Глава 21. Вторжение
С раннего утра в войсках царила гнетущая тишина. Люди ходили хмурые, с пустыми, отрешенными взглядами. Никто ни с кем не разговаривал. Часть палаток свернули, вместо них развернув дополнительные шатры лазарета. С вечера привезли лед, несколько подвод с бинтами и лекарствами. Посреди разлома блекло мерцал большой зеленый кристалл, вросший в скалистый выступ. Он был точно по центру песчаного поля. Как только сияние его станет ярким, начнется неизбежное…
Закончив подготовку еще с вечера, Номад и Арон тщательно проверили механизмы «Караката» и доверху залили топливо. В моторном отсеке разместили бочки с водой, а остальное пространство забили шрапнельными зарядами. Раздав братьям указания, гном занял место у орудия, а кузнец сел за рычаги. Перегнав машину в указанное место, Арон с десяток раз прокатился вдоль каменного редута, уплотняя под собой почву. Через смотровую щель мало что видно, поэтому пришлось развесить красные и белые тряпки, чтобы в бою не сломать свои же колья. За первым редутом прозвучал сигнал горна. Массивные лебедки, скрытые в теле скал, медленно и тяжело принялись натягивать цепь. Вскоре из траншеи, ячейка за ячейкой показалась огромная ржавая сеть во всю ширину разлома. Она поднималась и поднималась, осыпая песком и мелкой ржавчиной все вокруг. Специальные отряды солдат орудуя лебедками поменьше выставили дополнительные опоры с крюками, надежно закрепив их в глубоких гнездах редута. Цепное заграждение было сделано таким образом, чтобы сквозь него мог проскользнуть человек. Судя по состоянию звеньев, огонь из орудий вели прямо сквозь сеть.
– Умно… – заметил Арон, когда сеть окончательно натянулась, угрожающе покачиваясь высоко над головой.
– Ага, год на нее убили… – буркнул гном. – Все цепи с королевства скупили. А чего не хватило уже у ваших в долине делали. Ладно цепи… ты лебедки не видел. Такие разве что у предков наших были во времена рассвета. Не представляю как можно такое построить.
– Было бы желание…
– Так, парень… – Номад напрягся. – Молись всем богам, сейчас начнется!
Арон выглянул в люк. Кристалл, что блекло мерцал еще минуту назад, теперь светился насыщенным изумрудным цветом и свет этот становился все ярче. Воздух меж двух идеально ровных стенок скалы, казалось, сгустился. Эфемерная пелена, проявившись неяркими всполохами отделила море от суши. Номад задраил свой люк и сполз в сидение стрелка. Немного погодя загремели ботинки по броне и в люк моторного отсека проскользнул Калеб.
– Он заряжающий, – пояснил гном, разворачивая орудие в сторону побережья.
Не теряя времени даром, старый солдат подал заряд в казну и лязгнул затвором. Судя по скорости, с которой он это сделал, Калебу было не впервой. Пожав ему руку, кузнец запер свой люк. Маховик двигателя
медленно, но, верно, пришел в движение и набрал обороты.
– Смотри! – гном нервозно подопнул кузнеца ногой.
Прильнув к боковой щели Арон затаил дыхание. Кристалл, трижды сверкнув, озарился зеленым лучом, ударившим в небо. Луч медленно разделился надвое и прокатился по стенкам скалы. Когда он погас, пол под ногами дрогнул. Низкий раскатистый гул, похожий на гудок громадного горна, согнал птиц со своих гнезд. Сотни ласточек взмыли в небо и поспешили убраться подальше от этого места. Номад закрыл глаза и прижал ладони к груди. Безмолвно шевеля губами, он быстро читал какую-то молитву. Калеб побледнел, зубы его сжались. Арон почувствовал, что сердце его стало биться быстрее… ладони вспотели. Он глянул вверх и на самом краю скалы заметил несколько фигур. Там стоял Хансон, а рядом с ним Ярсен, удерживая над головой алый флаг на длинном древке.
