Всюду жизнь. Стихи

© Олег Мраморнов, 2021

ISBN 978-5-0053-3827-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БЛИЗКОЕ ПРОШЛОЕ

В Боке Которской, на Балканах

 
…
Здесь Адриатики простор
сверкает, как нигде,
вдаль уходя от Чёрных Гор,
блеск царствует везде.
 
 
В Италии уже не так,
там ближе горизонт,
и меньше блеска видит зрак,
глядясь в лазурный понт.
 

…

Когда ни приеду, встречает

то Троица, то Вознесенье,

и вайи приветливо машут

у узких церковных ворот,

и капают толстые свечи

слезами в песок ноздреватый.

Всегда розмариновый запах,

тимьян на полу сербской церкви,

цветущих кустов изобилье

и карстовых гор крутизна.

Рыбак с золотистою сеткой

вдоль берега важно проходит,

он рыб серебристых наловит

и нам их к столу принесёт.

Сюда короли приезжали

в славянское гордое время,

все рыцари, все знаменосцы,

юнаки отважные все.

Антично застывшее время,

античными стали пространства,

и в лицах людских поражает

их древний античный извод.

Слепит Адриатика морем,

слепит Адриатика солнцем,

слепит Адриатика светом,

от блеска устали глаза.

И весь этот мир бирюзовый,

и весь этот мир серебристый,

и весь этот мир многоцветный

увидел я вместе с тобой.

 
…
От Столаца неподалёку
кричал призывно муэдзин —
Корану веря и Пророку,
молиться не желал один.
 
 
Форель играла в горной речке,
и возвышался минарет;
в одном приветливом местечке
нас пригласили на обед.
 
 
– А если нас закружит дервиш,
мы тут же свалимся в реку
и с серебристою форелью
в сеть попадёмся к рыбаку!
 
 
– Тогда давай скорей уедем, —
ответил я на возглас твой, —
чтоб нас не подали к обеду
с отрезанною головой.
 
 
…
Бился турок с черногорцем,
дабы голову срубить.
Кто из нас под жарким солнцем
первым вызвался любить?
 
 
Утро в Которском заливе,
по воде ползёт туман,
чтобы выглядеть игривей,
ты надела сарафан.
 
 
Превратившись в деву-вилу,
стала ты меня водить
по росистым луговинам
дабы голову вскружить.
 
 
Шла купаться в водах бухты,
сох на солнце сарафан,
я слонялся необутым
и подозревал обман.
 
 
Мы испорченные люди,
нас обманом не пронять,
не объехать на верблюде…
Головы б не потерять!
 
 
Много лет с тех пор минуло.
Выцвел яркий сарафан,
но монистами блеснула
мне любовь из южных стран.
 

…

Дождись меня в Которской бухте

на склоне знакомой горы,

где почками ветви набухли

в предчувствии вешней поры.

Стрелой кипарис вознесётся,

сравняется крона с горой,

и в сердце твоём всколыхнётся

всё бывшее нашей весной.

Не верь, что мы стали чужими,

что воздух растерзан и пуст,

глазами ты бухту обымешь,

и вырвется имя из уст.

…

В славянских зарослях есть узкая дорога,

я на неё ступил, с надеждой на прозор.

Мне Пушкин помогал, и Тютчев понемногу

приглядывал за мной из европейских нор.

Славянский мир – клубок противоречий,

османский гнёт, тевтонский хищный след,

надменность польская, блажь хуторских наречий,

а для меня дорог в Европе больше нет.

Когда я посетил возвышенную Прагу,

то понял, почему я оказался там:

я за Мефодия башкой на плаху лягу,

гуситов доблестных я папе не отдам.

Но до чего ж тернист, извилист путь балканский —

того гляди, в тупик он заведёт.

Знать, я не растерял наследный пыл славянский,

коль Негош¹ с Ловчена мне знаки подаёт.

…

Столетия прошли, он всё в дозоре,

зовёт его родная сторона,

не отпускает косовское горе,

где не увидеть ни конца, ни дна.

Спешит на помощь несчастливым сербам,

найти пытаясь сгинувший очаг,

тоскою переполненное сердце

слезою изливается в очах.

Надежды наши отрицает время,

но Негош в эту истину не верит:

не может быть, чтоб дикий арнаут

возобладал в краю святого Саввы!

Затмился потускневший образ славы,

и уголь тлеющий едва дымится тут.

¹ Петар Негош – черногорский правитель и сербский поэт; тема Косовской битвы и завоёванного турками Косова была ведущей в его творчестве, прах поэта покоится в мавзолее на одной из вершин Ловчена

2010-е гг.