Tsitaadid raamatust «Ведьма-хранительница»
Принять извинения иной раз труднее, чем принести.
- Ой, а вот этого я знаю! Мы его уже били!
Какими бы прекрасными ни были воспоминания, нельзя жить ими одними.
Полный идиотизм ситуации усугублялся нашей общей уверенностью, что так оно и надо.
Я несколько минут подбирал слова и когда наконец выдавил: «Вы знаете, ваша сестра мне… не очень нравится», – он махнул рукой и заявил: «А, мне тоже! Ну и леший с ней, давайте лучше согласуем таможенные пошлины».
"...Трус, бегущий с поля брани, бросает все, храбрец остается при своем, а герой успевает подобрать за трусом..."
Антинаучно как-то мы его угробили, даже неловко.
Любовь не может длиться вечно, как, впрочем, и воздержание от оной.
– В начале коридора его не было.– В конце тоже. Давай анекдоты травить – глядишь, заржет поганец.
- Лучше скажи - готова ли ты к героическим подвигам и великим свершениям? Увековечены ли для потомков бесценные крупицы совершенного знания, готова ли ты одарить ими страждущих или, ослепленная гордыней, откажешься протянуть руку помощи сирым и убогим?
- Ты имеешь в виду - как у меня с подготовкой к экзамену, написала ли я шпаргалки и буду ли тебе подсказывать, когда ты начнешь тонуть?
