Loe raamatut: «Холмы надежды», lehekülg 13
– Ты была там? Видела его вживую?
– Нет, – Селена покачала головой.
– Дождись меня. Хочу, чтобы мы вместе коснулись его поверхности.
Девушка улыбнулась и в шутку толкнула Эрика в здоровое плечо.
– Тогда заканчивай здесь валяться! Иначе мне придется пойти одной!
Эрик хмыкнул, улыбаясь в ответ:
– Это мы еще увидим!
Глава 36
– Твоя одежда совсем непригодна для носки, поэтому держи, – доктор протянул Эрику сверток. Внутри лежали аккуратно сложенные бежевая футболка со шнуровкой на вороте и темно-зеленые широкие брюки. Парень благодарно кивнул и неловко пожал руку врача.
– И возьми мазь, швы нужно обрабатывать. Зайдешь через недельку, снимем.
– Спасибо вам за все. Без вашей помощи и неусыпного контроля я бы в этом сейчас не нуждался, – он потряс свертком.
– Это мой долг. Но, знаешь, – мужчина кашлянул, снял очки и потер переносицу, – честно, я не верил в то, что ты выживешь. Надежда той девушки, что часами не отходила от тебя, дорогого стоит. Кто-то наверху решил, что ты ей нужен.
Водрузив очки на место, он направился к выходу, насвистывая под нос любимую мелодию.
Эрик быстро переоделся и выскользнул в длинный коридор, в конце которого светилось окошко входной двери. Он распахнул ее и вышел на ярко освещенную площадку. Ветер, свежий и беспокойный, тут же спутал его волосы. Эрик втянул этот воздух полной грудью, прищурился от света и рассматривал бликующие крыши домов, теперь уже реальные, а не казавшиеся нарисованными на огромных полотнах больничных окон.
– Правда, здесь прекрасно? – раздался совсем рядом знакомый голос.
Губы тут же растянулись в улыбке.
– Эл… – прошептал он, обернувшись. – Да, невероятно…
Селена стояла, опершись на деревянную балку, поддерживающую навес над террасой, и тоже смотрела на город внизу.
– Идем?
– Идем.
Они спустились по тропинке, не сговариваясь, прошли по извилистым улочкам, вдыхая запах выпечки и тонкий аромат цветов, росших в кадках почти у каждого дома. Плеск волн становился все ближе и явственней, наполняя сердце предвкушением. Вот последняя линия домов расступилась, открывая горизонт, и в груди все замерло – искрящиеся под солнцем воды океана с шумом набегали на берег, оставляя мокрую пенящуюся полосу. На сколько хватало глаз разливалась эта глубокая бирюза. Селена и Эрик ускорили шаг, почти переходя на бег, и остановились лишь тогда, когда волна лизнула их ноги – холодная, будоражащая, резкая.
Селена завизжала и отскочила назад, смеясь, как ребенок. Ничто в жизни ей не доставляло такого восторга, таких ярких и живых эмоций. Эрик любовался девушкой, широко улыбаясь, стоя в мокрых по колено брюках, щурясь от солнца и разлетающихся брызг. И в эту секунду, в это самое мгновение они были свободны, как никогда ранее. Свободны сердцем. Свободны от черных мыслей и сжигающей ненависти. Свободны от чужой слепой власти.
Они еще долго стояли на берегу, подставляя лицо свежему бризу. А когда очнулись от волшебного оцепенения, не торопясь вернулись в дом Стэна.
– Рад наконец познакомиться, – седой протянул Эрику широкую ладонь в знак приветствия. – Как чувствуешь себя?
Он серьезно изучал парня.
– Отлично благодаря вам и вашим докторам, – Эрик пожал руку.
– Присаживайтесь к столу, – мужчина указал в сторону кухни.
В ставшем совсем тесным помещении все уже поджидали Эрика и Селену – Дарен, Барбара и Робин сидели на лавке, что-то весело обсуждая, но стоило парню появиться на пороге, как они вскочили со своих мест и заключили его в крепкие объятия.
– Черт! Я же задохнусь! – смеялся он, стараясь освободиться.
– Я скучал по тебе, сукин сын! – кричал Дарен, подхватывая друга и поднимая над полом.
– Да, я тоже.