Лишь только лазурная пелена дрогнула, Ярсен резко опустил флаг. Грянул залп откуда-то сзади, потом еще один и еще… Ядра с длинными фитилями гроздьями усыпали побережье. Огромный вал, похожий на волну, состоящую из обрезков со стола мясника, вывалился на песок разлома. Почти сразу ветер донес запах смрада, что источала эта отвратительная масса. Куча истерзанной плоти пришла в движение, и начала обретать формы, разделяясь на отвратительного вид существ разных размеров. Были тут и совсем маленькие твари и по истине громадные. Арон зачем-то пытался сравнить их с известными ему существами, но получалось плохо.
Прежде чем масса окончательно разделилась, прогремели первые взрывы. Детонируя и разлетаясь на множество мелких осколков, ядра наносили существенный урон. Однако, распавшись на части крупные твари не погибли. Каждый из кусков плоти обрел самостоятельность и бросился вперед. Лавина обезображенного мяса ринулась в атаку на укрепления. В первых рядах как водится стояли каторжники и душегубы. Их снарядили большими щитами и длинными толстыми копьями, орудовать которыми можно было только вдвоем или втроем. Накалывая какую-нибудь из тварей, они наваливались на копье и укрывались в траншее, закрываясь щитами. Поднятую на острие тварь в течении нескольких секунд накрывал шквал шрапнели, выпущенный с редута. Но наплыв был столь силен и стремителен, что твари без труда прорывались дальше.
Следующей линией обороны был земляной вал, который они были вынуждены преодолеть. В этот момент по тварям били прямой наводкой из орудий калибром поменьше. Два цельных ядра, скрепленные цепью, призванные изначально ломать мачты в морской битве, тоже показали свою эффективность. Такой выстрел сносил сразу несколько тел, оставляя зияющие дыры, расчленяя тела и ломая кости. Это немного сдерживало атаку и дробило врага на фракции поменьше, так сказать. С этими тварями уже вступали в бой тяжелые мечники и бронированная кавалерия. С флангов войска прикрывали эльфийские стрелки. Выпуская стрелы с разрывными и зажигательными наконечниками, они били по самым уязвимым местам, лишая монстров предполагаемых органов чувств и ориентации в пространстве. Огнестрельное оружие не наносило врагу заметного урона, единственным действенным методом было рассечение на части и взрывное воздействие. Но и после этого, расчлененная плоть не умирала. Лишенная зубов, клыков и конечностей, она и в таком состоянии рвалась вперед. Это было ужасно… Ни один ночной кошмар известный доселе не мог сравниться с явью. Время от времени, контролируя ход боя со скалы, Хансон поднимал то белый, то красный флаг. Горнист подавал сигнал и люди отходили на заранее оговоренные позиции. Гремел залп и смертоносный дождь из начиненных шрапнелью ядер обрушивался на давно пристрелянные метки. После этого бесстрашные воины снова вступали в бой.
Впрочем, с солдатами твари поступали не менее жестоко. Жидкость, которую они выплевывали, по видимому была желудочным соком, который попадая на человека разъедал броню, кожу и все, что под ней было. А потом человека пожирали. Иные твари имели при себе настоящее оружие, которым пользовались весьма умело. Выковыривая каторжников из траншей, они тотчас расчленяли их и тоже поедали. Некоторые чудовища и вовсе заглатывали зазевавшихся бойцов целиком. Потери со стороны гарнизона были страшными… Раненых и убитых старались тотчас вывезти с поля боя. Для этого наготове стояло два экипажа, запряженных четверкой бронированных лошадей. Получив сигнал, они устремлялись в самую гущу событий и быстро доставляли людей к сети. Там их проворно перегружали, отправляя в лазарет, и все повторялось.
