– Руслан, тебе стоит уйти, – мои руки не дрожат, когда я поднимаю с ковра белье и надеваю его на себя. – Мама скоро придет. Ей волноваться лишний раз нельзя, она и так на нервах. Завтра встретимся?

Мужчина беззлобно рассмеялся и решил уточнить:

– Встретимся? Ты так резво перескочила на другую тему. Чувствую себя шлюхой, принцесса.

– Я имею в виду, – повела рукой в воздухе от своей груди к его. – Она не поймет, будут лишние вопросы. А я не хочу их. Сейчас и так…

Поздно вспомнила о том, что Щербакову я так и не обмолвилась о том, что случилось с моим отцом. Он уже облачился в рубашку и брюки. Стоит около подоконника и, нахмурив густые брови, вглядывается в мое лицо.

– Давай сделаем так, ты говоришь, что случилось, а я – не задаю лишних вопросов, – засунув руки в передние карманы, настойчивым голосом проговорил мужчина и двинулся ко мне, к той, которая осталась стоять на месте и терзать себя сомнениями. – Марина, выкладывай.

– У отца ночью случился приступ. Мать, конечно, в шоке. Вся расстроенная ходит, ее можно понять, – сделав передышку, я задала вслух мучающий меня вопрос: – Знаешь, что самое странное? Я тоже беспокоюсь за отца. Однако считаю, что он сто процентов пойдет на поправку, в смысле – отец всегда был рядом за мной, и нельзя даже мысли предположить о том, что он однажды может уйти. Я плохой человек?

– Ты уверена, что спрашиваешь об этом нужного человека? За мной водятся самые мерзкие поступки.

В комнате гулял сквозняк. Я была по-прежнему без одежды, только в нижнем белье. Почему-то раньше я не столь задумывалась над тем, чем занимается Руслан, а теперь осознаю, что это может стать настоящей преградой между нами.

– Не волнуйся, я поговорю с лечащим врачом, – тем временем обещает мужчина. – Оденься и закрой за мной дверь.

Стрельнув в меня коротким пылким взглядом, он развернулся на пятках и поспешно покинул комнату. Мне полегчало, я даже попробовала улыбнуться, стараясь ни о чем не думать. Не думать даже о том, с чего все началось и почему Руслан скрывает, что они с Никитой знакомы с самого детства.

Руслан ушел, а я устроилась на том же диване и принялась доедать остывшую пиццу. Вкус не ощущался на языке, лишь чувствовалась мягкая субстанция на языке, которую я жевала и запивала лимонадом.

Почему-то вместо того, чтобы вскочить, ринуться к Щербакову и потребоваться объясниться, я упорно держу колющиеся слова внутри себя и выжидаю особенный момент. Только когда настанет он? Проще рвануть нитку сразу и поскорее позабыть загадочную историю, конец которой я прекрасно знаю.

Мысли лениво ворочались в моей голове. Я даже не заметила, как появилась мать на пороге и поинтересовалась:

– Откуда пицца?

– С неба упала, – невесело улыбнулась я и затем немного приврала: – дома нечего было кушать, вот я и заказала. Прости, я все съела.

– Не страшно, я у Люды перекусила. Там тебя, кстати, ждут около подъезда.

– Кто? – отложив в сторону, картонную коробку от пиццы, я встрепенулась.

– Белобрысый парень какой-то. Просил передать привет от Кабана. Что это вообще за кличка, Марин? И с каких пор ты начала общаться с такими людьми? Я надеюсь, ты училась в С., – строгим голосом проронила родительница и сложила руки на груди. – Я жду ответа, барышня.

Сердце ухнуло вниз. Я даже приоткрыла рот от удивления.

– Конечно, учебой, мам. Как ты вообще…? У тебя больше дел никаких?

Женщина еще что-то прокричала в ответ, но мои мысли были далеко. Что было под рукой, я накинула на себя и мигом спустилась к подъездной двери.

– Матвей? – не ожидая его увидеть, изумилась я и замедлила шаг. – Что ты здесь делаешь?

Парень посмотрел по сторонам и взял меня за локоть.

– Нужно поговорить, идем прокатимся.

– Не хочу. Можно мы здесь поговорим? У меня мама и так не в духе.