Барбара подтянула к себе Селену, увлекая в общий водоворот объятий и дружеских похлопываний.
– Да ты совсем бородач, – усмехнулась Робин. – Первый раз вижу тебя таким. Возмужал.
Эрик закатил глаза.
– Мечтаю избавиться от этой лишней растительности.
– После обеда ванная в твоем распоряжении, – Стэн стоял в дверях со скрещенными на груди руками и со сдержанной улыбкой наблюдал за встречей друзей.
Да, теперь уже можно было смело сказать – путешествие изменило каждого из них и сплотило эту пятерку, давая им право называть себя если не друзьями, то товарищами.
Стэн, помимо уже привычных, но невероятно вкусных блюд, поставил на стол графин с бордовым напитком.
– За возвращение Эрика стоит выпить. Теперь все в сборе.
Робин присвистнула.
– То есть, все это время у тебя была выпивка?!
– Выпивка – да, повода не было.
Все засмеялись, поднимая свои кружки и потягивая мягкое на вкус вино, которое тут же ударило в голову. Посиделки затянулись, друзья обсуждали свое путешествие, грустили, поддерживали друг друга и радовались, что выжили. Сейчас не было ни повода, ни смысла вспоминать время вражды. Спокойствие и красота Оушен Кост и его дружелюбные люди настраивали на умиротворенное состояние. Отрешенно смотря на всех собравшихся, Селена вдруг вспомнила Хоуп Хиллс: «Насилие порождает насилие. Жаль, что Совет не понимает этого. Рано или поздно восстание все же случится. Вейстленду нечего будет терять. И многие погибнут. Потери ждут обе стороны, как бы отец не был уверен в полном контроле над Пустошью и в превосходстве Оазиса. Холмы мог ждать совсем другой мир. Как здесь. Сказочный, добрый… Но будущее Хоуп Хиллс – разрушение…»
Селена очнулась от своих размышлений, когда Стэн поднялся из-за стола, обращаясь к ребятам. Слух вернулся к девушке:
– Сегодня поговорю с Гарри, посмотрим пустующие дома. У меня и раньше было тесно, а сейчас вовсе негде развернуться. Пока заселим вас в кондо вблизи океана, а там найдем место потише.
– Стэн, твоя помощь просто неоценима! Как мы можем отблагодарить тебя?
– Дать мне возможность больше не спать на раскладушке, а вернуться в свою кровать, – усмехнулся седой, а потом добавил: – О чем вы говорите? Вы попали в беду, почему же мы не можем вам помочь? Точнее, мы ДОЛЖНЫ помочь. И все.
– А если армия Холмов преследует нас? – вдруг напрягся Дарен.
– Во-первых, им еще нужно постараться, чтобы отыскать Оушен Кост, – Стэн подмигнул, складывая руки домиком, изображая скалистую гряду. – А во-вторых, отпор дать мы сможем. Воевать наш Оазис никогда не будет, но защищаться обязан. За это не переживайте. Вас никто не прогонит, не упрекнет и не выдаст, если толпа неумных людей с ружьями прибежит по вашим следам. Теперь это и ваш дом. Я найду вам работу. Хотя Робин и Дарену моя помощь уже не требуется.
Оба улыбнулись, а Эрик удивленно взглянул на их довольные физиономии.
– Что это значит?
– У Дарена золотые руки и отлично работающие мозги. Он чинит все, что сломано, из двух бесполезных железяк сделает один незаменимый агрегат. Сам видел.
Дарен хохотнул, запрокинув голову. Он явно был доволен собой.
– Еще не то могу.
– А про таланты Робин без умолку тараторит Уилл. Так что работа в госпитале тебе обеспечена, – Стэн улыбнулся женщине.
Эрик наблюдал за друзьями и в глубине души радовался за них, но что-то не давало ему покоя, беспокойство навязчиво ворочалось в груди. Как будто он что-то упустил. И это было не ожидание грядущей беды, не дурное предчувствие. Причина скрывалась в нем самом.
– Что ж, это великолепные новости. Ну за нами дело не встанет, мы тоже будем полезны! – он постарался прогнать тревожные мысли и вышел из-за стола. – Только сбрею эту чертову бороду.
