Сидя в теплой воде бассейна, Арон в конец разомлел, ведь усталость, накопившаяся за день, никуда не делась. Ками, сидевшая рядом и вовсе задремала. Смущенная Омнис встав со своего места откинула сомнения и предстала пред ним во всей своей красе. Они с Линой не были близнецами, но внешнее сходство все же угадывалось. Формы ее казались пышнее чем у сестры, а кожа определенно была нежнее. Полная, упругая грудь венчалась нежно розовыми заостренными сосочками. Стройное тело, наделенное узкой талией и широкими бедрами, прельщало своей женственной красотой. Арон невольно опустил взгляд туда, где округлый живот имел плавный изгиб и заканчивался пухлым девичьим бугорком. Омнис медленно погрузилась в воду, набрала воздуха в грудь и опустилась на дно. Коснувшись его бедер, провела пальцами по его коленям и неожиданно крепко схватилась за них. В этот момент Лина стиснула его грудь ногами и заломила локти за спину. Арон почувствовал легкий укол в плечо.

– Ты уж прости… – виновато улыбнулась эльфийка, сидевшая слева, вытаскивая длинную позолоченную иглу.

Арон рванулся что было силы, но яд уже попал в его кровь и токсины пришли в действие. Он больше не чувствовал своего тела, и не контролировал его. Омнис, сделав свое дело вынырнула из под воды, и закашлялась. Убрав мокрые волосы за спину она взглянула на свою сестру.

– Молодец, – похвалила Лина. – Хорошо справилась.

– А… мы точно правильно поступаем? – покосившись на кузнеца спросила она. – Ведь он нам этого не простит.

– Вовремя ты спохватилась, сестрица. Простит… не простит… какая теперь разница? Дело сделано.

Арон слишком поздно вспомнил, что мир суров и доверять никому нельзя. Тем более здесь. И снова это мерзкое, зудящее чувство… к предательству он давно привык, но случалось это всегда неожиданно и не с теми, от кого ждал. Будучи крепким, решительным мужчиной, сейчас он не мог пошевелить и пальцем. Он мог бы позвать Золу, но язык тоже онемел. Поняв всю беспомощность своего положения, кузнец поднял глаза и уставился на Ниму.

– А я тут не причем, и не надо на меня так смотреть, – проговорила она. – Ведь знал с кем имеешь дело.

Тут она была права. Арон кое как повернул голову и покосился в сторону Ками. Жрица была без сознания. Ее мягко придерживали за плечи, иначе она бы уже соскользнула в воду и захлебнулась. В ее шее торчала точно такая же позолоченная игла.

– Ты верно хочешь спросить зачем мы это делаем? – спросила та, кто его отравила.

Кузнец моргнул.

– Ты не подумай, мы все здесь благодарны за жизнь Лины, и за все что ты сделал. Мы долго спорили стоит ли на это идти. Нима наш капитан, и наша принцесса, но сложные решения мы всегда принимаем сообща. Таков негласный закон. Так что не держи на нее зла.

– Ближе к делу! – поторопила Лина, тревожно поглядывая на дверь.

– В общем, вчера, пока ты носился по долине на своем волке, через алтарь пришли люди. Их было трое, в белых одеждах и алых поясах. Они были без оружия, и мы решили выслушать…

– Они предложили вернуть наших мужчин в обмен на тебя, – Лина резко сократила ее монолог.

– Не всех… лишь тех, кто остался жив, – подтвердила Трин, теребя ядовитую иглу в пальцах.

– Я говорила им, что это глупо, – вздохнула Нима. – Но здравый смысл в моем войске по видимому не живет. Прости, милый, но против них я пойти не могу, как бы этого не хотела.

Судя по тому, как дрожали пальцы Лимнис, она говорила правду. Обида все еще больно сжимала его сердце, но по большому счету ему уже было все равно. Может быть от усталости, может из за токсина…. И в самом деле, кто для нее он, и кто для нее они?

– Она никого не теряла, – сказала скромница Омнис. – Ей не понять.

– Разумеется, Хансон ничего не узнает. А твоей подружке, когда она проснется, мы скажем, что ты ушел. О Золе мы тоже позаботимся, не переживай, – пообещала Лина. – Ведь ты все равно скоро умрешь… так сделай еще одно доброе дело напоследок.