Среди эльфийского гарнизона было несколько искусных мечников. Во главе с Нимой они бились в авангарде войска, прикрывая друг другу спины. Слаженная работа мечников лучников и щитоносцев приносила заметный результат. То, что они творили на поле боя, было по истине страшно. Они впадали в какой-то боевой транс, и не чувствуя боли и усталости рубили плоть из любого положения. Тяжелая пехота из числа людей добивала тех, кто остался, и брала на себя более крупных и медлительных тварей. Те же твари, кто порывался к редуту, оставшись без глаз, зубов и части конечностей, повисали на кольях и расстреливались шрапнелью сквозь цепи. Курсируя вдоль стены редута, «Каракат» давил катками мелких уродцев и расстреливал те цели, которые орудийные расчеты уже не могли достать. Те монстры, что походили на людей, обладали заметно большим интеллектом, ибо с их стороны были попытки вскрыть люки машины и достать ее экипаж через смотровые щели. Как Нима и сказала, у некоторых из них были настоящие лица. Правда находились они не там, где надо бы… Жуткое зрелище. Впрочем, стрелки редута быстро сбивали их залпом из мушкетонов. Остальное делали уже катки машины, перемешивая ожившую плоть с грунтом.
Нашествие продолжалось до глубокого вечера, пока кристалл снова не вспыхнул. Теперь его зеленоватый свет казался зловещим. Снова прозвучал этот чудовищный, будоражащий душу звук и мерцающая пелена из которой валились монстры, медленно двинулась вперед. Началось всеобщее отступление. Отбиваясь от тварей, солдаты тащили за собой раненых и убитых. Повозки сновали туда-сюда с удвоенным рвением, забирая всех, кого только можно. Всадники судорожно срезали броню с павших лошадей и уносили с собой. На поле боя старались не оставить ничего. Номад вытер пот с лица и открыл люк.
– Все… – выдохнул он.
Следуя его примеру, Арон осторожно высунулся наружу. Броня машины была испачкана кровью, слизью и мелкими ошметками плоти. Открыв свой люк полностью, он встал на сидение.
– Смотри, что сейчас будет… – Номад указал на павших лошадей у ближайшего редута.
– Там кто – то есть! – Кузнец заметил поднявшуюся в полный рост фигуру. Человек был тяжело ранен и волоча полу оторванную ногу пытался изо всех сил сбежать от пелены. Однако этому сбыться было не суждено.
– Боюсь, мы увидим его завтра, – с горечью выдохнул Калеб. – Тут уже не помочь…
Казалось, даже отсюда был слышен хруст костей. Когда пелена настигла бойца, руки и ноги его выгнулись в другую сторону. Человека сжало в кровавый комок и затянуло в мерцающую бездну. Когда пелена достигла ближайшего редута, то же самое случилось и с лошадьми. Все, кто успел убраться, стояли рядом с «Каракатом» вдоль последней линии обороны и, храня молчание, следили за происходящим. Дойдя до кольев, мерцающая стена поглотила остатки тварей, повисших на них, и остановилась. Потом, так же неспешно она откатилась назад, оставляя за собой лишь чистый песок и рытвины от взрывов. Исчезла пелена там же где и возникла, на кромке воды.
Изможденные битвой люди, устало пролезая сквозь сеть, поплелись в сторону гарнизона. Те, у кого сил не осталось, падали прямо здесь, укрывшись за надежным массивом редута. Теперь сеть будет висеть постоянно. Ее опускали только для ремонта, в самых редких случаях. Для кавалерии и «Караката» открыли специальный проход в скале. Следуя за Калебом, бегущим с факелом в руке, Арон увел машину с поля боя. Передав ее в руки орков, они с номадом наконец смогли вздохнуть.
– Пожрать бы… – вздохнул гном.
– Потерпи, сейчас все будет, – заверил Калеб.
И правда, минут через десять к редутам подъехала передвижная кухня. А еще через пару минут в поле видимости показалась Эмбер. Получив в руки хорошую миску мясной похлебки, ржаную лепешку и бутыль вина, бойцы немного ожили. Опустошив свою миску, Арон тотчас получил добавку.
– Молодцы, хорошо отработали, – похвалил не весть откуда возникший Хансон.
– Не думал я, что все настолько ужасно… – поделился кузнец хмуро. – И долго так будет, сэр?
