Если проткнуть глобус. Том 1

Мчаться бегом на закуп не особо хочется, пока приступ голода мы предотвратили заботливо предоставленными к чаю хозяевами галетами и конфетами. Поэтому мы еще немного валяемся. Потом томно, как барыни, идем тусоваться на уже, как оказалось, перегретую солнцем нашу террасу без тента, где оглядываем двор и соседние крыши сверху. Потом мы с нашей высоты снисходительно обсуждаем бассейн и нарисованную точно Кисой Воробьяниновым карту Кубы на стене за ним и немного немногочисленных дневных обитателей дома. Делаем вывод: «А домик-то очень немаленький. И постояльцев не мало». Двери комнат красивого темнокоричневого цвета изящно гармонирующего с бледно желтой окраской стен массово выходят на террасы и балкончики. И их больше десятка.

Оказывается, это номера, которые сдаются. Интересно. Хозяева живут большой семьей внизу. Мы с Людой, сообразив, что к чему, восхитились кубинским предпринимателям, типа: «Какие способные к капитализму ребята, молодцы! Бизнес на полную катушку развили, как только законодательно разрешили делать “casa particular”».

То есть разрешили сдавать комнаты в домах, где сами живут. Отель, типа, на дому. Понятно, что все по дорогим лицензиям, тоже с отчетностью и проверками. Но умный человек всегда найдет, как заработать. Как говорится, «если в стране есть денежные знаки, то обязательно есть люди, у которых их много». Классика! Потом я обожгла задницу о ручку металлического барского кресла-качалки на нашей террасе, и перестала быть интеллигентной.

И мы понимаем, что пора идти. По двору гуляют поджарые черные кошки. Соскучившись по своим, я лезу к ним целоваться и гладиться. Улыбчивая хозяйка, застукав мой интерес, делится через пацана, который переводит на английский ее чисто испанскую речь, гордостью за внучку, которая сейчас в школе, потому что та летом выкормила из пипетки четырех брошенных трехдневных котят.

Да, это нереально сложно, я-то знаю.

– Значит в хорошее место поселились жить. Кто любит кошек не может быть очень плохим человеком. По определению.

И мы довольные, что попали куда надо, вытекаем на центральную улицу, осмотреть окрестности насчет пропитания.

Тут случается полный «упсс…». Твою мать. То есть «упссссссс» гораздо больший, чем в Гаване. Потому что, здесь жрать нечего от слова «совсем»!

Магазины есть, в магазинах нет практически… ничего. Паста томатная и та уже только в пятилитровых жестяных банках. И сок. Много сока. Гавана с печенюшками и макаронами теперь кажется Клондайком.

– Мне страшно! – формулирую я недовысказанное в столице и бурчу, —Ну, почему, когда наступает светлое будущее, то кончается именно еда!

Люда хмурится, но похоже, тоже не знает.

Выйдя из магазина, уже прилично разозлившись на Маркса и К^о под действием голода, громко интересуюсь:

– Где, интересно, скрывается прокол в многочисленных теориях создания справедливого общества с попыткой перераспределить богатства для облегчения страданий неимущих классов, начиная от Платона, Кампанеллы, Фурье и, твою мать, самого Карла? Идеалисты хреновы!

– Кто-то здорово накосячил, – соглашается Пятачок и качает головой.

В общем, несостоятельность теорий справедливого общества, после посещения пары-тройки супермини-маркетов города –курорта, становится очевидной. Так мы нехотя уясняем, что с наивными надеждами на экономную автономность в питании, для чего мы, собственно, и искали квартиру с кухней, придется на курорте проститься.

– М-да, при таких проблемах в добывании провианта связываться с готовкой не представляется возможным, – скриплю, чувствуя, что меня обокрали, я. – Ну их к аллаху!

– Так конечно, переживем, – поддерживает Люда, – Есть кафе, есть рестораны.

Цены в ресторанах оказываются из разряда «наглость второе счастье», но общепит с остатками здравого смысла в плане ценообразования все-таки находится.

– Слава тебе! —молитвенно прикладываю я к груди руки.