Арон отдал должное их практичности. И правда, зачем добру пропадать? С паршивой овцы хоть шерсти колок. Какие же они все наивные… И как же все это чертовски нелепо! Странно что Ольгерд об этом ничего не знает. Неужто Кира пропустила сей факт мимо своего пристального внимания?

Дверь купальни тихонько распахнулась, и на пороге показались трое высоких, выбритых налысо мужчин. Их белоснежные одежды сияли чистотой, а пояса, отороченные золотом, имели насыщенный алый цвет.

– За тобой пришли… – тихо проговорила Лина, разжимая свои ноги.

Остроухие обнаженные девы подхватили кузнеца под руки и протащив через весь бассейн вручили в крепкие руки церковников. Братья милосердия перехватили его за плечи и на удивление деликатно вытащили из воды. Напоследок Омнис накинула на его бедра льняное полотенце и завязала его узлом, чтобы прикрыть срам. Арон оценил ее запоздалую заботу.

– Мы сделали, что обещали! – хмуро проговорила Трин возвращая отравленные иглы владельцу.

– Я держу свое слово, – мягко ответил церковник. – Прошу за нами.

Арона вынесли в коридор. На сей раз решетка алтаря была очищена от хлама. Похоже в сговоре и правда участвовал весь эльфийский гарнизон. Пока одни мылись, другие занимались подготовкой. Ничего не скажешь, слаженность действий у них на высоте. Слева и справа от алтаря, полукругом стояли десятка три фигур в капюшонах. Они были одеты как адепты братства, но оружия при себе не имели. Омнис вперед других кинулась навстречу и откинула капюшон у первого, попавшегося под руку. И действительно это был красивый мужчина со смуглой кожей и длинными заостренными ушами. Пока она бегала от одного эльфа к другому, остальные девы с надеждой вглядывались в их лица. Тем временем братья милосердия со своим пленником встали по центру решетки.

– Стойте! -вскрикнула Омнис. – Здесь что-то не так!

– Разве это не ваши мужчины? – удивился церковник.

– Наши! Но… что с ними?

– Боюсь они ничего не помят… – вздохнул он печально.

– Как не помнят? Что значит не помнят!? – возмутилась обнаженная Лина, забавно сжимая кулачки.

– Ваши мужчины здесь, а большего я не обещал… Сделка состоялась.

С этими словами человек в белом балахоне проколол Арону палец. Лишь только алая капля коснулась пола, вспыхнуло яркое голубое зарево, поглотившее всех четверых. Обнаженные остроухие воительницы застыли напротив своих мужчин, смотревших на них пустыми, безжизненными глазами. Нима, растеряв последние остатки хладнокровия, сползла по стене и уткнулась коленями в грязный холодный пол. Ее тихий протяжный вой разорвал повисшую тишину. Лина хотела утешить подругу, но поняла, что сделает только хуже. Услышав подозрительный шум, она подняла глаза. На ступенях стоял Ольгерд, а за его спиной Кира и хмурый Ярсен со своими солдатами. Только сейчас до нее начало доходить, как велика глупость, что они только что свершили…

Арон впервые проходил через портал, а от того инстинктивно зажмурился во время вспышки. Когда он открыл глаза, все уже кончилось. Они стояли на точно такой же решетке, посреди просторного двора, вымощенного серой брусчаткой. Он глянул вверх и ужаснулся… Посреди темнеющей пустоты прямо над головой, нависла громадная туча из мертвых тел. Она медленно проворачивалась во тьме, подобно замершему на миг урагану, подтягивая отдельные куски плоти, свисающие на сухожилиях.

– Должно быть господин Ольгерд рассказывал вам об этом? – спросил церковник.

Кузнец машинально кивнул. Его перехватили другие братья и быстренько приодели в такие же белые одежды и пояс, как и у них. Потом усадили на длинную деревянную скамью с удобной изогнутой спинкой.

– Меня зовут Люций Амадей, – представился церковник. – Вам вкололи слабый нейротоксин, вытяжку из железы одной непримечательной рыбы. Скоро его действие пройдет, а пока я расскажу немного о себе, ну и о нас в целом. Вы ведь не против?

Вопрос был риторическим, учитывая положение вещей, но Арон кивнул.