И он исчез в ванной, провожаемый смехом, доносившимся из столовой.
Эрик стоял под горячими струями, расслабляясь и снимая последние блоки в сознании. Он видел свою семью, Эмму, лица тех, кто с детства окружал его в Вейстленде. Никто из них не знал другой жизни кроме той, что создал Совет Холмов. И вина вдруг разлилось по венам, более горячая, чем вода. Он стиснул зубы и уперся руками в стену.
«Я только теперь понял, что жить с ненавистью в сердце невозможно. Это и не жизнь вовсе, так, существование. А в Пустоши все просыпаются и засыпают с черной злобой на душе. Я должен доказать им, что все может быть иначе!».
Действительно, от ненависти не осталось и следа, теперь парня захлестнуло острое желание помочь тем, чьи страдания были незаслуженными. Эмма и его семья никогда не увидят этот новый мир, но в память о них он обязан что-то изменить. Хотя бы попытаться.
Наполняясь этой решимостью, Эрик расправил плечи и ощутил зарождающееся, ранее незнакомое чувство – надежду.
Глава 37
Стэн, как и обещал, нашел для друзей небольшую квартиру почти на побережье. Здесь сильнее пахло солью, ветер был резче, а шум волн – громче. Но это, скорее, обостряло все чувства, как незнакомая пряность, до неузнаваемости меняющая вкус блюда. Состав тот же, но вкус ярче.
Солнце уже ныряло в океан, погружая Оушен Кост в лиловые сумерки и окрашивая беспокойную поверхность воды в розовые и сиреневые тона. Селена стояла на углу дома, расслабленно облокотившись спиной о прохладную стену и заворожённо глядя на живописную природу Оазиса. Ветер развевал ее волосы и легкое платье – подарок Стэна. Она казалась умиротворенной, погруженной в свои фантазии. Эрик вышел на узкую лестницу, ища девушку встревоженным взглядом.
– Вот ты где, – он встал рядом с Селеной.
– Ты все пропустил, – прошептала она, моргая и фокусируя внимание на Эрике. Парень выглядел великолепно: гладко выбритое лицо подсвечивалось отблесками заката, темные волосы были аккуратно зачесаны, скрывая свежий шрам, широкие брови сомкнулись в привычную линию, делая его серьезнее и немного старше, но в серо-зеленых глазах горели озорные огоньки, выдававшие его истинное настроение.
– Думаю, что я успел к самому главному, – он взял девушку за руку. – Я давно хотел поговорить с тобой. Еще в госпитале. Но не смог тогда подобрать нужных слов.
Он шумно втянул воздух, сжимая ее ладонь.
– Эл, прости меня… за все, что я успел сделать с момента нашей первой встречи. Сейчас мне кажется, что я был конченым идиотом каждый день, да чего там – каждую минуту! И я причинял тебе боль.
– Не надо, не извиняйся. Все это в прошлом! Я забыла обо всем, когда Робин сказала, что ты умрешь.
Селена вздрогнула от воспоминаний и тут же почувствовала, как Эрик еще крепче сжал ее пальцы. Разряд прошел по телу, обжигая, заставляя пульс учащаться. Блондинка загадочно улыбнулась.
– Хотя нет, кое о чем забыть не удалось…
Эрик покачал головой с виноватым видом.
– Идем.
– Куда? – недоумевал парень.
– Хочу показать тебе то, что осталось в моей памяти.
– Я не… Зачем?!
Парень упирался, но Селена уже зашла в дом, удерживая его за руку, провела мимо комнат, где каждый был занят своим делом, поднялась на второй этаж и толкнула дверь в одну из спален. Эрик обернулся, вопросительно глядя на девушку.
– Заходи, – прошептала она, подталкивая его в глубь небольшой темной комнаты и закрываясь. – И не оборачивайся.
Селена подошла к нему близко, касаясь спины ставшими горячими ладонями. Эрик замер на долю секунды, напрягая мышцы, а затем беззвучно выдохнул. Улыбка коснулась его губ, и он прикрыл веки.
– Снимай.
– Что?..
– Снимай футболку…
Он послушно стянул ее через голову и бросил себе под ноги. Тонкие пальцы коснулись плеч, и от этих прикосновений парень покрылся мурашками. Эрик задышал чаще, ощущая кожей, как девушка чертит символы на его спине.