– А что делать? Курорт он везде курорт, —здраво поясняет Пятачок.

– Ну да… И Куба есть Куба.

Быстро положив в себя то, что предложили в демократичной кафешке, и отбив у официантки с красными ногтищами сдачу в нужном объеме, прискакивая от нетерпения, торопимся на встречу с морем.

Все близко от нашего дома, сто метров вверх на главную трассу, потом после ее пересечения виляем вместе с тропинкой через какие-то похожие на низкий кустарник заросли и вдруг просачиваемся на белоснежный пляж!

Ой, вода сине-зеленая! И дымный горизонт с небом сливается, ионы вдыхаются, а цокоток волн щеки щекочет, как невероятное обещание всяческих благ и свершений. Без долгих проволочек погружаем наши еще упитанные тельца в изумрудную густую субстанцию под названием Атлантический океан и, ой, как изумительно-замечательно! Вроде даже немного постанываем от благостного ощущения освежающей прохлады и невесомости. Добрались!

Осоловев после водных процедур, под действием земного притяжения растекаемся в тенечке какого-то фикуса и понемногу обретаем способность идентифицировать детали окружающего пейзажа.

Песок тут действительно белый, как обещано в рекламе, замечательный. Грибов-навесов и прочей инфраструктуры в виде лежаков и переодевалок, по крайней мере в нашей зоне не наблюдается. Цивилизация похоже есть только ближе к отелям. Тут народу мало. Только следы босых ног вдоль воды на песке. Здесь кто-то был.

О чистоте не говорим, она такая привычная, социалистическая. Потянет.

А пляжик здесь, как оказывается, длиной двадцать километров. Он так и тянется без перерыва по всей стрелке полуострова Икамкос, где Варадеро располагается.

Осмотревшись, констатирую вслух Людочке:

– У меня наблюдается «дежа вю» с Таиландом! Один в один, и по растительности и песочку.

– Серьезно?

– Ага. И по ширине пляжа – такой же узенький.

– Если учесть, что весь полуостров шириной от пятисот метров до двух километров, то не мудрено, – соглашается Пятачок.

А вот купаться, по океанским меркам, очень даже! Волны, конечно, беспрестанные, мировая акватория все-таки, но не очень сильные, и глубины по грудь и горло хватает, чтобы бултыхаться на весу. Можно прекрасно загребать вдоль берега.

–Не то что на Шри Ланке или в штате Керала в Индии, где полощешься у берега по пояс – ни расслабиться, ни за волны заплыть, – хвалю я местные условия.

– Серьезно, там так не комфортно?

– Не то слово! – сурово подтверждаю я, – И песок после тех океанских купаний руками по дну… во все места набивается.

Вода градусов двадцати девяти на третий день кажется уже прохладной – привыкли. В самый раз, то есть. К хорошему оно быстро привыкается, как так и надо.

***

Вот хотите верьте, хотите нет, но вода из-под крана в Варадеро просто нарзан. Пить можно и нужно не кипяченую, а в ванной, когда наберется для помывки, и ты перед погружением вдруг видишь эту идеально чистую чуть голубоватую живительную субстанцию, то испытываешь секундное замешательство, потому что жалко портить. Спросили у хозяев, оказалось, что водоочистка в Варадеро установлена по швейцарским технологиям и даже «еще лучше».

Самое удивительное, что до сих пор эта система водоподготовки отлично функционирует. Гордятся, смотрю, и я как инженер и гражданин их понимаю – есть чем.

И так мы сталкиваемся с тем уникальным случаем, когда не надо затариваться питьевой водой, а потребление водопроводной совместимо с жизнью.

У меня, как у специалиста с образованием по этой теме, сие не вписывается в привычную картину мира и воспринимается как чудо. У Люды легче, она в Европе часто обитает и думает, что так и должно быть везде, особенно в Латинской Америки.

Позже, по мере продвижения к экватору, мы после слишком доверчивого отношения к тому, что течет из крана, и даже в кипяченом виде увеличивает печальный опыт встречи с токсинами, Варадеро не раз вспоминаем. Не раз и добрым словом.