– Примерно неделю, пока луна не сойдет на нет. Следующий раз уже послезавтра. Самое страшное будет в конце… – вздохнул капитан. – Тварей будет не так много, но валить они будут целые сутки, пока портал не закроется. Потом можно будет вздохнуть и собраться с силами.
Арон кивнул, медленно дожевывая свой хлеб.
–Ты главное на рожон не лезь, парень. Солдаты у меня есть, а такого кузнеца я где искать буду? Никто из вас в бой больше не пойдет, это приказ! Показали машину в деле и будет. Завтра же обучите солдат и займетесь обеспечением. Это понятно?
– Так точно сэр, – хором ответили они.
– Вот и славно, – выдавил улыбку Хансон. – Пришлю ребят по толковее. А сейчас осмотр лекаря и отдыхать! Это тоже приказ.
Отдав честь, командир гарнизона двинулся дальше. Набив брюхо и пригубив вина, троица разлеглась на мешках с песком, прогревшихся за день. С моря дул прохладный ветерок, так что было даже приятно. В небе проступили первые звезды. Вонь, как ни странно, ушла вместе с трупами врагов, если так можно сказать. На сколько Арон понял, отсеченная плоть продолжала жить своей жизнью… Еще минут через двадцать, неподалеку снова показалась Эмбер. Вскоре дошла очередь и до них. Она осматривала каждого из бойцов и отдавала указания своим подчиненным. Кого-то бинтовали прямо здесь, а кого-то перекладывали на носилки и увозили в лазарет. В пылу сражения легко не заметить опасного ранения. А вот после того, как боец остыл, все могло кончиться плохо.
– Ты охренел, старый? – едва завидев номада вспылила Эмбер. – Я тебе что сказала делать? В постели лежать! У тебя швы разошлись!
Бинты Номада и правда местами намокли, проступили алые пятна. Виновато улыбнувшись, он убрал руки за спину. Но это его не спасло. Повинуясь приказу, двое рослых солдат в белых накидках погрузили гнома на носилки и уволокли прочь. Осмотрев Калеба, Эмбер не нашла ранений и отпустила его на все четыре стороны.
– Ну а ты у нас как? – спросила она с улыбкой.
– Не знаю… Жути такой отродясь не видел, – признался Арон.
– Нима… рассказала тебе? – тихо спросила Эмбер.
– В общих чертах, – Арон сразу понял, о чем она. – Мне нет до этого дела.
– Но ты все еще готов поболтать со мной? – улыбнулась она.
– Знала бы ты, кто моя мать…
– Я знаю, юноша, – призналась она. – Я много про тебя знаю.
– И давно? – Арон стал серьезнее.
– С самого начала. Поняла, как только увидела твои шрамы. Трин как-то писала о ваших бедах. Осталось лишь сопоставить факты.
– Она тоже… как ты? – спросил Арон не слишком тактично.
– Была. Мы, можно сказать сестры по несчастью. Твой отец каким то чудом избавил ее от недуга, а я вот до сей поры мучаюсь. Приходится животину терзать…
– Да уж… не легко тебе, наверное.
– И не говори. Особенно сейчас, когда кровушкой со всех сторон так и несет… Ну ничего, завтра будет чем поживиться. – Она недобро сверкнула глазами.
– Боюсь представить…
– Выкинь из головы. И не слушай Ниму, я давно научилась держать себя в руках. Иди ка ты дружок отдыхай, пока можешь.
Арон кивнул. Собравшись с силами, он встал на ноги и шаткой походкой побрел к дому. Сил хватило только на то, чтобы сбросить одежду на пол, да ополоснуть тело из бочки. Добравшись до постели Арон рухнул как подкошенный.
Глава 22. Время разбрасывать тряпки
Арон проснулся от навязчивого ощущения, что на него кто-то смотрит. Повернув голову, он тут же наткнулся на Ниму. Капитан Лимнис, положив шлем на стол, распласталась по столешнице. Она сидела одетая, в полном боевом снаряжении, перемазанная подсохшей кровью, землей и еще не весть чем. Уронив голову на чистую скатерть, она устало глазела в пустоту.
