Loe raamatut: «Наизнанку»

Ты не узнаешь, как далеко готов зайти за черту до тех пор, пока на кону не будет стоять твоя собственная жизнь…

Глава 1.

– Итак, прямо сейчас на наших глазах стартует последний матч уже ставшего хорошей традицией чемпионата по волейболу среди команд факультетов нашего любимого Северо-Западного института управления! В финале столкнулись сильнейшие команды: команда Факультета экономики и финансов и команда Юридического факультета, поприветствуем их друзья!!! – раздался с трибун громкий голос комментатора.

Буквально через несколько минут должен был начаться решающий матч студенческого волейбольного турнира. Каждый год в нашем ВУЗе проходят традиционные соревнования по различным видам спорта среди сборных команд факультетов института.

В этом году и мне выпала возможность принять участие в этом турнире. Меня зовут Настя, Анастасия Романова. Я студентка пятого курса юридического факультета Северо-Западного института – филиала федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российская академия народного хозяйства и государственной службы», ну или коротко СЗИУ, расположенного в городе Санкт-Петербурге. Всего каких-то десять месяцев назад я жила и училась в городе Волгограде – городе, в котором я родилась, выросла, в котором живет моя семья и мой парень Никита Васильев. Окончив школу, я поступила на юридический факультет местного филиала РАНХиГС. После четвёртого курса я перевелась в питерский филиал, чтобы закончить обучение там.

Это решение далось мне не легко. Переезд означал бы разлуку с семьёй, любимым человеком, друзьями, смену ритма жизни и, в целом, привычных для меня «декораций». Но с другой стороны переезд открывал новые перспективы. А потому я, хорошенько всё обдумав, проведя несколько бессонных ночей в размышлениях, решилась на этот шаг, собрала вещи и рванула в Санкт-Петербург, покорять новые вершины. Почему бы и нет, говорила я себе, это ведь всего на десять месяцев – окончу институт, получу диплом и вернусь домой. Зато успею набраться опыта и поживу немного самостоятельной жизнью. И вот я здесь, в Санкт-Петербурге, стою в тренировочной зоне и готовлюсь к выходу на поле.

Я взяла в руки мяч, посмотрела на поле другой команды, на своих товарищей по команде и почувствовала огромный прилив сил. Ушла за заднюю линию площадки в зону атаки, ударила пару раз мячом об пол, подбросила его и в прыжке послала на другую сторону. Игра началась.

До самой концовки первого сета соперники больше чем на три очка нашу команду не отпускали, да и это отставание сокращали за минимальное время. При счете 20:20 наш тренер вынужден был взять тайм-аут, после которого мы успешно организовав блок, завоевали еще два очка – 22:20. Сборная факультета экономики и финансов, сокращено ФЭиФ, еще сумела подобраться ближе, но на большее соперников не хватило. При счете 23:22 в нашу пользу на тройном блоке сумел сняться наш доигровщик Алексей Свиридов. Последовал тайм-аут тренера соперников. В затянувшейся концовке первого сета эффектной атакой первым темпом центральный блокирующий нашей команды Марина Краснова поставила точку.

Спустя почти полтора часа напряжённой игры наша команда вела в счёте 2:1.

Проиграв третий сет, мы не на шутку разозлились и решили не доводить матч до пятого сета, а решить все проблемы в этом. Хорошая подача значительно упростила нам жизнь на сетке, заставив соперников играть с медленными передачами в края. В итоге 10 очков, набранных результативными действиями на блоке и множество смягчённых и доигранных затем мячей. Еще пять очков мы заработали прямо с подачи.