Погода здесь дивная, хоть и дожди бывают еще. Октябрь. Но это больше как развлечение.

Хлестануло, промокли, переждали, пошли дальше, высохли. Опять ливануло. Но потом, с чего-то дожди становятся все продолжительнее.

В первый раз под затяжной ливень попали в гигантском парке Хосон, который в сущности, как большой ботанический сад с прудом, статуями и уточками.

Дождина, на удивление, никак не хотел заканчиваться, вот они какие, тропики. Пришлось внедряться в убежище в виде неопознанного склада на задворках, который удачно подвернулся в качестве спасения, потому что ворота открыты были.

А потом в передышку между потопами добежали до какого-то подобия торгово-развлекательного центра, ближе к людям, и остатки дождя в кафе типа «Буратино» пересидели, наблюдая за семейным отдыхом выходного дня местных трудящихся.

Блин, опять это ощущение бездарности времяпровождения в торгово-развлекательном центре, где нет ни развлечений, ни торговли.

Вновь на ум приходит бессмысленная, по факту, реклама на нашем ТВ в девяностые, когда товар показывают, и купить хочешь, да негде. Реклама ради рекламы. Тренировочная.

«Почему меня это так раздражает? И жалость какая-то еще вдобавок смешанная с презрением продуцируется», – морщусь я.

«Здорово я ярлыки «клею», брюзга подержанная. Надо «продышать» будет стереотип, – предлагаю я сама себе перемирие, – Ничего ты о них на самом деле не знаешь, дорогая, поэтому заткнись».

Вроде на время получается.

Как оказалось, отсутствие гарантии ужина, отсутствие интернета под рукой, являются стрессообразущими условиями, которые эйфорией от тепла и солнца компенсировать полностью не удалось. Хотя они старались вместе со мной.

Поэтому я в один прекрасный момент, подсчитав как положено, что нам осталось тут всего три дня, поймала себя на радостном ожидании. Конца пребывания на Кубе.

Нет, все вроде хорошо, романтично даже. Природа в наличии. В магазинах ничего нет, а дома у наших есть. Говорят, оптом где-то закупают провиант. По-русски это называется «достать». Актуальное здесь слово.

Мы с поставленными задачами справляемся.

Во- первых, я, самостоятельно гуляя по Варадеро, первый раз опробовала спросить по-испански: «Где находится нофелет?». То есть туалет.

Этот акт я совершила, когда гонимая интернет-жаждой, пошла покупать дающие право на часовое купание в сетевых пространствах синие карточки с изображенной на них девушкой-йогом в позе лотоса, подкидывающие раздумье о причинах подобного оформления. Наверно, предлагают просто телепатию осваивать посредством медитации.

Продавались они, как нам подсказали местные, самое близкое в круглом, архитектурно стильно-красивом, многоуровневом и, конечно, полумертвом в плане шоппинга торгово-развлекательном центре «Плаза Америко». Там, нам поведали, они по «рупь» штука. По «кук», то есть.

Короче, при вояже не столько испытываю потребность к посещению уборной, сколько хочется опробовать на практике с трудом изученное. Набравшись смелости, спрашиваю у гигантского негра-охранника на входе в нижний ярус здания, где это все хозяйство тут находится. На испанском!

Хоть и знаешь, что правильно повторил, но все равно… Мое изумление, что при произнесении с русским акцентом набора бессмысленных звуков, записанных србственноручно два дня назад кириллицей и в качестве наглядного пособия, бережно таскаемого с собой для периодического освежения в памяти, вот этого самого «дондеэстельбаниос», человек тебя п о н и м а е т, зашкаливает.

Сам не понимаешь, а он понимает! Показывает, куда мне пойти. Объясняет что-то вежливо. А я вежливо киваю, как буратинка, типа: «Я- я, натюрлих, все поняла». Чудеса.

Сходила, обследовала, туалеты понравились. Интернетом разжилась, хоть и очередь, блин. Полегчало.

