Еще не раз за лето я к ним плавал. Проверял, как они там. Свистну – подлетят, радуются, я им пузики чешу, как маленьким. А по осени они сами в спячку залегли в своей норе.
На следующий год смог попасть на затон только в начале июня.
Волновался, конечно, зима морозная была. Но Черныш прилетел сразу, как только услышал мой свист.
– А где ж подружка твоя? Неужели замерзла ? Или браконьеры подстрелили?
Черныш выхватил у меня рыбу, но не проглотил, а полетел с ней к своей пещерке. Нырнул в отверстие, а обратно вылез уже без рыбешки. Снова подлетел ко мне, и снова унес рыбу в пещеру
Так вот оно что! Видно, Муська на яйцах сидит, а Черныш ее кормит!
Ну, тут я уж не выдержал:
– Дед, ну ты и врать, однако… Ящеры тебе чего, куры что ли, что б на яйцах сидеть? Ну, ты и напридумывал.
– Напридумывал, не напридумывал… спи, давай. Утром на зорьке еще половим, а часов в 10 – домой. Как раз к обеду в село попадем.
***
Когда я проснулся – дед Леня уже забросил донку и налаживал поплавочную удочку.
Солнце лениво всходило, пел разноголосый птичий хор. Над речкой кружились цапли, время от времени ныряя к поверхности реки, что б схватить неосторожную рыбёшку и унести птенцам в гнездо.
Вдруг две темные птицы, совсем не похожие на цапель, направились в нашу сторону. Пока я приглядывался, пытаясь понять, что это за парочка, дед стал насвистывать, как будто приманивая птиц. И они спикировали прямо к нему под ноги.
– Не забыли, бродяги, не забыли, мои птенчики! – приговаривал дед, бросая рыбу то в одну, то другую раскрытую… пасть?
Это были не птицы! Дед Леня кормил двух настоящих крылатых ящеров, размером со среднюю овцу. Они глотали рыбу, издавали забавные клекочущие звуки и терлись об руки старика…
– Дед… Так это че правда всё? – Я не мог поверить своим глазам
– А ты думал, я тебе байки травлю? Я, Юрка, самый правдивый человек на свете, что б ты знал.
– А можно я тоже их покормлю?
– Попробуй, но могут и не взять. Побаиваются. Чужой ты. Дети ихние меня тоже боятся , не подлетают. —Он указал рукой на нескольких дракончиков поменьше, державшихся в стороне. Их я тоже принял сначала за птиц.
Я бросил карасика Чернышу. Тот недоверчиво посмотрел на меня янтарным глазом, но рыбку осторожно подобрал. Я бросил еще, и еще, и, вскоре весь мой улов оказался в желудках необыкновенных существ.
А потом они улетели. А мы поплыли домой.
Я все не мог прийти в себя.
– Дед, а их не подстрелят там?
– Нет, Юрка, не должны. Здесь природоохранная зона. Заповедник. Охотится запрещено.
– Но ведь это же неизвестный науке зверь! Мог бы на одних фотках кучу денег заработать!!!
– И зачем мне эта куча? Понаедет сюда толпа разных учёных, журналистов, просто любопытных, богачей, желающих на необычную зверюгу поохотиться. И не останется ничего от нашего заповедного места. Вытопчут, уничтожат.
Нет, Юрка. Мы с Серегой молчим, и ты молчи. Не дай бог кому проболтаешься!
– Дед, клянусь, я – могила!
Домой приплыли после обеда. На вопрос бабушки, где же рыба, ответил, что клева не было ни вечером, ни утром. Наверное, дождь будет. Рыба – она его чует.
Растянулся на диване, включил телек. Так и есть: повторяли вечернюю программу. Шла вторая серия «Парка Юрского периода». На экране рычали и бесновались воскрешенные ящеры.
«Фигня какая-то! Подумал я. – Совсем для малышни. Посплю лучше».
Выключил телевизор и, закрыв глаза, увидел парящих в небе дракончиков. Успел только подумать: «Лето длинное. Дед Лёнька еще не раз на затон поплывет. Напрошусь опять с ним, погляжу на летающих драконов» – И провалился в сон.