– На подаче центральный блокирующий команды факультета экономики и финансов Игорь Махеев. Счет 28:28. Какая же сегодня напряженная игра! – разносился по всему полю голос комментатора. – Итак, Игорь готовится к силовой подаче и… отправляет мяч в аут. Эх, не повезло. Видимо сказывается усталость игроков. Счет 29:28 в пользу команды юридического факультета. На подачу отправляется Анастасия Романова. У неё есть все шансы поставить точку в этом сете, да что там говорить – в этом матче. Настя уверенно подаёт силовую подачу и отправляет его в центр противоположной площадки. Доигровщик ФэиФ Аня Синицына принимает подачу, еë команда организовывает атаку, но не могут пробить организованный блок команды юридического факультета. Мяч от блока летит в площадку команды факультета экономики, но ребята хорошо страхуют своих нападающих и поднимают мяч почти с самого пола. Просто красавцы! – восхищается комментатор. – Однако атаку у них организовать не получилось и либеро просто перекидывает мяч на сторону соперника. Напряжённый момент! Пас в сторону диагональной Анастасии Романовой. Она поднимается в прыжке, переводит мяч по линии и, да! Мяч попадает ровно в угол площадки. 30:28. Победа! Всë! Они это сделали! Ай, да Анастасия, ай да молодец. Как это было красиво. 3:1! Именно с таким счетом сегодня в финальном матче студенческого волейбольного турнира РАНХиГС победила команда юридического факультета. Дорогие зрители, вы сами все видели, они действительно лучшие!!! Ура!!!

Это был хороший матч, последний в моей студенческой карьере. Даже спустя пару месяцев после турнира я с наслаждением и некоторым трепетом вспоминала о нём.

Сегодня, после получения диплома, сидя вечером в кафе и допивая очередной бокал мартини, я смотрела на свою команду, своих друзей, и думала, что здесь и сейчас заканчивалась очередная страница в моей жизни. Турнир выигран, тяжелый учебный год закончен, да что уж там – закончена студенческая пора в целом, диплом получен – можно возвращаться домой в Волгоград.

– Ты уверена, что тебе нужно ехать? – спросил Леша, будто читая мои мысли.

– Что тебе там делать, сама подумай? – подхватил Макс. – Здесь у тебя есть мы, квартира, работа практически в кармане. В следственный отдел, после твоей успешной практики, тебя возьмут, только попроси. Никифоров лично готов за тебя замолвить словечко. Оставайся!

– Ребят, мы это уже обсуждали, – ответила я. – Я изначально не собиралась оставаться и вы все это прекрасно знаете. В Волгограде мой дом, моя семья…

– Твой Никита, – подмигнув, сказала Марина.

– Никита, – согласилась я. – Ну, в самом деле, мой переезд ничего не изменит. Мы как были друзьями, так и останемся. Расстояние для нас не помеха. В конце концов, никто не отменял социальные сети, мобильную связь и интернет; никто не запретит мне приехать к вам в гости, или вам ко мне, – попыталась я убедить друзей. – И вообще, что за негатив?! Нечего мне тут депресуху нагонять, давай веселиться! Ну?!

– Черт возьми, а она права! – воскликнул Рома. – Выпьем!

В клубе мы проторчали часов до трех, потом пошли гулять по ночному городу, предаваться веселым воспоминаниям и создавать новые. Часа через два мы полностью вымотанные, пришли ко мне домой, собрали остатки моих вещей и рванули в аэропорт, а в семь утра я уже сидела в самолете, отправляющемся в Волгоград.

В Волгограде меня ждала моя семья: мама и сестра Лиля. Нашего отца я практически не помню, он ушел от нас, когда мне было пять лет. Лиле тогда только исполнилось три года. Мы вместе с мамой переехали к бабушке с дедушкой, в их казалось мне тогда огромную трехкомнатную квартиру в центре города. Мама работала врачом скорой помощи и её часто вызывали на работу среди ночи. Она очень уставала, но безумно любила свою работу. Мы же оставались с бабушкой и дедушкой. Помню, как она любила баловать нас пирожками с картошкой или с ягодами. Дедушка в то время еще работал во внутренних органах. Видимо от него мне передалась страсть к загадкам и расследованиям. Он постоянно заставлял нас с Лилей решать какие-нибудь логические задачки, а потом поощрял нас конфетами за правильные ответы. Бабуля не работала, занималась домом и нашим воспитанием. Через несколько лет после того, как отец от нас ушел, мама ушла из скорой помощи и стала работать штатным кардиологом в городской больнице. Я всегда восхищалась её профессией, её стремлением спасать чужие жизни. Высокий уровень её мастерства не остался незамеченным и скоро маму попросили перейти на работу в Волгоградский государственный медицинский университет Росздрава Клиника №1, а затем и вовсе возглавить кардиологическое отделение. Когда это произошло, она снова стала постоянно пропадать на работе, но мы с Лилей уже были подростками, так что отсутствие мамы дома уже сильно на нас не влияло. К тому же мы настолько ею гордились, что старались не замечать её вечного отсутствия, понимая всю серьезность её работы.