Во-вторых, обошли и обследовали, что доступно в ближних и средних окрестностях. Тут есть поля для гольфа. Для гольфа, не для нас. Мы не очень любим гольф. Ну его. И спа-отели шикарные тоже не любим, ну их, ерунда какая.

Совершили героическое передвижение по острову в виде поездки в соседний поселок за фруктами, «там точно есть!», потому как купить любые плоды в Варадеро оказалось до «хохота» нереально сложно – только если очень green бананасы и огурцы. Были. В единственной лавке.

Никаких уличных лотков нет в помине – торговаться, как в Гаване, просто не с кем. А мы надеялись на разнообразие. Оказалось, тут не то что торговаться, а не успеешь взять, кончится и это.

Поскольку транспорт ходит по Кубе без расписания, «туда» уехали случайно и отлично, а назад…

.... Смеркалось. И опять дождь, собака. И на чем приехали сюда «назад» уже не идет. Ладно бы фрукты добыли там, куда нас послали. Так нет, там тоже был голяк и удивленные глаза от точности «посыла».

Короче, когда добрались на перекладных домой, было темно и сыро. С непривычки даже не жарко. Уяснили еще раз, что не очень здорово путешествовать даже по нашей цивилизованной варадерской косе на общественном транспорте.

Зато житие-бытие посмотрели изнутри, пообщались, насмотрелись. Это мы так себя ободряли, когда застряли, а туземцы до посадок на местные нелегальные маршрутки доводили чуть не за руку, успокаивая, что когда-нибудь они придут. Если очень хотеть, то да, шанс есть. А так, лучший друг иностранного туриста – это такси.

На нем, в конце концов мокрые и мрачные мы и вернулись в родные пенаты, отмываться и отогреваться. Такси – это, конечно, очень удобно.

Хозяева говорят, раньше еще хуже было, сейчас вроде как расцветает здравый смысл и подобие расписания.

–Надо же. Расцветает, оказывается, —с удивлением уясняем «теорию относительности» мы.

Завоз в местную овощную лавку оказался по понедельникам. На завоз до отъезда успели попасть, “тяпнули” от жадности авокадо и много гуавы.

Недоеденные гуавы по прилету в Мексику без лишних слов отобрали на таможне, застукав в чемодане Пятачка на внимательном рентгене. Сигары, кстати, тоже ни в коем прям случае провозить нельзя, контрабанда! Это, к слову.

А в-третьих, нашли «немногочисленный», если не единственный на курорте банк, где освоили обмен валюты.

Куба это… сами понимаете, Куба.

Из ПЗ. Банк Варадеро

О, там все серьезно, под прицелом запускают в стеклянный зал с улицы строго по очереди. По трое не собираться. Громко не разговаривать.

Как попадешь внутрь, лучше молча ждать на голубом кожаном диванчике. Симпатичный диванчик такой. Там в «начинке» здания все очень похоже на привычный банк – красивая отделка, девушки в окошках с номерами сосредоточены, табло с курсами валюты, какие-то объявления висят. Только атмосфера гнетущая и никто не улыбается. Этакая перманентная готовность к кровавой провокации врагов.

На Кубе любят евро и канадские доллары. К американским фунт презрения. Но Куки свои, твою мать, то есть “конвертируемые кубинские песо”, по стоимости ровно привязали к америкосской денежке, установив, из-за, наверно, того же презрения к ним, унижающий отвратительных американцев, низкий обменный курс.

Поэтому здесь мы меняем наличные евро, которыми мы дальновидно запаслись заранее по указке всевидящего интернета, осчастливив местный банк. Пока ждем очередь, русская речь несколько раз слышится у окошек, этакая смесь русского и английского. Не я одна тут «полиглот».

Анекдот из жизни

В государственном банке Варадеро, где меняют деньги на «не-деньги», нельзя пользоваться телефоном. Вообще никак.

Из сурового разговора с Черным Охранником:

ЧО: Уберите телефон.

Оля: Я не делаю фото, мне нужен калькулятор, видите? Пересчитать по курсу.