– Я помню это… – шептала она, продолжая вырисовывать какие-то знаки.
Парень запрокинул голову, продолжая улыбаться.
– И когда ты чуть не умер, я боялась, что больше никогда не смогу почувствовать тебя…
Эрик не выдержал и резко развернулся, склоняясь над девушкой и прижимая ее ладонь к груди.
– Чувствуй. Владей. Бери. Это все твое. И не вздумай больше никогда сбегать от меня.
Селена улыбнулась.
– Никогда.
Эрик крепче сжал ее в своих руках, подхватывая и бережно укладывая на кровать. Не встретив сопротивления, он медленно снял с Селены платье, касаясь ее пылающей кожи и вызывая стоны, которые она не могла сдержать. Он покрывал поцелуями ее тело, вновь осознавая, что она доверяет ему, становится его частью. Он был наполнен сжигающей страстью, нежностью, любовью, но еще и страхом, страхом причинить боль и потерять ее. Только теперь весь этот коктейль не топил его в бездне, а возносил на вершину. И он жаждал соединиться с Селеной в единое целое не только каждой клеточкой тела, но и душой, создавая неразрывную связь. Селена стремилась к нему навстречу, растворяясь в нем и позволяя ему раствориться в ней без остатка. Сплетая пальцы, сливаясь в поцелуе, соединяясь в экстазе, они объединили две жизни в одну.
Эрик распахнул прикрытые от наслаждения веки, любуясь девушкой. Он навис над ней, опираясь на локти, обдавая ее сбивчивым горячим дыханием.
– Что? – улыбнулась она.
– Не верю… может, я пока под капельницами?
Девушка посерьезнела.
– Прости меня.
Эрик лег на бок и хмуро сдвинул брови.
– Это из-за меня. Если бы я тогда не упрямилась и дала тебе перевести меня на другой берег, то этого всего не случилось бы.
– Вот именно, ЭТОГО ВСЕГО. И, возможно, сегодняшней ночи тоже не было. Я благодарен этой жизни за все! Она испытывала меня, но вела туда, где я должен был оказаться. Через трудности, боль и лишения. Но сейчас я счастлив.
Селена улыбнулась и притянула парня к себе, целуя и утыкаясь лицом в его шею.
– Я счастлив, – повторил он шепотом, крепче прижимая девушку к своей груди и с улыбкой глядя в темноту. Он чувствовал, как ее дыхание замедлялось – сон начинал овладевать ею. Осторожно поцеловав Селену в волосы, Эрик высвободился из ее объятий и, собрав свою одежду, спустился вниз. Во рту пересохло, да и тело требовало прохлады. В доме было тихо, видимо, все уже спали. Поэтому парень беспрепятственно вышел на лестницу, перед этим взяв на кухне стакан воды. Город погрузился в темноту, освещаемый только призрачным светом луны.
Эрик вдохнул воздух полной грудью, смотря на отблески на успокоившейся поверхности океана.
– Не спится?
Парень обернулся – Стэн неторопливо шел по направлению к побережью.
– Составишь компанию?
– Пожалуй.
Эрик оставил пустой стакан на ступенях и спустился к мужчине. Засунув руки в карманы, они побрели к береговой линии.
– Хорошо здесь, – нотки грусти прозвучали в голосе Эрика.
– Тебя что-то беспокоит. Ведь так?
– Так.
– Со мной можно поделиться.
Парень размышлял, стоит ли говорить о своих переживаниях, но чувства взяли верх.
– Мне кажется, что я должен вернуться в Пустошь. Там мой дом. И там страдают люди. Я хотел бы показать им другую жизнь, наполненную радостью, а не болью.
– Хочешь привести их сюда?
– Что я, Моисей? Нет, конечно нет. Я бы хотел надеяться, что в нашем оазисе еще можно все изменить. Что Хоуп Хиллс может стать таким же раем для всех, как и Оушен Кост.
– Ты бы хотел надеяться… А веришь ли ты, что все может быть иначе?
Эрик молчал.
– Так что же?
– Знаешь, в Вейстленде я мечтал о спокойной жизни. Оушен Кост мог бы стать моей тихой гаванью. И до сегодняшнего дня я бы сказал, что вера ничего не стоит, но сейчас все иначе.
