Loe raamatut: «Хроники будущего. Уничтожение данных»
Уничтожение данных – последовательность операций, предназначенных для осуществления программными или аппаратными средствами необратимого удаления данных, в том числе остаточной информации…
1.
– Чудо?! Ты серьезно?
– Абсолютно.
– Ты меня разыгрываешь?
– Нет.
– Ты вот так просто мне об этом говоришь?
– Да, вот так просто. Ты сейчас увидишь настоящее чудо!
Этот диалог проходил в маленькой комнате на верхнем этаже одной из высоток в центре города. Шторы на окнах были плотно занавешены, придавая этому разговору и без того зловещий оттенок таинственности и секретности.
В комнате было грязно. Здесь давно не убирали, максимум перемещали вещи из одного места в другое, если они мешали хозяину здешнего жилища. Им был двадцатилетний Антон Забелин. Высокий и худой, он напоминал кочергу с оттопыренными ушами, которые дополняли пару голубых глаз и светлые волосы, которые он коротко остригал каждый месяц, не позволяя им вылезти из головы на высоту более пяти сантиметров. На нем были клетчатые брюки и оранжевая однотонная рубашка, которую он застегивал вплоть до самой верхней пуговицы.
Удивительно, его квартира с легкостью могла напомнить местную помойку, которая недавно находилась за углом дома, в котором он жил, сам же Антон являл собой образец чистоплотности и аккуратности, начиная от выглаженных брюк, заканчивая кончиками волос на макушке.
Эту квартиру сняла для Антона его тетка, кузина его матери, которая заменяла ему родителей последние десять лет. Именно десять лет назад его родители очистили местный ювелирный магазин и дали дёру: подальше от правосудия и своего сына.
Тетя Лариса, так её звали, особо не жаловалась, если, не считать фразы, которую она повторяла всякий раз рассматривая старые семейные снимки: «Вот тварь, вот чего учудила, а я говорила, чтобы она не связывалась с этим кретином!» Потом она убирала фотографии в коробку, улыбалась маленькому Антону и предлагала ему пойти в ближайшую кафешку за «огромной» порцией мороженого.
– А ты это уже делал?
Антон сощурил глаза, очевидно хотел добавить себе пару очков в графе «Поверь, детка, я делал это много раз».
Собеседницей Антона была соседка по лестничной площадке, и его тайная любовь (он, конечно же, не готов был ей в этом признаться, возможно и никогда), её звали Кристина, или просто Крис. Она была на год младше Антона и жила с родителями в большой трехкомнатной квартире. Не то, чтобы её родители были против их дружбы, но особых восторгов по этому поводу не высказывали. Скорее они смотрели на это, как на акт милосердия к этому странному и смешному молодому человеку со стороны их дочери.
Лето было в самом разгаре, поэтому на Кристине были короткие джинсовые шорты и футболка с изображением бабочки, волосы её были собраны в пучок и стянуты красной резинкой. Такого же цвета были шнурки на её кроссовках.
У Кристины было много друзей, которые очень отличались от Антона, как внешне, так и умственно, но общение с этим «задротом», как его называли все те же друзья Кристины, доставляло ей определенное удовольствие. Он был умным, с хорошим чувством юмора, редко пялился на её грудь (в отличии от её друзей мужского пола), хоть она изредка и ловила его взгляд на этой своей части тела. С ним ей было интересно. Да, он был слегка странным, но это скорее забавляло её, чем пугало.
– Ну, и что должен означать этот странный взгляд, он должен меня испугать?
Антон улыбнулся.
– Ты точно такого не видела.
Он заявлял это с уверенностью политика, который обещает, что в этом новом году уж точно все будет хорошо. Обычно люди не верят таким заявлениям, но это не мешает им надеяться. Также и Кристина, она понимала, что это очередной трёп, но… не зря же она последние два года общалась со своим чудаковатым соседом, возможно он удивит её, ведь и сломанные час два раза в день показывают точное время, как любил говаривать ее папаша.
– Это что-то!!!
Обычно такие заявления Антона имели отношение к его увлечению: компьютерам. То, он взломает какой-то сайт, то придумает новую программу, то скачает игру, в которую она «обязательно должна пошпилить, ведь ничего подобного еще не выпускали» …
– Я создавал это два года. Да я гребанный папа Карло, который выстрогал своего компьютерного Буратино!