С Лилей у нас всегда были очень теплые и дружеские отношения. Между нами не было никакой конкуренции, как бывает в некоторых семьях. Мы были очень близки, несмотря на то, что были абсолютно разными. Я еще в средней школе увлеклась волейболом, психологией и правом, Лиля – танцами, историей и архитектурой. Я любила отдыхать на природе, Лиля предпочитала «каменные джунгли» Волгограда. Я была бунтаркой, любила движение, резкие смены окружения; Лиля напротив очень не любила что-то кардинально менять в своей жизни, ей нравилась умиротворенность и спокойствие вокруг неё. В переходном возрасте она, правда, заставила маму понервничать, но это быстро сошло на нет. Кажется, только в студенческие годы мы, наконец, немного сбалансировались относительно друг друга.

На третьем курсе обучения я познакомилась с Никитой, студентом пятого курса юридического факультета Российского государственного гуманитарного университета. Наши отношения развивались, словно в жерле вулкана. Это напоминало вечный поток страсти, конфликта и адреналина. Мы не уступали друг другу ни в чем, и это доставляло нам огромное удовольствие. В отношениях мы были жуткими эгоистами, но это добавляло некоторую долю остроты, от чего мы ловили еще больший кайф. Раньше я такого никогда не испытывала. Наши с Никитой отношения напоминали пороховую бочку. И это заставляло нас больше ценить каждый проведенный вместе момент, проживать его как последний. Само собой долго так не могло продолжаться, но у нас пока получалось. Как спичка и фитиль мы зажигали друг друга, наслаждаясь каждой частицей нашего союза. Мы могли не видеться по многу дней, но встречаясь, тонули друг в друге, не замечая никого вокруг. Все это казалось каким-то наваждением, но не становилось от этого чем-то нереальным. Напротив, в эти моменты я ощущала вкус жизни и единственное чего я хотела, так это, чтобы наше «мы» никогда не заканчивалось.

Через девять месяцев сумасшедших отношений нам пришлось сделать паузу. Я решила перевестись в филиал академии государственной службы в Санкт-Петербурге и уехала. В итоге мы не виделись целых десять месяцев. Мы постоянно созванивались, пытаясь не потерять то ценное, что было между нами. Но кого я обманываю? Правда в том, что в последнее время мы стали неизбежно отдаляться друг от друга. Какими бы не были замечательными наши отношения, платоническая любовь на расстоянии тысяча семисот километров далеко не предел мечтаний. С другой стороны, казалось бы, какая мелочь, всего то тысяча семьсот километров пути, максимум двадцать четыре часа в дороге и вот вы уже рядом. Эта цифра явно не идет ни в какое сравнение с протяженностью нашей страны в целом. Десять тысяч километров с запада на восток, вот это расстояние действительно может быть критичным. Не смотря на это, увидеться за последние месяцы нам с Никитой так и не удалось. Времени часто мотаться домой не было. Сначала адаптация в новом городе, в новом коллективе, потом привыкание к новому ритму жизни, ну а после постоянное отсутствие времени из-за практики и тренировок. За все это время мне выдалось приехать домой только единожды – на новогодних каникулах, но Никиты в этот момент не было в городе. Так что пауза в отношениях несколько затянулась. Одно радует – уже сегодня я буду дома, максимум завтра встречусь с Никитой и я уверена, все вернется на свои места.