– Готов воевать с режимом Совета?
– Нет. Никаких войн. Вейстленд сравняют с землей, не оставят никого в живых. Попробую поговорить с Советом, рассказать о том, каким может стать Оазис, если в нем все живут в мире и согласии.
– А им нужно жить в мире и согласии? Действительно ты так считаешь?
Эрик снова замолчал. Здравый смысл вторил, что это глупая задумка, но надежда на лучшее пока мерцала тоненьким языком пламени в его душе.
– Я сделаю все, что смогу, чтобы они поверили мне, чтобы Холмы объединились с Пустошью, стали едины, как много лет назад.
– Я тебе кое-что покажу. Ты решишь, что я сумасшедший, но… Дай мне возможность рассказать свою историю до конца.
Стэн ускорил шаг.
– Хорошо, – Эрик пожал плечами, догоняя седого.
– Можешь ли ты себе представить, что несколько десятков лет назад Оушен Кост почти сгорел дотла?
– Честно говоря, с трудом.
Стэн прошел по берегу, оставляя позади редкие огни Оазиса, и встал лицом к каменной гряде, достающей острыми вершинами почти до неба.
– На электростанции произошел взрыв, многие погибли, многие были ранены. Добрая часть машинного масла разлилась по берегу. Вот те дома, – Стэн указал рукой на постройки у самого океана, – были деревянными и сгорели первыми. Было ветрено, огонь распространялся с невероятной скоростью, потушить такую площадь пожара было невозможно. Жители Оушен Кост сплотились под ударом стихии, но это не придало столько сил, чтобы побороть огонь. Выгорело процентов восемьдесят, наверное…
Стэн продолжал отрешенно смотреть на темную махину гор.
– Как вам удалось отстроить все заново? – Эрик в сомнениях разглядывал аккуратные домики, но Стэн будто не слышал вопроса.
– Мне тогда было, кажется, двадцать шесть. Мы работали здесь, добывали камень. Я услышал взрыв, стоя чуть дальше этого места, вот у тех гор. Стало дико страшно, но мы побежали в город. Я летел домой, минуя горящие постройки, продираясь сквозь паникующую, кричащую толпу и молился, чтобы огонь не добрался до нашего дома.
Стэн точно перенесся в тот самый момент – кулаки сжались, глаза сузились от навернувшихся слез.
– Я опоздал. Кровля обрушилась, блокируя выходы всем, кто находился внутри. Мои друзья и жена… – Стэн покачал головой. – Мы не успели пожениться, только планировали это радостное событие… Я выл от горя, не зная, где скрыться от этой разрывающей изнутри боли.
Я должен был помогать пострадавшим, но у меня просто не находилось душевных сил. Тогда, как маленький ребенок, рыдая и не различая дороги, я сбежал из пылающего Оазиса. Ноги вновь принесли меня сюда, на то самое место, где я услышал взрыв. Я все повторял и повторял про себя: «Если бы я мог что-то изменить, никто бы не погиб! Никто!», когда вдруг почувствовал это…
Глава 38
Очнувшись от воспоминаний, Стэн снова зашагал вперед, по направлению к подножию горы. На пути стали попадаться крупные камни, сменяя легкость и текучесть песка. Эрик шел рядом.
– Почувствовал что? – терпеливо уточнил он.
– Вибрацию. Что-то задрожало внутри меня, синхронизируясь с колебаниями воздуха. Я никогда не ощущал ничего подобного. Сфокусировавшись на этих ощущениях, я стремился навстречу источнику этих вибраций, а они становились все сильнее с каждым шагом. Мне начало казаться, что огонь в моей душе понемногу затихал, мысли приобретали ясность, а тело – легкость.
Стэн огляделся по сторонам.
– Кажется, это место… Тогда, много лет назад я увидел здесь нечто странное – воздух дрожал, создавая иллюзию искаженного пространства. Его горячие вихри то приближались, то отдалялись от меня.
– И что это было?
Стэн встревожился и напрягся.
– Если ты засмеешься, а потом уйдешь, я пойму.
– Стэнли! Черт тебя дери! – Эрик выругнулся, сев на землю. – Ей Богу, мое терпение не на столько безгранично!
