Loe raamatut: «Страна на дембель»

Font:

* * *

Выпуск произведения без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону

Пролог

Почти три месяца, как я провалился в прошлое, оказавшись в своем собственном теле, осьмнадцати годов от роду. Можно подвести первые предварительные итоги.

Итак, за окном сейчас, в данный момент времени, одна тысяча девятьсот восемьдесят девятый год, конец января.

Советский Союз еще не распался, но пока никаких особых отличий от моей «старой» реальности не наблюдается, и если ничего не предпринимать, то результат будет точно такой же. Развал, разруха и полнейшая деградация. На фоне бесконечных братоубийственных войн. Единственное, что мне удалось – это значительно уменьшить количество жертв Спитакского землетрясения. Но на судьбе страны это никак не отразилось.

Никаких глобальных изменений не произошло, да и трудно вершить историю, пребывая в звании рядового срочной службы, еще и на самом краю СССР, охраняя советско-иранскую границу. Тем более в первые месяцы после призыва!

С другой стороны, кое-какую предварительную работу провел, подготовил, так сказать, базис для будущего рывка к вершинам власти и рычагам управления нашим социалистическим «Титаником».

Формально я все еще нахожусь в скромном звании рядового, даже учебку официально еще не закончил. Но в копилке заслуг у меня есть и знак отличника погранвойск, и личная благодарность от командира части. По всем учебным предметам, даже по знанию уставов, будь они неладны, – твердые пятерки, профессиональное мастерство, стрельба и физподготовка – все на «отлично».

Без ложной скромности можно смело назвать меня лучшим воином-пограничником в нашей учебке. И это автоматически предполагает присвоение звания «ефрейтор» и внеочередной отпуск домой на десять суток, и до этого счастливого момента осталось подождать всего около месяца.

Конечно же, мне хочется повидать родителей, пообщаться с друзьями детства, многих из которых уже и в живых не было к тому моменту, когда я решил провалиться в прошлое. Очень хочется увидеть родной город в старинном, почти патриархальном виде, еще не обезображенным торговыми центрами и варварской точечной застройкой.

Но не это главная цель, и тем более это не желание откосить от армии, хотя с каждым днем мое пребывание здесь все абсурднее и бессмысленнее. Стойко и мужественно нести «тяготы службы», охраняя мифическую границу, которая исчезнет буквально через считаные месяцы, максимум год, если мои скромные усилия скажутся на ходе истории в данном конкретном месте, – что может быть абсурднее? Судьба страны решается в Москве, причем необратимые изменения начнутся уже в мае месяце этого года, когда Первый съезд народных депутатов СССР начнет процесс уничтожения государства.

Отпуск мне нужен для того, чтобы «задним числом» восстановиться в институте. Ничего сложного в этом нет, максимум коробка конфет и бутылка шампанского кадровичке, после чего в моем личном деле появится запись, что я ушел в армию со второго курса, а не отчислен за… Не важно за что! Скажем так, не сложились отношения с преподавателем по причине наличия у него симпатичной и любвеобильной дочки. Хотя если меня спросят, то я ее знать не знаю, стерву крашеную.

По иронии судьбы именно этот, вражеский во всех смыслах, Первый съезд народных депутатов отправит всех студентов на дембель, вне зависимости от срока службы. Произойдет это примерно в августе-сентябре, точно не помню, по странному стечению обстоятельств, ни одного студента в нашей части не оказалось, поэтому и узнал об этом удивительном событии лишь на гражданке.

План хорош во всех смыслах, и меня он вполне устраивал, но только до того момента, как я осознал, что даже досрочный дембель в августе – это слишком поздно. Первый съезд к тому моменту уже завершит свою работу, и выпущенного из бутылки джинна загнать обратно будет невозможно. У меня в распоряжении время только до апреля-мая, потом задача вывода СССР из-под удара усложнится на порядок, если же дотянуть до конца года, а в случае с досрочной августовской демобилизацией именно так и выйдет, поскольку мне придется восстанавливаться в институте, делать паспорт, прописку и так далее, и только потом ехать в Москву, где начинать все с нуля, то в этом случае шансов на успех уже никаких. С весны 1989 года деструктивные процессы в стране и обществе начнут ускоряться в геометрической прогрессии и скоро станут необратимыми.

