Кукла затворника

Глава 6

Люда провела три часа в СПА. На работе ей подарили сертификат, и она решила воспользоваться им незамедлительно. Доехала до салона на метро, тут же упала на кушетку массажиста, вздремнула, пока он ее мял, потом посидела в хамаме, поплавала в бассейне, выпила фужер шампанского и обратно уже вернулась на такси, потому что размякла.

Едва в дом зашла, услышала звонок в дверь. Открыла ее и увидела на пороге Ирусика. Соседка переоделась, сменила макияж и очки. Сказав «Привет еще раз!», она бесцеремонно ввалилась в квартиру.

– Ты за солью или за спичками? – спросила Люда.

– Отметить твою днюху и помянуть соседа. Первую чарку за здравие выпьем, вторую за упокой.

– Я ни за то, ни за другое не буду. Вчерашнего хватило.

– Мы по чуть-чуть, – и достала из котомки, естественно, яркой, расшитой бусинами, половина из которых опали, бутылку вина. Люда глянула на этикетку и скривилась. Кагор. Она терпеть не могла сладкое вино. А это еще и дешевое.

– Давай, я открою свое, – предложила Люда. Она вспомнила, что ей один из клиентов преподнес бутылку «Саперави», привезенного из Тбилиси. – Как-никак моя днюха.

Та не стала возражать.

Через десять минут женщины сидели в гостиной за низким столиком, на который Люда поставила вино, фужеры, тарелку с виноградом и пиалу с ореховым ассорти. Больше съестного в доме не было. Нет, в морозилке имелись кальмары, грудка индейки, белые грибы и много еще чего, но Люда покупала все это, чтобы приготовить салаты на свой день рождения. Поняв, что сорвалась поездка в Венгрию, она рассчитывала на двух других мушкетеров, но и они ее продинамили. Вчера, обливаясь пьяными слезами, она ругала себя за то, что не купила билет до Будапешта и не улетела туда одна. Она в отпуске, деньги на бюджетную поездку найдутся, так что же она?..

Но сегодня Люда поняла: все, что ни делается – к лучшему. Если бы она улетела в Будапешт, то там так же, как и дома, изнывала бы от одиночества, пила и плакала, но не познакомилась бы с Василием Барановским, мужчиной, крайне ее заинтересовавшим.

Если бы Люда верила в любовь с первого взгляда, то решила бы, что это она.

– О чем размечталась? – обратилась к ней Ирусик. Она уже держала фужер в руке и приготовилась чокаться.

– Да так…

– Давай, Люся, за тебя. Счастья женского тебе желаю. И богатырского здоровья.

– Спасибо, Ирусик. Тебе того же.

Они чокнулись и пригубили вино. Люда решила сделать всего два глотка. За здравие и за упокой, как договаривались.

– Хорошая у тебя квартира, не налюбуюсь, – проговорила Ирусик, взяв в свою морщинистую лапку гроздь винограда. – Уютная, теплая, удобная. Настоящее гнездышко.

– Вила его столько лет.

– Не представляешь, наверное, что его еще кто-то займет? Поэтому и не живешь ни с кем? Я тебя с разным парнями видела, все очень даже приличные, но ты одна.

Люда не стала это комментировать. Постороннему человеку душу изливать не хотелось, а отшучиваться было лень. Молчала и ждала, когда начнется проповедь, но Ирусик удивила:

– Правильно делаешь, что никого не пускаешь. И я сейчас не о квартире, о сердце. Свобода – прекрасна.

– Поэтому ты ее и выбрала?

– Ой, если бы, – отмахнулась Ирусик и допила свое вино. Люда, забыв о зароке, сделала то же. – Я в двадцать один замуж вышла. Потому что так было нужно. Возраст по тем временам критический: уже пора, а не за кого. Я худая, из неблагополучной семьи. За первого посватавшегося выскочила. Не оставаться же старой девой. Супруг хорошим был, непьющим, работящим. Но без вести пропал. Возвращался с вахты с получкой и премиальными. Тогда-то и сгинул. Осталась я одна с сыном.

– У тебя есть ребенок?

– Был. – Она показала глазами на бутылку, и Люда разлила вино по опустевшим фужерам. – Меня вскоре свели со вдовцом. У него две дочки. Сошлись. Я снова стала женой и матерью уже троих. Через шесть лет мой другую нашел. К ней ушел. Дочек не взял. Зачем они ему? А еще через три объявился мой пропавший без вести первый супруг. Его ограбили, избили до полусмерти. В больнице валялся несколько месяцев. Не мог вспомнить, кто он, откуда. Пригрела его санитарка. А когда она умерла от рака, к супругу память вернулась. На почве стресса.