На следующий день после приезда я, как и планировала, договорилась о встрече с Никитой.

– Насть, мне нужно с тобой поговорить, – сказала Лиля, появившись на пороге моей комнаты в тот момент, когда я уже практически закончила собираться на свидание. Оставалось только подкрасить губы, и можно было идти. Вид у сестры был немного растерянный, но я не обратила на это внимание – все мои мысли крутились вокруг встречи с Никитой. Мы так долго с ним не виделись, я безумно по нему соскучилась. Поэтому тратить время на разговоры мне не хотелось, не сейчас.

– Лиля, я спешу, давай потом поговорим, – ответила я, выбегая из комнаты.

Она, кажется, пыталась еще что-то сказать, но я уже не слушала. Оглядев себя с ног до головы в зеркале и оставшись довольной результатом, я сняла с крючка связку ключей и выбежала из квартиры.

До дома Никиты я добралась на такси. Доехали быстро, за каких-то десять минут, но они показались мне вечностью. Мы не виделись десять месяцев. Уже через три я поняла, что готова лезть на стену. За то время, что мы были вместе, я очень привязалась к Никите. И в Санкт-Петербурге мне его очень не хватало: его голоса, запаха, его чувства юмора, его крепких, но нежных объятий. Я вся трепетала в предвкушении нашей встречи.

Однако Никита встретил меня далеко не так, как я рассчитывала.

– Насть, послушай, тебя не было десять месяцев. Это как ты понимаешь довольно долго. Когда ты решила перевестись в питерский филиал, я не пытался тебя отговаривать. Это твоя жизнь и тебе решать, как её проживать. Ты приняла решение уехать, уехать практически на год. Мы думали, что это ничего не изменит, но мы ошиблись, – сказал Никита, минут через десять после моего прихода.

Первые пару фраз я улыбалась, остальные слушала насторожено, пока не услышала последнюю из них. «Мы ошиблись!» Серьезно?! Да, это именно те слова, которые я так желала сейчас услышать. Три точки, огромные кавычки.

– Что ты имеешь в виду?

– Нам было с тобой очень хорошо вместе. Мы влюбились, стали встречаться, все было здорово, но ты уехала. А я взрослый здоровый парень с вполне взрослыми желаниями. В-общем, я думаю, ты и так все понимаешь. У меня теперь новая девушка, прости.

О да, здорово! Вот и контрольный выстрел пожаловал. Какая прелесть! Просто потрясающе. Я, конечно никогда не верила в принцев и «умрем в один день», но чтобы вот так.

– Новая девушка? Ясно. И давно?

– Пару месяцев.

– Вот как? Ну, знаешь Никит это свинство. И не то, что ты меня не дождался. Я понимаю, любовью на расстоянии сыт не будешь, но, черт возьми, ты мог хотя бы мне обо всем сказать, прежде чем, вешать на себя новые ярлыки?!

– Настя, давай без истерик, пожалуйста! Я знаю твой характер, знаю тебя и до сих пор с легкостью улавливаю нотки злости и капельки яда в твоих речах. Я знаю, каким ты можешь быть ангелом и какой стервой. Ты можешь говорить мне сейчас все, что угодно. Можешь обвинить меня во всех смертных грехах, окей, давай! Только мы оба с тобой знаем, что так должно было быть. И ты это понимаешь сейчас. Поэтому давай обойдемся без обвинительного шипения и колкого вердикта. В любом случае, он уже вынесен и вынесен не тобой. – Хм, вот эти его слова ранили куда больше, чем все вышесказанное.

– Ладно, хорошо. Свои ядовитые речи я приберегу для кого-нибудь другого, а ты… ты будь в следующий раз смелее. А то как-то два месяца тянуть и притворяться, страшиться моей реакции, это знаешь ли совсем не взрослый поступок. Счастья тебе с твоей новой девушкой… – сказала я и ушла.