Мужчина шумно выдохнул.
– Это был портал, дверь в другу реальность, измерение, время… честно говоря, я не знаю… Книги тут не помогают. По сей день.
Эрик запрокинул голову вверх и, вздернув одну бровь, изучал собеседника.
– Меня тянуло к центру вихрей как магнитом. И я шагнул в это преломленное пространство, – седой сел рядом с Эриком, оттряхнул ладони от песка и уставился на них. – Я будто попал в коридор с размытыми картинками местного пейзажа по стенам. И я шел по нему все дальше и дальше без страха и тревоги. Сколько? Не знаю. Но когда вибрации остались позади, я увидел океан в разгар дня. Из Оушен Кост эхо доносило до меня звуки, как мне казалось, несоответствующие обстановке – смех, песни, веселые голоса. Я решил, что сошел с ума, спятил окончательно, но вернулся в город и обомлел – там не было и намека на пожар. Да и само поселение сильно отличалось от того, к которому я привык: оно было куда меньше, начинались дома дальше от береговой линии, каменных построек я и вовсе не нашел. А еще я встречал на своем пути много незнакомцев, хотя до этого дня с доброй половиной местных здоровался и болтал то о погоде, то о повседневных делах.
Я бежал к дому, постоянно оглядываясь и не понимая, что все это значит. И я безумно волновался и ругал себя за то, что бросил нуждающихся в моей помощи людей. Я влетел в дом, совершенно целый, в нашу маленькую комнату, и столкнулся с незнакомой беременной женщиной. От изумления я открыл рот, не в силах проронить ни слова. Женщина с тревогой взглянула на меня и тихо произнесла:
– Вы, наверное, к Итану? Но его нет, он на станции.
В голове крутились вопросы: «Кто вы?», «Почему вы в моем доме?», «Где мои близкие?», но я по-прежнему молчал, не находя ни одной своей вещи и привычной мебели вокруг. Я больше ничего не соображал и побрел на станцию в надежде хоть там найти объяснение происходящему. Беспрепятственно пройдя на территорию ГЭС, я в очередной раз почувствовал себя, как в бреду – никаких признаков пожара или прогремевшего взрыва.
– Эй, парень, – услышал я за спиной до боли знакомый голос. – Какого хрена ты тут делаешь?!
Этот мужчина показался мне очень знакомым. Я вгляделся в его лицо – Итан, один из главных инженеров ГЭС, с сыновьями которого мы вместе работали на добыче камня, сейчас стоял передо мной и выглядел невероятно помолодевшим! Это напоминало какое-то помешательство. А потом я вспомнил и другое – сам Итан рассказывал мне, что они с супругой жили в нашем доме, а когда она забеременела первым малышом, решили переехать на холм, туда, где сейчас стоит новый госпиталь. Но это было больше двадцати лет назад!
Я растерялся, а он взял меня под локоть и вывел прочь. Стоя возле ворот станции, я слышал, как несколько работников говорили про оборудование, сохранившееся после Великого Кризиса. Тогда же они сказали, что оно требует серьезного ремонта. Но один голос перебил остальные:
– К черту, – рявкнул он. – У нас нет ни времени, ни альтернативы. Поставим это, как есть. Залейте побольше масла, и дело с концом.
– Но так нельзя! Мало ли, что там в итоге откажет и к каким последствиям приведет! Давайте хоть несколько тестов проведем!
Но властный голос явно принадлежал кому-то важному.
– Вы слышали?! Ставим эту систему. Мы обещали жителям подключить электричество еще месяца два назад! Нет у нас времени на эксперименты. Выполнять!
И тогда в моей голове щелкнуло наконец – взрыв на станции произошел из-за поломки старого, непригодного оборудования, которое отработала в итоге не дни и даже не месяцы, а целых пятнадцать лет! Я попал в прошлое, в тот самым момент, когда можно было изменить свою жизнь и будущее целого оазиса. Мне казалось, что я бредил, но мне было плевать. Пусть все это было одной большой галлюцинацией, но я не мог не воспользоваться возможностью.