– Я, видите ли, ученый. Не политик, не делец, не фанатик… Просто исследователь. Мы сейчас в тайной цитадели, если вы еще не догадались. А чудовищная масса над нами – это останки людей, прошедших через порталы в момент обряда. За пару соте лет их накопилось не мало. Здесь плоть не гниет и не разлагается, а некоторые физические принципы и вовсе не работают. Я, как и мои родители до этого, посвятил жизнь исследованию всего, что связано с этим священным местом. Культ милосердия для меня прежде всего возможность познать непознанное. Но идеалы церкви мне тоже не чужды. Вы уже можете говорить?

– Да, кажется… – с трудом ворочая языком ответил Арон.

– Хорошо. Еще пара минут и вы вернетесь в норму. Искренне прошу вас не нападать на меня и позволить изложить свою точку зрения. Мои братья не так лояльны, так что лучше не делайте резких движений. Я могу на это рассчитывать?

– Да, сударь, можете, – уже увереннее проговорил он.

– У нас есть к вам предложение, но прежде я хотел бы кое что показать….

Дождавшись, когда Арон вернет себе способность двигаться, Люций Амадей лично помог ему встать и сделать первые шаги. Почувствовав твердость в ногах, Арон отпустил его руку. Люций был сдержанно вежлив и производил впечатление адекватного человека. Если его до сих пор не убили, и не объявили заложником, то был смысл выслушать этого человека. Начать чудить никогда не поздно.

– Цитадель парит в пространстве между мирами, – предупредил церковник. – Оно безжизненно и воздух есть только здесь, так что пытаться сбежать я вам не советую. Следуйте за мной, пожалуйста…

Люций неспешно, дожидаясь Арона, зашагал вдоль площади к ее дальнему краю, где виднелись небольшие ворота. Толкнув массивную кованную створку, он пропустил гостя вперед. Попав в просторный квадратный дворик, окруженный балконами и переходами, он огляделся. Вдоль каменой стены, в два ряда, лежало несколько тел, аккуратно накрытых белыми простынями.

– Вы это хотели показать? – спросил Арон.

– Да, сударь, – кивнул он.

– И кто же это?

– Наши духовные лидеры, предводители и приближенные к ним патриархи. Верховный примарх погиб в столице, под руинами храма, но он тоже здесь, – церковник указал на одно из тел.

– Занятно… – не к месту усмехнулся Арон. – К чему бы это? Не уж то остальные покончили с собой?

– Что вы, такие люди ценят свою жизнь превыше всего. Пришлось им помочь. Разумеется, милосердно. Видите ли, гордыня страшный грех. Поддавшись ему, браться сбились с истинного пути и подвергли серьезной опасности наше общее дело. Как глава священного собора я созвал совет общин, и мы приняли скорбное, но необходимое решение. Развязать войну было большой и непростительной ошибкой.

– Разве вам не нужна власть? – удивился Арон.

– Нужна, – честно признал Люций Амадей. – Но не такой ценой. Годы исследований коту под хвост… извините за грубость. Наш культ уже сотни лет держится в тени и целью своей ставит познание жизни. Как она зарождается, куда уходит, можно ли измерить ее, возродить, и так далее. Заметьте, все кто здесь есть ушли из жизни по доброй воле.

– Свежо придание, да верится с трудом. А как же те твари, что вы создали? – напомнил Арон.

– Не мы! – воскликнул он. – Мы лишь сумели использовать то, что оставили предки. Поверьте, создатели этой цитадели были куда смелее в своих изысканиях. Даже я порой испытываю перед ними трепет и священный ужас.

– Чего вы хотите?

– Перемирия. А лучше и вовсе прекратить это все. Да, не спорю, у нас есть великие планы и, рано или поздно мы добьемся своих целей. Но крушения мироздания мы никак не хотим, как и потери целой планеты. Виновных мы уже наказали, осталось прекратить вражду и найти приемлемый компромисс.

– Так… я то при чем? – Арон никак не ждал услышать подобное и несколько растерялся.

– Я хочу, чтобы вы, как представитель всех заинтересованных сторон конфликта выступили посредником между нами и господином Ольгердом. Я изложу вам аспекты, доводы и границы уступок, на которые мы согласны пойти ради общего блага, и мирного сосуществования. Я узрел мощь ваших технологий, и искренне не желаю навлечь гнев на своих сородичей по ту сторону океана. Проще говоря, у нас тоже есть жены, дети и старики. И мы не хотим, чтобы вы нанесли упреждающий удар.

– Вот оно что… задели вас за живое? – дошло до Арона.

