Loe raamatut: «Египетская солянка 2022»

Остывший чай

  У моего Васи просто пунктик какой-то. Каждый раз, когда мы во время наших встреч заходили в кафешки, он тщательно следил, чтобы чай в его чашке был горячим. И не дай Бог будет хотя бы тёплым – официанта ждал грандиозный скандал. Когда мы стали жить вместе, обязанность следить за температурой напитка в его чашке легла на мои плечи. И никаких оправданий не принималось. Если он сам запаздывал к столу, я должна была всё бросить и идти подогревать Васе чай. В противном случае мой сожитель ругался так, что соседи за стенкой, наверное, вынуждены были затыкать уши, чтобы не оглохнуть. Почему он так трепетно относился к этому? Пыталась спросить у самого Васи. Он в ответ разразился бранью. Больше я этого вопроса не задавала.

  Но однажды я случайно увидела Васю с другой девушкой. Они целовались, он объяснялся ей в любви. "Мерзавец! Подлец!" – я была вне себя от злости. Пока я, значит, всячески ему угождаю, он развлекается на стороне. Нет, я этого так не оставлю!

  Когда Вася явился домой, на столе его ждал остывший чай. Пощупав чашку рукой, гуляка от злости аж побагровел:

– Почему чай холодный? Ты что, не знаешь, что я люблю погорячее?

– А погорячее пусть тебе делает та фифа, с которой ты от меня гуляешь, – ответила я.

– Что ты несёшь?

– Я сама видела.

– Ты сама виновата, – отчеканил Вася. – Она стройная, а ты корова толстая!

  Тут я разозлилась окончательно. Взяла чашку злополучного чая да как плесну ему в физиономию!

  Он стал мутировать у меня на глазах. Кожа его стремительно зеленела, руки превращались в жуткие щупальца, а голова… Она стала раздваиваться, пока на её месте не появились две.

  С диким воплем я кинулась из квартиры. Когда я, малости придя в себя, наконец, решилась вернуться, Васи там не было. За окном кухни, постепенно отдаляясь, крутился неопознанный летающий объект. Я и прежде слышала о том, что Землю атаковали злобные пришельцы с Бетельгейзе, которые, умело маскируясь под землян, высасывают у них мозг. Но никогда я не могла и подумать, что Вася, мой любимый Вася окажется одним из них.

Взаимопонимание

  Все, кто знает нас с Мишей, очень удивляются: как это мы понимаем друг друга с полуслова, ни разу за двадцать лет дружбы даже не поссорились. "Словно мысли друг друга читаете, – говорят нам то и дело. – Вот что значит настоящие родственные души!". А ведь не так далеки от истины те, кто так считает. Притом нам даже не нужно друг с другом говорить.

  Двадцать лет назад корабль с Альфы Центавра направлялся к планете Уран, когда на околоземной орбите метеорит пробил топливный бак. Экипаж корабля и почти все пассажиры кто сгорел в плотных слоях атмосферы, кто разбился, долетев до поверхности. Только двое маленьких детей чудом выжили.

  Да, мы тогда были маленькими, но не настолько, чтобы ещё не научиться телепатии. За годы жизни на Земле и под воздействием местного климата наши тела утратили былую пластичность и теперь уже не смогут изменить форму. Да оно нам, собственно, и незачем. Но ежедневно практикуя телепатическое общение, мы уже двадцать лет понимаем друг друга без слов. Жаль, земляне так не умеют!

Молчание – золото?

  Молчание – золото? А вот Галич считал иначе. Скорее это искусство так называемых "старателей", которое помогает попасть в первачи, в стукачи, в палачи. Хотя наблюдая, как кто-то ретиво лебезит перед власть имущими, аплодируя их самым отвратительным деяниям, поневоле подумаешь: лучше б он помолчал! Ну, понятное дело, не все могут быть героями, не у каждого хватит мужества сказать в лицо правду, за которую есть риск пострадать, не каждый решится вступиться, когда на его глазах творится несправедливость. Но называть кому-то в угоду чёрное белым, а белое – чёрным, тут уж простите великодушно! Никогда этого не понимала и, наверное, не пойму. Зато на фоне многих молчащих так дороги становятся те немногие, которые осмеливаются сказать слово! То слово, за которое они могут в одночасье потерять имущество, свободу, а то и жизнь. Даже завидую иногда их смелости. Но не той чёрной завистью, когда тянет их всячески гнобить и поносить, а той, когда хочется поклониться им в пояс. И гордиться, что такие люди есть среди друзей и знакомых. Именно эти слова я на днях писала в письме к коломенскому активисту Вячеславу Егорову, пострадавшего за экологию родного города. И закончила своё письмо надеждой на то, что когда-нибудь придёт время, когда людям не придётся выбирать между сказать и пострадать или промолчать и быть целее.

