Loe raamatut: «Четвёртая нотка»

Саша играла на пианино. Менуэт не получался. Мелодия хромала, то пускаясь вскачь, то замирая. Отдельные ноты звучали выстрелом, а иные пропадали совсем. Пальцы не слушались, и девочка, закусив нижнюю губу, злилась.

– Ты попробуй сыграй так, как мама говорит, – сказала Славуся, Сашина сестра, которая сидела тут же в комнате на полу и крутила в руках камертон. – Играй по кусочкам. По музыкальным скла-гам.

– Много ты понимаешь! Склагам! Слогам! – крикнула Саша и начала играть менуэт сначала, но тут же попала не в ту ноту. – Опять четвёртый палец! Опять четвёртая нота!

Саша подскочила на стуле и с силой начала стучать по клавише указательным пальцем. Нота закричала. Этот крик показался Славе таким ужасным, что девочка зажала уши ладонями и зажмурила глаза. Вдруг звук оборвался. Саша спрыгнула с крутящегося стульчика и, громко хлопнув крышкой пианино, вылетела из комнаты.

Слава поднялась с пола и, осторожно поглядывая на дверь, подошла к инструменту. Ярослава была младше сестры на два года и не ходила в музыкальную школу. «Ведь совсем маленьких туда не берут», как сказала бы мама. И это было обидно. Потому что Слава очень любила музыку. Ей нравилось слушать, как на пианино играет мама, нравилось смотреть, как над клавиатурой быстро порхают мамины руки. Её удивляло, что мамины пальцы, играя так быстро, всегда попадают в нужные клавиши. И как это так? Ведь они все одинаковые! Ан нет! Есть белые и чёрные.

Крышка поднялась легко. Маленький пальчик осторожно стал нажимать клавиши.

«Которая здесь четвёртая нота?» – подумала Слава.

Палец коснулся очередной белой клавиши и хотел было двинуться дальше, но звука не последовало. Славуся замерла. Она опять нажала на гладкую белую поверхность. Тишина. Вот она эта четвёртая нотка! Только теперь она молчит.

Слава принялась гладить клавишу, приговаривая:

– Ты, наверное, обиделась на Сашу и замолчала? Не обижайся.

Она вспыльчивая, но отходчивая. А вообще-то она у нас очень добрая…

– Я не обиделась. Я расстроилась, – раздался голос в голове Славы.

И тут же на краю немой клавиши девочка заметила крохотную малышку. Она была в ярком зелёном платьице. Её гладко зачёсанные волосы были собраны на затылке в аккуратный высокий столбик. Незнакомка открывала рот без звука, но удивительное дело, Слава всё слышала!

– Ты четвёртая нотка! Я тебя узнала!

– Да, я нотка ФА. Или, наверное, теперь я нотка НЕ. Как ещё можно назвать немую ноту?

Глаза малышки были печальны. Славе очень хотелось сказать что-нибудь утешительное, но она никак не могла придумать что.

– Как же тебе помочь? Что можно сделать?

– Нужно вернуть звук, – беззвучно произнесла ФА и вздохнула.

– Так давай его скорее вернём!

– Это не так просто. Его нужно ещё найти и… собрать.

– Найти и собрать?

– Да. Весь ЗВУК разбежался…

– Как это?

– Пока Саша стучала по клавише, Громкость моего звука разозлилась, Тембр моего звука испугался, а Высота моего звука обиделась. И всё… Ушли, разбежались… Все ушли – звук пропал.

– Значит, их нужно найти и собрать вместе. Да?

– Верно. Нужно найти Громкость, Тембр и Высоту. Собрать их вместе. Только тогда появится звук.

– Я помогу!

Нотка грустно посмотрела на Славочку.

– Ты, конечно, славная девочка. Но как ты мне поможешь?

– Я попрошу у всех прощенья за Сашулю! Если обидишь кого-то, разозлишь или напугаешь, нужно обязательно просить прощенья! Так мама говорит. Когда просишь от чистого сердца, тебя всегда услышат и простят! Если Громкость, Высота и Тембр простят Сашу, то соберутся вместе и появится ЗВУК.

ФА внимательно посмотрела на Славу и сказала:

– Давай попробуем. Нажми три раза любую клавишу.

Слава осторожно три раза нажала самую крайнюю клавишу, словно постучала в музыкальную дверь, и тут же оказалась рядом с ноткой ФА в большом светлом зале, наполненном музыкой. Вокруг было много нот. Некоторые двигались, держась дружно за руки, другие шли по одному. Одни подскакивали и приседали, иные ступали плавно. Нотки были разноцветными в аккуратных костюмчиках или платьицах. И, казалось, что музыка, звучащая вокруг, тоже цветная.

Слава смотрела во все глаза и изумлялась. Такого странного пола под своими ногами она не видела никогда. Это были струны, пересечённые вертикальными палочками, которые делили струнную дорожку, убегающую вдаль, на равные участки. Слава уже умела считать. Линий было ровно пять. Нотки передвигались по ним, иногда очень ловко перескакивая с одной на другую.