Люда с жалостью посмотрела на Ирусика. Она поверила в эту байку? Та взгляд заметила.

– Да, да, знаю, о чем ты подумала, – закивала она. – Ушел к другой, причем с большой денежкой (вахта северной была – вез очень приличную сумму), а когда она преставилась, вернулся… Блудный попугай. Может быть и такое. Я не стала выяснять. Приняла его. Больной был. Хромал, заикался. Так что на самом деле его кто-то сильно побил. Дочки приемные в штыки восприняли это. Ультиматум выдвинули: мы или он. А как я выгоню отца своего сына? Он тогда стал дурить, с плохой компанией связался, я надеялась, что родной батя как-то благотворно повлияет. В итоге девчонки со мной прекратили связь, сын погряз в криминале и погиб в пьяной драке, а я еще десять лет за первым мужем-инвалидом ухаживала.

– Какая тяжелая у тебя судьба, оказывается.

– Нет, это мой выбор. Никто меня не заставлял отдавать себя людям, которые меня не ценили и, по сути, не любили. Я не жила для себя вообще. Тащила крест, который взвалила на себя сама. Во-первых, нужно было наплевать на мнение большинства и не выходить замуж без любви. Я же встретила потом мужчину, от которого у меня шла кругом голова. Но у меня семья, и как я позволю себе лишнего?

– А когда муж пропал, нельзя было с этим головокружительным сойтись?

– К тому времени он женился. А я, как дура, вступила в другие отношения без любви. Одной быть вроде как неприлично. А непьющие вдовцы на дороге не валяются. Если бы не я, нашлась бы другая. Вот и вцепилась…

– И в каком возрасте ты стала свободной?.. Ото всех обязательств.

– Первого мужа похоронила в сорок семь. После сорокового дня, когда траур сняла, глянула на себя в зеркало и ужаснулась. Старуха!

– Тогда-то и решила стать веселой, модной, заводной, современной?

– Если бы. Взвалила на себя сына приемной дочки. Она вдруг обо мне вспомнила, когда нужно было за границу уехать на заработки, а ребенка спихнуть некому. Я взяла. Привыкла уже о ком-то заботиться. Его Лаврентием звали. Лавриком. Я так его полюбила, что могла часами наблюдать за тем, как мальчик спит. Три года он у меня жил. Я мечтала о том, что мне его оставят. Падчерица замуж вышла в Швеции. Еще одного ребенка родила. Но увы… Забрали у меня Лаврика. Мы так плакали в аэропорту! Нас друг от друга отрывали. Первое время он мне постоянно писал. Картинки рисовал, фотографии отправлял. Но уже через год забыл. Только поздравительные открытки подписывал. А потом я узнала, что они всей семьей в Москву приезжали, но меня даже не навестили. И у меня, как говорится, крышу сорвало. Я сказала себе – хватит! Мне не так уж много осталось, начну жить для себя.

– И с чего начала?

– Я обменяла квартиру и переехала в этот дом. Район тогда считался развивающимся. Устроилась я продавцом на местный рынок. Летом торговала мужскими трусами, а зимой в теплом помещении радиотоварами. Заводила необременительные романы, как ты сейчас, и была всем довольна. До поры…

– Что же случилось потом?

– У меня обнаружили рак поджелудочной. На третьей стадии. С такой выздоравливают, но нечасто. Дорогостоящие операции и чудо-лекарства не гарантируют выживания. Я подумала о том, что последние годы, а то и месяцы своей жизни могу провести в больнице, исторгая из себя рвотные массы, теряя волосы, зубы, и решила ничего не делать. Разве что радоваться каждому новому дню. У меня не было сильных болей, недомогания, слабость и только. Еще не хотелось есть. Совсем. Я всегда была полноватой, а тут похудела. И оказалось, что у меня отличная фигурка. Я стала покупать те наряды, которые не могла себе позволить раньше. Нарядившись в молодежные шмотки, я гуляла по Москве. Тогда я носила только розовые очки, а заколки стали моим любимым аксессуаром, потому что волосы и без химии вылезали пачками. Ногти крошились, и я накладывала пластиковые.

– Ты излечилась? – с надеждой спросила Люда.

– Рака у меня нет. Варикоз – да. С суставами проблемы. Бывает, скачет давление. Но серьезной опасности для жизни нет.

– Так тебя спас от смерти всего лишь положительный настрой?

– Мой онколог решил, что диагноз был ошибочным. Потому что просто так рак не проходит. Может, он прав. Или нет? Теперь уже не важно. Я не просто копчу небо, я – молодая, здоровая и красивая баба.