Пришла домой, и наконец, скинула с себя маску безразличия. Боль, злость и еще дюжина чувств вихрем пронеслись в моей голове. Я бы предпочла пройти по раскаленным углям босиком, чем услышать все это.

Я прошла на кухню, налила себе бокал вина, хранящегося у мамы в баре, и не торопясь выпила его, как будто осушая боль в душе с каждым новым глотком. Конечно, все это просто иллюзия и выпитый бокал вина нисколько не убавил расстроенных чувств, но сама мысль о том, что последний глоток может уничтожить их, придавала сил.

Поставив бокал в раковину, я села на угловой диванчик и взглянула в окно. Времени было часов девять, солнце клонилось к закату. Так красиво, и так печально. Каждая вещь в данный момент проецировалась в моем сознании как сгоревшая страница моей жизни. Скрываются за горизонтом последние лучи солнца, подходит к концу прошедший день, стрелки на часах отсчитывают последние минуты уходящего часа…. Даже не возникает мысль, что все это одновременно означает начало чего-то нового: зарождения новой луны, наступления ночи, очередного часа.

– Ты уже вернулась? – спросила Лиля, заходя на кухню.

– Да, видимо быстрее, чем ты ожидала, – ухмыльнулась я. – Знаешь, а у Никиты оказывается новая девушка, – сказала я, осознавая при этом, что боль переросла в неистовую злость. Сказав это, я посмотрела на Лилю и заметила лёгкую дрожь в её руках. Она несколько напряглась, немного отклонилась назад. – Лиля, ты ведь все знала, правда?! – скорее утвердительно сказала я. – И не пытайся отрицать! Ты прекрасно знаешь, обмануть меня у тебя не получится. Я знаю, когда ты врешь! Ты всегда могла скрывать правду ото всех, кроме меня. И знаешь, что я вижу сейчас? – спросила я тихо. – Стыд… и страх…

– Настя, пойми, я не хотела…

– Подожди, – сказала я, когда до меня дошел весь смысл этой абсурдной ситуации. – Это ведь ты, правильно? О тебе он говорил? Вот, что ты хотела сказать мне сегодня…

Она опустилась на диван рядом со мной и жалобно посмотрела на меня, а, затем, не выдержав, отвела взгляд.

Вот черт! Ну, кто бы мог подумать. Моя сестра… поверить не могу. А я-то думала, на сегодня «хорошие» новости закончились. Злость, еще недавно обуревавшая меня, лопнула как мыльный пузырь. Это уже слишком!

– Настя, прости меня, пожалуйста, – сказала Лиля сквозь слезы. – Я знаю, что это подло, гнусно и неправильно. Но… я его люблю. Я не знаю, как так получилось. Пожалуйста, Настя, попробуй меня понять.

– Понять? – наконец взорвалась я. – Ты в своем уме?! Что я должна понять? Я не какая-то бесчувственная стерва, как многим кажется. Я живой человек! И я его люблю! Пытаюсь стереть этот несчастный любовный файл из головы и из жизни, но он как системная папка, запрашивает права администратора. А я в шоке забыла пароль! И да я буду говорить этими странными метафорами, язвить, но это не меняет главного – мне больно! И ты как никто другой должна это понимать. То, что у него другая, это еще полбеды. Я не принцесса, а он не прекрасный принц в сказке про «долго и счастливо». Но, черт возьми, ты моя сестра! Что я, по-твоему, должна была сказать? «Вау, сестра, ты серьезно? Ты и Никита! Ну, ничего себе. Вот эта новость! Я так рада за вас!». Такой вариант ты проиграла в своей голове?

– Настя, перестань! Прошу тебя! – сквозь слезы крикнула Лиля.

– Лиль, знаешь, что самое ужасное. Я никогда не могла и мысли допустить о том, что ты сможешь так поступить со мной. Что ты ПРЕДАШЬ меня…

– Я…

– Не надо ничего говорить. Все что ты должна была мне сказать, ты не сказала. А с тем, что говоришь сейчас, опоздала на пару месяцев.

– Настя, прости, прошу тебя.