Его терпение быстро иссякло, и мнимая дружелюбность превратилась в полное равнодушие.

– Да, мне похуям, знаешь ли. Заткнулась и села в машину.

– Чего? – вытаращила глаза я и продолжила стоять на месте. – Как ты смеешь со мной так разговаривать? Я тоже от тебя не в восторге, Матвей, но почему-то делаю вид, что мне весьма приятно общение с тобой.

Озираясь по сторонам, он почесал затылок и без теплой толики эмоции на меня посмотрел.

– Госпожа Белозерова, не соблаговолите ли вы пройти к машине и сесть в нее? Мне необходимо с вами подискутировать. Так понятнее?

– Что случилось? – даже не подумав сделать крошечный шаг в его сторону, поинтересовалась я, а у самой на душе кошки скребли. – И почему мама передала слова «Привет от Кабана»?

– Иначе бы ты не вышла, а дело важной срочности.

– Ты представляешь, что я почувствовала в тот момент? Я думала, что…, – на эмоциях взмахнула руками в воздухе и уже тише добавила: – какой-то тип приперся к моему дому и хочет убить меня.

Не знаю, как ему удалось вообще уговорить меня залезть в машину, но я сделала это. В салоне пахло мандарином, едва ощутимо, однако приятно.

– Ты взял машину в прокат?

– Это Руса, он, кстати, нас ждет, – принялся разъяснять парень, выруливая со двора. – Так что можешь радоваться, я везу тебя к суженому, – не сумев сдержать смешок, развеселился Матвей, продолжая: – смотри, как здорово все получается. Ты мне номер Ани скинешь, я с ней чуть потусуюсь, за это тебя даже трогать не буду, хочешь, буду общаться как фиговой принцессой? Постой-ка, ты и так она.

– Что ты к ней привязался? Она очень хорошая девчонка, поэтому с тобой ей лучше не знакомится. Найди себе другую игрушку для развлечения.

– Так мы знакомы, даже очень близко, – мельком стрельнул в меня значимым взглядом и продолжил следить за дорогой. – Тебе сложно чтоль? Может быть, я очарован ею, влюблен!

– Ты и влюблен? Не смеши мои коленки, – скрестив руки на груди, не осталась в долгу я.

– А что не так?

– Не обижайся, конечно, но, мне кажется, на планете нет той дуры, которая будет терпеть твой невыносимый и заносчивый характер. А характер, знаешь ли, решает все.

– Ты же терпишь Руса.

– Что? – сильно удивилась я и даже повернула голову в его сторону. – Что ты имеешь в виду?

– Это к тому, что он не аленький цветочек, характер полное дерьмо. Хочешь сказать, что полюбила его не за смазливую мордашку? – Матвей остановился на светофоре и тоже взглянул на меня.

– Естественно – нет! – слова слетели с губ, прежде чем я обдумала их. Вот тебе и на! Получается, я люблю Руслана? Да нет же, слишком мало времени прошло для такого серьезного чувства, полтора месяца всего. Поморщившись от собственных мыслей, я отвернулась к окну и до самого приезда хранила молчание.

***

Место, куда мы приехали, мало напоминало центр города. Все в разрухах, погода к вечеру поднялась на несколько градусов, поэтому простреленные дыры на дорогах утопали в растаявшем снегу вперемешку с грязью.

– Куда мы приехали? – я повела плечами, сбрасывая странное оцепенение.

– Что-то вроде окраины города. Нам туда, – отозвался Матвей и показал пальцем в сторону двухэтажного здания.

Посмотрев на окна, я приметила, что свет нигде не горел, кроме крайнего окна. Видимо, это и будет нашим пристанищем.

Стены в подъезде были выкрашены в темно-синий цвет и исписаны ругательными словами. Не успели мы приблизиться к огромной железной двери, как она отворилась и на пороге возникла девушка, чуть постарше меня, ниже ростом, с вьющимися черным волосами, смазливой мордашкой, только глаза смотрели проникновенно, с долей неприязни.

Незнакомка недовольно скривила губы и пробурчала:

– Долго вы, Рус уже заждался вас. Скоро еще Илья и Нина подъедут.

Я без лишних слов и вопросов переступила порог квартиры и зашла в комнату, в которой ремонт, даже капитальный, от силы делали лет двадцать назад: обои на стены ободраны, выцветшие, пол деревянный, краска уже вся потрескалась. Даже воздух в квартире ощущается остро, с нотой старости.