– С этим не поспоришь… За тебя! – И выпила за Ирусика одним махом. Кто бы мог подумать, что под безвкусно яркой, кричащей, гротескной оберткой прячется настоящее сокровище. Соседка никогда не жаловалась на жизнь, ни о ком дурного слова не говорила, была добра, хоть и бесцеремонна. Люда пожалела о том, что мало с ней общалась. Ирусик не набивалась в подружки, но звала то в бар, то в клуб, и это напрягало. Она с приятельницами или кавалерами редко ходила в эти заведения, а уж с бабушкой-соседкой…

– Я в гармонии с собой, – продолжила Ирусик. – Мне кайфово в этом образе. Он держит меня в тонусе. И я не откажусь от него. – Ирусик упустила юность и молодость, поэтому в зрелости оторвется по полной. А когда придет старость, лет эдак через десять, натянет на себя треники и теплый свитер, начнет вязать и смотреть вечерние сериалы.

– Или найдет себе в ближайшее время бравого деда, с которым отправится в кругосветное путешествие? – И, подмигнув, Люда разлила остатки вина по фужерам. Они так душевно сидели, что оно пилось точно бальзам.

– Люська, знала бы ты, как я мечтаю об этом. Но где их взять, этих бравых? По военным санаториям моталась на скопленные копейки. На парады да военные смотры таскалась. Думала, там встречу… Потом на Пашку глаз положила, холостой, не замшелый, так он сначала нос воротил, а потом вообще… дал себя убить!

– Он тебе нравился как мужчина?

– А что? Интересный. В моем вкусе: я обожаю лысых. Кстати, давай помянем?

Люда кивнула, и они выпили, не чокаясь.

– А тебе, как я поняла, старший опер понравился, – заметила Ирусик. Пососав фундук, она отложила его на салфетку. Не по зубам.

– Это было так заметно?

– Ага. Но толстушке он тоже приглянулся.

– Наташе?

– Ей. Так что смотри, не упусти.

– Не привыкла я проявлять инициативу, – призналась Люда.

– Очень хорошо понимаю. Сама такой была. Ждала у моря погоды. Вот к моим берегам и прибивало непонятно что…

– Но я взяла телефон Василия, для меня это уже событие. Обычно я свой не сразу даю, ломаюсь.

– Корону пока сними и убери в шкаф, – хохотнула Ирусик. – Достать всегда успеешь.

Тут зазвонил сотовый Люды. Она глянула на экран. Номер не определился, но она все же ответила:

– Слушаю.

– Привет.

– Здравствуйте, кто это?

– Ты что, меня не узнала? Саша. Хотел тебя поздравить с днем рождения.

Мушкетер! Тот, что хозяйственный. Без пяти минут муж другой женщины. Она удалила его номер из телефонной книжки.

– Он был вчера.

– Да, но лучше поздно, чем никогда, ведь так?

С этим не поспоришь.

– Спасибо, Саша. Приятно, что поздравил. Пока.

– Я хотел бы еще и лично, – выпалил он. – Можно я приеду?

– Что, свадьбы не будет?

– Нет, почему? Но мне кажется, мы как-то нехорошо с тобой расстались.

– Я не держу на тебя зла. Не переживай.

– Не об этом я… А как же прощальный секс?

Люда нажала на отбой.

– Один из?.. – спросила Ирусик. Та кивнула. – С тобой гулял, а женится на другой?

– Да, но я за него замуж и не собиралась.

– И все же, предложи он, тебе было бы радостно?

– Я не думала об этом. Просто встречалась с приятным парнем. Но, пожалуй, ты права… Было бы радостно. Мне ни разу не делали предложения.

Ирусик поднялась с кресла. Не тяжело, но с усилием.

– Пойду я, – сказала она. – Лягу. Устала. Спасибо за компанию. Мне она сегодня требовалась.

– Мне тоже. – Люда обняла женщину. – Приходи, когда захочешь. Только в клуб не зови – не пойду.

Она проводила гостью до двери и пожелала ей спокойной ночи.

– А я тебе такой не желаю, – заявила Ирусик.

– Вот спасибо, добрая женщина.

– Я за прощальный секс. Позволь его себе! Зачем отказываться от удовольствия? Умерь гордыню и позвони Саньку. Ты не только пару-тройку оргазмов получишь, но оставишь след в его памяти. Сделай все красиво, парень тебя запомнит, и, как знать, может, пригодится через какое-то время…

– Хорошо, я подумаю.

Ирусик послала ей воздушный поцелуй и удалилась.

