Этот маршрут автобуса был едва ли не самым длинным в городе. И самым медленным, потому что, будто нарочно, пролегал именно в тех точках, где большие скопления автомобилей были чаще всего. Эйприл редко ездила этим маршрутом, если не было на то необходимости. Но сегодня ей захотелось поехать именно на нём. И она сидела, упрямо уставившись в бесприютную темноту, которую автобус вспарывал своими яркими фарами, как самое острое лезвие. Сидела и думала о том, что больше не сможет жить по-прежнему. За эти несколько дней, сложив все факты и обстоятельства, она поняла, что Кайл был действительно прав, и скорее всего совершенно неожиданно и абсолютно жестоко она встретила своего сводного брата. Встретила, чтобы полюбить. Чтобы ранить сердце, потому что вместе быть нельзя.
Около двух недель назад миссис Рид говорила о возможности перевода в спортивную школу в Квебеке, где собирали самых талантливых черлидерш. Тогда Эйприл только улыбнулась обещанию близкого расположения гимнастического зала, совсем не предполагая ехать туда, ведь здесь было всё, в чем заключалась её жизнь, ведь здесь был Мэтт. Но это было две недели назад, срок немалый. Теперь именно из-за Мэтта она вспомнила об этом предложении перевестись.
Несколько дней она, как могла, избегала Мэтта, отважившись ответить на его сотый звонок только через эти несколько дней. Ответила, только чтобы сказать, что они расстаются. Она бы не смогла сказать это ему в глаза. Увидь она его, решила бы, что все запреты и условности, придуманные человечеством за несколько десятков тысяч лет, ничтожны, ничего не значат, ведь то, что между ними происходит так прекрасно! Но она его избегала вот уже который день.
– Всё-таки решила уехать? – спросил её Кайл, увидев, как она собирает вещи в маленький чемодан.
– Да, – холодно ответила Эйприл.
Кайл уже набрал воздуха, чтобы сказать ещё что-то, но передумал. Эти несколько дней ему было тяжело наблюдать, как сестра всё больше походила на приведение, чем на ученицу старшей школы, одну из лучших участниц команды поддержки. Иногда он даже жалел, что рассказал ей обо всем.
– Тебе не обязательно это делать, – сказал он настолько неожиданно, что Эйприл уронила кофту, которую собиралась положить в чемодан. До этого Кайл сидел на стуле около письменного стола, изредка на нём крутя его то в одну, то в другую сторону.
– Должна, – тихо ответила сестра. – Я не смогу… просто не смогу.
Осень, прекрасное время года, которое так подходит ей, несмотря на имя девушки, несмотря на то, что она, как весна, светла и радостна, свежа и тепла. Солнце то и дело выглядывало из-за быстро несущихся облаков, но вот только тепла не давало. А может, ей просто так казалось. Холод сжигал изнутри, и никак не согреться.
Эйприл ехала по тому самому автобусному маршруту, одному из самых длинных, чтобы уехать как можно медленнее. Ехала к автобусному вокзалу, откуда должна была отправиться в Квебек. Всё было готово за несколько дней, очень быстро. И вот теперь, придерживая за ручку небольшой чемодан одной рукой, девушка всматривалась в каждую улочку, в каждый дом, на самом деле не видя их, но думая о том, что оставляет здесь. Осознавать это было тяжко, но на то они и обязательства и условности – легкими быть не могут. Она оставляет здесь его, и все воспоминания о нем. Она надеялась на это, но в то же время не верила нисколько.
Очередная остановка. Автобус простоял здесь дольше обычного. Пассажиров оказалось непривычно много, хотя Эйприл не обращала на них никакого внимания. Рядом с ней кто-то уселся на соседнее сидение.
– Здравствуй, Эйприл. Куда-то собираешься?
Сердце Эйприл замерло на секунду, когда она услышала, что кто-то называет её по имени. Кто бы это…
– Здравствуйте, миссис Дэвис, – ответила она, повернув голову в её сторону.
Сердце забилось быстрее. Как мать Мэтта могла здесь оказаться?
– Мне по работе нужно заехать кое-куда неподалеку, – будто прочитав её мысли, сказала она. – Не удивляйся так, у тебя всё на лице написано, – рассмеявшись, добавила миссис Дэвис. – Так уезжаешь куда-то?
– Да, уезжаю.
– А… так вот почему Мэтт такой мрачный в последнее время. Только и делает, что рисует, а если нет, то пропадает невесть где… – протянула женщина. – Ты ведь ему сказала?
Эйприл покачала головой, не в силах смотреть на эту женщину, из-за которой столько всего произошло.
– Между вами что-то произошло? – всё так же добродушно спросила миссис Дэвис.
