилла снова вздохнула, понимая всю глупость своих слов и сдаваясь, потянулась к карману куртки. Вытащила из него небольшой голубой конверт, в который недавно спрятала своё послание деду Морозу. Ладно, хватит мечтать. Не бывает их, этих чудес. Она осторожно засунула конверт за край шарфа, вручая его снеговику.

– Если надумаешь, я так и быть подожду твой ответ. Ты ведь не боишься держаться за руки и есть мороженое на улице? А ещё, с тебя два билета в кино. – Камилла выше застегнула воротник куртки, и в последний раз глянув на ёлку, поспешила через площадь к видневшейся остановке.

Конечно же, двери автобуса захлопнулись у неё перед лицом, и оставалось только глядеть ему вслед. Вспоминая, что хотела добраться до дома пешком, опустив голову, она побрела по дороге, стараясь не наталкиваться на спешащих прохожих. Выходило через раз, что только больше портило настроение.

Нет. Она просто никуда не пойдёт. Не нужен этот скучный бал. И не собирается всерьёз просить кого-то притворяться. Даже тот снеговик, даже он слишком милый, чтобы врать. Пусть и дальше считают её королевой невезения. Она свою корону будет носить гордо и достойно.

Глава 3

Что вы чувствуете, сталкиваясь с незнакомым человеком посреди дороги, в толпе, зимой? Это когда все с разноцветными носами, от красного до посиневшего оттенка, немного отмороженные. То там, то здесь слышны малоцензурные выкрики. Это когда очередной прохожий приземляется копчиком на обледеневшую дорогу, или налетает на такого же обмотанного унылым пуховиком бедолагу.

И вот бредёшь ты, одной рукой катя дорожную сумку, в другой сжимая верный мобильник, и уже нечувствительным от мороза пальцем листаешь интернетные страницы. Никого не трогаешь, уйдя в некие мысли, когда происходит это…

Чувствительный толчок в плечо, и телефон воспарил, блестя экраном перед тем, как шлёпнуться прямёхонько в подтаявшую ледяную жижу. Кажется, этот смертный пытался извиниться. Набирая в лёгкие побольше морозного воздуха и собираясь высказать гаду всё, что думает, Роман обернулся. Мобильник продолжал обречённо булькать, понимая, что о нём хозяин уже забыл.

Так что же вы чувствуете, сталкиваясь с незнакомым человеком посреди дороги? В декабре. Под Новый год. Глядя на виновника, угробившего его телефон, Роман думал о том, что в этом году наверняка был хорошим мальчиком… Ибо дедушка Мороз явно расщедрился.

– Извините.

Глаза девчушки, испуганные, ярко-голубые, широко распахнулись, когда торопливо пробормотала извинения и поспешила прочь.

– Эй! – окликнул Роман, но незнакомка только прибавила шагу, затем переходя на бег. – Что?

Сбежала? Серьёзно? От него? Может со зрением плохо? Поэтому и врезалась в него… Но…

– Эй ты!

Чертыхнувшись, он вытащил испорченный телефон из лужи, отряхнул наспех и затолкал в карман дорожной сумки. Затем крепче сжал её ручку и, пробираясь сквозь толпу, направился следом за беглянкой.

– Стой, говорю, – пробормотал Роман, сдувая со лба блестящую светлую прядь волос.

Безупречная причёска растрепалась при беге. А он, несомненно, бежал, сам сомневаясь в собственном рассудке. Расстёгнутые полы светлого пальто подхватывал морозный ветер, а лёгкий белоснежный свитерок вовсе не способствовал согреванию. Сейчас он, сам Роман Морозов, восходящая звезда, топ-модель, чёрт возьми, «мистер Декабрь» в рейтинговом календаре среди всех российских универов, гнался за какой-то девчушкой?! Что он делал? Вот серьёзно?

Точно сошёл с ума. Только никогда ещё так не хотелось, чтоб незнакомка обернулась. Меж тем, видимо считая, что оторвалась от ненормального преследователя, его цель замедлилась. Пошёл медленнее и Роман, теперь просто следуя за девушкой. Мелкая, в этой белой куртке и белых ботинках, на тонких ножках, с россыпью золотистых длинных прядей по спине, и пушистой жёлтой нелепой шапке, она так напоминала ему что-то. Что же?

– Ромашка, – выдохнул Морозов и с его губ сорвалось облачко пара.