Люда убрала со стола, прилегла. Сон не шел. Она хорошо вздремнула в СПА. И секса, если говорить откровенно, хотелось. Поколебавшись еще некоторое время, она взяла телефон и позвонила Саше.

Глава 7

Он называл себя Карабасом Барабасом. Смеха ради, конечно.

Театра он не держал. Бороду не носил. Но очень любил кукол.

Особенно живых.

К последним Карабас стал питать слабость недавно.

…Как-то он шел поздним вечером домой. Темно, безлюдно. Путь лежит через сквер. В нем лавки. На одной из них лежит женщина. Довольно молодая, вполне симпатичная, но очень пьяная. От нее воняет, колготки в стрелках, одна туфелька отсутствует. Карабас, желая помочь, подошел к ней, приподнял, встряхнул. Но барышня не проснулась, только головой качнула да руками повела. Как кукла. Карабас легонько шлепнул девушку по щеке. Она открыла глаза на миг. Закрыв их, повалилась на лавку. При ней имелась сумка (как только никто ее не украл?), та упала, и из нее выпала помада. Барабас ее поднял, снял колпачок. Ярко-розовая, она наверняка очень шла белокожей и светловолосой пьянчужке. Как и такого же цвета румяна. Повинуясь странному порыву, Карабас накрасил спящей губы и щеки. Когда растирал помаду по скулам, девушка пробудилась и начала кричать. Ее лицо сразу стало отвратительным. Пока спала, напоминала куколку. Но оказалось, что она ужасная пропитуха, хоть и не опустившаяся окончательно. Брезгливо отбросив ее от себя, Карабас вскочил и бросился по аллее, чтобы унести поскорее ноги.

Этот эпизод хотелось забыть, но… не получалось. Так и вставала перед глазами живая кукла с розовыми губками. Карабасу снилось, как он не только красит ее, но и расчесывает ей волосы и переодевает… И просыпался с эрекцией. На обычных у него не вставал. Даже на тех, что продают в секс-шопах. С девушками не особо ладилось, точнее, совсем не… И Карабас приобрел одну. Надул, приодел, положил с собой в кровать, но Кончита (так звали знойную красотку со смоляными кудрями и весьма аппетитными грудями, увенчанными шоколадными сосками) его не возбудила. Выпустив из нее воздух, Барабас засунул красотку в шкаф и вернулся к своим грезам и привычной утренней мастурбации.

Спустя несколько месяцев он познакомился с Ладой. О, что это была за женщина! Королева красоты… Мариуполя. Приехала в Москву за славой. Чтоб на что-то жить, пока манна небесная не свалилась, устроилась продавцом в отдел белья. Не в магазин – на рынок. Без регистрации в бутик никто не возьмет. Там-то Барабас с ней и познакомился. Ему нравилось женское белье. Он не носил его, даже не примерял. Щупал, раскладывал, зарывался в него лицом, предварительно обрызгав духами с пудровым запахом. Поглазеть на стринги, бюстгальтеры и боди заходил в бутики, но покупки делал на рынке. Там значительно дешевле. Ему же не носить и не дарить…

Лада подобрала ему несколько комплектов. Лифчики и трусики прикладывала к себе, для наглядности, и это взволновало Барабаса. Он представил, как она мерит их и оставляет на белье свой запах. Лада мгновенно почувствовала его вожделение и стала напропалую заигрывать. Поняла, что перед ней коренной москвич, который может чем-то ей помочь. Хотя бы приютить, и ей не придется платить за съемную комнату. А если она постарается, он на ней женится, пропишет, и Лада сможет получить российское гражданство. Но Карабас не был дураком и видел мариупольскую красавицу насквозь. Поэтому не позволил себе с ней переспать. Даже если он будет презервативом пользоваться, она умудрится его стянуть, забеременеть, и он, как честный человек, будет обязан на ней жениться. После нескольких встреч на рынке и одного свидания в кафешке при нем сошлись на том, что Лада будет ходить по его дому в нижнем белье, позволять прикасаться к себе, а Карабас ей за это станет подкидывать денежки. Та согласилась. Нет ничего предосудительного в том, чтобы демонстрировать свое тело. На конкурсе красоты она дефилировала в купальнике, а как-то в стиле «ню» фотографировалась.

Когда он захотел ее накрасить и расчесать, Лада тоже не возражала. Тем более в этом случае ей вообще ничего делать не нужно было, даже ходить. Сиди себе неподвижно на мягком диване. Иногда на ручках. Карабас попыхтит под ней, извергнет семя в свои трусишки, спрятанные под брюками, и всё. Финита.