Теперь пришла очередь улыбаться Кристине. Его мальчишеский задор и увлеченность кибер пространством не могло не умилять, особенно то, с каким воодушевлением он об этом рассказывал, старательно ввинчивая в свои проникновенные речи всякие словечки, вроде «гребаный». Ему казалось, что так он выглядит достаточно круто в глазах объекта своего тайного воздыхания. Только с Кристиной он мог себя так вести, в остальное время он был, скорее несуразной субстанцией в рубашке и клетчатых штанах, что давало лишний повод для насмешек среди сверстников. Но он знал, что вернется домой, откроет свой ноутбук, и уж там он будет делать все, что его душе будет угодно, и плевать ему на этих идиотов. Он твердо верил, что в скором времени обретет славу компьютерного гения, а в кровати рядом с ним будет самая красивая девушка на планете, та, что сейчас взирала на него сверху вниз своими карими глазами, уперев одну руку в бок, а вторую положив на стол. А еще он чувствовал её запах, и краешком глаза видел отчетливые выпуклости на её футболке. И это не могло ни радовать. Но, главное сейчас было не облажаться, она должна увидеть насколько он гениален!
– Я должен тебя о чем-то попросить, – сказал Антон.
– Только без грязных намеков, – и она стукнула его в плечо.
Антон тут же покрылся багрянцем, Кристина смягчилась.
– Ладно, валяй.
– Пообещай, что никому не скажешь о том, что сейчас увидишь.
– Ты позвал меня, чтобы я стала свидетелем невиданного чуда, и просишь, чтобы я об этом никому не рассказывала?
– Точно.
Кристина почесала пальцами подбородок, изобразила мучительные сомнения на своем лице, чем заставила Антона пережить страшные несколько секунд в своей жизни. А что, если она не согласится хранить тайну, расскажет он тогда ей эту саму тайну? Мучения. И вот Кристина расплылась в щадящей улыбке.
– Уговорил.
Это слово прозвучало для Антона, как признание в любви. Теперь у них есть тайна. Одна общая тайна на двоих. Это не так уж и мало для начала. Он в ответ благодарно кивнул.
– А теперь показывай, что там за чудеса, надеюсь я не зря отказалась от предложения Стаса пойти на пляж.
На лице Антона на мгновение взыграли скулы. Стас. В уме он к имени Стас добавил естественно свое словечко «гребаный». Стас Коперин, высокий, с теми самыми ненавистными кубиками на животе и ослепительной ухмылкой, которой он всякий раз одаривал Антона при встрече, когда они сталкивались на лестничной площадке, или на улице, или в парке, где он ходил в обнимку с самой красивой девушкой в мире. Вот кто последний год обнимал Кристину, целовал в губы и трогал там, где только мог мечтать Антон. Ничего. То, что Антон покажет Кристине изменит её отношение к соседу по лестничной площадке.
Антон выдвинул ящик стола и достал оттуда пачку фотографий, сделанных на старенький «Полароид», который ему подарила тетя Лариса.
– Вот, – сказал Антон.
Кристина посмотрела на снимки. Если говорить о чем-то сверхъестественном, то ничего подобного она там не увидела.
– Что вот? Эти фотографии должны меня заставить поверить в чудеса?
Антон поспешил закивать. Кристина взяла снимки в руки и стала их по очереди методично швырять на стол.
– Этот нож, этот штопор, этот грязный дождевик, а быть может эта огромная куча мусора, – и она разом швырнула оставшиеся снимки на стол, – что все это значит?
Антон аккуратно собрал снимки.
– Сейчас ты все поймешь.
– Очень на это надеюсь, – и Кристина демонстративно сложила руки на груди.
Антон развернулся на своем вращающемся стуле к Кристине и медленно произнес, он хотел, чтобы Кристина восприняла его слова серьезно:
– Все, что ты видишь на этих фотографиях, исчезло.
Пауза. Буквально несколько секунд, после чего Кристина запрокинула голову и громко засмеялась.
– Охренеть! Теперь я смогу видеть мертвецов, общаться с духами, и предаваться левитации! Спасибо!!! И все благодаря твоим фотографиям.
Антон не стал останавливать возобновившийся хохот Кристины, тем более, что даже эта насмешка из её уст приятно ласкала слух. Когда Кристине удалось немного обуздать свой смех, Антон тут же выпалил очередную порцию информации.