Следует отдельно обозначить мою позицию по возможности спасения Советского Союза, или, что более вероятно, варианта его трансформации в СССР-2.0. Аббревиатура не моя, честно утащенная с просторов Интернета следующего тысячелетия, но интуитивно и так ясно, что она означает.

Есть несколько важнейших направлений, удар по которым может привести к гибели государства:

1. Военная угроза. В настоящее время военное поражение Советскому Союзу нанести невозможно. Даже больше скажу! Российская Федерация после почти десяти лет правления Ельцина, после тотального разграбления и уничтожения большей части армии и оборонной промышленности, имея армию в три раза меньше, а населения менее половины от советского, эта слабая и обескровленная Россия, и та оказалась не по зубам НАТО.

Отсюда вывод: Советский Союз в военном плане не имеет особых проблем и обезопасен от разгрома на ближайшие десятилетия точно. Это даже без учета ядерного оружия. Хотя, конечно, реформа армии остро необходима.

2. С экономикой сложнее. Проблем невероятное количество. Но в любом случае промышленность СССР в 1989 году в тридцать раз мощнее, чем во времена Сталина. И сельское хозяйство обеспечено тракторами, автомобилями, комбайнами и удобрениями в десятки раз больше, чем в послевоенные годы, не говоря уже об агрономии и селекции, в которых совершили целую революцию. В таких условиях рассуждать о голоде – это полный абсурд. Требуется навести элементарный порядок, и вопрос с прокормом потеряет остроту, а через 10–15 лет эта проблема сама собой рассосется в мировом масштабе. На рубеже двухтысячных голод останется проблемой только в Африке (менее 5 % населения континента), да и то в основном по причине войн и невероятной рождаемости.

Придется ввести карточную систему и затянуть пояса, – но это пустяки в сравнении с тем, что должно было случиться после реформ Гайдара – Чубайса. Так что переживем.

О конкуренции советской промышленности будем думать потом, после спасения, сейчас главная проблема – уцелеть государству.

3. Идеологическая и информационная сфера. Именно здесь и проиграла КПСС свое главное сражение. Если проблемы в экономике во многом носили искусственный характер, особенно в момент кризиса 90–91-го годов, то провал в идеологии никем и никогда не оспаривался. По сути, сейчас настоящий вакуум в политической и морально-этической сфере. И в эту идеологическую пустоту стремительно вливают дичайший коктейль из мифов, благоглупостей и откровенной чуши, разрушая мировоззрение и коверкая менталитет всей страны.

Казалось бы, если миллионы профессиональных пропагандистов и десятки миллионов членов партии не смогли сформулировать ничего путного в ответ на информационную атаку демократов, то мне в одиночку и подавно не справиться? Ничего подобного!

Движущая сила развала страны – это очень компактная и немногочисленная группа. По моим прикидкам, активное ядро этой структуры всего пятьсот человек, плюс несколько тысяч «адептов второго уровня» и агентов влияния в основном в журналистской среде. Все остальные – массовка и оболваненные идеалисты, которые сами по себе ничего не стоят, только на подхвате.

Только вдумайтесь! Страну с населением в триста миллионов человек уничтожит группка людей, численность которой в миллион раз меньше!

Реально напрашивается аналогия с вирусом, который только в микроскоп можно рассмотреть, зато с ног валит не хуже боксера Кличко.

И самое забавное, что большая часть этой антигосударственной группировки мне известна поименно благодаря волшебному послезнанию. Все они дружно «расчехлились» после победы Ельцина в 1992 году. Получили места в правительстве, поучаствовали в приватизации, написали мемуары и дали множество интервью, где подробно делились воспоминаниями о борьбе с ненавистным «совком». Да и с экранов ТВ они долго потом не вылезали.

Теперь ключевое и главное обстоятельство: в ближайшее время вся эта кодла будет собрана в одном месте. В Межрегиональной депутатской группе будущего Первого съезда народных депутатов.

Что ни фамилия, то сама за себя говорит: Бурбулис, Старовойтова, Казанник (будущий генпрокурор), Травкин, Болдырев, Ельцин, Сахаров, Калугин и так далее и тому подобное. Весь зверинец в полном составе, в предельной концентрации.

