Степь

Оксана для меня большое открытие. Прочитала, как и Рану, на одном дыхании и снова родилось много разных чувств. Редко такое случается. Спасибо ждём новых книг!

Пронзительный роман об обычных неприкаянных людях, и в широком смысле (для меня) — о нашей измученной стране, которая похожа на того самого доходягу, ищущего и не находящего, и пустившего жизнь на самотек. Я из поколения Оксаны Васякиной и тоже из Сибири. Весь этот быт, бедность и хаос 90х крайне узнаваем, эти судьбы — тоже. Отдельно отмечу язык Оксаны — свежий, тонкий, но при этом понятный и цепляющий.

Глубоко и пронзительно, красиво о некрасивом и страшном, лучшее из прочитанного за последнее время. Рада, что в моём списке любимых российских авторов - прибавление.

Я читала эту историю как длинный дневник с избыточными, интимными подробностями, которые почти ничего не несут. Автор копается в себе, нам показаны ее метания, муть из мыслей и чувств. Среди бесконечных описаний действий и окружающей обстановки все остальное почти теряется. У всех нас есть родители, кто-то их знает, кто-то нет. У всех есть своя история, рефлексия на тему поисков себя, самоопределения. Написано немало на эту тему. Здесь я не нашла ничего для себя. Описания ради описаний. Читать муть из чужой головы тяжко, мне и своей хватает.

Степь, видимо, как отсылка на время, которое перетирает всех нас в пыль, забирает и без следа переваривает. И автору хочется запомнить отца, увековечить, каким он был, смириться с тем, что это все, хоть и косвенно, часть и ее истории - и тюрьмы, и зависимости, и такой примитивный его внутренний мир с аскетичным образом жизни, бабами и шансоном. Может, ей хочется через него понять себя, присвоить свое "наследство", уж какое есть. Может, хочется понять, что делает людей такими, какие они есть, виноваты ли они, или их родители, или среда, или место? Как принять их такими? Они живут и не думают, как потом их детям относиться к их жизни? стыдиться тюрем, воровства, насилия, смерти от спида? Ей неприятно видеть отца таким, и она пытается заставить себя почувствовать в нем что-то родное, но как можно считать родным человека, который так не похож на тебя, будто с другой планеты? Она то пытается со страхом найти в себе его черты, неприглядные, уродливые, то пытается в нем найти хоть что-то условно благородное - что он романтик, ценит стихи и т.п. Метается между очернением себя за счет признания родства с ним и обелением его, чтобы хоть как-то принять, оправдать. Но вот как-то не проняло меня.

К середине я устала. Бесконечные описания - поели, поспали, умылись, поехали, побродили, бухнули, отец сделал то, отец сделал это, почитал газету, покурил, поковырял в зубах, был одет в рубашку, в футболку, такого-то цвета, такого-то материала, и так по кругу. Заметила в книгах подобного жанра эту особенность - очень подробные описания в стиле "что вижу, то пою", куча деталей ради деталей, они создают конечно атмосферу, но через какое-то время начинают подгружать, и хочется все это пропустить. Специфика жанра и так часто включает в себя отсутствие сюжета, и очень легко потерять внимание читателя, если только лить воду и растекаться мыслью по древу. И все такое грязное, чернушное, метафоры, сравнения с чем-то гнилым, неприятным, уродливым.

Не первая книга, о которой остается только чувство окунания в гнилое болото, в котором нет ничего живого и полезного. Чужая чернуха и смрад. Да, разные стили и жанры существуют и в книгах, и в музыке, и в кино и т.д. Я не говорю, что все это не должно существовать, не обобщаю, что раз мне не понравилось, значит никому не должно. Из впечатлений осталось только чувство стыда, будто залезла и прочитала чужой дневник про бесконечную грязь, покрывающую все вокруг. Интересных мыслей было мало, они потерялись во всей остальной воде текста. Видимо, надо завязывать с этим жанром. Или сделать перерыв.

Уж насколько мне понравилась «Рана», но тут Васякина подняла планку на новую высоту! Степь" – роман менее эмоциональный, но не менее кровоточащий, хотя, на мой взгляд, куда более выверенный. Причём отношения автора с отцом похожи на отношения многих представителей её поколения с Родиной. Образ отца даётся параллельно с образом степи, бесконечной, таинственной, манящей, иногда жестокой, но всегда непознаваемой. И не знаю как для вас, но для меня за этими двумя образами виделась наша несчастная Россия, такая непонятная, иногда пугающая, иногда безумно жестокая, реже добрая и ласковая. Хотя, может, сейчас время такое, что во всех текстах видятся размышления автора о Родине?