– Именно так. Те, кто здесь лежит совсем позабыли о нуждах многих, в угоду своей гордыне и алчности. Любой народ рождает трусов, лжецов и предателей. К великому сожалению, мы не исключение.

Арон всерьез задумался над его словами. Сейчас передним стоял не противник, не враг, а другая сторона конфликта со своей точкой зрения и аргументами. И если от него что-то зависело, стоило хотя бы попытаться найти компромисс. Похоже в рядах церкви и правда прошла большая чистка.

– Меня… только что предали, любезный. Силком протащили через портал… да и вообще день выдался не из легких, – Арон сжал зубы при мысли о сказанном.

– Я понимаю, сударь. Чего вы хотите? – спросил Люций слегка склонив голову.

– Милосердия… – Арон грустно улыбнулся. – Дайте прийти в себя, чего-нибудь пожрать…, и мы обсудим ваш план детально…

Глава 46. Ужин с врагом

Пока Арон мило общался со своим новым знакомым, в ворота ворвался встревоженный адепт братства. Глянув на гостя, он что-то быстро нашептал на ухо своему господину.

– Но как?! – воскликнул брат Амадей.

– Что-то случилось?

– Да сударь, сейчас случится. Прошу за мной!

Вернувшись на площадь, церковник на удивление бодро бросился к порталу. Арон, пытаясь не отставать, двинулся следом. Вскоре их взору предстала странная картина: прямо над решеткой, прорезалась узкая мерцающая полоса. Потом появилась рука, колено, грудь, и, наконец лицо.

– Как это возможно!? – воскликнул Люций. – Вы заперли портал?

– Да, господин, – ответил адепт. – Без сомнений.

Тем временем женский силуэт уже наполовину проник в этот мир, растягивая мерцающую пелену пространства словно плаценту.

– Она же сломает портал… – ужаснулся адепт. – Мы останемся здесь навечно!

– Открыть затвор! – сухо скомандовал Люций.

Четверо братьев бросились к решетке и вставили железные воротки в специальные отверстия. На счет «три», они синхронно провернули механизм затвора. Голубая пелена лопнула, рассыпавшись множеством ярких искр, и на решетку ступила Ками. Взгляд ее был холодным, лицо ничего не выражало. Жрица, шагнув вперед обнажила клинки….

– Ками, нет! – резко выкрикнул Арон.

Повернувшись на голос, он не сразу узнала его. Белые одежды Арон носил не часто.

– Уже обратили? – спросила она.

– Не, не успели, – заулыбался кузнец. – А… как ты смогла?

– Не знаю. Я бросилась за тобой, как только пришла в себя. Кто эти люди?

– Люций Амадей, – тут же представился церковник, преклоняя колено. К удивлению Арона, его последователи сделали то же самое.

В голове всплыли слова Ярсена касательно происхождения Ками. Должно быть церковники цитадели это тоже знали.

– Приветствую тебя, божественное дитя в нашей скромной обители, – проговорил Амадей, не поднимая головы. – Помнишь ли ты меня?

– Нет, – сразу ответила Ками. – Отдайте мне этого человека, и мы сразу уйдем.

– Не все так просто, Ками, – Арон вышел вперед. – Мне нужно остаться на какое-то время. Нам предложили переговоры.

Она смерила взглядом Люция и его братию. Оружия при них не было, и она убрала клинки в ножны.

– Я останусь с тобой.

– Это будет честью для нас! – заявил Люций, вставая с колен. – Тем более что следующее окно откроется только завтра к вечеру.

– А как вы вообще смогли воспользоваться порталом? – спросил Арон. – Ведь все они заблокированы.

– Не все и не полностью, – улыбнулся церковник. – Мы обнаружили это экспериментальным путем. Раз в сутки создателями предусмотрено небольшое окно, как я уже сказал. Только с этого портала и только на порталы на храмовой горе. С той стороны моря стоит такой же храм, как и у вас на скале. Видимо это нужно для обслуживания системы. Ведь все три реактора неразрывно связаны.

– Три? – переспросил Арон. – Со вторым вроде понятно, а где еще один?

– Он здесь, сударь. Я покажу его позже. А пока что скажите, вы не передумали отужинать?

– Ни в коем случае. Но теперь нас двое…

Стол для гостей накрыли внутри скромной трапезной. Здесь хотя бы был потолок и трупная масса

над головой не портила аппетит. Каша с мясом, овощная похлебка, грубый хлеб и вино – вот и все

нехитрое угощение. Впрочем, аромат блюд притягивал своей легкой пряностью. Арон схватился за

ложку, но наткнулся на хмурый взгляд жрицы.