– Знаешь Лиль, иди ты к черту со своим «прости», – сказала я, схватила сумку и пошла к входной двери.

На лестничной клетке я встретила маму.

– Ты куда? Случилось что-то?

– Нет, все нормально. Я гулять, не жди меня, – бросила я на ходу и зашла в лифт.

Выйдя на улицу, я глубоко вздохнула и пошла по двору. Куда идти я не знала. Знала, только, что здесь я сейчас находиться не могу и не хочу. Как ни странно, ни одна слезинка не возжелала пролиться по щеке. Я не чувствовала ничего кроме пустоты внутри меня. Я вышла из двора и просто пошла в сторону от дома.

Не знаю почему, но ноги принесли меня в центр города к руинам старой мельницы.

Это поистине уникальное здание отражает одну из тяжелейших историй в жизни нашего города, да и страны в целом. После завершения Великой Отечественной войны оно не было восстановлено. Мельница была построена в начале двадцатого века. При строительстве мельницы, а также в её техническом оснащении были применены самые передовые технологии своего времени: несущие конструкции из железобетона, собственный электрогенератор, давший независимость от городской электросети, собственную котельную, от которой до настоящего времени сохранилась кирпичная труба, внутренние механические транспортёры.

Вплоть до начала войны в здании функционировала паровая мельница. 14 сентября 1942 года мельница понесла весомые потери: две фугасные бомбы полностью проломили крышу мельницы, погибло несколько человек. Часть рабочих была эвакуирована из Волгограда, другие же остались защищать от врага выход к реке.

Мельница занимала стратегически важный участок Ермановского района Сталинграда – один из немногих пологих спусков к Волге. С этого участка удобно и занять плацдарм на западном берегу Волги, и контролировать место возможной переправы на восточный берег. Именно этот факт заставлял советских солдат оборонять здание до последнего.

За период лета 1942 – зимы 1943 года здание получило разрушения, видимые и сейчас: крыша уничтожена прямым попаданием авиабомбы, буквально каждый квадратный метр наружных стен иссечён снарядами, пулями и осколками. Уцелеть и не быть разрушенным до основания зданию помогла изначально заложенная в конструкцию повышенная прочность и виброустойчивость железобетонного каркаса, необходимая для работы промышленного оборудования мельницы.

После окончания войны руины старой мельницы в Волгограде было решено оставить как военный мемориал – грустная страница из жизни Сталинграда.

Помню, какие смешанные чувства я испытала, впервые оказавшись здесь. В тот день стояла жуткая погода: дул сильный ветер, вот-вот должен был начаться дождь. Мне было года три, и мы с дедушкой возвращались с экскурсии. Он решил познакомить меня с разными достопримечательностями города, увлекательно рассказывая их истории. Думаю, мельница тоже входила в его план, но впечатления от видения этого исторического памятника в летнюю ясную погоду и в темный дождливый полдень разительно отличаются друг от друга. В тот миг она показалась мне весьма жуткой и пугающей. Смотрящие на мир пустые оконные проемы навевали страх и отталкивали. Я попросила дедушку поскорее увести меня оттуда.

Впоследствии, когда я подросла, я стала иначе воспринимать это место. Сначала меня заинтересовала его история, потом я даже начала находить в нем некоторую привлекательность. В подростковом возрасте мы тайком пытались туда пробраться, но у нас ничего не вышло.

Сейчас оказавшись здесь и вспомнив свое первое впечатление о мельнице, я грустно улыбнулась и почувствовала себя такой же разбитой и пустой.

Я оглянулась по сторонам, вокруг была уйма народа, но даже в окружении толпы, я почувствовала себя жутко одинокой. Идти домой не хотелось, оставаться одной тоже.

Я достала телефон и набрала номер Ромы Тарасова.