(Хотя, конечно, на самом деле я пыталась сфоткать именно этот курс на табло).

ЧО: Нельзя калькулятор.

Оля: Почему?

ЧО: Патамушта. Два года расстрела.

И я прячу мобильник.

Не могу понять, что еще «не так»

Почему, мать твою, иногда возникает липкая тревожность, и я пару раз застукиваю себя на подсчете дней до отъезда. Что тебе не хватает-то, милая?

Город чистый, ухоженный- всесоюзная здравница так-то. Спокойный и безопасный. Тепло. Купаться ночью, это мой критерий комфорта – без проблем и классно. С едой проблему решили. А я как будто срок “отбываю”.

Когда дочь спросила на сеансе драгоценной кратковременной связи, которым я наслаждалась в холле близлежащего симпатичного отеля: «Как там Варадеро?» у меня вырвалось: «Гигантская мистификация».

И осекшись, чтоб не разочаровывать юную россиянку пояснила: «Все нормально, только он какой-то "ни о чем", что ли. Не настоящий». «Ничего себе,» – удивляется наслышанная про Кубу доча.

Именно – ничего. Но и это не наше дело, … лубок, так лубок. Не видали, что ли, потемкинских деревень. Но неудовлетворение, походу, все ж не из-за этого.

Сначала, пытаясь пресечь дискомфорт, что иногда в солнечном сплетении гадко беспокоит, разумно предложила себе признать интернет-зависимость, и поспокойнее относиться к пустому холодильнику. Не такие уж и голодные в общем. Все терпимо. Хозяин приличный завтрак готовит из непонятно где взятых продуктов.

Признала, осознала. Не помогло… Что-то еще скребет.

Лишь к концу пребывания в сказочном месте случайно доходит:

– В Варадеро нет запахов!

Море, деревья, пряные травы и цветы есть, а густых запахов в воздухе от них нету. По крайней мере в жилой десятикилометровой полосе города их точно нет. Вот оно! Обманули гады органы обоняния. Они и беспокоятся в неведении.

Оказывается, все закономерно – коса, полоса земли, на которой ютится Варадеро, очень узкая – все ароматы сразу сдуваются ветром и не зависают убойными кавказскими ароматами среди ночи.

А этих ароматов, оказывается, мой организм жаждет всеми печенками, потому что они, как оказывается, являются основным идентификатором нирваны для меня.

– Нет запахов – нет нирваны. Для меня, кинестетика, во всяком случае, – жалуюсь я Люде.

– Думаю, что твой организм напряжен без возможности идентификации пространства по запаху, – грамотно обьясняет та.

– Точно. Это как для визуала, кто воспринимает мир глазами, а освещения нет. Инвалид, – прозреваю я, – Надо же…

– Что?

–Удивляюсь. Даже не подозревала, что я кинестетик до такой патологической степени. До «на фиг мне курорт без запахов».

– Ага. Как собака.

Только в парке Хосоне, который в самом широком непродуваемом месте полуострова раскинулся, немного полегчало. Унюхалась по мере углубления в Эдем, насладилась ароматами деревьев и воды под завязку.

Прям облегчение растеклось по капиллярам. С трудом заставила себя в безвоздушное пространство опять вернуться, под веселое подбадривание Людовишны.

Короче, время идет, желание сбежать как можно быстрее крепчает, особенно еще от того, что не выполнимо.

– Оковы незыблемы, потому что это тот случай в первой половине странствия, когда билеты на самолет из Гаваны до мексиканского Канкуна, приобретались заранее, в России. Спасибо добрым соплеменникам, предупредившим, что на Кубе их можно тупо не взять в связи с ограничением трафика интернета и далеко не свободным доступом в паутину.

Находясь в Варадеро, я понимаю, что это было одно из самых мудрых решений в нашем вояже.

Причем дома я это не дооценивала, из разряда «а, потом разберемся», а Люда и доча настояли. Как чуяли. Беспрецедентная дальновидность! Одна голова хорошо, а две с половиной лучше.

Поэтому, раз написано на билете, что валим из страны девятого октября, значит девятого. Терпеть – любить. Купаться —загорать.