– Ты чего это здесь? – стараясь не сильно нарушать тишину спросил кузнец.
– Да вот, мимо шла, решила узнать жив ли еще… – проговорила она. – Не заперто было.
– Который час?
– Скоро рассвет, – зевая ответила она. – Чертовы твари ушли берегом. Пришлось искать и добивать… Ты спи, кузнец, а я посижу тут и пойду дальше. Вот только сил немножечко наберусь.
Арон прикрыл наготу, и вздохнул. В таком состоянии капитан вряд ли куда-то дойдет. Особенно в гору.
– А где твой отряд? – спросил он.
– Там… у редутов. К утру оклемаются. – махнула она рукой.
– Это не дело… – Арон заставил себя сесть и нащупал какую-то одежду у изголовья. – Надо тебя осмотреть.
– Хочешь поиграть в доктора? – усмехнулась она, едва не подавившись слюной.
– Игры кончились, – серьезно сказал он. – Сможешь раздеться?
– Шутишь? Сил нет. Меня сейчас хоть всем миром имей…
Оценив ее состояние, кузнец вышел во двор и запалил уличную печь. Поставив на огонь большой котел, он натаскал в него воды из колодца. Вернувшись в дом, он взял Ниму за шиворот, за ремень и рывком переложил на стол. Расстегнув ремни на спине, он снял части доспеха. Затем, перевернув ее на спину, кузнец со знанием дела отстегнул нагрудник и все, что к нему крепилось. Когда он стаскивал сапоги, капитан болезненно дернулась. И не удивительно, ведь от долгой беготни по песку стопы ее размокли и покрылись ссадинами. Правильно намотанные портянки чудом уберегли ее от кровавых мозолей. Раздев спящую на ходу эльфийку, кузнец осторожно взвалил ее на плечо и перенес во двор. Голой он ее уже видел, так что стесняться тут было нечего. Усадив Ниму на колоду, он развел горячую воду и мокрым полотенцем обтер ее тело. В потемках их вряд ли кто видел, но стоило поспешить. Трогать растрепанную косу он не рискнул. Освежившись остатками теплой воды, он вытерся сам и завернул в простыню ее.
Задернув в доме шторки, кузнец запалили лампу и приступил к осмотру. Серьезных ранений на теле Лимнис он не нашел. Но вот что странно… на коже ее поблескивали совсем свежие шрамы. Казалось им от силы неделя или две, но раньше их не было. Это Арон мог сказать точно, ибо успел изучить ее тело довольно хорошо. Но он не стал на этом зацикливаться. Смазав ссадины остатками чудодейственной мази, он взял Ниму на руки и переложил на постель. Прибравшись во дворе и наскоро простирнув ее льняной поддоспешник, Арон вернулся в дом. Сделав все, что должно, он прилег с краю.
– Черт побери… – простонала она сквозь накрывшую ее дремоту. – Как же это приятно!
– Ты ноги натерла, – сообщил кузнец. – Ходить то, как будешь?
– Чистые портянки творят чудеса. Оберну ноги щелком и дело в шляпе… – пробурчала Нима.
– Ясно. В остальном вроде порядок. Что мог, я сделал. Надо поспать.
– А что, ничего не будет? – едва шевеля губами возмутилась она.
Вопрос был явно риторическим. Прикрыв глаза, Арон быстро провалился в прерванный сон.
По утру, оставив Ниму мирно сопеть в своей постели, кузнец отправился в лагерь. Плотно позавтракав, он дошел до мастерских. Номад, упиваясь доверенной ему миссией, самозабвенно посвящал троих изумленных солдат в тонкости управления боевой техникой. Заметив Арона, он не слишком тактичным жестом попросил его удалиться. Усмехнувшись, кузнец развернулся на месте и зашагал проч. Такой поворот его очень даже устраивал. Проходя мимо сторожевой башни, он случайно подслушал чужой разговор. Солдаты снова упоминали панцирного волка, который мельком показался на закате. Даже во время битвы дозоры никто не снимал. Надо сказать, что и в самой битве принимали участие далеко не все. Навскидку подсчитав потери, Арон понял почему. Силы человеческие не безграничны, да и раны заживают не сразу. Так что в бой солдаты шли лишь единожды, и выкладывались так, что ноги подкашивались. Каждый отряд выступал в свой срок, храня силы до нужного часа. В следующем бою его сменяли уже свежие отряды. От того и народу в гарнизоне была тьма. Капитан Хансон очень старался сберечь людей, а потому ядер и пороху не жалел, лично контролируя каждый бой.