Курировали Межрегиональную депутатскую группу с самого начала, а на завершающем этапе вообще не стесняясь, при полном попущении Горбачева и КГБ, иностранные консультанты, преимущественно из США, журналисты радио «Свобода» и других СМИ, поголовно работники спецслужб или подобных организаций. И RAND CORPORATION, и представитель института демократии США будущий посол Майкл Макфол, и куча пиарщиков и инструкторов из Национального Фонда Демократии, гуверовского института, и толпа правозащитников из Хьюман Райтc и Лиги по правам человека.

Финансирование шло напрямую из Центра Вудро Вильсона. И так далее и тому подобное. До ста тысяч долларов ежемесячно! И не надо презрительно кривиться в ухмылке, для того времени это были сумасшедшие деньги! Управление КГБ по области, например, согласовывало заявку на триста долларов для подкупа и вербовки агента по полгода. В ПГУ, конечно, с этим проще было, но и там десять тысяч долларов считалось огромной суммой.

Каждого депутата межрегиональной группы курировали по несколько сотрудников спецслужб США. В это же время для них проводились курсы по политическим технологиям и приемам массового воздействия, основам пиара и приемам пропаганды. Не говоря уже о готовых методичках, инструкциях и привлечении нужных экспертов, журналистов и специалистов.

И все это в 1989 году происходило! Полное ощущение, что количество задействованных иностранных фондов, институтов и прочих интересных заведений было больше, чем число самих депутатов.

Такая концентрация агентов влияния в одном месте вполне объяснима. Готовился решающий удар по Советскому Союзу, который его и уничтожил. Для этого и собрали всех идейных и прочих гадов в определенной точке пространства и времени.

Но в такой концентрации ключевых фигур на одном направлении заложен очень серьезный риск. Это как собрать войска тайно перед наступлением прямо на передовой. Если все пройдет как задумано, то такое выдвижение оправданно и очень эффективно. Но если противник разгадает замысел и накроет артиллерией этот участок фронта, то гарантированы ужасающие потери и провал наступления.

В моей исторической хронологии американцы поставили все на этот удар и выиграли. Но зато теперь у меня появился прекрасный шанс уничтожить всю верхушку антисоветского заговора буквально одним ударом.

Убрав с шахматной доски сразу сотню депутатов МДГ, мы нанесем страшный удар по всей пятой колонне, обезглавив ее и сделав недееспособной на ближайшие пару лет, а нам больше и не требуется.

Вся остальная шушера, типа журналистов и телевизионщиков, ставится на место при помощи обычных репрессий и затягивания гаек. И хорошо зная эту свору, могу предсказать, что переобуются они почти все и мгновенно.

Прежде чем выйти из тени и вступить в решительное сражение, необходимо оценить наличные силы и средства.

За прошедшие месяцы мне удалось:

1. Завербовать агента Синус. Он же – водитель «скорой», при помощи которой браконьерская черная икра перевозится в Баку, где и реализуется. Через него же получен компромат на высокопоставленных чиновников из райкома партии и главврача больницы, вовлеченных в эту схему. К сожалению, самое главное звено – куратор из госбезопасности ему не известен, хотя я точно знаю, что он участвует в деле. Свидетельские показания хранятся в библиотеке в десятом томе собрания сочинений В. И. Ленина – чтобы никто не догадался и не нашел!

2. Наличные денежные средства в размере трех тысяч двухсот рублей с копейками. Получены недавно, как процент от удачной аферы со «скобяным товаром». Совесть моя в этом деле чиста, аки декларация о доходах депутата Государственной думы. По легенде деньги эти пошли в фонд оперативных мероприятий – знать бы еще, что это такое? Впрочем, если не обращать внимания на формальности, то так оно и есть. Не для себя лично – только «пользы дела для», как любил выражаться Петр Первый, рубя бороды и головы заодно. Без денег работать тяжело – ни агента подкупить, ни ораву сослуживцев прокормить. Опять же, пачка сигарет – универсальный эквивалент обмена в воинской части. Можно инструмент для ремонта получить, или масло качественное для двигателя выцыганить.