– Мы расстались, – наклонив голову, тихо ответила Эйприл.
– Почему? – удивилась мать Мэтта.
– Вы ещё спрашиваете почему? – Эйприл подняла голову, и в глазах её блестели слёзы.
Женщина удивленно посмотрела на неё, но с каждой секундой на её лице начало всё больше отражаться понимание.
– Погода сегодня очень хорошая. Может, выйдем на остановку пораньше? – вместо объяснений сказала женщина.
Недалеко от Пасифик Централ Стэйшн был небольшой сквер, но в то же время как раз заглушающий большинство городских звуков, что как раз располагало к беседе. Небо очистилось окончательно, и даже можно было бы подумать, что на улице весна вступает в свои права, но никак не осень продолжает своё течение.
– Хорошая погода, не правда ли? – повторила миссис Дэвис, медленно идя рядом с Эйприл по асфальтированной дорожке.
– Да… у меня билет на автобус, я могу опоздать…
– Это много времени не займет, – прервала её женщина. – Ты наверное как-то узнала про… про то, что было между мной и твоим отцом?
– Мой брат нашёл ваше письмо.
– Ах это, – женщина улыбнулась сама себе. – Он ещё не выкинул эту бумажку?.. Так на него похоже.
Каблуки мерно стучали по асфальту, колёсики чемодана со стуком катились вслед.
– Тогда я действительно так думала, – продолжила миссис Дэвис. – Глупо, конечно. В то время мы, правда, встречались. Признаюсь, это было ошибкой. У него уже была жена, твоя мать, у меня – муж, но… Всё вышло внезапно. И тогда я отправила ему это письмо.
– Зачем вы мне все это рассказываете? Я опаздываю…
Эйприл уже развернулась в обратную сторону.
– Да послушай же! Ради тебя говорю, ради Мэтта! – резко сказала женщина, заставляя девушку остановиться. – Ты, наверное, много уже себе надумала, да? Что вы брат с сестрой, поэтому не можете быть вместе? – Она рассмеялась. – Это не индийский фильм. Всё это оказалось намного проще, всё оказалось ошибкой.
– Почему вы так уверены? – не поверила Эйприл.
– Через некоторое время после того, как родился Мэтт, я попросила сделать анализ на отцовство.
– И что же?
– Я очень жалею о своей ошибке, обо всём том, что произошло столько лет назад, но могу сказать с полной уверенностью одно. Мэтт – сын своего отца, моего мужа. Между вами нет никаких родственных связей.
Эйприл вдруг отпустила ручку чемодана, из враз ослабевшей руки, и он упал на землю самым бесславным образом. Ей бы и радоваться, но всё оказалось настолько просто и легко, что верилось с трудом. Она так долго старалась убедить себя в том, что ей нельзя быть с тем, к кому тянется её сердце, она говорила себе, что это невозможно и нельзя никоим образом. И вот, эта женщина за десять минут убеждает её в обратном!
– Вы… – начала было она. – Вы так…
Так и не сумев закончить, она подняла чемодан, быстро направившись к автобусному вокзалу – оставалось всего пятнадцать минут до рейса в Квебек. Она так не любила откладывать то, что уже давно решила. В голове творился сумбур, беспорядок. Она так хотела остаться. Ей так нужно было уехать.
Автобус уже стоял, готовый к приёму пассажиров. Двигатель уютно урчал, обещая быструю и комфортную поездку, и оставалось только подняться на пару ступенек вверх. Но Эйприл всё медлила. Зачем? Зачем всё это?
– Не помочь?
Она резко обернулась, чуть не уткнувшись носом в твёрдое плечо.
– Мэтт… Что ты здесь делаешь? – через несколько секунд, пока она приходила в себя, спросила она.
– Хочу помочь тебе затащить чемодан, – как само собой разумеющееся, ответил он. – Ты всё для меня, я же говорил тебе. Если ты хочешь ехать в Квебек, я поеду с тобой. Останешься – тоже останусь.
– Как ты узнал?
– Позвонил твой брат, рассказал всё. Всё, и про это недоразумение тоже.
– Вы заходите или нет? – прервал их водитель автобуса, уже готовящийся отъехать от вокзала.
Несколько секунд Эйприл стояла неподвижно. Зачем? Всё так просто… Вдруг она резко обвила ослабевшими руками шею Мэтта, положив голову ему на плечо, и слёзы сами потекли из глаз. Чемодан повторил свою бесславную попытку устоять самостоятельно. Двери междугороднего автобуса закрылись. Закрылись, открывая новую дорогу перед Эйприл и Мэттом. Дорогу, которую они пройдут без препятствий и условностей. Дорогу, которую пройдут вместе.