Вернувшись домой к полудню, Нимы кузнец не застал. Собрав оружие и доспехи, она убралась восвояси. Испачканная ею скатерть висела во дворе, выстиранная и почти досохшая. Улыбнувшись про себя, Арон прошелся по двору и заглянул в сарай. Строение не было ветхим, но крыша и стены местами сверкали на просвет, прокалывая витающую в воздухе пыль тонкими солнечными лучами. Должно быть хозяин был зажиточным, и раньше здесь держали лошадей. Подстилку из соломы, казалось, сменили всего пару дней назад. На стенах висел кое какой шанцевый инструмент, вилы, веревки, цепи и пересохшие от времени ремни. Сарай оказался проходным, потому как со стороны проулка угадывались створки ворот с кованными навесами и массивный запор из темного дерева. Поднявшись под крышу, кузнец обнаружил два мешка с овсом. Он был сухим и чудом не сопрел. Плесени тоже не наблюдалось. Закинув дров в уличную печь, он набрал казан воды, накидал свежей морковки, купленной пару дней назад, покрошил кочан капусты, и добавил с десяток молодых картофелин. Доведя все это до кипения он выждал минут сорок, засыпал овса, снова долил воды и накрыл все это массивной крышкой.
Поразмыслив над тем, что имел, он выбрал кое что из старой одежды и потратил пол часа на то, чтобы изрезать ее на клочки и полоски. Когда он поднимался за Линой, успел осмотреть местность с высоты. Накидав в голове примерный маршрут, показавшийся ему наиболее безопасным, кузнец набил тряпками сумку и вышел за ворота. Дело осталось за малым… нужно было раскидать ссаные тряпки. Занятие не из приятных, но ничего лучше Арон придумать не смог. Стараясь не привлекать к себе внимания, он бродил по брошенной деревушке, задумчиво рассматривая дома. Иногда делал вид, что ищет что-то в траве. Найдя укромный уголок, он украдкой проворачивал свое мокрое дело, и выбрасывал тряпку. Через пару часов такой прогулки, он раздобыл несколько полезных вещиц, и приметил кое какую утварь, что не смог унести сразу. Формально это можно было счесть мародерством, но Ярсен сразу оговорился, что кузнец может смело брать все, что понадобится. А мимо инструментов он и вовсе пройти бы не смог.
Наведавшись в мастерские, Арон еще раз убедился, что помощь его не нужна. Номад и его братья четко организовали работу солдат и прочего люда. Объяснять кузнецу, что к чему было долго и не интересно, так что его просто попросили смазать узлы машины и проверить сохранность агрегатов. Что и было сделано. Работа кипела, каждый был занят своими обязанностями. Похоже до Арона и дела никому не было. Дождавшись темноты, он забрался на крышу своего домика и огляделся. Помахав рукой эльфийскому патрулю, маршрут и периодичность которого он изучил заранее, кузнец досчитал до десяти. Нащупав на груди тесемку, он достал из под одежды тонкую серебристую трубочку. Набрав в легкие побольше воздуха, он подул в свисток. Выдыхая медленно и протяжно, он следил за тем, чтобы дыхание было ровным. Сам он не слышал звука, но всерьез опасался, что эльфы, что стоят в дозоре обратят на него внимание. Ведь слух у них куда тоньше человеческого. Однако скала высока, а ветер на вершине порой и сам свистит, протискиваясь сквозь щели старой крепостной кладки. При должной удаче все должно было получиться…
Когда догорели последние дрова и варево на печи было готово, кузнец переложил половину в таз и отнес в сарай. Теперь оставалось только ждать, и надеяться, что кто-то вроде Нимы или Лины не наведается к нему в гости. Но никто не пришел. Ближе к полуночи грузная тень беззвучно перемахнула через забор. Сверкнув глазами, она учуяла еду и пошла на ее запах. Соскользнув с крыши, кузнец заглянул в сарай, огляделся по сторонам, и запер ворота снаружи. Едва он затер следы, в калитку громко постучали.