Рома это мой старый друг, самый близкий друг. Мы познакомились с ним в классе десятом, на соревнованиях по волейболу. Помнится, наша школа тогда проиграла им. Но дух соперничества не помешал нам стать друзьями. Потом после школы, вышло так, что мы поступили в один ВУЗ на одну и ту же специальность и студенческие годы прошли рука об руку. По школе мы даже встречались пару месяцев, но ничего толкового из этого не вышло. Зато у нас сложились крепкие дружеские отношения: он знает обо мне то, что не знают другие; он понимает меня, как никто в этом мире; он очень родной и близкий мне человек. Даже подруги, с которыми мы дружим много лет, не настолько близки мне, как он.

В такой ситуации трудно было представить кого-то другого рядом.

– Настя, привет! Рад тебя слышать. Как дела?

– Привет, я тоже рада. Что делаешь?

– Да так, по городу катаюсь, домой еду, – ответил Рома и после некоторой паузы спросил, – Постой, ты в городе?

– Хм, да, вчера приехала. Решила не говорить никому, сюрприз сделать.

– У тебя получилось! Где ты сейчас? Что делаешь? Надо встретиться!

– Я на старой мельнице. Может, подхватишь меня?

– Насть, случилось что? Что с настроением?

– Давай не сейчас, пожалуйста. Я не хочу об этом говорить.

– Хорошо, скоро буду.

Не прошло и десяти минут, как возле тротуара, где я стояла, остановилась иномарка. Рома быстро вышел из машины, обошел её и крепко обнял меня.

– Привет, как же я рад тебя видеть! – сказал Рома, немного отодвигаясь от меня, но не отпуская.

– Я тоже, – ответила я, улыбнувшись и снова прижавшись к нему, такому теплому и родному.

– Прекрасно выглядишь, изменилась немного, но в-общем все та же.

– Хм, время идет, – усмехнулась я.

– И что ты делаешь здесь? – спросил Рома, посмотрев по сторонам.

– Гуляю, – уклончиво ответила я. – Домой я не хочу, ночевать мне негде, подумала о тебе. Приютишь старого друга?

– Ну, конечно, в чем вопрос. Ты же знаешь, двери моего дома всегда для тебя открыты.

– Спасибо.

– Поехали?

– Да, едем.

Рома открыл мне дверь, помог сесть, и вернулся за руль. Не успели мы проехать и пары метров, как я спросила:

– Слушай, тут за то время, что меня не было, не открылось ничего нового? Я бы если честно с радостью развеялась немного, выпила бы чего-нибудь.

– Так, – задумчиво протянул Рома, – я думаю, знаю, куда можно съездить.

Минут через пятнадцать мы остановились возле ночного клуба «Amsterdam». Это было небольшое по площади помещение, входная часть и общий зал которого были визуально разделены колоннами, что позволяло посетителям сразу оценить всю обстановку клуба: двери, отделяющие клуб от холла и подсобных помещений, выполненные из массива березы с эффектом золочения; металлическую резку с подсветкой, отделяющую сцену от танцпола и общую зону от зоны VIP. Кирпичные стены были окрашены в белый цвет; некоторые участки выделены при помощи полосатых обоев, которые успешно вписались в стиль помещения. Стены в гардеробе были оформлены с применением широкоформатной печати. Мотив принтов близкий к гангстерскому стилю, показался мне довольно забавным и интересным. Это с одной стороны, создавало атмосферу респектабельности, с другой – давало понять, что посетителей здесь ожидает масса соблазнов. Подсвеченная стойка гардероба стилистически перекликалась с барной стойкой у танцпола. Люстры и бра, оформленные в черном цвете, не привлекали к себе внимания. Светодиодная подсветка синих тонов эффектно сочеталась с выкрашенными стенами и темной мебелью. В-общем, клуб производил впечатление интересного и успешного заведения.

Мы прошли вглубь зала, сели за столик и я заказала выпить. Вокруг было полно народу, по ушам била громкая музыка и я постепенно во всем этом растворилась. Чтобы услышать друг друга нам приходилось практически кричать.

– Я рад, что ты приехала! – сказал Рома, пытаясь перекричать музыку.