– Я понимаю, что сейчас это звучит глупо и странно…
– Уж поверь мне.
– Но, дело в том, что все, что изображено на предметах действительно исчезло, и это сделал я. Я заставил эти предметы исчезнуть.
Кристина направила на Антона два своих пытливых глаза, в которых сквозило сомнение, как из распахнутых настежь окон.
– Ты заставил эти предметы исчезнуть?
– Точно. Исчезнуть.
Кристине необходимо было утончить:
– Ты их выбросил, сжег, утопил, и все в таком духе, в этом смысле исчезнуть?
– Не совсем. Я их заставил исчезнуть в целом.
– Что значит в целом? Я не понимаю.
– Раз, и всё! – Он сжал пальцы в кулак, затем эффектно их растопырил в разные стороны, демонстрируя пустую ладонь.
Кристина отказывалась понимать, что здесь происходит, и это начинало её злить.
– Если ты мне сейчас все нормальным языком не объяснишь, я тоже сделаю раз, – она выставила средний палец на руке, – и всё! – И она демонстративно направилась к двери.
Это подействовало. Антон вскочил со стула, обогнул Кристину и вырос перед ней столбом, вытянув две руки вперед.
– Дай мне десять минут. Ты все поймешь.
Кристина скорчила кислую мину, но затем опять ослепила Антона улыбкой.
– Валяй. Десять минут.
Антон сопроводил её обратно к столу, и в этот раз предложил ей занять вращающийся стул. Кристина теперь смотрела в темный экран монитора, в котором она заметила, как Антон невольно скосил свой взгляд на вырез её футболки. Несмотря на то, что Антон не был парнем её мечты, ей это все равно польстило.
– Эй, сосед, время пошло.
Антон замахал руками.
– Да, да, прости. Итак, – он взял снимки и стал их по очереди выкладывать на стол, сформировав хронологическую цепочку, – нож: 12 июня, штопор: 14 июня, дождевик: 17 июня, мусорное ведро: 24 июня, мусорная куча: 25 июня, машина: 3 июля.
Кристина отреагировала на последний снимок:
– Сегодня 3 июля, и это же…
– Да, – кивнул Антон, – это тачка нашего соседа с десятого этажа, этого урода, который ставит её всегда перед подъездом и оставляет огромное масляное пятно, когда уезжает.
На снимке был раритетный «BMW» 2000 года выпуска, черный, как смола, с выпученными глазами фар и хромированной решеткой. В кадре хорошо был виден и номерной знак: ЭГО 345 44.
Сосед с десятого этажа, которого звали Артур Парканов, гордился этой машиной так, словно это был вообще первый созданный автомобиль в мире. Собственно, иногда это казалось не далеким от истины: заправлялась эта куча железа бензином, чихала выхлопами дыма всякий раз, когда водитель переключал скорость, и издавала такой рокот, когда он её заводил, словно это сейчас должна была стартовать в небо огромная ракета. На жалобы и замечания соседей Артур только отпускал порцию шуточек и скалил прогнившие зубы, которые не знали, что в мире есть стоматологи.
– Но о машине позже. Начнем с ножа. Даже не с ножа, а с вот этого, – и он поводил мышкой по столу.
Кристина была заинтригована. Есть большие шансы, что она не зря отказала Стасу и осталась дома.
Монитор ожил. Рабочий стол украшало изображение Эйнштейна. Тот самый известный снимок, где Эйнштейна украшал его высунутый язык.
– Ты, наверняка, знаешь, что существуют различные антивирусные программы?
– Да уж, не в пещере живу, – хмыкнула Кристина.
– Цель каждой такой программы удалять то, что она воспринимает, как вирус.
– Да неужели?
– Крис.
– Молчу, молчу.
– Я тоже создал подобную программу, я назвал её «Пустота».
Кристина хотела и по этому поводу отпустить очередную шутку, но удержалась. Очевидно очередного выпада ожидал и Антон, но так его и не услышав, после секундной паузы, продолжил.
– Да, я понимаю, что название может быт и не слишком оригинальное, но оно отражает суть моей программы. После того, как она воздействует на предмет, от него остается всего лишь пустота. Отсюда и название, – пояснил Антон, что скорее напомнило оправдание.
– Значит, пустота?