– Кому там не спится? – недовольно проворчал он, стараясь казаться заспанным.
За дверью стоял небольшой отряд из эльфиек. Зачем то отдав честь, старшая из них негромко спросила:
– Здесь волк случаем не пробегал? Огромный такой, в панцире.
– Это… про которого говорят все? – удивился Арон.
– Похоже на то. Его видели совсем рядом.
– Да нет, я бы заметил…
– Поговаривают, у тебя на родине такие водятся? – Спросила она, разглядывая его с любопытством.
– Водятся… – пожал он плечами. – Только чего бы одному то тут делать, они же стаями живут.
– Ясно… – она потянула носом учуяв запах еды. – А чем это так пахнет?
– Пахнет? – Арон задумался и выдал первое что на ум пришло. – Так я это… лепешки овсяные делать буду.
– Интересно… а угостишь? – не моргнув глазом спросила эльфийка.
– Не факт, что вам понравится…
– Ой не скромничай, кузнец, – заулыбалась она. – Пахнет то вкусно.
– Ну ладно… – смутился Арон. – Так это только через часок. Не готово еще.
– Ну и ладно! – прицепилась она. – Мы как раз мимо проходить будем.
Поняв, что отделаться не получится, Арон кивнул. Снова отдав честь поисковый отряд двинулся дальше. Недобро глянув на закопченный казан, кузнец хмыкнул. Разваренный овес толченый с овощами, есть, конечно, было можно, но сам бы он не стал. Попробовав для приличия свое варево, он добавил туда пару яиц, морской соли, зелень что сама по себе росла у забора, и немного приправ, из того, что было. Отыскав пару чугунных сковородок и кувшин с льняным маслом, он снова развел огонь. В темноте заниматься этой ерундой было неудобно, так что он притащил из дома лампу.
– Ну, я вас предупреждал… – Обмакнув руки в миску с водой, Арон зачерпнул из казана и слепив некое подобие лепешки, бросил ее на сковороду.
Занятие оказалось увлекательным, и даже забавным. Убив на это дело минут сорок – пятьдесят, он откинул лепешки на чистое полотенце, чтобы убрать лишний жир. Застелив льняной салфеткой оставшуюся от прогулки с Линой корзинку, он наполнил ее тем, что получилось. Мелочиться кузнец не стал, и пустил в дело все, что было в казане. Оставалось надеяться, что его не обвинят в отравлении целого воинского подразделения накануне битвы. Хотя, надо признать, запах стоял приятный…
Ровно в назначенное время в дверь постучали. Выйдя за ворота, Арон прикрыл за собой дверь и протянул корзинку командиру отряда.
– Ты не пригласишь нас войти? – удивилась нагловатая эльфийка.
– Я незнакомых женщин в гости не приглашаю, – попробовал отшутиться он.
– Трин! – она тотчас протянула руку, но кузнец покачал головой.
– Не в этот раз, дамы. Завтра будет тяжелый день.
– И то верно… – погрустнев согласилась она. – Ну, ладно, спасибо за лепешки!
– Нашли волка то? – в след спросил Арон.
– Не-а. Должно быть опять в лес убежал. Странный он…
Помахав кузнецу на прощание, остроухие девицы пошли в сторону своего обиталища. Проводив их взглядом, Арон вернулся во двор и запер калитку. Спать осталось всего – ничего, так что он не стал терять времени. Взбодрив в памяти события прошедшего дня, он улыбнулся. Прикрыв глаза ладонью он мысленно приготовился к дню грядущему…