Треугольное солнце

– Почему солнце треугольное? – Софья Сергеевна не кричала, она орала, как будто её грабят. – Ты неудачник, двоечник, вот останешься на второй год, потом попадёшь в колонию для несовершеннолетних!

  Одноклассники на минуту подняли головы, глядя на разъярённую учительницу по изобразительному искусству, которую между собой называли не иначе как Эсэсовка. Это прозвище прицепилось к ней не только за немецкую фамилию Мюллер, но и невероятную жестокость к ученикам. Особенно не жаловала она Пашку Кораблёва из неблагополучной семьи – отец его по пьяни убил человека и теперь находился в местах не столь отдалённых.

– Солнце – это домашний очаг, – терпеливо пытался объяснить мальчик. – Чтобы он был горячим и светлым, нужно, чтобы ты, мама и папа были вместе и дарили друг другу свет и тепло. Потому оно и треугольное.

– Забудь этот бред! – всё больше распалялась СС. – У таких, как ты, один путь – водка и тюремные нары! Будь моя воля, я бы вообще таких, как ты, удавила в колыбели!..

***

– Скажите, Павел Петрович, что означает на Ваших картинах треугольник в виде солнца? – в глазах журналиста была искренняя заинтересованность.

– Это символ счастливой семьи, – отвечал известный художник Кораблёв. – Я обрёл такую в двенадцать лет, когда мать вышла замуж во второй раз. Дядя Вася стал для меня настоящим отцом…

  А где-то в однокомнатной халупе озлобленная на весь свет старуха, допивая очередную стопку водки, с размаху швырнула пульт прямо в экране телевизора. Больше всего на свете она ненавидела, когда её нелюбимые ученики добивались успеха.

Две сестры

  "Мы не в раю живём!" – говорил мудрец из какой-то восточной сказки, названия которой Ася и Тася давно уже не помнили. Не помнили они и о том, что в той сказке произошло после, потому как в тот момент мама позвала их обедать. После обеда сёстры так и не смогли дочитать той сказки – бабушка, которая к старости уже начинала чудить, зачем-то выбросила книгу в окно. Но эту фразу каждая из них запомнила на всю жизнь.

"Раз мы не в раю живём, – размышляла Ася. – Значит, нужно выбросить из головы все эти бредни про доброту, справедливость, любовь и дружбу. Нужно быть хитрым и изворотливым, чтобы выжить в этом мире!".

"Раз мы не в раю живём, – думала в свою очередь Тася, – зла в этой жизни и так с лихвой хватает, а стало быть, доброта и справедливость, дружба и любовь сейчас на вес золота, и их надо ценить. И ни в коем случае не приумножать зло своими руками".

  И Ася, и Тася давно уже выросли. Ася всю жизнь проработала судьёй, брала взятки, выносила политически мотивированные приговоры по заказу сверху. Ей как могла противостояла родная сестра Тася, известная правозащитница. Когда кто-то узнавал, что они родственницы, очень удивлялся: как же так? Ведь в детстве они наверняка читали одинаковые книги.

"Книги мы читали одинаковые, – говорила в ответ Тася. – Да только каждая понимала их по-разному".

Хорошая рассада

  Надежда Ивановна выгрузила из багажника зятьковой машины помидоры. Соседи так и ахнули, увидев рассаду. Пышные кустики, заботливо выращенные дома старшей дочерью, радовали глаз. "Ясно, у кого в этом году уродятся лучшие помидоры!" – думала пенсионерка, снисходительно разглядывая соседские кустики. Не то чтобы они были совсем уж чахлые, но конечно, не такие пышные, как у неё.