3. Проект «Слепой». Удалось вбросить информацию о предательстве генерала Калугина. При этом не засветиться, оставшись в тени, и очень сильно заинтересовать главкома ВМФ, заместителя министра обороны адмирала флота Чернавина. Он избирается депутатом на съезд от Лениноранского района и поэтому часто бывает в нашей части, имеет дружеские отношения с командиром отряда. Результат оказался даже лучше, чем я мог себе представить в самых смелых мечтах. Разбираться с этим делом прислали Федора Громова – начальника особого отдела Каспийской флотилии. Легендарный человек, герой России в моем будущем, адмирал ФСБ, руководил второй чеченской кампанией. К сожалению, умер от разрыва сердца в 2001 году прямо во время совещания штаба в Ханкале.

4. Проект «Старец Исмаил». Многоуровневая информационная и агентурная операция (ни фига себе, выразился – сам в шоке). При помощи предсказания «провидца» удалось спасти несколько тысяч жителей в Армении во время землетрясения. Также получилось наладить сотрудничество с местными националистами, хоть и не без трений и лишних вопросов. Благодаря чему обстановка в городе пока более или менее спокойная, особенно в сравнении с тем, что было в моей реальности. Здесь изменения очень разительны, хотя в масштабах страны никто и не заметит. В феврале 89-го часть наша уже была на осадном положении, сейчас же ничего подобного не наблюдается.

5. Несколько второстепенных контактов и вербовок. Чайханщик на трассе, спекулянт на вокзале и проводник поезда Баку-Астара. Работника общепита, по совместительству резидента то ли турецкой разведки, то ли наших спецслужб, у меня сразу отобрали. Не вышел чином или возрастом, наверное. А двое оставшихся «агентов» пока вне зоны доступа, поэтому толку от них ноль.

Глава 1

– Не сяду на шайтан-арбу, хоть расстреливайте!

– Это приказ, и он не обсуждается, – ласково улыбаясь, словно нильский крокодил при виде пьяного туриста, капитан второго ранга Громов дал понять, что решения своего не изменит.

Не помогли увещевания о том, что нам же ездить на нем придется, и даже тот факт, что это порождение темных сил, механическое чудовище, не принято на вооружение по гуманным соображениям и является чисто гражданским проклятием на колесах. Все без толку. Капитан уперся, что других машин нет, а учитывая мою невезучую карму – и не будет.

Спор изначально был бесперспективным ввиду неравенства звезд на погонах у оппонентов, поэтому я сдался, взял ключи и приступил к осмотру своего нового автомобиля, хотя язык не поворачивается его назвать этим благородным словом.

Называлось это самодвижущее чудо просто и незатейливо – ЕрАЗ-762. Цифры в точности как калибр автомата Калашникова старого образца.

Детище Ереванского автомобильного завода, далее следует расхожая фраза водителя из фильма «Кавказская пленница» о благодарности ее создателям, и даже относительно свежее детище – 1986 года выпуска.

Внешне эта самобеглая повозка напоминает УАЗ-«буханку», но исключительно снаружи. Дизайн, кстати, подарок от конструкторов рижского РАФа – поэтому хоть и старенький, начала шестидесятых годов, но глаз не режет. Вот когда армянские дизайнеры сами начнут его улучшать – тогда тушите свет сразу, самое лестное, что мне приходилось слышать об их творчестве, это «сервант на колесах». Впрочем, в серию он так и не пошел до распада СССР.

И если к внешнему виду претензий у меня нет, то ко всему остальному – с избытком! Если ЕрA3 день проработал без крупной или мелкой поломки – это уже за счастье! Приходилось сталкиваться в прошлой жизни, у соседа по даче такая была, так вот он ремонтом своей колесницы занимался больше, чем прополкой сорняков, хотя ездил на ней всего пару раз в неделю.

Двигатель в салоне, летом греется так, что финская сауна позавидует, зимой не нагревается вообще, за рулем можно ездить только в тулупе. Рычаг переключения передач болтается, словно шланг, люфт у руля до 90 градусов со временем становится, и исправить его невозможно. Да и все остальное примерно такого же качества. В дверях щели, так что солнце просвечивает! Причем так идет сразу с завода. Замки в дверях не держат вообще, на ходу распахиваются. Как можно было так испохабить исходную «Волгу» ГАЗ-21, на базе которой создали «Еразик», – уму непостижимо.