Обратный трансфер, который наперебой предлагают все уличные и отельные турагентства, оказался большим комфортабельным автобусом. Который все равно умудрился опоздать на двадцать пять минут, как положено в теплых странах, заставив поскакать в беспокойстве по обочинам, потому что как не старайся, а быстро к южному «раздолбайству» привыкнуть не получается.

Впрочем, шаттл довозит нас в Гаванский аэропорт вовремя и без приключений.

По дороге еще раз из окна взираем на красоты северной Кубы. Дикие каменистые берега, океан, пальмовые плантации в дымке. Хороша! Нравится мне эта природа.

Я улыбаюсь, потому что давненько не была так счастлива, как в этом современном экспрессе с кондиционером, увозящем меня из страны Свободы к другим приключениям.

Глава 3 Неужели мы в Мексике?

Канкун (исп. Cancun) – крупный курортный город в Мексике, побережье Ривьера Майя, полуостров Юкатан, штат Кинтана-Роо, административный центр муниципалитета Бенито-Хуарес. Численность населения, по данным переписи 2010 года, составила 628 306 человек.

Курорт расположился на песчаной косе, в виде угла, похожего на цифру “7”, шириной меньше, чем полкилометра и длиной около тридцати. Верхняя часть косы выходит на залив Женщин, где вода почти всегда спокойная, нижняя— на открытое море с впечатляющим прибоем. Климат тропический – среднегодовая температура – 30—32 градуса по Цельсию.

Границу с Кубой в аэропорту проскочили благополучно. По первости и неопытности я волновалась, как да чего. В общем, не зря. И когда здоровущий негр в светлой форме на паспортном контроле привязался на предмет, почему наши электронные разрешения на въезд в Мексику на русском языке, немного напряглась.

Недюжинное недоумение кубинского таможенника, как мне показалось, начало трансформироваться в решение оставить нас на Кубе до выяснения. Потому что дальше, по мере выявления упущений: «А как это так – не в Россию назад, а в Мексику? Да вы еще и без обратных билетов?», – просачивающееся недоумение и усиленная работа файлов, все более явно отражались на каменеющем от готовности к исполнению пограничного долга лице сумрачного стража.

Тут мы догадались, что в его практике такие путешественники не встречались, и со страху остаться в соцреализме, бурно перешли в нападение, создавая таможенный прецедент и добавляя личного опыта верзиле.

Вообще, это убойно, когда в интеллигентное Людино объяснение на английском вливается сначала на языковой смеси, а потом на чистом русском, буйное мое, и в ход идет весь бред о законах и положении о кругосветчиках, и ссылка на визы в Австралию и Новую Зеландию, и подтвержденное жестикуляцией сообщение, что в Мексику так заезжать можно и даже рекомендуется законодательством страны.

Потом мы показали этому недоверчивому вояке пальцем в распечатанном электронном разрешении на въезд в Мексику, где нужно читать маленькие буквы на английском, что все «взаправду» и заверили, что у нас в России электронные разрешения дают только так.

«Мексика пускает, так какое ваше ср…ное дело куда, по каким документам и насколько мы туда проникаем», – и о! этот довод на чистом русском языке срабатывает. Огромный как шкаф, афро-кубинец как-то сжимается и уже старается от нас отделаться побыстрее. В общем, шлепает штамп о выезде – и все дела.

Я напоследок окатываю его «собственным достоинством», говорящим: «И к чему было изображать из себя Пинкертона, напавшего на след иностранных шпионов. Здесь другая книжка».

В дальнейшем, по ходу трипа, эмпирическим путем уясняем, что в цивилизованных странах с устоявшимся законодательством, если какие-то «огрешки» на въезде имеются, лучше сразу косить под дуру, желательно немую, со светлым незамутненным взором и святой полуулыбкой с детства обожающего эту страну человека, и перемежать все это активным мычанием.

А вот в бедненьких и жадненьких лучше лепить уверенно, честно смотря в глаза или на уголок брови паспортиста, сдержанно и с достоинством демонстрировать праведного человека из, ну что там греха таить, страны с более высоким, уж извините, уровнем развития.