  Воткнув своё богатство кое-как в почву, Надежда Ивановна быстренько побежала к Ильиничне. Сначала думала, надо бы полить рассаду, укрыть, а то ж холодно ещё, но желание поскорее обсудить с Ильиничной последние дачные сплетни оказалось непреодолимым. "Ладно, потом полью, укрою, никуда они не денутся, – подумала она. – Тем более, рассада хорошая".

  От Ильиничны Надежда Ивановна вернулась уже глубокой ночью. На следующий день приехала Михайловна – грех было не посплетничать. Вслед за ней приехала Степановна. В итоге полить и укрыть помидоры удалось только через неделю.

  Тем временем летние деньки постепенно клонились к закату. Соседи уже вовсю собирали помидоры. Рассада же Надежды Ивановны не дала ни единого плода. "Не понимаю, в чём дело? – жаловалась она своим соседкам. – Такая была хорошая рассада! Не иначе как кто-то сглазил!"

Автограф

  Приснилось мне, будто я известная писательница, выступаю на собственном творческом вечере. Люди внимательно слушают мои стихи и прозу, аплодируют. Но вот в зал заходит президент. И отчего-то моё творчество ему не по нраву приходится.

  "Пошлятина! Похабщина!" – кричит он на весь зал, хотя в своих стихах и рассказах я никогда не злоупотребляла эротикой.

  Отчего он так решил – одному Богу ведомо. Но те, кто только что мне рукоплескали, вдруг начинают громко свистеть, крича: "Долой графоманку!" И вот в меня летят помидоры, тухлые яйца. Думаю: ну всё, конец моей популярности! Вроде бы культурные люди собрались, а ведут себя хуже диких обезьян!

Но вдруг посреди всего этого позора – букет цветов. Моих любимых – белых пионов. И я вижу, кто его кинул – парень с третьего ряда. Спасибо, родной! Как там говорил мой любимый политик: "Не стыдно быть в меньшинстве – стыдно быть в стаде!".

  Просыпаюсь, думаю: приснится же такое! Только успеваю умыться, сделать себе кофе, как звонок в дверь. Открываю. Надо же – на пороге стоит тот парень из сна, который бросил мне букет. Протягивает мне блокнот и чуть смущённо говорит:

– Простите, можно автограф? Я читал в сети Ваши рассказы, и они мне очень понравились!

  Хотя наяву я не такая известная, однако с радостью даю ему автограф. Люблю тех, кто не стыдится быть в меньшинстве!

Очки

– Кто-то забыл очки, – Галина Семёновна повертела их в руках и отдала Нюрочке, гардеробщице.

  Посетители выставки, в основном люди пожилые, не впервой что-то забывали. Потом вспоминали, возвращались, спрашивали: а вы не видели? Нюрочка им отдавала забытые вещи, они её благодарили. Но за очками почему-то так никто и не пришёл. Решили дождаться утра, но и на следующий день никто их не хватился, что, конечно, было странным. Очки, судя по всему, были не из дешёвых – серебряная оправа, кое-где вкрапления изумрудов. Неужели их владелец настолько богат?

  Улучив момент, когда посетителей на выставке не было, Нюрочка решила из озорства их примерить. Только она надела их на нос, как входная дверь открылась, и вошла… белая лиса с девятью хвостами.

– Опять ты тормозок забыла, горе луковое! – заговорила странная посетительница голосом матери.

  Удивлённая девушка тут же сняла очки. Мама стояла напротив, безо всяких хвостов, и протягивала дочери контейнер с котлетами.

– Мам, ну, ты зачем? Я бы взяла чего-нибудь, поела.

– Ну да, в кафешке какой-нибудь. А там, между прочим, готовят непонятно как и непонятно из чего. Забирай, я пошла. Пока!

  Чмокнув дочь в щёчку, мать удалилась.

  "Хорошо, никто не увидел! – подумала Нюрочка. – А то выглядела бы как маленькая. Но что это было? Неужели моя родная мама – кицунэ-оборотень?".

  Надев очки, Нюрочка подошла к зеркалу. С той стороны стекла на неё смотрела молоденькая белая лисичка.

  "Ничего себе!" – подумала девушка.