Откуда товарищ капитан добыл такое сокровище? Ответ можно найти в путевом листе, где стоит штампик «Передвижная механизированная колонна-1. Закавказское монтажно-технологическое управление „Хазри“ ПО „Каскад“».

Название очень знакомое, и, порывшись в памяти, я понимаю, что это одна из тех самых контор-прокладок, которые использует разведтодел. Я даже о ней вспоминал недавно, когда только попал в часть. Сугубо гражданская контора, которая даже чем-то занимается для видимости: кабель тянет, траншеи роет и так далее. На самом деле это прикрытие для серьезной спецслужбы, занимающейся правительственной и секретной связью, условно которую можно назвать по старой памяти ФАПСИ одно время так их именовали, пока не вернули в ФСБ.

Радует одно – судя по пробегу, автомобилем никто не пользовался, он, видимо, простоял все эти годы на заднем дворе того самого ПМК-1. Никто не хотел с ним связываться. И на радостях, что избавились от этого счастья, даже подшаманили и привели в относительный порядок перед отдачей. Хотя это скорее из уважения к товарищу кавторангу.

Но и обольщаться не стоит. В моей молодости ходили рассказы, что ЕрАЗ-762 даже с завода не всегда мог выехать самостоятельно, его выталкивали руками, а новый хозяин уже сам пытался его завести за воротами. Говорят, неделями мучились, а некоторые так и бросали автомобили и возвращались домой на предприятие с пустыми руками.

Сами заводчане шутили: «Не до свидания, а до Севана». До озера Севан от Еревана меньше ста километров, и редкий автомобиль доезжал туда без поломок.

В это невозможно поверить, но тем не менее это достоверный исторический факт. И ладно бы это было редко – такая ситуация длилась десятилетиями.

Собственно, несчастный ЕрАЗ выпускали почти тридцать лет практически без изменений и одинаково безобразного качества.

Если кто-то скажет, что это фантастика и такого не могло быть в реальности, то вынужден огорчить. Например, Армянский завод конденсаторов на протяжении десятилетий выпускал 100 процентов брака, и ничего исправить не смогли. Дальше я объясню, что это не случайность, а строгая закономерность для практически всех закавказских заводов и фабрик.

Казалось бы, случайное стечение обстоятельств, всего лишь подвернулся мне на жизненном пути неказистый серый микроавтобус со штампованными стальными вставками вместо окон, а в результате целая лавина воспоминаний и новых вводных, о которых не задумывался днем раньше. Придется посвятить этой проблеме отдельный пласт размышлений.

Но обо всем по порядку.

Как-то по молодости оказался я на практике на одном из заводов. Как могучему специалисту мне доверили высверливать победитовым сверлом отверстия в абразивных кругах, заливать их припоем, чтобы отбалансировать. Иногда эти круги взрывались на станке после такого апгрейда, но иначе их использовать было невозможно. Они изначально приходили с завода бракованные с таким дисбалансом, что использовать их было вообще невозможно, никакие планшайбы не могли устранить перекос. При этом форму «круги» имели категорически не похожую на круг. На вопрос «Что это за ерунда?» мне доступно объяснили, что это продукция Армянского абразивного завода, она такой всегда была и другой никогда не будет. Возвраты и рекламации бесполезны, никто на них не отвечает годами. Либо сразу выкидывать, либо кустарно исправлять самим – план никто не отменял.

Тогда мне это было в новинку и очень удивило.

Мастер мне тут же показал парочку новых ярко-зеленых кислотного цвета станков, стоящих в углу цеха. Рядом с ними еще один синего цвета, тоже новенький и нетронутый.

– Синий – тбилисского завода. Зеленые – Ереванского. Все новые, все не работают. Ремонтировать бесполезно. Запчасти от одного не подходят по размерам для другого. Расточка под шпинделя и валы кривая даже на невооруженный взгляд. Чугунное литье с трещинами, недоливами и раковинами. Обработка поверхностей – словно ее напильником вручную ученики делали.