Матвей снял куртку, попутно достав из кармана пачку сигарет, и ехидно подметил:

– Есть такой сериал: «Девушки с Макаровым». Поняли, к чему я клоню?

Заметив мою заминку, женщина проводила взглядом спину парня и сложила руки на груди со словами:

– Так ты Марина.

– А вы, так понимаю, Лида? – не очень доброжелательно выдала в ответ и принялась раздеваться. Сняла куртку, оставшись в черных джинсах и белой футболке с рисунком. – Что происходит? Почему меня привезли сюда?

– Можно и на «ты». Я не обижусь. А ты очень даже ничего. Матвей отзывался о тебе как о страшненькой, зачуханной девчонке. Всегда знала, что он пиздабол. Что поделать, жизнь обделила его женским вниманием, вот он и отрывается на слабых.

– Меня не интересует Матвей. Я хочу лишь знать, зачем я тут.

– Пойди и спроси Руса. Он велел всех собрать, сказал – чрезвычайно важный разговор. Ты голодная?

Желудок запротестовал на мой отказ, прося нормальную еду, а не пиццу. Решив, что я здесь для определенной цели, а не для хорошего времяпровождения, я прошла в ту комнату, из которой доносились мужские голоса.

– Привет, – тихо поздоровалась я и продолжила стоять около двери. – Мы можем поговорить? – попросила я Щербакова.

– Сядь, Марина. Скоро я сам все расскажу, не торопи.

Пока я выбирала взглядом место, где можно было бы сесть, входную дверь кто-то глухо постучал. Руслан нахмурился и дал приказ узнать, кто там.

– Скрипач и его баба, – через минуту сообщил Матвей и сел на диван по правую сторону от меня.

– По какому поводу ночлег? И причем в таком захолустье? – вместо приветствия поинтересовался спокойный голос в прихожей.

Скоро пришли Илья, Лида и другая девушка, Нина, кажется. Вторая была примерно моего роста, с длинными русыми волосами и очень бледной кожей. Она улыбнулась всем, и тут ее взгляд застыл на моем лице.

– Марина, – кивнула головой и устремила взор на Щербакова. – Может, скажет хоть кто-то, что происходит? Почему все здесь?

– Спасаем наш зад, – не стал подбирать нужные слова Руслан и потер переносицу. Устал, он всегда так делает, когда полностью вымотался. – Меня сегодня пытались завалить.

– Чего, бля? – удивленным голосом спросил сосед по дивану.

– Того, ты глухой? Богдан считает, что состязание было нечестным. Хочет информацию о складах. Там же теперь все оружие, а флешка чиста. В общем, делаем так, как я говорю. Ты, – указывает рукой на Лиду, продолжая: – спишь одна в комнате. Илюха и Лида в этой, Скрипач на кухне. Никто не высовывается без моего приказа. Охранять помещение будем следующим образом, я начну, в двенадцать закончу. Затем Скрипач, ты до трех часов ночи, Илюха ты дальше до шести. Всем ясно?

Я подавилась воздухом, когда поняла, что Руслан не сообщил, кто будет ночевать в третьей комнате. Словно прочитав мои мысли, мужчина ловит мой взгляд и улыбается уголками губ, тут же равнодушно поджимая их.

Я вспыхиваю и несильно кусаю губу, ярко вспомнив о том, что несколько часов назад мы занимались с ним сексом на моем диване.

Глава 26

Места катастрофически не хватало. В голову залезла одна шальная мысль о том, что Руслан специально выбрал крошечную комнату, где бы мы делили один воздух на двоих.

Оглядев полуторную кровать, стоявшую изголовьем к окну, я села на нее и принялась снимать с себя джинсы. Все очень быстро. Дверь, чтоб ее, не закрывалась на шпингалет, так что любой приближенный шаг мог означать вторжение.

Вещи и белье я сложила аккуратно на край подоконника и, решив остаться в футболке, откинула одним движением холодное одеяло и накрылась им по горло.

Щербаков очень долго не приходил, видимо сторожил: гремел посудой на кухне, после был выключен свет в квартире, и только отдаленно слышалось бормотание телевизора.