– Если бы нас хотели убить, то кормить бы не стали, – пояснил он. – Кушай, это вкусно.

– Ты видел здесь коз или коров? – спросила она, с явным намеком.

– Мы не питаемся человечиной, – заверил Люций. – Весь провиант поступает из дому, так сказать. С той стороны портала. У нас тоже есть леса, поля и луга. Мы так же растим скот и возделываем земли. Здесь мы, скажем так, на работе.

– А насылать тварей через портал, это тоже ваша работа? – спросила она, не теряя зря времени.

– Вы об этом… – вздохнул Люций. – Но, что поделать, тут вы правы. Эксперимент слишком затянулся.

– Эксперимент!? – воскликнул Арон. – Да вы в своем ли уме?

– Не нужно так кричать, юноша. Имейте уважение хотя бы к моему возрасту. Да, эксперимент! Да, в своем уме. Я знаю, что вы сейчас скажете, но наши познания о жизни и смерти сильно отличаются. Что для вас смерть, для нас перерождение.

– Да вы хоть знаете, сколько людей полегло по вашей милости?

– Конечно, – не моргнув глазом ответил он. – Мы ведем точные подсчеты и строго дозируем уровень угрозы. Иначе сложно оценить степень развития эволюции…

– Эволюции? Чьей?!

– Человека, сударь. До его смерти и после таковой. Ведь по сути своей и вы и эта безликая, по большей части масса, являетесь одним и тем же видом. И движет вами одна и та же сила. Они разумны так же, как и вы. Павда мы не ожидали, что состояние портала приведет к столь сильным искажениям плоти. Но этот эффект показался нам интересным и не повлиял на эффективность атак. Так что эксперимент был продолжен. По нашим расчетам, потери с вашей стороны ожидались скромными. Не считая последних вторжений… Тут уж, мы не при чем. Сие случилось помимо нашей воли. Как я уже говорил, виновные понесли наказание.

– То есть вы не пытались захватить наш мир? – подумав, спросил Арон.

– Конечно нет! – воскликнул Люций. – Мы выбрали этот портал в виду его удаленности от населенных мест, точечно, в качестве полигона. Кроме того, здесь остались умелые воины, что отлично подходило для наших целей.

– А воины что не люди?

– Друг мой… – вздохнул церковник. – Разве господин Ольгерд не говорил вам о том куда деваются души? Это всего лишь круговорот. Вы и сами вскоре познаете это.

Арон замолк, дабы своими резкими доводами не испортить благое начинание. Доев ужин, он отодвинул тарелки и пригубил вино. Оно оказалось не из дешевых.

– А что с Ками? – спросил он уже спокойнее. – Что вы знаете о ней?

– О вашей спутнице? Да в общем немного. Она божественное дитя, которое мы нашли здесь в недрах цитадели. Были и другие, но больше никто не подавал признаков жизни. Они невредимы, так и лежат в саркофагах, храня тайну своего происхождения. Сначала Ками росла здесь, среди братьев, а потом я собственноручно отдал ее на воспитание сестрам милосердия. Вот и вся история. Узнать что-то ценное мы не смогли, строением своим она обычный человек. Так что решили пустить все своим чередом. Ведь время все расставляет по местам. Да, имя девочке дали не мы, оно уже было написано там, где ее нашли.

– А вы изучали ее геном? – осторожно спросил Арон.

– А это что? – так же осторожно спросил Люций.

– Ну, строение ее клеток, отвечающих за наследственность, например.

– Боюсь, я не понимаю, о чем вы говорите. Мои познания ограничены тем, что доступно здесь, – он обвел руками трапезную, подразумевая под ней всю цитадель.

– Тогда как же вы изучаете жизнь? – удивился Арон.

– Я покажу вам, но тоже завтра.

Люций встал и постучал в дверь. В трапезную вошли две послушницы средних лет. Одеты они были все в те же одежды, разве что имели длинные волосы, стянутые алыми лентами, в отличие от мужчин. Ведь сам церковник и его братья волос не носили вовсе.

– Сестры проводят вас кельи…

– Я пойду с ним! – твердо сказала Ками.