Птица счастья
После той истории с водными драконами я деда Леню еще больше зауважал. Стал просить, что б он мне ещё истории интересные из жизни своей рассказывал. Ведь он птиц изучал, много по свету ездил. Уж точно есть, что необычное порассказать.
– Эх, Юрка, все самые необычные истории случались со мной здесь, в Малиновке, уже когда я на пенсию вышел и насовсем тут поселился. Ну, вот хоть с драконами случай взять, да и другие были истории, тоже необычные. Ты вот замечаешь, как у нас в деревне все родится хорошо? Что от нас уезжает народа все меньше, а возвращаются в село все больше людей?
Ну, это я знал, конечно. Урожаи яблок, слив, вишни и всяких огородных фруктов-овощей были и вправду невиданные. Даже по телевизору показывали Малиновку, говорили, что феномен какой-то у нас. Дело то ли в воде особенной, то ли в почве. И ребятишки рождались здесь часто двойнями, да все здоровенькие. А уж старикам вообще раздолье было. Те из них, кто сюда доживать приезжал да помирать на родине, как консервировались на года. Болеть почти переставали. Не диво было встретить в лесу компанию шустрых старичков и старушек, перешагнувших 90 летний рубеж, собирающих грибы или ягоды. Наверное, на них тоже местный природный феномен действовал.
Я деду так и сказал:
– Чего ж тут удивительного? Вон даже по Центральному телевидению сказали, что природа у нас необычная, вода особая. Этим все и объясняется.
– Молод ты, Юрка, еще. Не помнишь, что не всегда так было. Расскажу я тебе, с чего всё началось. И опять без Сереги- фермера не обошлось. Он тогда только отстроился, живностью стал обзаводиться. И взбрело ему в голову пару попугаев купить. Да не маленьких, волнистых, а больших, солидных ара, жако или какаду на худой конец. Мечта детства, видеть ли у него. Желает он ее реализовать, средства есть, место для птиц тоже имеется. Заводчика нашел в соседней области. Пришел ко мне:
– Дядь Лёнь, выручай! Завтра за птицами еду, давай со мной, а?
Я ему:
– Я-то тебе зачем?
– Да не очень то я в этих птицах разбираюсь. Хочу пару, а вдруг подсунут двух самцов или двух самок? Или вообще больных, или старых? Дядь Лёнь, не дай мечте детства погибнуть не родившись!
Ну, вот что с ним делать? Согласился я. Да и, честно сказать, самому интересно было взглянуть на питомник экзотических птиц На другой день выехали мы рано утром, а надо сказать, начало апреля было. Дороги сильно подтаяли, и добрались мы до места только к обеду. Питомник впечатлил: я впервые видел такое большое количество больших и ярких птиц в одном месте. В огромном ангаре в два ряда стояли клетки и клеточки, где сидели разные тропические птицы, большие и не очень. Серега сразу озвучил своё пожелание, да и созванивался он с хозяином птиц заранее. Поэтому тот сразу подвел нас к попугаям. Приятель мой быстро выбрал пару понравившихся красно-голубых ара и, толкнув меня в бок, зашептал.
– Дядь Лёнь, посмотри, птицы здоровые? Самка и самец?
Говорю ему:
– Здоровые, но ты ж хотел, чтоб птицы разговаривали у тебя. А ара много слов не запоминают. Мой тебе совет – возьми жако. Они хоть не такие красивые, но слов запоминают много больше.