Я уже успела задремать, как почувствовала просев матраса, а затем тяжесть тела. В нос ударил знакомый мужской аромат, отчего веки встрепенулись

– Как дела? – охрипшим ото сна голосом поинтересовалась.

Сначала Руслан отмалчивался. Мне казалось, что и вовсе провалился в сон.

– Дерьмово, принцесса. Не думал, что все так зайдет далеко.

– Почему здесь Лида?

Устало вздохнув, мужчина перекатился на бок и закинул руку на мою талию. Его лицо было напротив моего.

– Она не посторонний мне человек. Не стоит ревновать, я серьезно. Мы разошлись по моей вине, я как был придурком, так и остался им.

Затаив дыхание, я все же поинтересовалась:

– Что-то случилось?

– Несколько лет назад у нее умер брат. Лейкемия. Один раз мы были в баре, пили пиво. Он порезался ножом, не помню. Ему оказали помощь, а кровь так и продолжила идти. Я еще тогда подумал, что ему нужно сходить к врачу. А потом все так завертелось, и на одном задание его подстрелили.

– Хреново, – шепнула я и провела носом по его голой груди. – Он тогда умер?

– Да, скорую же нельзя вызывать. Пока Скрипач ехал, Серега уже отбросил коньки. Если бы я не взял его на задание, он бы остался жив.

– Руслан, ты не виноват. Если бы не тот случай, случилось бы что-то другое. Возможно, это судьба. Я всегда верю в то, что кому-то раньше суждено уйти, кому-то позже.

– Мне стоило тогда уже задуматься и отойти от дел, но я не мог.

– А сейчас?

И кто меня тянул за язык? Однако Руслан все же ответил.

– Мне бы хотелось приходить с работы в дом, где меня ждут. Как тебе такая идея?

– Довольно неплохая.

Я закрыла глаза, настроившись спать, но не тут-то было. Язык кололся от желания полюбопытствовать.

– Почему здесь все собрались? От кого вы прячетесь?

Мужчина перевернулся на спину, перекидывая мою руку через живот, и незаметно для себя стал поглаживать тыльную сторону моей ладони.

– Мне кажется, на свете уже нет того человека, которого бы я боялся, – невесело хмыкнул Руслан, а в голосе так и сквозила безмерная усталость. – Мы пережидаем просто. Два дня назад склад, где мы храним оружие, полностью опустошили. Еще и завалили охрану, падлы. Илья проверил информацию, куда повезли ружье… Ты не поверишь куда.

– Не буду даже строить предположение.

– В твой город, принцесса. Поэтому все мы здесь сегодня собрались. Как в той старой песне…

– На кого ты работаешь?

– Разговор по душам? – вопросом на вопрос спросил Щербаков. – Считай, что на себя работаю. Я уже говорил, незачем тебе забивать голову этой ерундой.

Я не знала, как можно расценить данный ответ, поэтому промолчала и призналась:

– Мне очень хорошо с тобой.

– Я рад, главное не привыкай к этому, и все будет заебись.

Мне пришлось приложить всю свою силу волю для того, чтобы сдержать выдох опустошения и разочарования. Его слова больно резанули, оставляя кровоточащую рану в груди.

– Что?

Мужчина нахмурился в темноте и изрек:

– Что у тебя в голове? Меня в любом случае прикончат, это всего лишь вопрос времени. Поэтому за меня не держись, никогда. Лучше вбей сейчас это в голову.

Повернувшись спиной к нему, я закрыла глаза и приказала себе заснуть. По щелчку пальцев, конечно, ничего такого не случилось. Долго поворочавшись и посопев, я откинула одеяло и легла на спину, незаметно так взглянув на Руслана, который в отличие от меня уже спал, словно его не беспокоили тяжелые мысли и собственные мысли о смерти.

Неужели он смирился с тем, что погибнет? Как с таким можно смириться? Чушь, не верю я!

Утром, открыв глаза, я поняла, что нахожусь одна в комнате, и никто со мной не греет постель. Хотя почему он собственно должен делить со мной постель?

Хотелось выть лезть на стенку от бессилия. Я не до конца осознаю, в какую ситуацию попала: вроде все в моих руках, ничего не ускользает, но это видимость, потому что руки дрожат, и в любую секунду все может рухнуть.