Однозначно ответить того же я не могла. Нет, я конечно очень рада вернуться в Волгоград. Здесь мой дом, здесь прошло мое детство, юность, здесь живет моя семья и мои друзья, которых я безумно люблю. Этот город научил меня наслаждаться жизнью, бороться с трудностями, познавать мир вокруг меня. Здесь я впервые научилась ходить, выиграла свой первый матч по волейболу, нашла пристрастия в итальянской кухне, книгах зарубежных классиков и психологии; здесь я поняла, кем хочу работать и как я люблю развлекаться. Именно в этом городе я все делала впервые, училась жить, страдать и любить. Были и взлеты и падения, и в этот раз я очень больно упала. Поэтому теперь мне хотелось забыть об этой боли, о её причине. Забыть, забить и встряхнуться…

Я с жадностью выпила принесенный мне бокал мартини, взяла Рому за руку и потянула на танцпол.

– Идем танцевать! – крикнула я. – Нужно как следует отметить мое возвращение!

Я вытащила его в центр танцпола и стала танцевать, периодически наведываясь к барной стойке за очередной партией алкоголя. Музыка била по ушам, алкоголь затуманил разум, и я словно постепенно теряла чувство притяжения, забывая обо всем происходящем вокруг и только двигаясь в такт мелодии.

Сколько в итоге я выпила, не знаю. Через несколько часов Рома, с трудом подавив мое сопротивление, затащил меня в машину и повез к себе домой. Ноги меня абсолютно не слушались, поэтому он подхватил меня и на руках донес до лифта, потом до квартиры, а там и до кровати. У него на руках было тепло и уютно. Он мягко опустил меня на кровать и попытался распрямиться, но я его не пустила, впившись в его губы своими. Они оказались горячими и влажными. Мне было все равно, что он мой друг и что это, наверное, не правильно. Все мое тело горело, мозг перестал адекватно оценивать ситуацию еще часа два назад. Я захотела его поцеловать и сделала это, наплевав на здравый смысл. От неожиданности он сначала застыл, а потом ответил на мой поцелуй. По моему телу пробежала волна дрожи и возбуждения, остатки разума растворились в этом поцелуе. Я резким движением развернулась и оказалась у него на коленях, зажав его бедра между своими. Он притянул меня к себе и крепко обнял, со всей жадностью впившись в мои губы. Я отвечала, зарываясь руками в его волосы, чувствуя через блузку каждый мускул на его теле. Каждое прикосновение его горячих рук заставляло меня трепетать и с наслаждением отзывалось где-то внизу живота. Отпрянув от него на долю секунды, я стащила с него футболку и бросила её на пол, продолжив целовать его. Его сильные руки вдруг резко перевернули меня и «уложили на обе лопатки». Он развел мои руки в стороны, прижал их к дивану и неожиданно отпрянул от меня. Я смотрела в его глаза и видела, как медленно затухает огонь в его глазах, сменяясь ледяным спокойствием.

– Не надо, – с трудом приводя в норму дыхание, сказал он. – Нам не стоит этого делать, – уверенно сказал Рома.

– Почему? – с придыханием произнесла я. – Ты же хочешь этого, я знаю! Всегда хотел…

– Да, но не так. Я не хочу пользоваться ситуацией и твоим неадекватным состоянием. Я твой друг, ты сама всегда говорила это. Пользоваться литрами алкоголя в твоей крови и мимолетным влечением я не хочу. Я не хочу портить то, что мы с тобой имеем. И ты сама это прекрасно понимаешь. Ну, или, по крайней мере, поймешь, когда проспишься. Так что давай-ка спать, пока я тебя не отшлепал за плохое поведение, – ухмыльнулся он.

– Отшлепал? Мм, звучит заманчиво, – прошептала я, проводя кончиком языка по губам.

– Не так, как ты себе это представляешь, – усмехнулся он, продолжая смотреть мне прямо в глаза. – Ты слишком много выпила, – с некоторой ноткой строгости произнес Рома. – Иди в душ иначе я сам тебя туда отнесу. И поверь мне стоять в одежде под ледяным душем, тебе вряд ли понравится.