В общем, выбрали парочку молодых жако. Я их осмотрел, дал добро на покупку, и Серега с хозяином отправились оформлять сделку, клетку на первое время подбирать, корма, ну и разное другое. А я решил прогуляться и весь этот птичник хорошенько рассмотреть. С полчаса бродил, почти оглох от воплей птичьих. Отдаю должное заводчику, сами птицы были в отличном состоянии, а клетки чистые и просторные. Видно, хорошо за пернатыми питомцами следили. Насмотрелся я и уже выйти хотел, как вдруг мой взгляд остановился на крупной птице с невзрачным оперением. Она сидела с полузакрытыми глазами, забившись в угол клетки. Корм в кормушке был нетронутым. Я подошел ближе, мною руководил чисто профессиональный интерес к какому виду относится эта птица я не знал. Выглядела она плачевно, тусклые перья не скрывали просвечивающуюся бледную кожу, крылья повисли. Все это указывало на то, что с птичкой что то не так, она явно больна. Так и не поняв, из какой она части света, я хотел отойти, но вдруг птица открыла глаза и посмотрела на меня. Я застыл, поражённый. Взгляд был таким осмысленным, в нем было столько страдания и боли, что я невольно воскликнул:
– Что ж ты за птица такая непонятная?
В ответ та издала что-то вроде стона, продолжая почти по-человечьи смотреть на меня. И вот, Юрка, не поверишь, так мне ее жалко стало, так жалко. Открыл я клетку, потянулся к ней, а она – как ждала, заковыляла ко мне, неловко взобралась и уселась на протянутую руку, вцепившись когтями в куртку. Я руку подтянул к груди, и она сразу ко мне прижалась. Так мы и пошли вместе хозяина этого птичника искать. Смотрю – они с Серегой сами навстречу спешат, потеряли деда. Оба довольные. Серега желанных птиц получил, заводчик – деньги. Увидел хозяин меня с неведомой птахой на руках – удивился. А я ему:
– Отдай мне птицу, добрый человек. Сколько есть вот денег возьми, – протягиваю ему полторы тысячи. Тогда это еще неплохие деньги были. А тот руками машет:
– Забирай, Петрович, ее так. Эта пичуга ко мне случайно попала. Я заказал из одного питомника несколько пар новых птиц, так сказать, свежую кровь в мой птичник влить, оплатил покупку и доставку. И вместе с попугаями вот это недоразумение и прибыло. Я заводчику звонить, а он деньги мне за одну птицу вернул, извинился и неустойку оплатил. Сказал, что это чудо-юдо к нему случайно попало, а уж кто в мой заказ ее подсунул – вообще непонятно. И не нужна она ему от слова совсем. Ну, не выбрасывать же ее на улицу. Зима, а я ж не садист какой. Посадил птицу в отдельную клетку, корм насыпал, воды поставил. Ветеринар обследовал, говорит – здорова. А она хиреет, не ест почти, вон облиняла вся. Так что забирай, как говорится – баба с возу… Так мы и поехали домой. Серега с двумя нарядными попугаями, и я с облезлой курицей за пазухой. В Малиновку вернулись, когда уже стемнело. Я избу открыл, прошел на кухню и включил свет. И только потом вынул своего нового жильца из-за пазухи. Птица сонно щурилась на лампочку под потолком, но выглядела вполне сносно.
«Куда ж тебя определить?» – подумал я.
Клетки у меня отродясь не было. Посадил птаху на спинку своего любимого старого полукресла. Та сразу начала приводить себя в порядок: чистить остатки перьев, хлопать крыльями, да так, что ещё несколько перьев полетели на пол.
– Эдак ты у меня скоро будешь как цыплёнок магазинный, синий и лысый! – меня смех аж разобрал.
Принес из амбара миску пшеницы, налил воды в плошку.
– Угощайся, гость дорогой! – я и сам сел за ужин.
Как и ожидалось, птица есть не стала и быстро задремала там, куда я её посадил. Я закончил трапезу, похозяйничал еще по дому, да тоже отправился отдыхать. Проснулся поутру от звонких птичьих трелей, доносившихся из кухни. Удивлённый пошёл посмотреть, что там происходит. Зашёл и ахнул: от пшеницы и следа не осталось, и вода вся выпита. А птица сидит на том же месте и радостно голосит.
– Вот это другое дело! – говорю. Молодец! Люблю, когда хорошо кушают! И раз уж ты теперь со мной жить теперь будешь, надо тебе имя придумать. Кеша подойдет? – как то сразу мультфильм пришел в голову про блудного попугая. Да и не сомневался я почему-то, что питомец мой мужского пола.