Он даже согрелся от пробежки, бредя за её спиной, и не замечая откровенные взгляды проходивших мимо женщин. Девчушка то и дело спотыкалась. И тогда Роман ловил себя на мысли, что едва не подавался вперёд, чтоб схватить и поддержать. Казалось, что некое магнитное поле их заснеженной земли притягивало к бедолаге прохожих, вынуждая наталкиваться на них и продолжать тихо шептать извинения.

Роман нагнал её и теперь шёл совсем близко, за спиной. Одним своим убийственным взглядом он заставлял оторопелый и замёрзший народ расступаться, не задевая мелкую уничтожительницу телефонов. А ведь наверняка и не заметила под этой шапкой, что натворила. И что самое обидное – его персону. Куда же шла? Он уже протянул руку, чтоб схватить за капюшон, когда девушка остановилась.

Морозов так же замер, глядя на одну из городских ёлок неподалёку от торгового центра. Давненько не был в нём. Весь горит, переливается гирляндами. И на ёлке всё те же шары, что и в детстве. Вон на том, самом красном, он лично нацарапал послание деду Морозу. Казалось, что если так, прямо на ёлке, то вернее всего будет и уж точно до бородатого старика письмо дойдёт. Но не дошло…

– Сходишь со мной тридцать первого в универ? – зазвучал приятный голос, вынуждая Романа вернуться из мыслей.

«Да», – едва не кинул он в ответ, вовремя спохватившись и следя теперь за действиями незнакомки. Что, серьёзно обращалась к снеговику? Вот чудная, в самом деле. Девушка стянула со своей шеи длинный шарф и повязала его на криво слепленное снежное чудище. Назвать всё же это снеговиком язык не поворачивался.

– Ты идеальный парень, – продолжила вздыхать мелкая Ромашка. – Немногословный, поэтому и гадостей не говоришь. И вроде крепкий. Если что случится, то я тебя обратно слеплю…

Ты глянь, заботливый цветочек. Только вот кто там гадости ей наговорил? Морозов нахмурился, будто и в самом деле имел хоть какое-то отношение к проблемам этой девушки. К его ещё большему удивлению, малышка вытащила из кармана некий голубой конверт и неожиданно засунула его за край шарфа снеговику.

– Если надумаешь, я так и быть подожду твой ответ, – произнесла она.

«Это хорошо, уж подожди», – подумалось Морозову.

– Ты ведь не боишься держаться за руки и есть мороженое на улице?

«Вот уж не боюсь, поверь!», – ухмыльнулся он, чувствуя, что опять совсем продрог.

– А ещё, с тебя два билета в кино…

«Да ну?». Его светлая бровь изогнулась. Два билета, говоришь? Тем временем девчушка разумно выше застегнула воротник куртки, сохраняя остатки тепла, и поспешила к остановке. Роман дождался, пока она отошла подальше и приблизился к снеговику.

– Прости, приятель, но оно мне нужнее.

Он осторожно вытянул конверт из шарфа. Конечно же, глупо было надеяться, что найдёт здесь домашний адрес или номер телефона.

– Могла бы и подписать, – тихо возмутился Роман.

Он прошёл вперёд, глядя, как удалялась девушка. И уже решился окликнуть, понимая, что просто мог потерять из виду, когда рядом послышался счастливый писк, а затем и чьи-то уже давно ставшие привычными возгласы.

– Это вы?

– Это ведь точно вы!

Роман вынужденно улыбнулся, поворачиваясь к таким нежданным сейчас поклонницам, тот час пришедшим в восторг, понимая, что не ошиблись. Ну почему именно сейчас? Впервые он хотел зарычать и разогнать всех. Нужно было сразу схватить эту Ромашку и не отпускать, пока не вытрясет с неё как минимум номер телефона. Но чёрт дёрнул посчитать, что времени у него было достаточно. Ставя теперь автограф на каком-то ярком блокноте, Роман провожал взглядом таявшую в толпе фигурку незнакомки. Он найдёт. Всё равно найдёт! Пусть и не надеется, что сбежала.

***

Пока добиралась домой, потратила ещё часа два. Камилла захлопнула за собой входную дверь, окутанная теплом и знакомым ароматом кофе, такого любимого матерью.

– Я дома, мам! – привычно «доложила» она, слыша шум на кухне.

– Замёрзла? – послышался в ответ голос матери, и она выглянула в коридор.

Видимо тоже недавно пришла, раз ещё не переоделась. Глядя на звёзды, блеснувшие на форменных погонах грозного майора полиции, уплетавшего бутерброд, Камилла салютовала пушистой варежкой, приставив ладонь ребром к голове. Мать просканировала её внимательным взглядом, убеждаясь, что любимое чадо цело и невредимо, и торопливо продолжила перекусывать.