То было дивное время для маленького извращенца, живущего внутри Карабаса. А для него самое трудное. Аппетиты Лады росли, и содержать ее становилось все труднее. Он стал подумывать о кредите, когда живая кукла заявила о расторжении их так называемых отношений. Нашла-таки себе лоха. Он был значительно старше Карабаса и извращен не так безобидно, зато имел не только квартиру, машину, но и загородный дом, в котором готов был поселить Ладу. Там же он оборудовал комнату для пыток, где та обязалась его истязать и всячески глумиться над крупным банковским начальником. Как именно, Лада попыталась рассказать, но Барабас не дослушал, его затошнило.

Да, он понимал, что сам не вполне нормален. Но его отклонения не опасны. И по-своему красивы. Та же Лада, безусловно привлекательная, но вульгарная и уже потасканная, в умелых руках Барабаса превращалась в ангела. Он подумывал сделать ее Мальвиной. Присмотрел голубой парик, костюмчик с пышными панталонами, но увы… Его кукла сбежала.

Как и Мальвина от сказочного Карабаса Барабаса.

Обычных кукол у него было всего три, зато какие. Перл Блэк, Перл Уайт и Перл Ред. Жемчужины. Брюнетка, Блондинка и Рыжая. Винтажные красавицы в пышных одеждах одинакового фасона, но разного цвета. Темненькая в алом, беленькая в голубом, рыжая в изумрудном. Это были юные девушки, собравшиеся на бал дебютанток. Их привез из Англии отец Карабаса. Не для сына, для дочери. Но та росла пацанкой. Танки, автоматы, черепашки-ниндзя – вот с чем забавлялась девочка. Естественно, эти игрушки она отбирала у брата. Именно отбирала, потому что он не давал. Они красиво стояли на полочке, создавая композицию, а сестра их разбрасывала и ломала. В отместку он хотел так же поступить с ее куклами, но не смог. Они были такими красивыми! Тогда Карабас нашел решение: он обменялся с сестрой игрушками. Та покрутила пальцем у виска, но согласилась. И в доме воцарился мир.

Сейчас «жемчужинки» Карабаса сидели на отдельном диване. Не кукольном – обычном. Он укладывал их спать каждый вечер. Раздевал до исподнего, накрывал атласным одеялом. Утром расчесывал им волосы, наряжал. В том не было сексуальной подоплеки. Карабаса возбуждали только живые куклы… И он решил завести себе такую. И ради этого готов был пойти на преступление.

Барабас, увы и ах, мало зарабатывал. Родители ему если и помогали, то не деньгами. Поэтому купить женщину, которая согласилась бы стать его живой куклой, не представлялось возможным. Он нелегалку едва тянул. Деньги решили бы все проблемы Карабаса, но в ближайшем будущем большие доходы ему не светили, а баловать внутреннего извращенца хотелось уже сейчас. И надумал Карабас похитить женщину.

Да, он понимал, что это противозаконно. Но оправдывал себя тем, что не собирается ее насиловать, причинять хоть какую-то физическую боль. Удерживать против воли – да. Но он будет заботиться о ней, кормить, поить, одевать. Возможно, ей даже понравится?

Но есть один минус. Пленницу придется пичкать релаксантами и снотворным. Не на цепь же ее сажать! Но и тут он себя оправдывал: за неделю-полторы пленница не станет зависимой, а дольше он не намеревался ее держать. Наигравшись, вернет, откуда забрал.

Он все продумал. Женщину он похитит поздним вечером. Как ее выманить из дома, он знает. И имеет шприц с препаратом, что отключит ее за пару секунд. Когда женщина упадет ему на руки, положит ее в машину, привезет в тайное место. Незаметно занесет в гараж. Он недалеко от дома и чистый, оборудованный. Душа и туалета в нем нет, но вода проведена. Имеется раковина и огромное корыто, в нем Карабас будет купать свою куколку. Потом покрывать ее гениталии детской присыпкой, надевать на нее трусики, сексуальные стринги или панталончики, в зависимости от наряда. Представляя себе это, Карабас покрывался мурашками.

Конечно, он боялся. Все могло пойти не по плану. Но кто не рискует, тот… Не играет в живых кукол!

…Карабас улыбнулся своим мыслям, а затем Жемчужинам. Совсем скоро у них появится сестричка. Быть может, он даже познакомит их с ней. Барабас давно присматривался к девушкам. Разным – худым, полным, низким, высоким, темным, светлым, смуглым, бледным, конопатым, не зная, какую выбрать. В каждой была своя прелесть. Теоретически. Но каждой чего-то не хватало. Но чудо свершилось! Карабас встретил ТУ САМУЮ…

Причем совершенно случайно.

Сегодня он узнал, где она живет и с кем (одна), и завтра осуществит свой план.