Деление на тех, «кто лучше, кто хуже» условное, ясно, что от собственных комплексов зависит, но прием срабатывает. Это главное.

А так мы где-то ровно посредине этой табели о рангах. По крайней мере нам так кажется.

«Интересно, а как другим национальностям при вьезде эта табель ощущается?» – прикидываю я. Но этот молчаливый вопрос пока остается без ответа.

***

До Канкуна лететь пятьдесят пять минут. Радуемся, как дети, ура, путешествие продолжается. Мы в самолете. Фотографируемся в салоне и удовлетворенно разглядываем собственные улыбающиеся гладенькие и вполне отдохнувшие мордахи на экране телефона на фоне посадочных талонов с местами 22С и 22Д. Рейс дневной, светло, уютно.

Взлетаем, чего-то попить дают и пожевать и сразу бумажки раздают заполнять. Миграционную карту и декларацию. На английском и испанском. Красивенькие такие, с зелеными и красными полосками.

Люда – специалист, сейчас заполнит, а я слижу.

На бланке написано «Estados unidos mexicano» – Соединенные штаты Мексики. И на другом: «Welcome to Mexico».

– Какие волшебные слова – нас ждут!

Если не считать, что в Мексику категорически нельзя завозить фрукты, даже те самые, с трудом добытые в неравной схватке с кубинской повседневностью, то въезд проходит без сучка и задоринки. Понравилось.

Адрес проживания вписываем настоящий, который нам в России, опять же по причинам отсутствия интернета, в сервисе Airbnb бронировала моя доча. Хотя можно было вписать любой первый попавшийся отель из интернета.

– На сколько дней?

– Недели на две.

– Куда потом?

– В Гватемалу.

– Удачного путешествия.

Все. Вопросов нет. Мы мексиканцы.

Мексика, Мексика, сколько же я о тебе мечтала! Еще с момента начала знакомства с книгами Кастанеды. И вот, плиз.

Выходим, оглядываемся:

– Эт чего, правда, что ли, Мексика?

– Кто знает, – осторожно предполагает Пятачок.

За окном автобуса, везущего нас из аэропорта на центральный автовокзал, проплывают современные здания из стекла и металла, магазины, парки. Мне здесь очень нравится все, причем априори. Быстро наступают сумерки.

Привлеченная смутным отблеском я поворачиваю голову налево, и мне ударяет в голову пожарный отблеск заката на фасадной стене какого-то здания, собранной из зеркальных прямоугольников. Малиновое полыхание захватило всю стену именно этого здания, я не могу оторваться и поздно соображаю, что потерян один из самых выдающихся кадров за путешествие.

Жаль! Автобус тронулся после светофора, я заворачиваю голову назад, провожая видение, невозможно одновременно внимать и искать непослушными пальцами телефон, теряя драгоценные мгновения.

Я прикидываю, что могу сюда вернуться завтра, допустим, и повторить, хотя прекрасно понимаю, что никуда я не вернусь, и даже не найду это место.

И завтра будет дождь. И завтра это будет завтра с другими заботами, задачами. В воздухе материализуются слова пьяненького Алехандро:

– Лучше сразу принять пару нехитрых законов этих мест, «Будь готов даже к чему не готов» и «Завтра не бывает».

Кстати, кто думает, что в случае, если ты потерялся в западном полушарии, то тебя спасет-довезет по адресу местный таксист, глубоко ошибается.

В половине стран Латинской Америки, включая и Мексику, водители такси ездят по моему навигатору.

Потому как, даже зная точный адрес места пребывания, ни фига ты не подъедешь, куда надо, без приключений, то заезд не тот, то адреса наложились, то вход через соседний двор на другой улице.

В сервисе айрбнб, что касается хостов-латиноамериканцев, такое несоответствие адреса указанного и фактического встречается в восьми случаях из десяти. В Канкуне мы, будучи совсем зелеными айрбишницами, об этом, ясно, понятия не имели.