– Ты что, опять убегаешь? – Камилла вздохнула, наконец раздеваясь и вешая куртку в прихожей.

– Угу. – Мать отпила кофе, поглядывая на наручные часы.

Вот так всегда. Опять останется на работе до ночи. Ну что ж, дело привычное. Служба такая. Конечно, тайно Камилле мечталось, чтоб мама выбрала более мирную профессию и больше проводила время с семьёй, дома. Но искренне гордилась суровым следователем уголовного розыска. И была твёрдо уверена, что пока майор Светлана Тихонова на страже их города, всем преступникам лучше сразу сдаться и молить о пощаде. Да куда там супергероям!

– О чём задумалась? – окликнула её Светлана, видя, что дочь замерла с рюкзаком в руке.

– Люблю тебя, мам, – отозвалась Камилла и, подойдя к ней, крепко обняла.

– Мила, Мила…

Мать в ответ приняла её в тёплые объятия, поддавшись чувствам, а когда дочь отстранилась от неё, напомнила:

– Папа часам к десяти будет. Звонил недавно, предупредил. Я уже убегаю, Мил.

– Не задерживайся. – Камилла подняла со стола недопитый кофе и согрелась большим глотком всё ещё горячего напитка.

– Тут уж обещать не могу. – Светлана прошла в коридор, опять поглядывая на часы. – Если ещё не будет слишком поздно, то позвоню, как закончу с делами. Но не жди до ночи. Ложись спать вовремя. Тебе завтра к первой паре.

– Позвони в любом случае. Хорошо? – попросила Камилла, теперь наблюдая, как мать надевала пальто.

– Хорошо, – согласилась Светлана и добавила, – ты платье уже выбрала? Говорила же, что с Тонькой Воробьёвой сходишь.

– Так… – Камилла замялась на мгновение, затем выпалив, пока мать ничего не заподозрила, – так разве я не говорила тебе? Ты видимо спешила тогда и не расслышала.

– Что? – Светлана застегнула пальто и накинула на шею любимый длинный шарф.

– Платье не нужно. Мероприятие немного изменили.

Камилла искренне надеялась, что детектор лжи матери не сработает сейчас. Видимо не предполагая, что дочь станет врать, Светлана не возразила.

– Сказали, что слишком проблемно устраивать целый новогодний вечер. Будет просто праздничный концерт после всех пар. Там местные какие-то выступят, речь толкнут и разгонят всех по домам, – продолжила сочинять на ходу Камилла, затем старательно улыбаясь.

– Вижу, ты расстроилась, – вздохнула Светлана.

– Да всё в порядке, – деланно беззаботно отмахнулась дочь. – Хорошо, что не потратилась зря. Мы с девочками отметим и день рождения, и новый год одновременно.

Телефон в кармане пальто Светланы прервал их разговор, спасая Камиллу, и вынуждая принять вызов. Ну вот, уже требовали с работы.

– Не грусти. – Мать торопливо поцеловала её в щёку, пригладила волосы и вышла на лестничную площадку, захлопывая дверь.

На ходу она говорила что-то своему невидимому собеседнику, спускаясь по ступенькам на первый этаж. Через пару минут Камилла увидела через окно кухни, как отъехала от дома знакомая серая машина. Она присела на край стула, затем опустила на стол руки и устроила на них шумевшую голову.

Всё верно, очень хорошо, что она не купила платье. Глупости всё это. Всё равно нормальные туфли под него не надеть. Такой как она, их никогда не надеть. А день рождения и с Тонькой можно отметить. Сходят в любимое кафе и этого хватит с головой. И нечего родителям знать, насколько она жалка сейчас. У матери и так проблем хватает, а папа на двух работах вкалывает. Пусть хоть у них на Новый год праздник удастся.

Камилла повернула голову, не поднимая её с рук, и посмотрела в окно. Снегопад усилился, и снег мягко кружился, крупными хлопьями ложась на подоконник. Сейчас почему-то припомнился тот самый момент, когда на дороге столкнулась с одним из прохожих. Видимо сильно толкнула его, ведь был так сердит. А этот высокомерный взгляд… А высоченный! Весь в белом, весь такой безупречный. Прям ни дать ни взять отпрыск самой Снежной королевы. Если бы сын у той вредной тётки из сказки имелся, то наверняка таким и был. Она ведь извинилась. Почему же так злился? Но ладно, какая разница? Всё равно больше никогда не увидятся. Какие для этого могут быть причины?