– Доброе утро, – поздоровалась я и прошла к столу.

На нем уже стояли тарелки с бутербродами и сковородка с яичницей. Мужчин не было, Нина и Лида сидела и мило о чем-то беседовали. Увидев меня, вторая поджала губы и кивнула головой на стул рядом с собой.

– Ты поздняя пташка, – заметила Нина и принялась делать мне кофе. – Не против? Если хочешь, могу и чай.

– Не стоит, мне кофе. А куда делись все?

– Пошли на встречу. Сказали сидеть в квартире. Ты позвони мамке-то, человек волнуется. Твой телефон с утра пиликает.

Уткнувшись лицом в ладони, я досадливо промычала. Черт, с этой историей я совсем забыла позвонить и отчитаться матери. Она, небось, места себе не находит. К удивлению, мне не так сильно влетело, я думала, будет хуже. Мать подумала, что я пошла ночевать к своей бывшей однокласснице Аньке.

После короткого разговора по телефону я вернулась на кухню, а дальше все утро мы только и занимались тем, что обсуждали, что можно приготовить, когда мужчины придут. Как оказалось, никто из нас в готовке не был силен. Нина призналась, что из нее плохая кухарка, несмотря на то, что с Ильей они уже год живут вместе.

– Готовит Илья, – призналась девушка и застенчиво улыбнулась. – Иногда мне невероятно стыдно, но правда, готовка мне не поддается. Особенно всякая выпечка.

– А у меня она получается, – вставила свои слова Лида, разрезая луковицу пополам. – Мой первый торт вышел на ура. Мы тогда даже не отравились. И родственники Руса похвалили.

Я замерла на мгновение с ложкой в руках, однако смотреть в лицо экс-жене Щербакова не хотела, хотя щеку припекло от любопытного взгляда.

– Везет тебе, я боюсь знакомиться с родителями Ильи. Он говорит, что когда-нибудь это все равно произойдет, и будет лучше это сделать сейчас. К тому же, он считает, что я излишне к себе придираюсь.

– Почему? – слегка удивилась я и села на стул, уставившись немигающим взглядом на девушку.

Она пожала плечами и проговорила:

– Ты же знакома с Матвеем? Чего тогда удивляешься?

– В смысле? – непонимающе ответила я.

– Это уж просто смешно. Он двоюродный брат Ильи. Ты не знала?

Меня передергивает, стоит представить, как Матвей плюется очередными гадостями. Илья и он… Это абсолютно два непохожих друг на друга человека, один из которых вырос адекватным, а у второго явно проблемы с головой.

Наступает вечер, а парней по-прежнему нет. Мы ужинаем без них. Пользуясь случаем, я отлучаюсь в ванную, решив принять душ, а когда выхожу – сразу улавливаю резкую смену обстановку, воздух сгустился и наэлектризовался.

Стоит мне войти на кухню, как на меня обрушивается тяжелое тело и сбивает с ног. Затылок припечатывается к стене. Удар сильный, перед глазами плывут искры.

– Пиздец! Я тебя сейчас точно убью!

Мне помогают встать и осторожно сажают на ближайший стул.

– Да она сама виновата, – возмущенным голосом ругается Матвей и сплевывает кровь. – Чего делать-то будет?

– Не визжи, истеричка, – спокойным голосом рассуждает Руслан и обеспокоенно смотрит на меня, адресуя мне следующий вопрос: – ты как?

– Нормально, – а что мне ответить? Что у меня раскалывается место ушиба и ноет бедро, когда я приложилась к стене? – А где Илья? – спросила я, когда поняла, что его нет в комнате. И только сейчас заметила плачущую Нину около окна.

– Он выбыл, – послужило мне ответом. – Временно.

– Я тебя сейчас своим хером заткну, понял? – рявкнул Щербаков и двинулся на меня. – Мне нужна твоя помощь, принцесса.

Мои нахмуренные брови заставили мужчину продолжить и окончательно выбить из колеи.

– Позвони своему Макарову и расспроси его, как продвигается дело.

– Откуда ты знаешь Диму?

– Оттуда, давай резче. Илюху прихватили. Нам нужно его вызволить.

– Нина? – я повернулась к бледнолицей девушке, пытаясь поймать ее взгляд.