Это потом, не стесняясь собственного занудства, стали сразу запрашивать или локацию, или выклевывать мозг, требуя расшифровку адреса для водителя такси, с подтверждением и патронажем по телефону.

Вообще это прикольно, потому что, как положено настоящим разморенным солнцем раздолбаям, каждая из сторон плавно недоумевает, почему недоумевает другая, ведь ясно же все написано. И обе вместе недоумевают: «Ничего же страшного не произошло, ну, покатались ночью лишних полчаса, и “че”?»

Действительно, поспокойнее уважаемые северные россияне, расслабляйтесь.

Из ПЗ. Немного о такси

Пузатый таксист, с которым сторговались на автовокзале, показав заранее сфотографированный адрес, вдрызг запутался куда ехать, хотя коренной местный и хвастался, что в такси пару десятков лет.

Поскольку опыт приобретения сим-карты с интернетом сразу в аэропорту для сохранения здоровья тоже задерживался в пути, то мы были без мобильного интернета. И, значит, без навигатора. И без мобильной связи.

То есть, надеясь, что этого достаточно, с аэропортовского вай-фая мы, естественно, ставим в известность арендодателя Луиса Фернандо, как прописано имя хозяина на сайте, что благополучно прилетели и сейчас приедем к нему жить по указанному адресу, на проспекте с дивным названием Коба. На чем нам лучше добираться?

Луис ответил сразу, сказал, чтоб брали такси от автостанции и что ждет у дверей подъезда. Вход рядом с желтыми гаражными воротами, слева.

Что тут может быть непонятного. Едешь-едешь, потом водитель видит желтые ворота по указанному адресу и там слева останавливается.

И все.

А ни фига. По дороге начались какие-то пробки, которые водитель для скорости решает объехать, но попадает на ремонт дороги и решает объехать безобразие еще раз. После третьего заворота по дальним кругалям, он уже, как мы начинаем подозревать, не совсем ориентируется куда нас завез, и, главное, как оттуда выбраться. Упутавшись окончательно, как удавленник, сначала он вертится во все стороны, затем стукает по рулю и затихает, просто вглядывается в мексиканскую ночь, подсвеченную желтыми фонарями. Кумекает.

– Приплыли, что ли? Твою мать, мы тоже жрать хотим, вообще-то.

Я, когда голодная, то вообще, как зверь. Поэтому сердито сую вспотевшему пузану под нос мобильник, где запечатлен номер телефона хозяина и спрашиваю: «Как насчет позвонить? Со своего. Тебе это дешевле будет».

Наш драйвер, прямо воспрянув от такого просто гениального решения, без лишних вопросов набирает номер со своего телефона, и наконец, после: «Алеее! Луис…», начинается пулеметная очередь обнадеживающей беседы, дающая реальный шанс в скором времени перейти из движимости в недвижимость, после душа, ужина в полноценной кроватке.

Та-дам-м-м! Через какое-то время мы, наконец, прибываем, кстати, к непонятного в темноте цвета гаражным рольставням, и к далеко не сразу заметному входу во двор, перекрытому железными воротами с домофоном.

Нас действительно встречают, правда двое: парень и девушка.

Добрались.

Не знаю, почему наш толстый шофер, кстати на испанском «чóфер», с ударением на «о», так что деревенское произношение «шóфер» гораздо более правильное, чем городское «шофёр», считает, что кто-то должен доплатить ему за то, что он запутался, типа адрес некорректный.

Мы посылаем подальше, «каков нахал! И пошел в ж- пу», а вот встречающий нас парень, похоже, в теме, потому что спокойно без скандала, который на почве голодухи меня все сильнее тянет устроить, набрасывает канкунскому топографическому кретину двадцатку, стандартно благодарит и, о! …вот за что я люблю Латинскую Америку, заносит наши чемоданы.

Кстати, на протяжении всего нашего пребывания во всех Америках чемоданы выше бордюрчика мы не поднимали. Такие плюсы в чем-то весьма перевешивают минусы: «Ах! … Неужели мы женщины?»