Я дождался окончания рабочей смены Итана, а потом, поймав его по дороге домой, рассказал о подслушанном разговоре и о том, что произойдет, если запустить неисправный агрегат. Он был раздражен, отмахивался от меня, как от назойливой мухи, но все же засомневался и на следующий день провел тестирование оборудования в безопасном режиме – оно несколько раз просигнализировало о сбоях и выдало неисправность системы охлаждения. Уж не знаю, что тогда сделал Итан, но после испытаний ГЭС так и не запустили.
Эрик все еще молчал.
– Я вернулся сюда в надежде попасть в коридор, который отправил бы меня домой, но ни вибраций, ни вихрей не ощутил. Совсем ничего. Это меня напугало, но чувство выполненного долга оказалось куда сильнее. Я лег на песок, разморенный солнцем, и заснул под шум океана. А когда проснулся, то услышал смех рабочих, тех самых, с которыми был в смене в день аварии на станции. Я считал минуты, в ужасе ожидая услышать взрыв и крики людей, или увидеть зарево пожара со стороны города. Но этого так и не произошло.
Я помню, как один из сыновей Итана наклонился надо мной, протянул руку и тревожно так произнес:
– Тебя, кажется, тепловой удар накрыл. Домой бы шел, а то выглядишь совсем неважно.
Я отказался, вернулся к работе, но продолжал оглядываться на ГЭС и вздрагивал при каждом резком звуке. Мы разошлись на закате, а этот день так и не принес ничего необычного. Я вернулся домой, там было темно. Тогда я начал шарить по стене в поиске выключателя, но не нашел его. Я позвал жену, но она не откликнулась на мой зов. Зато на встречу вышел Уилл, тот самый доктор из госпиталя. Он держал керосиновую лампу. Я был в полном недоумении и спросил:
– Ты в гости зашел? А где Эл? И где чертов свет?!
Он нахмурился:
– Ты переутомился и бредишь? Что за Эл? Какие гости? Я живу тут, вместе с тобой… А на счет света все издеваешься, да? Знаешь же, что уже третью установку тестируют. Надеюсь, что хоть эта зараза будет исправной, и ее запустят в конце концов!
Я так и замер в коридоре. Итан не позволил включить оборудование двадцать шесть лет назад, и Оушен Кост надолго остался без электричества, но и не пострадал. Аварии удалось избежать. Но, к слову сказать, прошло еще лет пятнадцать прежде, чем им удалось установить систему, которая подарила городу свет.
Эрик вдруг уставился на седого с каким-то напряжением.
– Подожди… ты сказал: «Эл»?
– Что?
– Ты сказал: «Где Эл?». О ком речь?
Мужчина задумался всего на секунду, а потом ответил:
– Моя жена. Ее все близкие называли Эл. Это сокращенное от…
– Селена, – перебил Эрик.
– Ну да. Что ж в этом такого?
– Как-то неожиданно… Ты раньше не упоминал, что ее звали также, как мою девушку. Куда она делась? Она и твои друзья?
В глазах Стэна отразилась печаль.
– Я не знаю. Все эти годы я думал только об одном – с ней все должно быть хорошо. Просто в каком-то другом месте. И без меня. Если бы я был куда решительнее, то воспользовался бы еще одним шансом.
– Еще одним?!
Мужчина вздохнул.
– Да, спустя несколько месяцев я вновь почувствовал эти странные вихри, но побоялся испортить что-то в своей, ставшей почти спокойной, жизни. Я мог вернуться, хотя бы попытаться спасти Эл… но страх оказался сильней. Портал закрылся для меня навсегда.
– С кем-то кроме тебя такое случалось?
– В Оушен Кост не раз происходили и другие странные вещи. Уилл рассказывал, что как-то видел двойника своего брата после его смерти, только выглядел тот моложе. Правда, это было всего один раз, и куда двойник пропал – не известно. А Клиф, тот, что работает с Итаном на станции, утверждает, что слышал, как кто-то говорил о подобных вибрациях у скалы.
– Почему ты решил рассказать мне об этом?
– Потому, что именно сейчас пришла пора тебе разобраться в своих желаниях, в том, что истинно, а что ложно. Если ты всем сердцем хочешь изменить что-то в судьбе Хоуп Хиллс и в своей собственной, воспользуйся шансом, когда он представится.