Сердце подкатилось к горлу и гулко забилось.

– Ребята пошли на сделку, и в качестве гарантии забрали Илью. Еще и в ногу ранили его.

У меня уже от такой информации в висках стучало, а них живота скручивало. Руслан выжидающе смотрел, боясь разрушить мое шаткое состояние, а я сидела ни жива, ни мертва.

– С кем вы заключили сделку? – прошептала еле слышно.

Матвей уткнулся лбом в собранный кулак, пару раз хохотнул и, выпрямившись, проговорил:

– Может, вас оставить наедине? Поговорите по душам. Я заебался, вот честно. Пойду прилягу. Нинок, постелешь мне?

На миллисекунду в комнате воцарилась тишина, шумел лишь холодильник, а потом случилась неожиданная потасовка: Нина подорвалась с места и с визигами набросилась на парня, роняя ругательства.

– Как ты меня достал! Ненавижу тебя. Лучше бы тебя подстрелили.

Мне показался странным тот факт, что Скрипач стоял на месте и не двигался, принимая на себя все побои и жалкие трепыхания.

– Угомонись, я лишь разряжаю обстановку. Ты же отвлеклась?

– Не хочу тебя видеть, – шмыгая носом, произнесла бедная девушка и убежала к себе.

Затем кухню покинули Матвей и Лида, которая не упустила момент, на мой взгляд, и положила руку на плечо Щербакова в знак поддержки.

Я старалась делать вид, что ничего не произошло.

– Думаю, стоит вернуться к твоему ухажеру, – после недолгой заминки сказал Руслан и облокотился спиной на столешницу гарнитура.

– Ты меня снова обманул, – заключила я и встала со стула. Захотелось выпить. Принявшись лазать по шкафам, я наткнулась на стеклянную бутылку, однако пригубить несколько глотков мне не позволили.

– Слышь, Марина, давай не налегай. Дело серьезное.

– Да неужели? – рассердилась я и подошла поближе к мужчине. – А когда дело было простое? Может, когда ты молчал, что Степанов тебе никто? Хотя все мы знаем, что он твой брат. Может, когда спас меня не из-за благородных целей, а чтобы узнать, вдруг я в курсе ваших дел? А потом, пользуясь мной, втянул меня и заставил подыграть Кабану. Сейчас ты снова делаешь это.

По лицу мужчины пробежала тень, скулы заострились, а губы сложились в тонкую линию.

Не ожидала, что на душе станет непривычно легко. Я ушла в комнату, где ночевала прошлую ночь, и улеглась калачиком поверх одеяла, прислушиваясь к себе.

Вскоре все затихло. Ночью Руслан так и не появился. Впервые за всю жизнь я вовсе не сомкнула глаза за ночь. Лежала и разглядывала потолок. Думала, забудется со сном, развеется с рассветом. Но этого не случилось. Утром я встала ни свет ни заря, вся разбитая, с опухшим лицом и синяками под глазами.

– А Руслан где? – с явным удивлением в голове спросил Матвей, выходя из ванной. – Ты одна ночевала?

Кивнув головой, я проговорила:

– Тебя разве это касается?

– Пиздец, ты сейчас серьезно говоришь?

Парень быстро исчез из поля моего зрения. Не понимая резвости в его действиях, я последовала за ним и, не выдержав, спросила:

– Что-то не так?

– Конечно, да. Учитывая, что Рус не ночевал дома, либо ушел рано утром.

– Но куда? – я удивленно вздернула брови и собрала волосы в низкий хвост. – Дверь бы хлопнула, я бы услышала.

Скрипач прошел к открытому окну, закурил, стоя ко мне спиной.

– Значит не хотел, чтобы его услышали. О чем вы говорили?

– Я… – помедлив, я созналась. – Мне кажется, мы с ним поругались.

– Это из-за твоего дружка?

– Возможно, – ответила я тихо, но уверенно.

– Твою мать, одним словом.

Парень затушил окурок и повернулся ко мне.