– Зачем же вы их берете? – удивился я.

– Нас никто не спрашивает, – засмеялся в ответ умудренный жизнью мастер. – Дают десять нормальных станков из Одессы, два-три армянских «в нагрузку». Не хочешь – вообще ничего не получишь.

– И куда их?

– Пишем износ в 90 процентов, и в металлолом через полгода. Делов-то.

– Жалобы писать не пробовали? – возмутился, помню, я тогда.

– Гы. Никакого толку. Все знают, что на закавказские заводы жаловаться бесполезно. И там все знают и понимают. Они иногда шильдики Одесского завода или завода «Коммунарс» на свои станки лепят, только чтобы всучить.

– Но как же так? Ведь это бардак и преступление?

– Не смеши мои рукавицы. Видишь рядом с номером станка букву «П»? Это означает «прецизионный повышенной точности». На всех армянских станках стоит эта буква. Такие станки в авиации использовать можно, тут должны быть жесточайшие допуски, особо качественные подшипники и так далее. Смешно? А такой станок стоит в три-четыре раза дороже обычного.

И государство платит за это непотребство по тройной цене, а они как гнали брак, так и гонят. И если бы только ереванские! И агдамские станки и кировоканские – все бракованные прямо с конвейера. Причем по огромному количеству показателей, буквально по всем характеристикам, – некондиция. О гарантийных сроках речь вообще не шла.

Позже точно такие же истории слышал о любой технике или сложной продукции из любой закавказской или среднеазиатской республики. Лишь редкие предприятия оборонной промышленности в этих республиках выпускали качественную продукцию, да и то при наличии большей части руководителей и рабочих из метрополии. Все же на оборонных предприятиях и ОТК, и первый отдел за вредительство карает. Впрочем, штурмовики Су-25, собранные в Тбилиси, военные летчики не любили всей душой, аварийность на них была в разы выше, чем на точно таких же, но с завода из Улан-Удэ.

Армянские конденсаторы стали нарицательным ругательством в электротехнике, брак стабильно составлял 100 %, а время работы исчислялось часами, после чего они вздувались или просто взрывались.

Если новый станок с ЧПУ ломался, то первым делом смотрели на плату. Если эмблема Ереванского завода, то просто меняли микросхему, и все сразу начинало работать. Поэтому на новых станках с ЧПУ первым делом просто выпаивали все армянские микросхемы и «чипы», если их обнаруживали.

Главный инженер завода «Прогресс» из моего родного города рассказывал историю, как в конце восьмидесятых он был на конференции электронной промышленности СССР. И в один из моментов на трибуну поднимается докладчик и сообщает, что Ереванский завод прекратил выпуск дисководов. Говорит, зал на секунду замер, потом все дружно вскочили со своих мест и зааплодировали. Так он их всех достал своим браком.

Как-то на совещании Госплана министр электронной промышленности Колесников в сердцах выдал, что южнее Ростова электронной промышленности у нас по факту нет. Его потом по партийной линии сильно взгрели за политическую несознательность.

Конечно, и в РСФСР, и в европейской части страны были проблемы и с браком, и качеством, но только в Закавказье и в Средней Азии это была осознанная вынужденная политика закрывания глаз на беспредел с качеством продукции.

Идея изначально была прекрасной и замечательной. Вытянуть отсталые сельскохозяйственные республики на более высокий технологический уровень. Для этого создали в каждой республике Академию наук, открыли университеты, стали строить новые современные заводы, электростанции и инфраструктуру. Без всяких сомнений – благородное и понятное стремление облагодетельствовать наукой граждан единой страны.

Понятное дело, что местных технических кадров для этого взять было неоткуда, поэтому инженеров, ученых и целые трудовые коллективы, научно-исследовательские институты и лаборатории переводились в Среднюю Азию и Закавказье.

Но где-то на рубеже 1970-х годов такая система начала давать сбои, а потом и вовсе пошла вразнос. По политическим мотивам проблемы в национальных республиках тотально замалчивались, требования по качеству постоянно снижались. Ведь главная проблема никем публично не признавалась, и даже намек на оную грозил серьезными проблемами. Проблема в феодально-коррупционных системах, которые сложились в этих республиках.