– Хорошо, хорошо! – улыбнулся Люций. – Делайте как хотите. Но вас запрут на ночь и выставят охрану. Вы уж простите, но не все братья согласны с моим решением. Лучше подстраховаться.

Распрощавшись с преподобным Амадеем, Арон вместе с Ками отправился следом за молчаливыми послушницами. Миновав несколько коридоров и мостовых переходов, их привели к высокой башне на самом краю цитадели. По ту сторону ограждений зияла серая пелена небытия. Когда они вошли в двери, за спиной лязгнул засов. Через маленькое окно в дверце Арон увидел, как сестры убрали небольшой мост, по которому они только что ступали. Едва обернувшись, Арон наткнулся на жрицу, стоявшую позади него.

– Прости… – он хотел отступить, но она вдруг прижили его к груди.

Шею ему не свернули, что было уже хорошо, а вот ребра могли пострадать.

– Ты чего это, Ками? – спросил он с трудом вдохнув.

– Я думала ты погиб… – тихо сказала она. – Я очень испугалась за тебя.

– Ты? – удивился Арон. – С чего это вдруг?

– Не могу объяснить, но… сегодня я поняла, что твоя жизнь важна для меня. Представила лишь на миг, что тебя больше нет и сердце отозвалось жгучей болью.

– Чистая же ты душа, Ками, – улыбнулся кузнец. – Не стоило…

– Почему они так поступили с тобой? Почему предали? – перебила она его.

– Отпусти… – попросил кузнец, не желая о том говорить.

– Нет… не хочу отпускать! – она прижала его еще крепче.

– Ты задушишь меня, Ками!

– Прости… – она тотчас выпустила его из объятий и отступила на шаг.

– Ну и хватка у тебя, – Арон вздохнул и, расправив плечи, хрустнул позвонками.

Так странно… прежде холодная Ками вдруг выказала свои чувства, да еще и в его адрес. Он украдкой взглянул в ее лицо, но жрица опустила глаза, резко покраснев. Похоже признание это далось ей трудно.

– Я рад, что ты рядом, – мягко сказал Арон, погладив ее руку. – Привыкай, предательство тоже часть этого мира, равно как измена и вероломство.

– А ты привык?

– Не сразу, но ко всему привыкаешь, если встречаешь на каждом шагу. Правда случается это всегда внезапно. И больно как в первый раз.

– Я никогда тебя не придам… – выдала вдруг она.

– А как же Ольгерд? – улыбнулся Арон невольно.

– Сейчас он мой господин, но это ненадолго. Ольгерд не сможет взять меня к звездам, и не сможет остаться. На его плечах слишком тяжелый груз. Когда все закончится, он снимет с меня печать. Станешь ли ты моим господином?

– Ками… – Арон вздохнул. – Месяц – другой и меня не станет. Связать со мной свою жизнь не лучшая идея.

– Пусть так. Я уйду вместе с тобой. Этот мир мне не сильно по нраву. Я не хочу больше убивать. Я хочу любить… даже если не стану любимой.

– Знаешь, Ками, твои слова больно режут по сердцу. Особенно сейчас. Вижу времени зря ты не теряешь?

– Ты зол на них? Хочешь, я вырежу всех, когда вернемся?

– Нет, Ками, этого я точно не хочу, – честно сказал Арон. – Они вероломны, но смерти не заслужили. Как бы не было больно, но я могу их понять.

– И простить?

– Ну, тут все сложнее. Знаешь, простить можно все. Порой, если не прощать, жить становится невыносимо тяжело. Но вот забыть… забывать ничего нельзя, Ками. Ни плохого, ни хорошего. Хотя бы для того, чтобы не вляпаться снова. Я, знаешь ли воин, кроме всего прочего и давно смирился со смертью. Но, что убивает меня больше всего, так это необходимость выяснять отношения.

– Не беспокойся на этот счет, там все уже знают. Ольгерд и Ярсен с солдатами примчались почти сразу. Жаль не успели.

– Тепленькими, значит, взяли? – усмехнулся Арон, явственно представив эту картину. – И как это было?

– Не знаю. Как только Кира привела меня в чувства, мы отправились за тобой. Но алтарь пропустил только меня.

– Да уж, они тут перепугались. Амадей приказал пропустить тебя, чтобы портал не сломался. Видать в тебе правда есть что-то особенное.

– Что будем дальше делать? – спросила Ками.

– Давай ка осмотримся для начала.