– Но я не чувствую ничего необычного, никаких вибраций, вихрей и прочих аномалий, о которых ты говорил. С чего ты решил, что это произойдет? И как я пойму, что этот самый портал появился?
Стэн поднялся.
– Ты точно не спутаешь это ни с чем другим.
– А если я отправлюсь в прошлое, то очнусь здесь же, в Оушен Кост?
– Я не знаю, – ответил седой. – Но будь готов, что, меняя прошлое, ты можешь изменить не только события, но и связь с другими людьми. Ты можешь потерять друзей, кого-то из близких и любимых также, как я потерял своих. Никто не знает, к чему приведут твои действия. Стоит ли того этот риск – решать тебе.
– Уходишь?
– Да. Думаю, что тебе нужно переварить все, что я сказал.
Эрик растянулся на земле и, смотря в ночное небо, усмехнулся.
– Хорошо, встретимся завтра.
Стэн пожал плечами, будто сомневаясь в этой перспективе, напоследок грустно улыбнувшись, а парень, проводив взглядом теряющийся во мраке силуэт седого, раз за разом прогонял в памяти его рассказ и не заметил, как задремал. Он давно не видел в своих снах мать, но сегодня она пришла к нему. Женщина казалась ему здоровой, щеки горели румянцем, в глазах плясали веселые огоньки, она была такой домашней и уютной. Склонившись над узкой плитой на печи, она что-то увлеченно готовила. Когда он видел ее такой в последний раз? Эрик не помнил. Рядом сидел его отец, он строгал из полена новую игрушку. Их у Эрика было много на зависть другим малышам в Пустоши. Несколько он подарил Дарену, когда они только познакомились. Когда он принес этому светловолосому мальчишке свой любимый деревянный меч, то столкнулся в дверях с его сестрой. И также, как с первых секунд знакомства Эрик нашел в Дарене лучшего друга, в Эмме он увидел девочку, которая заставляла его сердце биться чаще. Иначе он уже не представлял свою жизнь. В этом мрачном, убогом мире, который назывался Вейстлендом, он обрел свое маленькое счастье в улыбке матери, рассказах и шутках отца, поддержке друга и нежности любимой девушки. А что обрели они? Чем он смог наполнить их жизни? Ответа на этот вопрос Эрик не находил, только судорожно цеплялся за их образы, растворяющиеся в его сознании. Потом он вспомнил Сэма. Он бы не погиб, если бы не сбежал от гнета Совета. И Робин бы не оплакивала сейчас его… А Марк? Его жизнь оборвалась хоть и не от рук кого-то из армии Холмов, но и он остался бы цел и невредим, не отправься Барбара в увлекательное путешествие в один конец. И Селена, возможно, никогда бы не узнала, что она не родная дочь и жила своей размеренной жизнью, пусть и без него…
– Если бы я только мог, – стонал он, сжимая в кулаках горсти песка, – если бы только мог изменить вашу судьбу, избавить от страданий, разочарований и боли! Это было бы таким счастьем!
И Эрик вдруг почувствовал, как внутри него от солнечного сплетения вверх и до кончиков пальцев, затем к шее и лицу, и вниз, к ногам, прошла волна вибраций. Она устремлялась по венам с кровотоком, наполняя его тело странной легкостью. Поймав себя на мысли, что это не продолжение сна, Эрик очнулся – перед ним расползалась рябь, она бликовала, воздух дрожал, создавая то самое преломление пространства, о котором говорил Стэн.
– Мне все это мерещится, – прошептал парень, качая головой и протягивая руку, стараясь прикоснуться к дрожащей картинке. Но стоило столкнуться с ней, как по поверхности пошли волны. – Если это правда, то вот он, мой шанс.
Эрик поднялся на ноги и, сделав несколько неуверенных шагов, затормозил на невидимом пороге.
– Надеюсь, что мне удастся исправить главную ошибку Холмов, и мы будем жить в согласии, создавая свой Оазис, – он представил образ Селены, и прошептал: – Эл… что бы ни случилось, я найду тебя. В этом мире или том.
И Эрик шагнул в коридор с мерцающими стенами, не оборачиваясь и двигаясь вперед без страха, но в предвкушении и легком волнении.
– Я возвращаюсь домой.