Признать, что в Армении, Грузии и Азербайджане никакого социализма по сути нет – это было немыслимо и граничило с антисоветчиной. А социалистическая экономика в условиях феодального капитализма и не могла работать нормально по определению.

Если директор завода думает о том, как заплатить ежемесячный оброк прокурору и первому секретарю, то вопросы качества его волновать точно не будут. Наоборот, если вовремя платишь – тебя всегда прикроют. Москва далеко, а в республике связи и покровители решают всё.

Москва же не в силах была бороться со всеми феодальными республиками сразу, или просто не имела желания и возможности, просто смирилась и задабривала их деньгами, лишь эпизодически вмешиваясь во внутренние разборки кланов.

Если Армении подарили ЕрАЗ, который они и клепали одну-единственную модель тарантаса тридцать лет до самого распада, то грузинам расщедрились на автомобильный завод «Колхида» в Кутаиси. Ситуация практически полностью идентичная, только выпускали не микроавтобус, а седельный тягач «КАЗ-Колхида» тридцать лет в двух видах и кабинах. Этот автомобиль вошел в историю СССР как самый некачественный и убогий из всех возможных. Это был абсолютный рекордсмен всех времен и народов по числу поломок и конструкторских просчетов, что не мешало его выпускать до 1991 года, издеваясь над советским водителем в особо изощренной форме.

Естественно, «Колхида» стала всеобщим объектом насмешек и по числу анекдотов и матерных частушек обогнала любой грузовик в любой стране мира. Изначально он проектировался как горный и междугородний, но в горах его двигатель вообще не тянул, а на равнине запас хода без поломок не превышал ста километров, поэтому его использовали в основном внутри городов.

Переплюнуть «Колхиду» по степени маразма мог только азербайджанский аналог, но, к счастью, автомобильный завод в Агдаме не успели построить до момента распада СССР.

К чему этот пространный опус о качестве продукции закавказских заводов?

Да к тому, что наш «Титаник-СССР» задолго до столкновения с айсбергом в течение десятилетий имеет в борту восемь огромных дыр, по числу южных республик, и тратит свои последние ресурсы на все что угодно, кроме заделывания пробоин. Образно выражаясь, и без айсберга с такими пробоинами корабль потихоньку тонет, а заделывать дыры ни у кого и в планах нет.

Что удивительно, но с прибалтийскими республиками вообще никаких проблем нет в плане качества!

И вот здесь я прихожу к парадоксальному на первый взгляд выводу. Сохранить СССР в нынешнем виде, видимо, невозможно. Если не «демократы» его разрушат, то южные республики обязательно утопят его и разложат своей тотальной коррупцией. Ни для кого не секрет, что массовое и тотальное взяточничество в РСФСР началось где-то с 1970-х с момента, когда туда ринулись толпы «толкачей» из Средней Азии с дипломатами денег и задачей всучить мокрый, никуда не годный и некондиционный хлопок, но зато по весу втрое больше сухого.

Не было в СССР такой тотальной и вездесущей наглой коррупции до самого распада. Бытовая мелкая была, серьезной почти не было! Но там, где имелись прямые связи с южными республиками, в 99 % случаев коррупция появлялась тут же, а качество, наоборот, неумолимо начинало падать.

И парадоксальный вывод в том, что в моем будущем СССР-2.0, скорее всего, будет с Прибалтикой, но без кавказских республик. Ибо прибалты при должном контроле будут работать и приносить пользу, а Закавказье работать не будет качественно никогда. Среднюю Азию оставляем, хотя почистить баев придется.

Будет ли в Закавказье конфедерация либо протекторат над независимыми странами – то мне неведомо. Может, просто провести деиндустриализацию? Закрыть все заводы, которые гонят брак. Директоров пересажать. Но это чистая утопия.

Не дадут они своих сажать, горой станут, бунты, сепаратизм и так далее.

Да и не нужны мне в стране пятнадцать равноправных правителей, тянущих каждый в свою сторону.

Лечить или резать по живому, не дожидаясь гангрены? Вот в чем вопрос!

Вот такой пласт проблем обнажил серый невзрачный фургончик. И ведь в мыслях не было ничего похожего до сего дня.