– Знаешь, зачем ему понадобился номер Макарова? – вопрос прозвучал как риторический, ответа на который не требовалось. – Есть один человек, Рубель. Он чахнет за решеткой уже несколько лет. Всем чем мы сейчас занимаемся, скажем так, – это простое баловство из прошлого. Рубель и его дружок после армии решили заработать, то есть продавать наркотики и наркоту. Задача не из легких, поверь, – усмехнулся молодой человек, а я пренебрежительно скривилась после последней фразы. Он не заметил моей гримасы на лице и продолжил: – дело пошло в гору, стало приносить бабки. Да, вот незадача: чем больше их, тем жаднее становится человек. Вот и Рубель захотел всего и устранил своего друга. Знаешь как? – вот теперь Матвей очень внимательно стал ждать моего ответа.

– Как? – выдавила я, не понимая, куда он клонит.

– Друг отравился угарным газом, он и его жена. – отчеканил парень и сделал шаг вперед. – Но перед этим они были убиты, пуля в голову обоим и дело с концом.

– Это были родители Руслана? – догадалась я и ужаснулась.

Скрипач нахмурился, подозрительно вглядываясь в мое лицо, и с поддельным интересом проговорил:

– Отлично, что еще ты успела узнать? Рус об этом не болтает направо и налево.

Мое выражение лица осталось беспристрастным.

– Ничего.

Такой ответа Матвея не устроил, видимо, он каким-то боком понял, что я что-то скрываю. Аккуратно взяв меня за локоть, он еще раз переспросил, на что я вздохнула и призналась, боясь его дальнейших действий и слов, а слова он может говорить обидные. Если он улучит момент сейчас, где я всецело и нагло лгу ему в лицо, будет ох как нехорошо.

– Я случайно увидела снимки в альбоме, в деревне, где живет те… бабушка Руслана, – быстро исправилась я и прокашлялась, почувствовав, как голос стал жалким от дребезжания. – На фотографии был Никита. Он копия Вани в детстве. Я сначала не поверила…

– Что тут происходит? – напугал меня недовольный женский голос.

Матвей оставил в покое мой локоть и отошел на несколько сантиметров назад. Быстро взял телефон в руки, а после приложил к уху.

– Сука, не отвечает! – рыкнул молодой человек и пнул кресло со всей силы. Явно от злости и бессилия. – Позвони Макарову и спроси, где он сейчас, – бросил он мне на ходу, а сам подошел к стулу, на спинке которой висела мужская одежда. Грубо схватил ее и вышел из комнаты.

– Это как понимать? – все не отставала женщина, надеясь услышать разумное объяснение.

Пришлось ей все рассказать. Лида не перебивала, лишь смотрела на меня, надломив свои черные брови, и недовольно качала головой. Диме все же пришлось позвонить, конечно, нужно было это сделать давно. Я все откладывала. Пришлось придумывать скверные оправдания, мол, времени нет, очень много дел. Я чуть не забыла о самом важном, вспомнила, когда переодетый Матвей вновь зашел в комнату и направился в мою сторону, сложив руки на груди.

Связь была негромкой, но осязаемой. Можно услышать рядом, что говорит собеседник. Вот и Скрипач услышал, снова нахмурился и почесал подбородок, думая над чем-то. Сжатая челюсть и колючий взгляд были плохими предвестниками.

Вымученно попрощавшись с Димой, я отключила звонок и уставилась на экран телефона. Ноги подкашивались, а тело била крупная дрожь.

– Что это значит? – теперь настала моя очередь непонимающе разводить руками и требовать хоть каких-то объяснений. Иначе истерика накроет огромной лавиной. – Что это, черт возьми, значит? – не сдерживая рыданий, прокричала я.

Перевела взгляд на Лиду, которая стала темней чем туча.

– Получается, он сдался? Взял всю вину на себя? Вот за этим ему вчера понадобился номер? Он же говорил другое, – со слезами на глазах затараторила женщина. – Илью он обменяет на ценную информацию. Сдаться в планах не было. Сколько ему дали?

– Много, – охрипшим голосом ответила я и посмотрела на Скрипача. – В чем заключается ценность информации?

– В том, кто его отец и брат. Нужно Ванька отправить заграницу, пока его к рукам не прибрали. О нем хоть и неизвестно им, но это пока. Когда они узнают, что это у Руса есть еще и третий брат, тогда настанет пиздец, товарищи!

Слезы неумолимо текли по щекам, а сердце ныло, шепча «не верю». Двадцать лет. Таков итог моей сказки, конец которой я всегда знала, но упорно не верила в нее.